Современный финансово-экономический кризис: природа, пути и методы его преодоления

СОВРЕМЕННЫЙ ФИНАНСОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС: ПРИРОДА, ПУТИ И МЕТОДЫ ЕГО ПРЕОДОЛЕНИЯ

Вступление

1. Природа и типы экономических кризисов

2. Конкретно-исторический характер и продолжительность кризисов

3. Современный финансовый кризис и его связь с экономическим кризисом

4. Пути и методы преодоления кризиса

4.1 Научно-технологические факторы

4.2 Финансово-экономические методы и инструменты

4.3 Усиление экономической роли государства

Выводы

Список источников

Вступление

В работе исследована природа и типы экономических кризисов, их конкретно-исторический характер и длительность, отражено современный финансовый кризис, пути и методы преодоления кризисов, необходимость повышения роли государства в рыночной экономике.

1. Природа и типы экономических кризисов

Кризис — это одна из форм развития экономики, в ходе которого устраняются устаревшие техника и технология, организация производства и труда и открывается простор для роста и утверждения нового. В то же время с преодолением отжившего неизбежно возникает спад производства, растет безработица, снижаются доходы населения, что отрицательно сказывается на условиях жизни людей.

Следует различать типы кризисов и циклов, которые характеризуются глубиной и продолжительностью, периодичностью и степенью влияния на экономику и общество. На этой основе выделяют малые (6—12 лет) и большие (40−50 лет) циклы.

Первый экономический кризис начался в 1825 г., когда в результате промышленной революции в Англии (конец XVIII — начало XIX в.) утвердилась машинная индустрия как материально-техническая база экономики. С того времени экономические кризисы систематически повторяются.

Обновление основного капитала является материальной основой выхода из кризиса. После спада производства наступает депрессия, то есть «топтание» на месте, потом начинается оживление, перерастающее в подъем и завершающееся новым кризисом. Это означает, что экономика развивается не по прямой восходящей, а последовательно, проходя все фазы цикла, и каждый цикл продвигает экономику на более высокую ступень развития. Иначе говоря, кризисы определяют циклический характер общественно-экономического прогресса. Познание кризисов показало, что наряду с малыми существуют и большие циклы. Выдающийся российский ученый Н. Кондратьев еще в 1926 г. научно обосновал «длинные волны», или «большие циклы» экономической конъюнктуры.

В настоящее время экономическая наука подтвердила, что технология как наиболее устойчивый элемент научно-технического прогресса характеризует ступени в развитии НТП. Это привело к раскрытию и обоснованию таких понятий, как технологические уклады и технологические способы производства. В результате этого образное название — «длинные» или «большие» волны — получило прочную научно-технологическую основу. Прежде всего, длинные волны являются не чем иным, как процессом становления и развития технологических укладов. Из этого бесспорно вытекает: если обновление основного капитала происходит через кризис, то переход к новому технологическому укладу как более сложный процесс, тем более, требует более глубоких и масштабных сдвигов, что и находит проявление в глубине и продолжительности больших циклов.

Кризисы — сложное общественно-экономическое явление, в которых сочетаются материально-технологическая и социально-экономическая стороны. Выход из кризиса связан не только с обновлением основного капитала и переходом к новому технологическому укладу, но и с развитием и совершенствованием производственных отношений.

Так, кризис 1929—1933 гг. обусловил не только становление четвертого уклада, но и сочетание рыночного самоуправления с государственным регулированием, улучшение воспроизводства рабочей силы. Однако, обеспечив развитие и совершенствование производственных отношений, он не изменил господствующие производственные отношения. Вместе с тем есть кризисы, связанные со становлением нового технологического способа производства. Это такое масштабное историческое событие, которое характеризует революцию в производительных силах и производственных отношениях, в общественном способе производства. Автор данной статьи еще в 1993 г. доказал, что наряду с малыми и большими циклами существуют стадиальные кризисы и циклы. Это, по нашему мнению, имеет непосредственное значение для познания современного кризиса. Становление современного информационного постиндустриального технологического способа производства, обусловленное грандиозной научно-технологической революцией второй половины XX в., стало основой глубоких изменений не только в производстве, но и в общественно-производственных отношениях: перехода к господству нематериального производства, интеллектуализации производства и труда, существенных изменений классовой структуры общества. Следовательно, характерная черта стадиального кризиса и стадиального цикла заключается в том, что они связаны со становлением новой технологической основы производства, с переходом к новой системе производственных отношений, с фундаментальными изменениями в экономике и обществе, в формах собственности, положении человека на производстве и в обществе.

