Интерлюдия. 
Русский предпринимательский дух

Русский предприниматель всегда отличался размахом и деловитостью, неуемной жаждой деятельности. В книге Евгения Федорова о становлении династии Демидовых (Антуфьевых) читаем:

" Поднял Никита близлежащие волости; нанял вотчинников в поместьях и согнал на постройку плотины. Работа была каторжная, кормил тульский кузнец работников незавидно, народ надрывался и мер, как мухи под осень. Большие дела завертелись: ставили новые мастерские, копали руду, плавили ее, лили ядра для Пушкарского приказа и на плотину за старосту для досмотра поставили Дуньку. Молодайка попала под стать Антуфьевым: яростная к работе, все силушки из мужиков выматывала.

В одно лето при лютой работе возвели мужики на реке Тулице плотину, и заводчики пустили в ход водяные машины. Вскоре и домна задымила.

Работал завод Антуфьева нс только фузеи и самопалы, но и пушки и ядра. Домна была вышиной в одиннадцать аршин, и раздувалась она мехами, а мехи приводились в движение водяными машинами. Домна давала до 120 пудов чугуна в сутки. Для того чтобы этот чугун получить, требовалось 200 пудов пережженной руды да 300 пудов угля. Чугун и шел на отливку пушек и ядер. Перед домной был вкопан дубовый чан вышиною в три сажени, в который ставились пушечные формы.

У плотины Никита соорудил амбары, в них сверлились, обтачивались и полировались пушки; ковались тут и доски для ружейных стволов, для чего были установлены кулачные молоты, переделывающие кричное железо в нужное поделье.

Прибрал Никита бездомных бродяг. Копали они руду, отдавая последние силы. Жили в землянках, как кроты, кормились хуже дворовых собак. Углежоги в делянках жгли на уголь полномерные крепкие дубы, чудесный гибкий ясень и клены. Работа эта неприглядна и тяжела: валили лес, распиливали его, подвозили, складывали в поленницы, потом в кучи, дерновали и жгли. В студеную зиму ни зипунов, ни шуб, ни рукавиц, ни варежек не выдавалось, еда тощая, — ложись и умирай. Каторга!

Быстро полезли в гору Антуфьевы; богатели, как в сказке. Однако в чванство тульские кузнецы не ударились. Ходили они в простых кожанах, трудились наравне с работными людьми. Одно только и отличало: срыли Антуфьевы старую избу, выстроили просторный брусяной дом, обнесли его дубовым тыном да цепных кобелей завели.

За военные снаряды, которые Никита поставлял в Пушкарский приказ, платили по двенадцать копеек за пуд. Царь Петр при всяком случае отмечал Антуфьевых:

— Оборотистые люди, таких бы мне под руку десяток, горы ворочал бы"^[1].

Работали яростно, делали на совесть, созидали на века!

Все делали по-честному? Да нет, конечно! Обманывали при расчетах своих рабочих, обманывали и «подмазывали» проверяющихчиновников и т. п. Но в производственных, экономических масштабах того времени мошенничество все-таки было фоном, потому что главным было производство, созидание. На одном мошенничестве великую российскую империю было не создать. Не побоимся упреков в идеализации прошлого, потому что не идеализируем его — говорим о русском предпринимательском духе, духе творческом и созидательном. Великое время, могучие люди, большие дела…

В советское время предпринимательский дух продолжал развиваться, разумеется, в других формах. В 1924 г. И. В. Сталин размышлял о своеобразии стиля работы советских управленцев. В чем состоят характерные черты этого стиля? Каковы его особенности? — спрашивал Сталин. И отвечал — этих особенности две:

• а) русский революционный размах и
• б) американская деловитость.

По мнению Сталина, стиль работы управленца заключается в соединении этих двух особенностей в своей деятельности. «Русский революционный размах является противоядием против косности, рутины, консерватизма, застоя мысли, рабского отношения к дедовским традициям. Русский революционный размах — это та живительная сила, которая будит мысль, двигает вперед, ломает прошлое, дает перспективу. Без него невозможно никакое движение вперед.

