Международный обычай как источник международного экономического права

К особенностям международной экономической системы следует отнести значительную роль в ней международно-правовых обычаев и неправовых норм. Во второй половине XIX в., например, на основе латиноамериканской «доктрины К. Кальво и Л. Драго» сложился обычай недопустимости дипломатического и вооруженного вмешательства иностранных государств с целью взыскания долгов с государства и его граждан. В 1907 г. этот обычай был закреплен Гаагской конвенцией об ограничении случаев применения силы для взыскания по договорным долговым обязательствам.

Обычай, как известно, является главной формой существования основных принципов международного права. Более того, общая (универсальная) часть международного права состоит в основном, как утверждается традиционной доктриной международного права, из обычных норм. Равным образом обычай является источником многих действующих и формирующихся отраслевых принципов международного экономического права.

Можно утверждать, что обычные нормы (действующие и формирующиеся, региональные, локальные и универсальные) составляют значительную часть международного экономического права. Отводить ограниченную роль международному обычаю в международном экономическом праве (как это делает, например, Я. Броунли) — это значит оставлять международное экономическое право без одной из главных его опор.

В условиях очевидной недостаточности универсального договорного регулирования международная экономическая система, тем не менее, функционирует как слаженный механизм. Недостающие средства международно-правового регулирования — это, безусловно, международные обычаи и неправовые нормы («мягкое право»).

Теория международного права исходит из того, что обычные нормы формируются в международной практике постепенно. Процесс становления обычной нормы международного (экономического) права состоит из двух элементов:

• 1) повторяющихся действий или бездействия государств (практика, прецеденты, принятие документов — все это составляет " обыкновение");
• 2) признание государствами обычного правила поведения в качестве правовой нормы, т. е. нормы, имеющей юридическую силу (opinio juris).

Обычная норма общего международного права принимается большинством государств, представляющим главные формы цивилизации и основные правовые системы мира, т. е. международным сообществом в целом.

Региональные и локальные обычные нормы принимаются с согласия всех непосредственно заинтересованных государств или организаций. Согласие с региональной или локальной обычной нормой должно быть ясно выраженным.

Правда, в современном международном (экономическом) праве для формирования обычной нормы зачастую уже не требуется длительной практики и множества прецедентов. Достаточно бывает одного акта (или нескольких) — договора или резолюции международной организации, — и обычай можно считать существующим. Такие нормы, «попавшие» в договор или в резолюцию, фактически открывают практику действия обычая.

Одна из главных для обычного права проблем — определить, сложился обычай или нет. Подобная неопределенность — минус данного инструмента регулирования. Вместе с тем если добиваться абсолютной определенности каждой обычно-правовой нормы, то стало бы практически невозможным вообще формирование и развитие обычных норм.

Для международного экономического права это обстоятельство имеет большое значение, поскольку в основном развитие и функционирование международного экономического права осуществляется путем формирования обычно-правовых норм универсального или регионального (локального) характера, в том числе и, как правило, через резолюции международных (экономических) организаций.

Наиболее ярким примером фиксирования и создания обычно-правовых норм международного экономического права служит Хартия экономических прав и обязанностей государств, принятая резолюцией ГА ООН 3281 (XXIX) 12 декабря 1974 г. При голосовании по Хартии воздержались или проголосовали «против» менее десятка государств, правда в основном это были развитые государства Запада. И в то же время большинство норм Хартии так или иначе в последующий период были реализованы (например, нормы, касающиеся преференций для развивающихся стран) и (или) закреплены в договорах, восприняты в приемлемом виде, в том числе западными государствами. Словом, нормы Хартии «живут» как обычноправовые нормы, постепенно закрепляясь в договорах, реализуясь в практических действиях государств.

Взаимосвязь и взаимодействие обычных и договорных норм очевидны. Многие обычно-правовые нормы закрепляются в международных договорах. После этого они становятся «обычно-договорными», т. е. становятся договорными и обычными одновременно для сторон договора и продолжают оставаться обычными для остальных государств.

В некоторых случаях возможно изменение обычной нормы договорным путем и договорной нормы обычным путем. Взаимодействие обычных и договорных норм позволяет решать такие коренные проблемы международного (экономического) права, как обеспечение его универсальности и прогрессивного развития.

Конечно, многосторонние договоры, действующие в международной экономической системе, упрочивают позиции международного экономического права, уточняют содержание его норм, формулируют новые нормы. Однако не так уж много универсальных экономических договоров. На помощь приходит обычай. С его помощью договорные постановления обретают характер универсальных норм международного экономического права.

Примером взаимодействия договорных и обычно-правовых норм может служить принцип предоставления специальных прав и преимуществ государствам, не имеющим выхода к морю. Так, первоначально единичная практика исключения из-под действия принципа наибольшего благоприятствования таких прав и преимуществ была всего лишь обыкновением. Позднее обыкновение стало договорно-обычной нормой, которая была зафиксирована в рекомендациях ЮНКТАД в 1964 г. и вошла в международные договоры, в частности в Конвенцию о транзитной торговле стран, не имеющих выхода к морю (ст. 10), подписанную в июле 1965 г. С включением этой нормы в Конвенцию ООН по морскому праву 1982 г. (ст. 126) данное правило становится не только универсальным, но и императивным, когентным (jus cogens).

Следует также иметь в виду, что решения международных судов и арбитражей, внутригосударственные законы, решения национальных судов, односторонние акты и действия государств, правовые доктрины помогают установить существование обычно-правовой нормы, раскрыть содержание норм, оказывают воздействие на процесс их формирования. Так, в " деле о правах лиц из Соединенных Штатов Америки в Марокко" , которое рассматривалось Международным судом ООН (Rec. 1952, р. 192), указывалось, в частности, на роль принципа наибольшего благоприятствования. Отмечалось, что его цель — «установить и постоянно поддерживать между заинтересованными странами полное равноправие без какой-либо дискриминации». Это означало и означает, что необусловленная клаузула о наиболее благоприятствуемой нации (в отличие от обусловленной) запрещает требовать взаимности от государств-бенефициаров, т. е. эти государства ни в коем случае не обязаны предлагать какое-либо ответное эквивалентное возмещение.

В наше время в глобальной правовой надстройке прослеживаются две тенденции: неправовые нормы трансформируются в правовые, неписаное право — в писаное. Следовательно, трансформации международных обычаев в договорные нормы нет альтернативы.