Соотношение культурных ценностей и мотиваций личности

Ценности и мотивации — близкие, но не совпадающие понятия. Возможны три типа отношений между ними: гармония, компромиссы и конфликты.

Отношения гармоничны, когда в понятии «ценность» нерасчленимо сплавлены разум и чувство. Антрополог Л. Уайт считал, что превращение психологических стремлений в культурные ценности происходит через способность человека к символизации. Ценности канализуют мотивации. Идеальный результат — состояние Конфуция, когда «ты желаешь делать то, что должен, и должен делать то, что желаешь» .

Конфликт может возникать, когда реализация какойлибо ценности, к которой привязан человек или социальная группа, не одобряется окружающими. Если человек определенной культуры попадает в чужую культуру, он зачастую испытывает чувство беспомощности и дезориентированности, он вынужден обдумывать каждое свое слово и каждый шаг, чтобы не попасть впросак или и вовсе не испытать культурный шок. Однако Универсум ценностей индивида или культуры никогда не может быть переведен абсолютно адекватно в универсум другого или другой культуры (как считал О. Шпенглер, душу брахмана может понять только брахман).

Как изменяются ценности? Какие факторы на это влияют? Время от времени в той или иной культуре возникают опасения, что может произойти размывание ее ценностного ядра, подмена «своих» ценностей «чужими». Так, сегодня большая обеспокоенность проявляется в связи с «американизацией» русской культуры.

Ценности — как на уровне личности, так и на уровне социума — обнажаются в ситуации кризиса (индивидуального или группового: смерть, пожар, бедствие) или конфликта (семейного, военного, политического, социального и т. п.). Э. Дюркгейм ввел понятие «аномии», обозначавшее состояние ценностно-нормативного вакуума, характерного для переходных и кризисных периодов и состояний в развитии обществ, когда старые социальные нормы и ценности перестают действовать, а новые еще не установились: «Прежние боги стареют или умирают, а новые не родились»^[1]. Именно это состояние описывает Й. Хейзинга в «Осени средневековья», представляя картину страданий и смятенья, конфликта ценностей уходящей эпохи и возникновения в результате новых форм социокультурной реальности. Выраженная по понятным причинам конфликтность современной российской ситуации и является основанием для поиска таких форм жизни, которые позволяли бы людям чувствовать себя комфортно в новых условиях.

Нельзя игнорировать процессы глобализации, которые проникают и на уровень традиций, обычаев, порой радикально меняя даже консервативные и наиболее устойчивые структуры социального поведения. Как правило, процесс «отказа» от «старого» идет быстро, решительно, при этом всякое «новое» обладает заведомым преимуществом, поскольку оно «глобальное»; оно приобретает статус высшей нормативной ценности.

Япония оказалась, может быть, единственным исключением в современном мире, где дух целостного мировосприятия, сформировавшийся в неспешном средневековье и отразившийся в традиционном художественном творчестве, не оказался вытесненным научно-технической революцией и массовой культурой. Между тем ценности ядра любой культуры невозможно изменить ни доказательствами их несостоятельности, ни демонстрацией более привлекательных ценностей. Мутация этого ядра происходит сравнительно медленно, даже при целенаправленном мощном воздействии. А исчезает оно только вместе с исчезновением самой культуры. Рассмотрим это на некоторых примерах.

• [1] Дюркгейм Э. Социология. С. 331.