Стадиальный характер современного кризиса определяется тем, что это — первый кризис новой информационной постиндустриальной эпохи, к которой перешли развитые страны. Ему присущи новые качественные черты, как в материально-техническом, так и социально-экономическом отношении. Если машины главным образом приумножают физические силы человека, то информация и знания — это реализация и приумножение его умственного потенциала, интеллектуализация производства и труда, находящая выражение в новых понятиях «интеллектуальная собственность», «интеллектуальный капитал». Это означает, что сущностью современного кризиса является становление и развитие информационного технологического способа производства, превращение информации и знаний в качественно новый его фактор, усиление процессов интеллектуализации производства и труда.

Современный кризис происходит в условиях глобализации мирового хозяйства, что придало ему всеобщий характер, охват им всех стран и континентов. Он стал первым кризисом XXI в., который приобрел глобальные масштабы. Это дало основание известным ученым и специалистам отметить, что он имеет системный характер и является наиболее глубоким по своим последствиям. Нынешний кризис происходит при убывающей тенденции пятого большого цикла. Качественно новая техника обеспечила многолетний подъем экономики большинства стран, но в меру насыщения экономики и общества этими видами техники и технологий пятый цикл перешел в убывающую фазу, что и обусловило современный финансово-экономический кризис.

Таким образом, если предыдущие сложные кризисы (1929;1933 гг., 1971— 1975 гг.) сочетали малые и большие кризисы, малые и большие циклы, выражали становление нового технологического уклада (соответственно, четвертого и пятого), то современный экономический кризис связан не только со становлением шестого технологического уклада (для которого характерны нанои биотехнологии, информационно-телекоммуникационные технологии), с дальнейшим развитием и совершенствованием информационного технологического способа производства. Это означает, что в современном кризисе сочетаются не только малый и большой циклы, но и стадиальный цикл, связанный с переходом экономики от индустриальной к информационной, постиндустриальной стадии цивилизации. Следовательно, в современном кризисе органично сочетаются и переплетаются решения комплекса серьезных проблем — обновления основного капитала, становления шестого технологического уклада, дальнейшего развития нового информационного технологического способа производства. Это усложняет как сам кризис, так и его познание.

Важная черта современного кризиса заключается и в том, что он свидетельствует о высоком уровне обобществления экономики, ограниченности частной собственности, ставшей причиной несоответствия интересов корпораций и банков, других хозяйствующих субъектов национальным интересам, обусловил ведущую и определяющую роль последних. Вопреки теориям о частной собственности как движущей силе рыночной экономики, кризис со всей остротой продемонстрировал объективную необходимость согласования частных интересов с общенациональными. Он показал большое значение модификации отношений частной собственности, находящей проявление в распространении собственности на знания, интеллектуальной собственности, в изменении положения человека на производстве и в обществе, о чем свидетельствует новая категория «человеческий капитал», превращение его в основную форму национального богатства.

Следовательно, существуют три типа кризисов: циклический кризис и малый цикл, содержание которого определяется обновлением основного капитала; большой кризис и соответствующий ему большой цикл, длинная волна, которые тесно связаны со становлением нового технологического уклада; стадиальный кризис и стадиальный цикл, сопровождающие становление нового технологического способа производства, нового общества. Все эти типы кризисов и циклов глубоко связаны между собой, потому что их сущность определяется однородными факторами. Во всех этих случаях решается одна проблема — рост научно-технического уровня производства, хотя масштабы его различны.

