Понятие и значение уголовного преследования

Понятие «уголовное преследование» впервые было использовано российским дореволюционным законодателем в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г. Позже оно употреблялось в нормативно-правовых актах советского периода, но с принятием УПК РСФСР 1960 г. было отвергнуто законодателем. Возрождение данного понятия произошло в действующем УПК.

Пункт 55 ст. 5 УПК закрепляет легальное определение уголовного преследования как процессуальной деятельности, осуществляемой стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления. Ключевым термином в данном определении является слово «изобличение», которое тождественно понятию «установление виновности».

Наряду с рассмотренным значением понятие «уголовное преследование» в нормах УГ1К используется и в других значениях:

• • как синоним понятия «функция обвинения» (п. 45 ст. 5 УПК);
• • как синоним понятия «производство по уголовному делу» (гл. 3 УПК).

В уголовно-процессуальной литературе сформировалось два основных подхода к вопросу соотношения категорий «уголовное преследование» и «обвинение»:

• — уголовное преследование — более широкое понятие, чем обвинение;
• — уголовное преследование — это обвинение в широком (процессуальном) смысле.

С позиций юридической техники представляется неудачным использование понятий «уголовное преследование» и «обвинение» как названий одной и той же уголовно-процессуальной функции (и. 45 ст. 5 УПК). Функция обвинения сама по себе направлена на достижение идеальной цели — полного изобличения лица в совершении преступления. Достижение указанной идеальной цели, или реализация функции обвинения, осуществляется посредством процессуальной деятельности: на стадии досудебного производства — подозрения лица в совершении преступления и выдвижения против него обвинения, на стадии судебного производства — поддержания данного обвинения государственным обвинителем, что в целом и составляет содержание уголовного преследования. Поэтому обвинение как процессуальная деятельность является элементом (этаном) уголовного преследования, следующим за этаном подозрения лица в совершении преступления.

Начальный момент уголовного преследования также вызывает неоднозначные мнения у ученых-процессуалиетов. Часть авторов считает, что уголовное преследование начинается с момента возбуждения уголовного дела. Другие авторы полагают, что уголовное преследование может осуществляться только в отношении конкретного лица, обладающего процессуальным статусом подозреваемого или обвиняемого. Кроме того, некоторые авторы полагают, что понятием «уголовное преследование» также охватывается процессуальная деятельность на стадии возбуждения уголовного дела и оперативно-розыскная деятельность в отношении лица, заподозренного в совершении преступления.

Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 27.06.2000 № 11-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В. И. Маслова» отмечает, что «факт уголовного преследования и, следовательно, направленная против конкретного лица обвинительная деятельность могут подтверждаться актом о возбуждении в отношении данного лица уголовного дела, проведением в отношении него следственных действий (обыска, опознания, допроса и др.) и иными мерами, предпринимаемыми в целях его изобличения или свидетельствующими о наличии подозрений против него (в частности, разъяснением в соответствии со статьей 51 (часть 1) Конституции Российской Федерации права не давать показаний против себя самого).

Поскольку такие действия направлены на выявление уличающих лицо, в отношении которого ведется уголовное преследование, фактов и обстоятельств, ему должна быть безотлагательно предоставлена возможность обратиться за помощью к адвокату (защитнику)".

Сформулированное в указанном Постановлении Конституционного Суда РФ «правило Маслова», как его называют в научной литературе, явилось аналогом «правила Миранды» в США. В 1966 г. Верховный Суд США отменил приговор по делу Миранды, приговоренного к длительному сроку тюремного заключения за ограбление одной женщины, а также за похищение и изнасилование другой. Миранда был арестован полицией потому, что обе потерпевшие указали при опознании именно на него. Сотрудники полиции начали проведение допроса и опознание Миранды, не сделав полагающегося предупреждения о том, что его допрос направлен на получение изобличающих его показаний, и не проинформировав его о праве на защиту.

Практическим значением в тексте УПК категория «уголовное преследование» обладает в рамках института прекращения производства по уголовному делу. Посредством категории «уголовное преследование» законодатель разграничивает два возможных варианта прекращения производства по уголовному делу: прекращение уголовного дела (производства по уголовному делу в целом) и прекращение уголовного преследования (процессуальной деятельности в отношении конкретного лица). Исходя из такого, единственного на данный момент практического значения категории «уголовное преследование», необходимо заключить, что юридическая сущность уголовного преследования в российском уголовном судопроизводстве связана исключительно с процессуальной деятельностью в отношении конкретного лица, обладающего процессуальным статусом подозреваемого или обвиняемого, что законодатель и отразил в определении уголовного преследования, закрепленном в п. 55 ст. 5 УПК.