Соц-арт. 
Искусство хх века

Другим близким концептуализму направлением позднесоветского неофициального искусства стал соц-арт — своеобразная пародия на идеологизированное официальное искусство, из которого соц-артисты брали готовые образы. Затем они раскрывали их абсурдность, провокативность и спекулятивность, излечивая таким образом зрителя от воздействия «идеологической радиации»^[1].

Пожалуй, наиболее серьезным и наименее склонным к иронии мастером соц-арта является Эрик Булатов (р. 1933 г.). Потому его не всегда причисляют к соц-арту, а скорее к мастерам, близким этому направлению. «Мастерство Булатова состояло в том, чтобы проявлять в слоях живописи, в самом воздухе картины идеологическую угрозу»^[2], тогда как «основное достоинство соц-артистов наоборот, заключалось в том, что они впервые сказали о советской идеологии, как Лев Толстой о Леониде Андрееве „пугает, а не страшно“»^[3]. Угроза зачастую проявляется у Булатова путем соединения различных «концов» идеологии — мажорного солнечного мира соцреалистических полотен и предостерегающих и запрещающих знаков и символов, с которыми на каждом шагу встречался советский человек. Такова, например, картина «Опасно» (1973 г., Художественный музей Зиммерли, Ныо-Брансуик) (илл. 512), где безмятежный летний пейзаж с ручейком четырежды заклеймен красной, как по трафарету выведенной надписью «опасно». Зритель задается вопросом, в чем же состоит опасность? Какой яд пропитал сочную зеленую «открыточную» траву и отравил воду неторопливого ручейка? Очевидно, все тот же яд всепроникающей идеологии, то самое излучение, которое исходило от множества одинаковых соцреалистических пейзажей с ручейками.

Основоположниками соц-арта, взявшими на вооружение насмешку и иронию, считаются Виталий Комар и Александр Меламид. «Название „соц-арт“ было придумано Комаром и Мсламидом в 1972 году по аналогии со словом „поп-арт“. Художники утверждали, что изобилие предметов потребления, с которым работает американский поп-арт, гражданам СССР не знакомо, зато они живут при перепроизводстве социалистической идеологии и вольны так же иронично говорить ей „да“, как Энди Уорхол — банке супа „Кэмпбелл“. В отличие от поп-артистов, Комар и Меламид работали не только с визуальными, но и со словесными клише, с социальными и поведенческими моделями, поэтому их работы принимали форму как картин или объектов, так и манифестов и перформансов»^[4]. Сам Виталий Комар сообщает о том, как был изобретен соц-арт: «…мы вообразили некоего чудака-художника, занимающегося халтурой не для денег, а для души. Мы представили себе, как он изображает в виде героев агитпропа своих родных и близких, как он с серьезным вдохновением пишет стандартные официальные лозунги, понимая их как часть глубоко личного „крика души“ и подписывая их, неизвестно кем сказанные слова. Затем мы поняли, что это не просто персонаж вроде Козьмы Пруткова, а метод, которым могут пользоваться многие. Что это не просто трагикомическая пародия на травестию, а новое течение, впервые соединяющее официальное искусство с неофициальным»^[5].

Собственно, играя в такого чудака, художники и подписали своими именами лозунг «Вперед к победе коммунизма», «обессмыслив тем самым как призыв, рассчитанный на сверхчеловеческий авторитет, так и персональное высказывание, обязанное быть оригинальным»^[6]. Неровные белые буквы, которыми сделана надпись, явно «кустарный» характер этого самодельного лозунга включены в игру и выдают «руку» того самого придуманного Комаром и Меламидом наивного и до самой глубины души проидеологизированного художника. Комар и Меламид в качестве отрезвляющего от идеологического дурмана средства предложили именно игру. Игра, как известно, далекое и страшное позволяет сделать близким и смешным, обнаружить истинные связи вещей, мотивы и следствия человеческих действий. Мастера позволили себе «поиграть» даже в вождей, создав свой «Двойной портрет» (1973 г., частное собрание, США) (илл. 513) в стилистике монументальной мозаики. Поставленные рядом профили художников отсылают к многочисленным профильным портретам Ленина и Сталина. Заместив партийных богов, Комар и Меламид «вернули безличному официозу человеческое измерение»^[7], показали смехотворность официоза, его пафосность. Они «деконструировали язык власти»^[3], применив его к сфере приватного, частного, внутреннего бытия и продемонстрировав, таким образом, насколько он не соответствует тому нормальному, естественному миру, где человек является мерой всех вещей.