Однородность природы этих кризисов обусловливает их переплетение. Когда процессы обновления основного капитала совпадают со становлением нового технологического уклада, кризис и цикл приобретают характер длинных волн, больших циклов. В этом случае обновление основного капитала становится составляющим элементом более широкого процесса — становления нового технологического уклада. При стадиальном кризисе формирование нового технологического способа производства включает в себя и новый технологический уклад, и обновление основного капитала. Но эти процессы происходят с учетом длительности циклов. Малые кризисы и циклы, повторяющиеся через короткий промежуток времени, наиболее частые. За почти два столетия их было свыше 30, а больших циклов и формирования новых технологических укладов — 5. В настоящее время зарождается шестой уклад. Это означает, что из нескольких десятков малых циклов лишь 5 совпали с большими циклами, что сделало эти кризисы и более глубокими, и более значимыми.

Еще более редки стадиальные кризисы. Но для понимания взаимосвязи разных типов кризисов важно учитывать то, что каждый тип кризиса может иметь мировой, региональный масштаб или масштаб одной либо группы стран, что значительно приумножает их количество. Рассмотрим индустриальную стадию, длившуюся свыше 200 лет. Промышленная революция в Англии, открывшая индустриальную стадию, произошла в конце XVIII — начале XIX в. Страны Европы и Северной Америки осуществили индустриализацию в ХГХ в. Царская Россия широко использовала индустриализацию для строительства железных дорог, развития машиностроения, прежде всего сельскохозяйственного, даже для самолетостроения, но оставалась страной аграрной. И лишь в результате решительной индустриализации бывший Советский Союз в первой половине XX в. стал страной индустриальной. После Второй мировой войны, с крахом системы колониализма, проблемы индустриального развития встали перед многими странами. Эти процессы продолжаются и в наше время, хотя развитые страны уже открыли новую стадию цивилизации — постиндустриальную. Следовательно, переход на новую стадию цивилизации, в данном случае — на индустриальную, — это не единовременный акт, а длинная история, когда все новые группы стран становятся на путь индустриального развития, когда отдельные из них добиваются создания промышленного сектора экономики как доминирующего и превращаются из преимущественно аграрных в главным образом индустриальные страны. Все это доказывает, что стадиальный характер имеют кризисы как мировые, так и в отдельных странах, которые обеспечивают становление индустриального способа производства.

Стадиальный характер современного кризиса связан с переходом человечества от индустриальной к постиндустриальной стадии цивилизации, становлением информационно-технологического способа производства, качественно новой формы собственности — собственности на знания, то есть интеллектуальной собственности, а также с существенным изменением положения человека на производстве и в обществе, что находит проявление в переходе от человека экономического к человеку творческому, и др. Это признают известные авторы. О. Пороховский пишет: «Современный кризис имеет системный характер, бросающий вызов как целому мироустройству, так и отдельным национальным экономическим моделям» .

Угрозы, которые несет с собой этот кризис, обусловили необходимость проведения в ноябре 2008 г. саммита «Группы 20» — наиболее могущественных стран мира, на котором была принята декларация о финансовых рынках и мировой экономике, где были раскрыты причины кризиса и определены общие меры по преодолению его последствий.

2. Конкретно-исторический характер и продолжительность кризисов

Глубина и последствия кризиса определяются степенью социально-экономического развития страны или группы стран. Развитые страны, используя достижения пятого цикла, сосредоточивают усилия на становлении нового технологического уклада, на укреплении и развитии информационного технологического способа производства.

