Фактические брачные отношения (незарегистрированные браки)

В действующем российском законодательстве не признаются незарегистрированные, неформальные союзы мужчины и женщины, даже если они обладают многими признаками брака: равноправным и добровольным характером, рождением и воспитанием общих детей, совместным проживанием и взаимной поддержкой. Это положение было отчетливо сформулировано Конституционным Судом РФ, указавшим, что «в настоящее время закон не признает незарегистрированный брак и не считает браком сожительство мужчины и женщины. Оно не порождает правовых последствий и потому не устанавливается судом в качестве факта, имеющего юридическое значение»^[1].

Исключение сделано лишь для лиц, вступивших в фактические брачные отношения до 8 июля 1944 г., поскольку действовавшее в то время законодательство признавало равноправными два вида брака: зарегистрированный в органах ЗАГС и фактический брак. Если фактический брак не был зарегистрирован, он сохранял правовую силу только до 8 июля 1944 г. Лица, которые вступили в фактические брачные отношения до издания Указа Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г., могли оформить свои отношения путем регистрации брака с указанием срока совместной фактической жизни. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. «О порядке признания фактических брачных отношений в случае смерти или пропажи без вести на фронте одного из супругов» и п. 4 ст. 247 ранее действовавшего Гражданского процессуального кодекса РСФСР от 11 июня 1964 г. судебное установление факта состояния в фактических брачных отношениях могло иметь место, если эти отношения возникли до издания вышеназванного Указа и продолжались до смерти (или пропажи без вести на фронте) одного из лиц, состоявших в таких отношениях. В таких случаях оставшемуся в живых фактическому супругу было предоставлено право обратиться в суд с заявлением о признании его (ее) супругом умершего или пропавшего без вести на основании ранее действовавшего законодательства^[2].

Граждан, вступивших в фактические брачные отношения до 8 июля 1944 г., практически не осталось в живых, однако последние годы в России отмечается все более широкое распространение так называемых гражданских (незарегистрированных) браков. Постепенное формирование новых брачно-семейных представлений повлекло трансформацию брачного поведения: «союз мужчины и женщины становится все более интимным, в одних случаях — более глубоким, в других — более поверхностным, но всегда не слишком требующим оформления брачных уз»^[3]. При этом наиболее широко незарегистрированные браки распространены среди молодых лиц (в возрасте до 25 лет в таком браке состоят около 25%, в возрасте от 25 до 29 лет — 34%)^[4].

Стремление создавать семейные союзы, не прибегая к государственной регистрации, стало отчетливо проявляться еще в конце 1980;х гг. Итоги Всероссийской переписи населения 1989 г. не дают возможности судить о масштабах распространенности внебрачных сожительсгв на тот момент, но результаты переписей 2002 и 2010 гг. отметили колоссальное расширение их распространенности: по данным переписи 2002 г., из общего числа 34 млн супружеских пар 3,4 млн (10%) состояли в незарегистрированном браке, а за прошедший с того момента восьмилетний период число внебрачных пар увеличилось более чем на 1 млн и составило 4,4 млн, или 10% от общего числе семей^[5]. Однако имеются основания полагать, что в действительности количество таких семейных союзов значительно больше, так как в процессе семейноправовой самоидентификации многие респонденты (как правило, мужчины) не считают себя состоящими в «незарегистрированном браке», рассматривая свои отношения с партнершей как не подпадающие под данное определение. Только этим можно объяснить значительное превышение числа замужних женщин над числом женатых мужчин, отмечавшееся по результатам всех трех переписей населения: на 28 тыс. чел. — в 1989 г.; на 65 тыс. чел. — в 2002 г. и на 51 тыс. чел. — в 2010 г.

В таком несоответствии наглядно отражается гендерное неравенство, являющееся отличительной чертой брачно-семейной сферы: как правило, именно мужчина уклоняется от государственной регистрации брака, а женщина вынуждена мириться с навязанной ей моделью внебрачной связи, лишающей ее и рожденных ею детей прав, предусмотренных для законных супругов и их несовершеннолетних детей. Об этом, в частности, свидетельствуют результаты выборочного обследования «Семья и рождаемость», проведенного Росстатом в 2009 г., в соответствии с которыми подавляющее большинство женщин (свыше 73%) стремятся зарегистрировать брак в установленном законом порядке: в случае возможной беременности брак надеются заключить 28,9% респонденток, а при рождении ребенка — 43,9% К

