Художественная речь. 
Анализ повести С. Кржижановского "Странствующее "Странно"

Можно отметить, что вопрос смысла слова занимал Кржижановского с самой ранней поры, ещё поэтической, и не утратил своего веса до окончания творческой жизни. Он, как и многие прозаики его эпохи, «начинал стихами». Благодаря этому в его прозе слово, а не только сложное синтаксическое единство любого уровня (словосочетание, предложение, абзац, отдельное произведение, цикл, книга), имеет способность умножать значения, инициировать самостоятельные ассоциативные ряды. Это случается, разумеется, не с каждой лексемой подряд, а лишь в случаях «опорного» словоупотребления; однако таких опорных моментов в предложении несколько.

Приведём некоторую последовательность синтаксических фрагментов, взятых с первой страницы повести «Странствующее «Странно» «: «Что ж, постранствуйте. Это так просто: упаковать вещи и перемещаться в пространстве. Вот если бы Пространство, упаковав звёзды и земли, захотело путешествовать, то вряд ли бы из этого что-нибудь вышло. Путное, разумеется. …Глаза его… оглядели пространство, которому некуда было странствовать. — Странно, пробормотал я. Все железнодорожные путеводители и приводят в конце концов сюда: в странно. Мало: странствия превратят вас самого, ваше «я», в некое «Странно»; от смены стран вы будете страннеть…». Начиная с самого заглавия и эпиграфа, на протяжении всего текста автор не перестает использовать эту игру слов (странствующее, странно, странник, пространство, страны, страннеть), тем самым поддерживая прочную связь с заглавием.

Очень часто основой возникновения нового «явления» из слова становится его «внутренняя форма», актуализируемая Кржижановским (как актуализируется она в поэзии). Такой подход к значению слова и явился, по-видимому, одной из причин краткости всех произведений Кржижановского, «предельная насыщенность, плотность письма которого делает тридцатистраничную новеллу «повестью», а повествование в семьдесят-сто страниц — «романом» .

В произведение присутствует большое количество метафор. Например, весь рассказ короля, и рассказ песчинки — развернутые метафоры. Отдельно можно отметить следующие выражения: «Так угасло некогда сильное королевство Червей, а моя слава и власть оттлели и стали снедью червей»; «Эй, вы, послушайте, вы наступили мне на сердце». Здесь и метафора, и игра слов.

Голос профессора характеризуется с помощью метафоры: «прошелестело что-то голосом комкаемой бумаги из глубины комнаты». И вместо привычного «он сказал», Кржижановский использует «закомкалась снова бумага». Метафоры с антитезой: Радость, острая радость полоснула меня лезвием по сердцу; Меня жалили мысли, и я решил вырвать им их жало.

Любопытен момент, когда рассказчик, используя в своих словах метафору, утверждает, что говорит вовсе без них: «Проснувшись с головной болью, я оглядывал все тот же обездвиженный и обеззвученный мир вокруг меня и снова гасил сознание спиртом; вскоре можно было заметить, что я, говоря без всяких метафор, опускаюсь: деление за делением, цифра за цифрой. Видя уходящий с каждым днем все дальше и дальше от глаз потолок, понимая, что жажда моя, делавшаяся неутолимее от дня к дню, тянет меня к дну и отнимает единственный шанс, я пробовал бороться с нею — и не мог: спирт убывал, и вместе с ним опускался книзу и я». Здесь так же можно встретить уже знакомую игру слов: от дня к дню, тянет меня к дну.

Очень красивая метафора о словах любви: И когда из-под оттаявших булыжин города поползла, тискаясь в щели, анемичная желто-зеленая травка, а синие стебли уличных термометров тоже стали длиниться навстречу солнцу — и я и она, мы перестали прятать друг от друга те простые, но вечные слова, которые по весне вместе с почками, зябко втиснувшимися в ветви, прорывая тусклую кожуру, лопаются и раскрываются наружу, в мир. (Слова любви раскрываются по весне вместе с почками.).

Так же используются различные сравнения. Например, с птицами: Сердце под ребрами ворошилось, как испуганная птица в гнезде; Упав острым науглием книзу, знак расправлял свои врезавшиеся в стекло линии, как птица расправляет крылья, занесенные для полета; …целые стаи огромных бумажных прямоугольников, взлетев с шуршащим птичьим шумом, тотчас же мягко опали своими черными и красными знаками книзу; Юркие и крохотные Секунды жили, облепив секундную стрелку, как воробьи ветвь орешника.

Сравнение бацилл времени с ветеранами: Дальнейшая моя охота за бациллами времени только подтверждала феномен: очевидно, бациллы длительностей, введя в человека время, вбирали в себя из человека в свои ставшие полыми железки содержания времени, то есть движения, слова, мысли, и, наполнившись ими, уползали назад в свое старое циферблатное гнездовье, где и продолжали жить, как живут отслужившие ветераны и оттрудившиеся рабочие.

Прочие интересные сравнения: Я стал хозяйничать в чужом мозгу так, как это бы сделал дикарь, попавший на телефонную станцию; Но вскоре мной овладело то ощущение, какое испытывает путник, проходящий во время горного подъема сквозь движущиеся, смутно видимые и почти неосязаемые облака; Теперь она была в моих руках: отыскав тонкий и гибкий волосок, я стянул его петлю вокруг бессильно шевелящегося жала Секунды и стал водить ее всюду за собой, как водят комнатных мопсов или болонок.

Так же, присутствуют некоторые неологизмы, характерные для писателя, например: овнятилось в слова, страннеть.