В то же время нынешний финансово-экономический кризис, сохраняя основные общие черты, характеризуется для экономики и общества Украины серьезными особенностями. Однако определить эти особенности и раскрыть природу кризиса в Украине оказалось сложным делом. Так, во-первых, одни авторы довольно безапелляционно определяют его как «классический кризис перепроизводства». Теория кризисов и малых циклов разработана К. Марксом. Но автор этого положения понимает, что современный кризис не укладывается в эти рамки. Поэтому анализирует «длинные волны» Н. Кондратьева и приходит к выводу, что в современном кризисе сочетаются малый и большой циклы, что это — глобальный кризис, связанный со становлением шестого технологического уклада. Следовательно, это новый, большой, стадиальный кризис, связанный с развитием не только шестого уклада, но и нового информационного технологического способа производства⁴. Низкий уровень доходов обусловливает ограничение спроса, что объясняется уровнем производства. Несмотря на экономический рост 2000;2007 гг., Украина еще не достигла уровня 1990 г., а современный кризис снова ее отбросил назад. Наша страна входит в число трех государств Европы с самым низким показателем ВВП на душу населения. В этой ситуации термин «перепроизводство» формально правилен, но фактически он не отвечает нашим реалиям, для них более точным является «недопроизводство». Более того, он ориентирует не на развитие производства, а на повышение доходов, хотя источником роста доходов является производство.

Вторая группа авторов, в том числе и экс-министр финансов В. Пинзеник, считают наш кризис кризисом перепотребления, то есть когда потребление превышает реальные возможности за счет чрезмерного потребительского импорта, перегруженности бюджета социальными обязательствами. Все это находит проявление в дефиците бюджета торгового и платежного балансов. С этой трактовкой причины кризиса нельзя согласиться. Наш кризис — одна из форм мирового кризиса, и его причины связаны с производством, финансами. Что касается так называемого перепотребления, то это особенность нашего кризиса, обостряющая его. К тому же существует противоречие между перепотреблением и низким уровнем жизни населения. Вероятно, более точно будет говорить о несоответствии между производством и потреблением. Такое определение ориентирует государство не только на преодоление неравенства в доходах, но и на рост производства, его эффективности, что может устранить чрезмерный импорт предметов потребления, увеличить бюджет, преодолеть отрицательное сальдо торгового и платежного балансов, обеспечить соответствие между производством и потреблением.

Опыт экономической науки показывает, что противоречие между производством и потреблением является важной формой проявления основного противоречия, но это не позволяет трактовать его как самостоятельную причину экономического кризиса. Хотят этого авторы или нет, но они оказываются на позиции «теории» недопотребления, согласно которой противоречие между производством и потреблением само по себе порождает кризис. Эта «теория» имеет большую историю (ее отстаивали Ж. Сисмонди, Р. Люксембург, К. Каутский, которые доказывали, что недопотребление является непосредственной причиной кризисов). Вслед за ними этот автор пишет, что «вся произведенная продукция за определенный период не может быть куплена потребителями, потому что их платежеспособный спрос отстает от суммарного предложения товаров». И хотя он признает упрощенность этого подхода, поскольку не учитывает «инвестиционный спрос капиталистов и вклад государственного сектора», однако считает, что «сущность от этого не меняется». Но в действительности меняется, да еще как. Ведь ограниченность доходов стоимостью рабочей силы — постоянное явление, определяющее постоянное недопотребление. А это должно было бы сделать кризисы постоянными, а не периодическими. К тому же низкий уровень потребления населением существовал и до капитализма, а кризисы перепроизводства появились с утверждением капиталистического производства.

Именно производство, как мы глубоко убеждены, определяет сущность нашего кризиса: недостаточный уровень развития экономики, несовершенная ее структура (преобладание сырьевого производства), технологическое отставание на целую эпоху, высокая изношенность оборудования и, как следствие, низкие эффективность и конкурентоспособность — вот основные причины, создавшие условия для широкого проявления и особенно отрицательных последствий мирового кризиса в украинской экономике. О глубине падения нашей экономики свидетельствуют такие данные: индекс промышленного производства в январе — мае 2009 г. по сравнению с соответствующим периодом предыдущего года упал до 68,1%, объемы строительства — до 44,2%, экспорта — до55,9%, импорта товаров — до 48%. Экономический спад оказался самым большим среди стран СНГ и Европы.