Но русский революционный размах имеет все шансы выродиться на практике в пустую революционную маниловщину, если не соединить его с американской деловитостью в работе… Американская деловитость является, наоборот, противоядием против «революционной» маниловщины и фантастического сочинительства. Американская деловитость — это та неукротимая сила, которая не знает и не признает преград, которая размывает своей деловитой настойчивостью все и всякие препятствия, которая не может не довести до конца раз начатое дело, если это даже небольшое дело, и без которой немыслима серьезная строительная работа.

Но американская деловитость имеет все шансы выродиться в узкое и беспринципное делячество, если ее не соединить с русским революционным размахом…"^[2].

Сказано масштабно, точно, актуально. Россия сегодня находится на переломе эпох, на пике глубоких революционных преобразований в политике, экономике, во всех сферах жизни людей. Вернуть утраченную мощь и идти дальше…

A что в советское время все делали по-честному? Да нет, конечно! Тема эта невероятно сложная и многоплановая. Приведем лишь одну иллюстрацию, имеющую отношение к нашей проблеме. В романе Г. Николаевой «Битва в пути» рассказывается о бескомпромиссной борьбе в 1950;х гг. Дмитрия Вяхирева — нового главного инженера тракторного завода и Семена Вальгана — директора этого же завода^[3].

В основе их производственного и личного конфликта было различное отношение к выполнению плана выпуска тракторов. Вальган полагал, что «через Госплан не прыгнешь», заводской план нужно выполнять любой ценой, в том числе и за счет выпуска бракованной продукции. В этом он находил понимание обкома партии, который был заинтересован иметь в области передовой завод.

Вяхирев также решительно добивался выполнения плановых показателей. Однако он был против фальсификации отдельных деталей тракторов — вкладышей, которые уже в процессе эксплуатации ломались, калечили людей. Но в заводских отчетах все было гладко, слава и почет, денежные премии директору и многим рабочим… Борьба с мошенничеством на производстве и мучительные размышления Вяхирева отражают грандиозные социально-психологические, экономические и политические проблемы того времени. Вот характерный отрывок из романа «Битва в пути». Обдумайте его без идеологической и политической предвзятости.

" Этот день ознаменовался еще одной небольшой победой. Первый вкладыш, изготовленный по всем правилам, лег на ладонь Бахирева. Смена, занятая вкладышем, уже кончила работу. Демьянова не было. Бахирев был один со своей радостью. Вкладыш — легкий, сверкающий полуцилиндр с золотистыми бликами на внутренней поверхности — на вид не отличался от прежних. По за холодком металла, за сияющей алмазной расточкой Бахирев видел, что в отличие от прежних этот был «честным» вкладышем! Слой бронзы нормален, значит, не будет выкрашиваться прежде времени. Кто оценит это качество — честность детали? Тракторист, механик МТС?

Бахирев смотрел, как скользят блики по отполированной поверхности. Первый реальный вклад в работу завода… Пока еще не вклад, еще только «вкладыш», Я именно «вкладыш», маленький, невесомый! Что удалось пока? Вернуть честность одной детали, сделать ее боеспособней в том соревновании двух систем, которое шло в мире. По разве решен до конца даже этот малый вопрос? Не возиться с каждым вкладышем, а сделать биметаллическую ленту. Это могут сделать только металлургические заводы.

«И здесь, на заводе, так мало зависит от меня, — думал он. — А по ту сторону заводских ворот? Металлурги с качеством их проката, станкостроители с их станками, нефтяники с их горючим. Может, так же, как мы, тракторостроители, недоделываем гильзы и вкладыши, нефтяники недоочищают горючее и станкостроители недодумывают конструкции станков? Откуда возникает нечестность людей, превращающаяся в нечестность вещей? Почему притупляется решающее оружие в соревновании двух систем, почему нет того взлета производительности труда, который возможен и должен быть? Может быть, полагаясь на высокий дух советского человека, мы недооцениваем силу рубля и плохо маневрируем рублем? Может быть, многие мелкие изъяны — лишь следствие одного большого, следствие того, что мы еще нарушаем основной закон социализма — каждому, но труду? Но мудрено, ой как мудрено проследить действия огромного закона на миллионы мелочей, вплоть до этих вкладышей!».