Понятие, сущность и признаки незарегистрированных браков активно обсуждаются представителями нс только юридической, но и других наук, и выдвигаемые ими подходы отличаются большим многообразием. Нет единства и по поводу их названия: «консенсуальные союзы», «незарегистрированные брачные союзы», «сожительство», «незарегистрированные интимные союзы», «незарегистрированные браки», «совместное жительство», «фактические семейные отношения» и др. В зарубежном законодательстве и в праве Европейского Союза такие отношения, как правило, именуются «партнерствами», а в российской практике прочно закрепилось понятие «гражданские браки». Так, в Общероссийском классификаторе информации о населении^[6][7] «состояние в браке» расшифровывается следующим образом: 1) никогда нс состоял (не состояла) в браке; 2) состоит в зарегистрированном браке; 3) состоит в незарегистрированном браке; 4) вдовец (вдова); 5) разведен (разведена). Такая же дифференциация закреплена и в некоторых иных нормативных правовых актах^[8], поэтому словосочетание «незарегистрированный брак» вполне можно использовать для обозначения рассматриваемого явления, несмотря на его очевидное несоответствие закрепленному в законе положению о том, что в Российской Федерации признается брак, заключенный только в органах ЗАГС (п. 2 ст. 1 СК РФ). Впрочем, с учетом этого законодательного императива столь же неудачными следует признать и другие обозначения неформальных союзов, в том числе «фактические браки», так как «с юридической точки зрения в них соединено несовместимое, ведь брак и супружество в соответствии с законодательством и доктриной находятся в правовом поле и характеризуются юридическими признаками»^[9].

Научная дискуссия

Мнения современных ученых по вопросу о том, следует ли признать за фактическими (незарегистрированными) браками какие-либо правовые последствия, разделились. О. Ю. Ильина, в частности, полагает, что «хотя действующее российское законодательство не обеспечивает в полном объеме охрану прав и защиту интересов фактических супругов, но, очевидно, это и не нужно, так как… интересы мужчины и женщины будут подлежать правовой защите со стороны государства только при выполнении ими встречного условия — государственной регистрации заключения брака»^[10]. Аналогична отмеченной и позиция О. А. Косовой, хотя в ней имеются определенные противоречия. Так, справедливо утверждая, что «стабильный внебрачный союз, который характеризуется общностью повседневной жизни, межполовыми контактами, взаимной поддержкой, а в целом наличием доверительности в личных взаимоотношениях, ориентированных на семейную модель организации быта, не может не рассматриваться как семья, несмотря на несоблюдение соответствующих процедур оформления брака», автор, тем не менее, полагает, что «предоставление сожителям определенных прав до регистрации их союза означало бы дискредитацию брака, лишало бы смысла последующее оформление брака»^[11].

Такой подход к обсуждаемому вопросу превалирует в современной литературе. На первый взгляд недопустимость легального признания правовых последствий фактических брачных отношений действительно «предполагает оптимальное соотношение частных и публичных интересов», однако тот факт, что действующее законодательство «не обеспечивает в полном объеме охрану прав и защиту интересов» весьма значительной части населения страны — нескольких миллионов граждан, не может не вызывать тревогу, поскольку такая ситуация порождает многоаспектную правовую неопределенность, имеющую важное значение не только для лиц, состоящих в незарегистрированном браке, и их несовершеннолетних детей, но и для общества в целом.

Это положение разделяют многие авторы, Так, по мнению Н. Н. Тарусиной, «фактический брак… неосновательно подвергнут в настоящее время правовой дискриминации»^[12]. К ее мнению присоединяются и другие ученые, утверждающие, что «конкубинат характеризуется неформальным возникновением, крепкими отношениями между сожителями, лишенными необходимости лицемерить и осознающими легкость фактического и не требующего формального разрыва»^[13]. В частности, С. И. Реутов полагает, «что, хотя регистрация брака является, безусловно, необходимой и с общественных позиций целесообразной, незарегистрированные фактические браки не могут находиться вне правового регулирования, так как сложившаяся на их основе семья характеризуется теми же признаками, что и семья, созданная на основе зарегистрированного брака, и выполняет аналогичные функции: деторождения, воспитания детей, взаимной материальной поддержки и сотрудничества»^[14].

Зарубежная практика

При анализе рассматриваемого вопроса следует обратиться к опыту правовой регламентации рассматриваемых союзов в зарубежном законодательстве и в прецедентном праве Европейского Суда по правам человека, в котором «было недвусмысленно установлено, что понятие «семейная жизнь», закрепленное в ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод подразумевает существование семейных уз не только между женатыми, но и неженатыми партнерами, т. е. между лицами, состоящими в незарегистрированном браке^[15]. Аналогичная позиция прослеживается и во многих актах современного зарубежного законодательства, в ряде случаев признающего незарегистрированные браки, т. е. внебрачное сожительство мужчины и женщины. Во Франции, например, понятие «сожительство», за которым признаются определенные правовые последствия, закреплено в Гражданском кодексе Франции как «фактический союз двух лиц разного или одного и того же пола, живущих вместе, когда такая совместная жизнь носит устойчивый и продолжительный характер (ст. 515−8 включена Законом от 15 ноября 1999 г. № 99−944)^[16].

Определенные правовые последствия состояния в фактических брачных отношениях предусматривают законодательство и судебная практика Англии, для которой также характерны рассматриваемые тенденции. Согласно статистическим данным количество пар, поддерживающих семейные отношения без регистрации брака, за последние десятилетия «драматически» возросло. Так, в 2007 г. В Англии и Уэльсе насчитывалось свыше 2 млн партнерских союзов, что на 67% превысило аналогичные показатели 1991 г., причем имеются все основания ожидать дальнейшего увеличения числа таких партнерств^[17].