Вторая трактовка современного кризиса заключается в том, что он определяется как сочетание малого и большого циклов. Главный в настоящее время кризис длинноволновой, обусловленный исчерпанием инновационной базы. Даже те авторы, которые трактуют современный кризис как «классический кризис перепроизводства» уделяют значительное внимание длинной волне. К сожалению, они дают ей противоречивую характеристику: механизм этих циклов (то есть длинных.) двойственен: с одной стороны, их причиной является влияние накапливаемых дисбалансов в капиталистической экономике вследствие классового противоречия между трудом и капиталом, а с другой — цикличность обусловлена постепенным формированием нового уклада экономики, прежде всего развитием средств производства. По логике автора получается, что кризис перепроизводства связан с обострением противоречий в системе производственных отношений, а большие циклы, наряду с углублением противоречий между трудом и капиталом, проявляются в формировании нового технологического уклада, то есть в изменениях производительных сил.

Причина такой непоследовательности и односторонности в характеристике двух типов кризисов и обусловленных ими циклов заключается в том, что раскрытое К. Марксом основное противоречие капитализма между общественным характером производства и частнокапиталистическим присвоением как причина кризисов в первом случае ограничивается противоречиями частного присвоения, то есть сферой производственных отношений, а во втором этот аспект связывается, хоть и недостаточно обоснованно, с изменениями в производительных силах. По нашему мнению, это серьезный недостаток в методологии исследования кризисов. Получается, что они имеют разную структуру, то есть разнородны, а это неизбежно сказывается на их анализе. Если, по мнению В. Ингульского, современный кризис — это классический кризис перепроизводства, то что означает большой кризис и большой цикл, каково их соотношение с малым кризисом и циклом? На эти вопросы у него ответа нет. Для преодоления односторонности в трактовке кризисов, выявления их реальной структуры необходимо раскрытие диалектики производительных сил и производственных отношений, материально-технологических и социально-экономических составляющих в процессе кризисов и циклов их прохождения. Это очень важный методологический принцип познания указанных процессов.

Третья трактовка современного кризиса тоже строится на сочетании большого и малого циклов. Однако М. Згуровский характеризует такие масштабы и глубину изменений в экономике и обществе, которые по своему содержанию существенно отличаются от длинноволновых кризисов. Он пишет, что в их основе -" фундаментальные экономические преобразования, глобальное перераспределение собственности и дальнейшая переконфигурация мира с возникновением новых центров власти". Как уже отмечалось, такие глубокие изменения выходят за пределы большого цикла, то есть становления нового технологического уклада. Современный кризис, как это было доказано, — стадиальный. Такой подход имеет прямое отношение и к характеристике кризиса в Украине. Поскольку она находится на индустриальной стадии, ее основу составляют третий и четвертый технологические уклады, присущие данной эпохе. Кризисы перепроизводства преодолеваются обновлением основного капитала. Но вместе с тем у нас имеются предприятия пятого технологического уклада. Поэтому выход из кризиса обеспечивается внедрением высоких индустриальных технологий. Наряду с такой технологией очень важно быстро овладеть технологией пятого технологического уклада, то есть микроэлектроникой, компьютерными и информационно-коммуникационными технологиями, Интернетом, мобильной связью и т. д. Иначе говоря, при выходе из кризиса, а тем более после выхода, экономическая политика государства должна сочетать высокие индустриальные технологии с информационно-коммуникационными технологиями постиндустриальной эпохи.

Конкретно-исторический подход к анализу современного кризиса позволяет не только обосновать экономическую политику нашего государства, но и раскрыть тенденции в развитии кризисов и обусловленных ими циклов, определить изменения в их продолжительности и структуре. Кризисы и циклы не являются чем-то неизменным, раз и навсегда данным. Наоборот, как показывают данные таблицы, с развитием научно-технического прогресса изменяются структура и продолжительность циклов.

Воспроизводственные циклы в экономике США (в среднем, все циклы мирного времени) (месяцы)

Источник: Statistical Abstract of the United States. 2004;2005, p. 503; 2009, p. 503 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.dev.nber.org.

