Основные проблемы психологии как науки

Современные психологические исследования весьма разнообразны и разноплановы, но тем не менее выделяется несколько основных глобальных проблем:

• • психофизиологическая — проблема соотношения психики и тела, прежде всего мозга;
• • психосоциальная — о зависимости психики от социальных процессов и роли психики в реализации социальных ролей индивидуально и в группах;
• • психопраксическая — о психической регуляции практической деятельности и об изменениях психики в процессе этой деятельности;
• • психогностическая — об отношении чувственных и умственных психических образов к отображаемой ими реальности; частью этой проблемы является психофизическая — о соотношении субъективных качеств воспринятого образа и физических параметров воспринимаемого сигнала.

В современной научной психологии имеется множество научных школ. Но при разработке любой проблемы большинство исследователей придерживаются определенных методологических принципов:

• • детерминизма — всякое явление имеет причины и следствия, без понимания которых невозможно понимание и самого явления;
• • системности — отдельное психическое явление представляет собой часть целостной психики, имеет в ней свое место и роль и может быть понято только в связи с другими психическими явлениями и психикой в целом;
• • развития — в ходе жизни психические процессы не остаются неизменными, они изменяются, переходят с одного уровня на другой.

Проблемы и принципы психологических исследований приобрели современную формулировку относительно недавно, в середине XX в. Интерес же к психическим явлениям возник у людей еще в глубокой древности. Психика — чрезвычайно сложный объект для исследования и понимания, поэтому с древних времен делались попытки понять ее с помощью других, более простых объектов или метафор, т. е. искали то, на что она может быть похожа.

На каждом этапе развития науки и техники в качестве «модели» психики предлагали самое высшее техническое достижение того времени. Еще Платон описывал психику как колесницу, запряженную двумя конями — воспитанным и диким. В XVII в. наиболее совершенным механизмом был насос, и великий Р. Декарт описал психику как движение животных духов по нервам-трубкам, давление в которых создавал мозг-насос. Было изобретено книгопечатание — и тут же появилась теория, описывающая мозг как «чистую доску» на которой «отпечатывается» жизненный опыт. В конце XIX в. возникла метрология — были созданы знаменитые эталоны метра, килограмма, секунды. Сразу же появилась идея измерить психику. Эта идея оказалась неисполнимой, но очень эффективной — родилась экспериментальная психология. На рубеже XIX—XX вв. чудом техники был телефон — и очередная теория приписала мозгу в качестве основных функций прием, переключение и передачу сигналов. Теория, согласно которой в поведении живых существ главную роль играет сохранение гомеостаза (постоянства внутренней среды организма) появилась сразу вслед за широким распространением технических устройств с автоматическим регулированием на основе обратной связи (пример такого устройства — холодильник, в котором поддерживается заданная температура). Создание голографии немедленно породило теорию о голографических принципах памяти.

Психофизиологическую проблему своеобразно решали те, кто размышлял о создании «искусственного человека». Попытки создать «искусственного человека» столь же древни, как и объяснения психики с помощью технических аналогов. В греческих мифах бог-кузнец Гефест сделал медного «человека-стража» сильным, но туповатым, его Прометей победил хитростью. В средневековой Праге бытовала легенда о Големе — глиняном великане, созданном для защиты, но убившем своего хозяина. Успехи физиологии и медицины на рубеже XIX—XX вв. вдохновили «создателей» Франкенштейна и за ним — массы чудовищ, которых мы сейчас назвали бы биороботами. С легкой руки К. Чапека по страницам фантастических книг стали бродить буквально толпы роботов, иногда злобных и агрессивных, иногда высокоморальных, как например, у А. Азимова.

Появление кибернетики, а затем ЭВМ ознаменовало новый этап попыток понять психику по аналогии с техническим устройством. С самого начала, со времен Н. Винера делались попытки моделирования работы мозга и элементов психики как для совершенствования машин, так и для лучшего понимания мозговых механизмов. Тексты о роботах перекочевали со страниц фантастики на страницы научных журналов. Теория и практика, связанные с компьютерами, стали «перекрестком», на котором встречаются и взаимообогащаются точные, технические, естественные и гуманитарные науки. Но они далеко не равноправны. Обычно исследователи, имеющие техническое или естественно-научное образование, а также часть психологов априори считают, что настоящее объяснение любых явлений возможно только с точки зрения физики или химии, в крайнем случае — биохимии или молекулярной биологии. Именно эти процессы должны определять все остальные явления как в технике, так и в живых организмах, в том числе и психические.

Еще относительно недавно инженеры и программисты, занимавшиеся компьютерным моделированием, по умолчанию были уверены, что если достаточно точно воспроизвести физиологические механизмы мозга, за этим автоматически последуют соответствующие психические процессы. Эти надежды не сбылись. Однако физиология мозга и психология стали источниками знаний и вдохновения для компьютерного моделирования, а эти модели в свою очередь заставили по-новому взглянуть на многие старые проблемы физиологии и психологии.

Одна из старинных проблем, получивших новое осмысление, — психофизиологическая. Со времен Р. Декарта материалистическим считается принцип психофизиологического взаимодействия, согласно которому лишь физиологические процессы — причины психических, они полностью определяют последние. Такие представления сохраняются и до сих пор, особенно среди врачей. За последние 200 лет были проведены многочисленные исследования, в основном на животных разного уровня — от червей до приматов — в которых одновременно регистрировали элементы поведения и физиологические процессы в мозге. Казалось, можно будет найти физиологические «коды» психических процессов. Однако непосредственно «состыковать» физиологические процессы с психическими не удалось. Стало ясно, что физиологические процессы не определяют психические, а служат механизмами их протекания, и у психики есть собственные свойства и закономерности, не сводимые к физиологическим. Физиологические и психические процессы — явления разного уровня, хотя и связанные с одним объектом.

Любой, даже самый простой психический процесс не определяется только лишь физиологическими механизмами. Для человека огромное значение имеет социум, составляющий основную среду его существования, и чем младше ребенок, тем важнее социум для его психики. Поэтому одна из основных проблем психологии — психосоциальная. Вне социума, без нормального общения, у человека психика не развивается. Еще в первой половине XX в. Л. С. Выготский в России, Ж. Пиаже и другие исследователи в Европе убедительно доказали, что у ребенка все психические процессы начинают развиваться как внешняя деятельность, совместная со взрослым, и только постепенно она становится внутренней психической деятельностью.

Психика появляется и развивается в единстве функционирования высшей нервной деятельности и социальных факторов, она — автономный объект, имеет особые динамические свойства, не сводимые ни к физиологии, ни к социологии, ни, тем более, к физике или математике. (Такое сведение называется редукционизмом.).