Важные правовые последствия состояния в незарегистрированных брачных союзах установлены в британских Иммиграционных правилах (Immigration rules), в соответствии с которыми двухлетняя продолжительность партнерских отношений, подтверждаемая письменной корреспонденцией, платежными извещениями, документами, свидетельствующими о совместных домашних расходах, предоставляет фактическому супругу лица, являющегося гражданином Великобритании, право на получение британской визы.

Аналогичные указания на этот счет предусматриваются и в праве Европейского Союза. Так, Директива Европейского Союза 2004/38/ЕС «О праве граждан Союза и членов их семей свободно передвигаться и проживать на территории государств-членов» и Директива 2003/86/ЕС «О праве на воссоединение семьи», предусматривают, что к членам семьи гражданина, имеющим право на въезд и проживание в государствах — членах Европейского Союза с целью сохранения единства семьи относятся супруг (супруга) или не состоящий в браке партнер, в случае если законодательство принимающего государства приравнивает такое партнерство к браку. В приведенном положении отчетливо проявились основные ценности Европейского Союза: уважение к семейной и личной жизни, плюрализм, недискриминация, терпимость, равенство в семье женщин и мужчин.

Все сказанное позволяет сделать вывод о целесообразности введения правовой регламентации отдельных прав «фактических супругов», поскольку в большинстве случаев лица, создающие неформальные брачные союзы, добросовестно относятся к возникающим у них моральным обязательствам — взаимной помощи, поддержки, уважения и заботы. Закрепление в законе отдельных правовых последствий длительного совместного проживания будет способствовать устранению важного проявления гендерного неравенства, характерного для рассматриваемой сферы, поскольку, как уже было отмечено, в подавляющем большинстве случаев инициаторами создания семейных союзов без регистрации брака являются мужчины, а для женщин но-прежнему характерно стремление к регистрации брака в порядке, предусмотренном семейным законодательством. Тем самым будут повышены гарантии обеспечения конституционного положения о том, что «мужчина и женщина имеют равные права и свободы и возможности для их реализации» (ч. 3 ст. 19), а также провозглашенной Конституцией РФ обязанности государства признавать, соблюдать и защищать права и свободы граждан (ст. 2).

• [1] См.: Определение Конституционного Суда РФ от 17 мая 1995 г. № 26−0"06 отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Нониной ВерыПетровны".
• [2] См.: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 10 ноября 1944 г."О порядке признания фактических брачных отношений в случае смерти или пропажи без вести на фронте одного из супругов".
• [3] Демографическая модернизация России, 1900—2000 / под ред. А. Г. Вишневского. М., 2007. С. 74.
• [4] — Федеральная служба государственной статистики. Краткие итоги выборочного обследования «Семья и рождаемость». URL: http://www.gks.ru/free_doc/2010/family.htm
• [5] О некоторых итогах Всероссийской переписи населения 2002 г. URL: http://www.gks.ru /Pcrepi/rcport
• [6] Федеральная служба государственной статистики. Краткие итоги выборочного обследования «Семья и рождаемость». URL: http://www.gks.ru/free_doc/2010/family.htm/
• [7] Общероссийский классификатор информации о населении ОК 018−95(ОКИН), утвержденный постановлением Государственного комитета РФ по стандартизации и метрологии от 31 июля 1995 г. № 412.
• [8] См.: приказ Федеральной службы государственной статистики от 24 сентября 2014 г. № 580 «Об утверждении статистического инструментария для организации федерального статистического наблюдения за численностью, условиямии оплатой труда работников, деятельностью в сфере образования, науки, инноваций и информационных технологий».
• [9] Косова О. Ю. «Фактические браки» и семейное право // Правоведение. 1999.№ 3. С. 105−120.
• [10] См.: Ильина О. Ю. Брак как форма государственного признания отношениймежду мужчиной и женщиной // Семейное и жилищное право. 2006. № 4.
• [11] Косова О. Л. Указ. соч. С. 120.
• [12] Тарусина Я. Я. Семейное право. М.: Проспект, 2001. С. 60.
• [13] Босанац М. Внебрачная семья. М.: Прогресс, 1981. С. 55.
• [14] Данилин В. И., Реутов С. И. Юридические факты в советском семейномправе. Свердловск, 1989. С. 83.
• [15] Фролова О. С. Частная жизнь в свете Конвенции о защите прав человекаи основных свобод // Журнал российского права. 2008. № 10. С. 18.
• [16] Гражданский кодекс Франции (Кодекс Наполеона) / пер. с франц. В. Захва-тасв; прсдисл. А. Довгсрт, В. Захватасв; отв. рсд. А. Довгсрт. Киев: Истина, 2006.С. 226.
• [17] The Law Commission report Number 307, 2007.