Из таблицы видно, что кризисы и обусловленные ими циклы — неизбежные явления, они объективно и закономерно повторяются. За период с 1854 по 2006 г. их было 27. Под влиянием существенных изменений в технике и технологии, особенно во второй половине XX в., изменялись и цикличность развития, и длительность, и структура циклов. За 1945;2001 г. г. имели место 8 циклов, но время падения (от высшей точки до низшей) составляло 10 месяцев, то есть было вдвое меньше, чем в предыдущие периоды. Зато время подъема составляло 52 месяца, то есть в 5 раз превышало время падения. В результате длительность цикла возросла до 63 месяцев против 46 в предыдущие периоды. Это — существенное увеличение всего цикла и, прежде всего, времени подъема экономики. Что обусловило эти сдвиги?

Как известно, на первых этапах индустриального развития НТП происходил медленно, поэтому и обновление основного капитала осуществлялось невысокими темпами. Это определяло большую длительность цикла. Но по мере ускорения НТП удавалось быстрее переоснащать производство, что сокращало длительность цикла. С 12 лет он уменьшился до 6. Разворачивание научно-технологической революции во второй половине XX в. значительно ускорило НТП, сократило сроки обновления техники и технологии и в целом — процесс ее воспроизводства. Все это привело к тому, что в последние десятилетия вместо уменьшения длительности циклов происходит их увеличение.

Еще более явственными оказываются изменения, происходящие в XXI в. Так, пик деловой активности был в марте 2001 г., а самая низкая точка падения пришлась на ноябрь 2001 г. Поэтому подъем от этой точки до декабря 2007 г., когда был достигнут последний пик активности, длился 73 месяца, а длительность цикла от высшей точки до последнего пика (март 2001 г. — декабрь 2007 г.) составляла 81 месяц. Это означает, что тенденция роста длительности цикла продолжается, а главным условием данного процесса является увеличение длительности подъема экономики.

Такое изменение в практике циклического развития трудно переоценить. Оно свидетельствует о том, что новая экономика и присущий ей качественно новый фактор производства — информация и знания — вносят принципиально новое в закономерности ее развития. Если раньше аксиомой была убывающая эффективность хозяйственной деятельности, то новой, информационной, экономике присуща ее возрастающая эффективность. Эта тенденция находит проявление в ряде отраслей хозяйствования и, прежде всего, в изменениях длительности и структуры цикла.

Сложен также вопрос о продолжительности современного кризиса. Отдельные авторы, опираясь на анализ длинных волн, довольно категорично утверждают, что мировой кризис будет длиться до 2015 г. Если исходить из формальной логики, то современный кризис по своей сложности превышает все известные кризисы индустриальной эпохи. В этих условиях он должен был бы быть самым продолжительным. Такой прогноз вызывает не только сомнение, но и возражение. Его слабая сторона заключается в том, что он экстраполирует характер прошлых циклов на современную эпоху, игнорирует конкретно-исторический подход к этому сложному изменяющемуся явлению. Но мы уже показали, что глубокое качественное изменение структуры самого цикла не учитывать нельзя.

Кстати, изменения присущи не только малым, но и большим циклам, длинным волнам. По некоторым расчетам, длительность больших циклов между стартами становления технологических укладов уменьшилась — с 63 лет между первым и вторым укладами до 39 лет между четвертым и пятым циклами. Это еще одно доказательство того, что научно-технический прогресс ускоряется и время доминирования циклов уменьшается. На этом основании известным автором сделан вывод, что в современную эпоху «наиболее значимыми становятся длинные волны экономической конъюнктуры,. динамика которых связана с жизненными циклами технологических укладов,., они постепенно приобретают решающее доминирующее влияние на характер экономической динамики» «.

Другеє авторы отмечают, что наш кризис — типичный кризис перепроизводства, который происходит каждые 7—10 лет и длится в среднем четыре квартала.

