Гегель: диалектика и смысл истории

Философия немецкого философа Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770—1831) является одной из самых сложных и запутанных философских концепций. Ее можно, однако, свести к следующим трем основным, хотя и не очень ясным моментам.

• 1. Реальность, или мир, — это процесс самопознания и тем самым самореализации бесконечного «абсолютного духа» (Абсолюта, или Бога, хотя о последнем Гегель обычно избегает говорить прямо); можно поэтому сказать: «Все есть мысль».
• 2. Сама жизнь «духа» есть диалектика — универсальная теория развития как самодвижения; «духовность» означает, таким образом, «диалектичность».
• 3. Диалектика носит спекулятивный, или умозрительный, характер и не может быть проверена в опыте.

Рассмотрим вначале диалектику, являющуюся, по Гегелю, высшим законом всего реального. Прежде всего нужно отметить, что факты малозначительны для диалектики, она не стремится установить, что конкретно происходит в мире. Ее задача — обнаружить общий план мировых событий, найти сущность мира вне его самого, пренебрегая конкретными событиями. Можно сразу же заметить, что ученому, заботящемуся о точности в передаче фактов, такой подход, ориентирующийся не на конкретное исследование, а лишь на прослеживание на эмпирическом материале общих, не зависящих от него схем, кажется не просто неудовлетворительным, но преднамеренно и отталкивающе ложным.

Основной принцип гегелевской диалектики — закон единства и борьбы противоположностей — провозглашает сближение и отождествление противоположностей: имеющегося в разуме и существующего в действительности, количества и качества, исторического и логического, свободы и необходимости и т. д. Диалектика предстает как сочетание твердости ума с его софистической гибкостью. Результатом ее применения к осмыслению социальных процессов является двойственность, мистифицированность всех реальных структур и отношений.

Отличительной чертой диалектики, тесно связанной с законом единства и борьбы противоположностей, является триадическое движение, само иногда именуемое «диалектикой». Согласно Гегелю, всякое развитие слагается из трех этапов: тезиса, антитезиса и синтеза. Рассел так со скрытой иронией иллюстрирует триадическое движение. «Во-первых, мы говорим: „Реальность есть дядя“. Это — тезис. Но из существования дяди следует существование племянника. Поскольку не существует ничего реального, кроме Абсолюта, а мы теперь ручаемся за существование племянника, мы должны заключить: „Абсолют есть племянник“. Это — антитезис. Но существует такое же возражение против этого, как и против того, что Абсолют — это дядя. Следовательно, мы приходим к взгляду, что Абсолют — это целое, состоящее из дяди и племянника. Это — синтез. По этот синтез еще нс удовлетворителен, потому что человек может быть дядей, только если он имеет брата или сестру, которые являются родителями племянника. Следовательно, мы приходим к тому, чтобы расширить нашу вселенную, включив брата или сестру, с его женой или ее мужем. Считается, что таким способом одной лишь силой логики мы можем прийти от любого предлагаемого свойства Абсолюта к конечному выводу диалектики, который называется „абсолютной идеей“. Через весь этот процесс проходит основополагающее предположение, что ничто не может быть действительно истинным, если оно не рассматривается относительно реальности как целого»^[1].

Хорошей иллюстрацией приложения диалектики в философских рассуждениях служит социальная философия самого Гегеля. Сущность материи, утверждает Гегель, — тяжесть, сущность духа — свобода. История оказывается в результате некоторого рода гигантским умозаключением, имеющим своей целью познание свободы. В развитии духа выделяются три фазы: восточная, греко-римская и германская. Все остальные регионы и народы остаются, в сущности, вне истории, составляют ее балласт. Восток знал, говорит Гегель, что только один свободен; греческий и римский мир знал, что некоторые свободны; германский народ знает, что все свободны. Общим законом исторического развития является, таким образом, прогресс, но не простой, а «диалектический» прогресс, при котором германская монархия оказывается высшей точкой как в познании свободы, гак и в ее воплощении. Свобода гоже понимается диалектически: она означает право подчиняться закону, и оказывается, что везде, где есть закон, есть и свобода. К примеру, заключенный, сидящий в тюремной камере за признанное им самим преступление, вполне свободен.

В мире сейчас существует около двухсот пятидесяти государств, и каждое из них имеет свои законы. Но в каждом ли из этих государств есть свобода? Разумеется, нет. Все зависит от того, что представляют собой принятые в них законы: есть законы, способствующие свободе индивида, и есть законы, закабаляющие его.

Принципом исторического развития является, по Гегелю, национальный дух. В каждый период истории есть определенная нация, реализующая ту стадию развития, которой достигло человечество. В современной истории такой нацией является Германия. Национальный дух воплощается в государстве, которое есть наличная, действительно нравственная жизнь. Государство — это божественная идея, как она существует на земле. Оно — разумная, объективно себя осознающая и для себя сущая свобода. Каждое государство является естественным врагом всех иных государств и должно утверждать свое существование посредством войны. К государству неприменимы никакие моральные ограничения, его оправданием является только исторический успех. Война, особенно война молодых наций против старых, вполне допустима. Более того, три вещи наиболее ценны: война, судьба и слава. Конфликты государств разрешаются только в военном столкновении. Мир — это окостенение, война же позволяет серьезно воспринять повседневную жизнь. Отношения между государствами не являются правовыми или нравственными, поскольку высший закон каждого государства — его собственный интерес. Война сохраняет нравственное здоровье народов, уберегает их от гниения, которое непременно явилось бы следствием продолжительного мира. Соответственно, принципом достойной уважения жизни и идеалом «героического человека», противостоящего мелкой посредственности, является максима: «Живи, рискуя».

Если государство внеморально, то и великие люди своего времени, высказывающие то, что оно хочет, и понимающие то, что нужно, также стоят вне морали. Против них не должны раздаваться скучные упреки в недостатке скромности, смирения, любви к людям и сострадательности. Великая личность вправе растоптать и сокрушить едва ли не все на своем пути.

Таким образом, для социальной философии Гегеля характерны: национализм, доходящий до идеи, что одна избранная нация обречена на мировое господство; восхваление государства как высшей ценности; освобождение государства от любых моральных ограничений и обязательств; превознесение войны как естественного способа разрешения конфликтов между государствами; восхваление «всемирно-исторических личностей», умеющих не обращать внимания на нормы морали и общественное мнение; концепция человека как не столько разумного существа, сколько «героического животного», презирающего обычную, мелкую, материалистическую жизнь.

Современник Гегеля А. Шопенгауэр писал о нем, что он оказал опустошающее или, точнее говоря, оглупляющее влияние на философию и все другие формы культуры.

• [1] Рассел Б. Указ. соч. Т. 2. С. 247.