Джасак или закон

На курултае (монг. — хурал) 1206 г. хан обнародовал свое главное послание современникам и потомкам — свод законов «Великий Яса», или «Джасак» (монг. «жасак» — «запрет»). Ни в монгольском подлиннике, ни в полном переводе Джасак не сохранился, однако имеются выдержки персидских и арабских авторов. Цитирую по Э. Хара-Давану. В начале «Джасака» Чингисхан заявил о божественном происхождении своей власти, а также самом высшем характере всех своих решений и действий: «Вечно Синее Небо повелело мне править всеми народами. Покровительством и помощью Неба я сокрушил род кераитов и достиг великого сана. Моими устами говорит Менкэ-КекеТенгри (Вечно Синее Небо). В девятихвостое белое знамя вселяется гений-хранитель рода Чингиса, это „сульдэ“ — знамя будет оберегать его войска, водить их к победам, покорит все страны, потому что Вечное Небо повелело Чингис-хану править всеми народами. Чингис царствует Силою Вечного Неба». Государственное устройство и общественный строй заимствованы из образчиков тысячелетней Тянь го, Поднебесной, — Китайской империи. Выдержки из «Джасака» в изложении Рашид ад-Дина напоминают изречения богдыханов, характерные для китайской традиции. «Джасак» разделен на пять частей, описывающих: 1) преступления, караемые смертью, 2) военные действия и военное устройство монгольского войска, 3) семью и семейное устройство, 4) одобрение доблести монгольских людей, 5) различные запреты.

Первая статья «Джасака» гласила: «Повелеваем всем веровать в Единого Бога, Творца неба и земли, единого подателя богатства и бедности, жизни и смерти по Его воле, обладающего всемогуществом во всех делах». Закон весьма целесообразно, с расчетом на дальнейшие захваты, особо предписывал хранить принцип веротерпимости, почитать храмы любой веры и оказывать уважение духовенству любого народа, а также подчинение старшим и милосердие к нищим.

В приписываемых Чингисхану изречениях он не высказывает идей о «благе всего монгольского народа», судя по всему, он еще был лишен подобного рода государственных устремлений в понимании китайского учения об управлении государством, сформированной задолго до рождения всех его далеких пращуров. Написанный на медных табличках «Джасак» становится отображением запретов и принципов монопольной власти кочевников. Хотя сам военачальник монгольских племен и властитель покорных ему народов не умел ни читать, ни писать, он уважал свой закон. Признаем, что его власть после курултая 1206 г. безосновательно называть деспотической, незаконной, ибо она опирается на записанный текст закона. Преступников казнили не по произволу хана, но по закону, ибо он и его вельможи, военачальники принуждены были всегда действовать на основании статей «Джасака». Чингисхан устанавливал жестокую систему наказаний, собственно, одного наказания — смерти. Не оказал соратнику помощь в бою — смерть; самовольно оставил военный пост — смерть; проявил малейшую небрежность в несении службы — смерть; не захотел выдать беглых пленников их владельцу — смерть; за кражу чужого скота — смерть; за лжесвидетельство — смерть; за измену — смерть; за прелюбодеяние — смерть; за волшебство — смерть; за подслушивание — смерть… Таким безжалостным способом создавались и внедрялись среди некогда вольных племен Великой степи образцовые дисциплина и порядок. Важна и еще одна из статей «Джасака»: никто из подданных империи Чингисхана не имеет права сделать монгола слугой или рабом. Монголы — высшая, господствующая раса, сословие храбрых людей, живущих в войлочных кибитках. А может ли смелый воин из соседних племен тоже стать монголом? Очень важный вопрос, без ответа на который нельзя понять принципы устройства степной империи¹.

Традиции патриархального быта кочевников использованы Чингисханом для установления непререкаемой власти в своих владениях: ведь во главе каждого рода стоял его родоначальник, вождь. Племя, которым правит нойон (князь), объединяет несколько родов, тогда как хан находится во главе всех племен. Власть хана, нойона, вождя непреклонна. В его империи не было ни одного выборного органа управления. Здесь не сохранилось никакого намека не только на демократию, но даже и на «военную демократию», о которой писали историки!

С помощью Джасака создавалась строгая иерархия внутри как знати, так и подчинение «низших» народов высшему, живущему в войлочных кибитках. Предполагалось, что Чингисхан может общаться, разговаривать и отдавать приказы только своим сыновьям, те передают приказы нойонам, которые, в свою очередь, повелевают багатурами, а у них в подчинении находятся нукеры. Строгость системы соподчинения важна для того, чтобы уловить особую технологию управления, созданную монгольским властителем при деятельном участии уйгуров и китайцев. Около полумиллиона людей, живущих в войлочных кибитках, получивших в империи Чингисхана обобщающее имя монголов, составили властную элиту империи. Из многих кочевавших по степи родов создавался народ, ставший покорителем мира.

Чингисхан высоко не только ценил преданность воинов, но и беспощадно карал их за предательство. Он считал, что оседлые жители сел и городов по своей натуре жалки, подлы и трусливы, ведь им приходится ждать милости, выпрашивая у небес хороший урожай. Кочевники иные, ведь они — охотники, скотоводы, и исключительно от их храбрости, умелости и ловкости зависит добыча. Якобы они по природе своей не способны на бесчестный поступок, предательство, измену и малодушие. Его всадники, завоевавшие всю Азию и часть Европы, дошедшие до Африки, выросли в раскаленной, как сковорода, летом, а зимой покрытой снегом степи. Здесь выживает сильнейший. Чингисхан утверждал, что занятие земледелием формирует у народа мирный и терпеливый характер слуги. Всадник, охотник, скотовод — это прирожденный воин, а значит, потенциальный властитель. И ничто не воспитывает храбрость и точность действий воина лучше, чем охота на диких зверей в степи. Зимой все его конное войско, от простого конника до военачальника, обязательно принимало участие в охоте, отрабатывая тактические приемы атаки и загона дичи. Потом эти приемы охоты применяли и в Европе, и в других частях света уже в битвах с противником.