Следовательно, диапазон колебаний прогнозов относительно длительности кризиса большой — от 1 года до 5—6 лет. Те авторы, которые опираются на традиционный ход длинной волны, делают вывод о долговременности кризиса и цикла; другие же, опирающиеся на конкретно-исторический подход и учитывающие структуру экономики страны, ограничиваются годовым сроком длительности кризиса. Кроме того, этот вывод подтверждается и прогнозами. Так, Институт экономических исследований и политических консультаций в марте 2009 г. провел расчеты для украинской экономики, а в мае и затем в августе осуществил их повторно. В трех версиях общий результат один: в 2009 г. произошел спад производства, а в 2010 г. предполагается его рост. Статистика показывает, что во многих развитых странах происходит возобновление экономического роста. Однако, к сожалению, в Украине эти процессы пока что недостаточно выразительны. К тому же, значительный спад означает, что последствия кризиса мы будем ощущать еще долго. Ведь еще накануне кризиса объемы ВВП в Украине составляли 80% уровня 1990 г. И это в то время, когда все соседи не только достигли, но и превысили исходный уровень. Значительный спад производства в 2008—2009 гг. отбросил нас на уровень, не превышающий 2/3 уровня 1990 г. По мнению некоторых специалистов, мы достигнем уровня 1990 г. в конце второго десятилетия XXI в. Все это обостряет ситуацию и требует ускорения научно-технологического обновления производства, глубоких структурных сдвигов в экономике, перехода на инновационный тип развития.

3. Современный финансовый кризис и его связь с экономическим кризисом

Современное производство, как материальное, так и нематериальное, выступает в стоимостной, денежной форме. Однако наряду с деньгами, денежной системой действуют финансы, кредит, ценные бумаги. В соответствии с этим имеют место денежный рынок и рынок капиталов, финансовый рынок и рынок ценных бумаг, фондовый рынок и др. Существование такого многообразия стоимостных форм определяется производством, которое создает добавленную стоимость, а в масштабах общества — ВВП, который является материальной основой эмиссии денег, стабильности их покупательной способности, источником накопления капиталов, роста государственного бюджета, развития кредитных отношений, увеличения количества акций, облигаций, других ценных бумаг, а также широкой торговли ими на фондовом рынке.

Степень развития экономики стран определяет структуру стоимостной формы, соотношения между ее составляющими. Вместе с тем стоимостная форма экономики во всем многообразии ее проявлений в процессе развития получает определенную самостоятельность и вся в целом, и каждая ее форма в отдельности. Все это обусловливает не только возможность, но и реальность диспропорций: между системой производства и денежно-финансовой системой, между структурными элементами этих систем, между формами стоимостных отношений и др. К тому же, эти пропорции не статичны, а динамичны, они все время изменяются. А если учесть, что изменяется, прежде всего, производство, то обеспечение соответствия ему стоимостных форм еще больше усложняется.

В индустриальную эпоху господствуют материальное производство, физический труд, который позволяет усреднять его затраты и определять стоимость товаров. Денежно-финансовая система опирается на стоимость, являющуюся основой установления и поддержания воспроизводственных пропорций. В постиндустриальную эпоху господствующей становится сфера услуг, то есть нематериальное производство. Так, в США в этой сфере создается 79% ВВП, а в материальном производстве (мощная промышленность и развитое сельское хозяйство) — всего 21%. Это означает, что результатом производства являются не столько материальные вещи — товары, сколько услуги, возрастающая часть которых имеет нематериальный характер. Этим обусловлено то, что не затраты труда, не стоимость, а способность удовлетворять потребности людей, то есть полезность, все больше становится основой ценообразования.