Комар и Меламид стали очень известны за рубежом. Там «радостно приняли соц-арт, как русский аналог поп-арта и одновременно как сатиру на советское искусство»^[3]. Дело, впрочем, было в том, что Комар и Меламид использовали сатиру не как орудие борьбы с советской властью, а как художественный метод. Сатирой они реагировали практически на все, в том числе и на то, что видели на Западе. «На неожиданный расцвет в Америке начала 80-х экспрессионистской живописи, возвращающей искусство к временам модернизма и воскрешающей романтические категории „Бытия, Жизни и Смерти“, постмодернисты К & М ответили иронической апологией живописи соцреалистической (т.е. чего-то еще более кондового), исполнив серию картин „Ностальгический соцреализм“. Это, пожалуй, самый известный их проект — более 20 работ, в которых законы тоталитарного искусства доведены до абсурда»^[3].

Покусившись на сферу духовного, Комар и Меламид организовали фирму по покупке и продаже душ. Заметим, что среди клиентов этой фирмы оказался сам Энди Уорхол.

Запад вообще очень привлекал соц-артистов. Можно сказать, что соцарт был ориентирован на Запад, предполагал отклик не только отечественных зрителей, но и зарубежных: европейских и американских. Так, Лео— лид Соков (р. 1941 г.) создает объект «Очки советского человека» (1974 г., коллекция Н. Доджа. Художественный музей Зиммерли, Нью-Брансуик) (илл. 514). Это деревянные очки с пятиконечной советской звездой, вырезанной на каждой линзе. Они напоминают и один из западных фетишей — темные «солнечные» очки.

Александр Косолапов (р. 1943 г.) делает рекламный щит для площади Таймс-сквер в Нью-Йорке (1982 г., частное собрание, США) (илл. 515). На этом плакате он соединил две идеологии: советскую (представленную профилем Ленина в героическом повороте) и западную идеологию потребления (представленную надписью Coca-Cola и словами «It's the real thing» за подписью «Lenin»). Здесь являет себя взаимозаменяемость и равно «зомбирующий» зрителя характер любой идеологии. Соединив их, Косолапов показал не только гротесковый характер каждой из них, но и дал почувствовать зрителю саму технологию манипулирования массами: лаконичность лозунга, его обращение прямо к зрителю плюс апелляция к авторитету вождя пролетариата дают эффект воодушевления, подъема — и тут же охлаждения за счет иронии трезвого ума, способного понять технологию возникновения этих эмоций.

Среди других соц-артистов можно назвать Бориса Орлова (р. 1941 г.), комбинирующего гипсовые слепки римских античных бюстов с советскими регалиями и знаками отличия, что создавало пугающие, несмотря на иронию автора, образы «героев на все времена» (илл. 516).

Еще один представитель соц-арта — Ростислав Лебедев (р. 1946 г.), создававший минималистические объекты вроде красного параллелепипеда с надписью «Сделано в СССР» (1979 г., частное собрание, Великобритания) (илл. 517). Сам автор утверждал, что с помощью своих объектов он организует пространство, и что именно это и является его целью. Однако это не просто пространство, а пространство тоталитарное. Красный шестигранный загончик, изнутри испещренный надписями «Нет выхода», — абсурдистская тюрьма, похожая на дурной сон.

• [1] Выражение Е. В. Андреевой.
• [2] Андреева Е. В. Указ. соч. С. 213.
• [3] Там же.
• [4] Дёготь Е. Ю. Указ. соч. С. 177.
• [5] URL: hup://vvv.tsukanov-art-collection.ru/picture.html?id=264&|)ic=0 (дата обращения: 22.06.2017).
• [6] Дёготь Е. К). Указ. соч. С. 177.
• [7] URL: http://azbuka.gif.ru/critics/komar-melamid-romer-molok (дата обращения:09.07.2017).
• [8] Там же.
• [9] Там же.
• [10] Там же.