Горечь заставила его сильнее сжать пальцы. Край вкладыша врезался в кожу. Бахирев переложил его в другую руку. Туманный след от пальцев остался на льдистой поверхности. Бахирев бросил вкладыш в ящик. Сколько их тут? Одинаково мерцают под огнями цеха и трудно отличить те, прежние, с тайной, предательской фальшью, от сделанных на совесть! Бахирев очнулся от задумчивости. Наладчики возились у автоматов.

— Доконали наконец вкладыши… — прорвалось у Бахирева. Но его далее не расслышали.

В этот час своей первой маленькой победы Бахирев особенно остро почувствовал свое одиночество. Люди не то что сторонились его, но видели в нем чужака, который недолго останется на заводе, и не интересовались им.

Он вышел из цеха и направился к «чугунке». У выхода из сборки под ветвями деревьев, урча потихоньку, стоял трактор. Тракторист, видно, на минуту вернулся в цех. Бахирев протянул руку, почувствовал теплое дыхание мотора и усмехнулся. Ублюдок, конечно, но уже чем-то милый и близкий ублюдок! Милый своим будущим, близкий чаяниями, что в него вложены.

«Ну вот, брат тракторище! — мысленно сказал Бахирев трактору. — Вкладыши у тебя не будут крошиться, пробки не будут пропускать, и гильзы будут круглые, как положено. Это, конечно, только начало… Вот и гусеницы у тебя нехороши. И полегче тебя сделаем. И навесные орудия приспособим. В Америке нет прицепа. Им надо экономить рабочую силу. А нам не надо? Так-то вот. Ты еще не машина, ты еще эскиз машины, извозчик с баранкой вместо вожжей. Но дай срок, сделаем из тебя человека, т. е. настоящую, уважающую себя машину».

Он поймал себя на безмолвной беседе с трактором, смутился и пошел дальше"^[4].

Как видим, и в петровскую, и в советскую эпохи, и в наше время складывались особые, индивидуальные обстоятельства экономической, производственной деятельности людей. В каждую эпоху объективные российские условия преломлялись через субъективные качества конкретных людей — предпринимателей, управленцев. Психология предпринимательства независимо от общественнополитического строя определяется готовностью к новому делу, к совершению значительных преобразований, смелостью, решительностью. Подлинному русскому предпринимательскому духу присуще творчество и созидательность, а мошенничество — удел мелких душ и убогих личностей.

И, если в прошлом, полагаясь на высокий дух советского человека, недооценивали экономическую силу рубля, то в наше время сила эта явно переоценивается. Если раньше деньги были средством для жизни, то теперь деньги стали целью жизни. Может быть, отсюда и возникает нечестность бизнесменов, превращающаяся в нечестность способов ведения бизнеса.

Коренные изменения в структуре общественных групп и отношений, созданные в период российской приватизации, отчетливо проявились в деятельности бесчисленного множества «финансовых пирамид». Так были названы различные мошеннические инвестиционные компании, финансовые брокеры, инвестиционные консультанты, принимавшие денежные вклады от граждан, предприятий, учреждений и организаций для оказания им услуг па рынке ценных бумаг.

• [1] Федоров Е. А. Каменный пояс: роман: в 2 т. Т. 1. М.: ЭКСМО, 1997. С. 28.
• [2] Сталин И. В. Вопросы ленинизма. 11-е изд. М.: Господитиздат, 1952. С. 78−79.
• [3] Николаева Г. Битва в пути: роман. М.: Советский писатель, 1958. С. 256—257.
• [4] Николаева Г. Битва в пути: роман.