Распространению и утверждению данного принципа ценообразования способствуют интеллектуализация производства и труда, рост удельного веса умственного, особенно творческого, труда. Все это увеличивает разнообразие видов труда, их несравнимость. В этих условиях полезность и результат труда довольно четко характеризуют его целесообразность, направленность на удовлетворение потребностей человека, общества. То же самое наблюдаем и в деньгах. В соответствии с концепцией автора статьи произошел переход от денег-товара, которыми было золото, к деньгам-капиталу, формы его движения. Вследствие этого валютный курс, который определялся на основе золотого паритета, то есть соотношения содержания золота в денежных единицах, теперь стал «плавающим», то есть определяется на основе покупательной способности денег, спроса и предложения. Распространение в ценообразовании принципа «от стоимости к полезности» и «плавающего» валютного курса — это выражение закономерного движения экономики от простого к сложному. Но полезность как основа ценообразования и «плавающий» валютный курс, будучи выражением прогресса, не имеют такой количественной определенности, как стоимость или золотой паритет. Возникла новая ситуация: вместо ужесточения связи «стоимость — деньги, финансы «, полезность ослабляет ее, допускает отклонения. То же самое имеем и с деньгами-капиталом, «плавающим» валютным курсом.

Новые условия развития экономики требовали существенного совершенствования регулирования соотношения производства и денежно-финансовой системы, нахождения таких форм и методов управления этими системами, которые были бы адекватны новым условиям общественно-экономического развития и обеспечивали соответствие между ними. К сожалению, ничего такого не было сделано: не раскрыты изменения в развитии производства и денежно-финансовой системы, не найдены формы и методы регулирования, которые отвечали бы новым условиям. Вследствие этого денежно-финансовая система, по сути, оторвалась от производства, что нашло проявление в огромном росте фиктивного капитала, то есть ценных бумаг, в наращивании спекулятивных процессов. Так, один из известных авторов считает, что «…в последние годы происходило ускоренное обособление финансовой системы от реальной экономики и гипертрофированно разрастались полномочия финансовых институтов. Фиктивный капитал, представленный в ценных бумагах, обращающихся на фондовом рынке, начал в несколько раз превышать ВВП как передовых стран, так и мира. Финансовая система стала жить будто бы своей жизнью, где спекуляции не имели никакого ограничения». Такая трактовка находит подтверждение и конкретизацию у других авторов. Так, известный экономист причины кризиса видит в «…чрезмерно экспансивной денежной политике ФРС США, наличии огромного дисбаланса в мировой экономике, в частности, огромном профиците во внешней торговле Китая, значительном торговом дефиците США, недостатках системы управления рисками в инвестиционных банках, несовершенстве регулирования финансовых рынков на национальных и международном уровнях» .

Все это нашло проявление в том, что спекулятивные операции приобрели гигантские масштабы. Разнообразные финансовые инструменты появлялись, как грибы после дождя, бурно росло кредитование, особенно ипотечное, а также потребительское кредитование в целом. Ценные бумаги, деривативы и другие производные финансовые инструменты, не связанные с реальной платежеспособностью заемщиков, наводнили финансовый рынок. Вместе с непомерным долговым грузом США они обусловили обвал на ипотечном рынке, что вызвало цепную реакцию неполадок в американской и мировой экономиках.

В Декларации саммита «Группы 20» подчеркнуто, что ни политики, ни соответствующие государственные регулирующие и контролирующие органы надлежащим образом не учитывали и не принимали меры против растущих рисков на финансовых рынках, не анализировали финансовые инновации и их последствия, не предпринимали системных действий по регулированию экономики как на национальном, так и на мировом уровнях.

Вследствие этого современный финансовый кризис приобрел такой масштаб и остроту, что стал, по сути, главной угрозой. Ученые-экономисты понимают, что кризис финансово-экономический, но особенно акцентируют внимание на угрозах с его финансовой стороны. Главный экономист МВФ О. Бленчард полагает, что современный кризис является «самым тяжелым за последние 60 лет., поставившим мир на грань финансовой катастрофы». Не случайно саммит «Группы 20» принял Декларацию о финансовых рынках и мировой экономике. Ярким проявлением диалектики стало то, что и в этом историческом документе на первое место поставлены проблемы финансового рынка. Хотя деньги, финансы, кредит, ценные бумаги являются денежной, стоимостной формой материального и нематериального производства, однако в процессе развития они превращаются в мощный фактор активного обратного влияния на него, стимулируя или тормозя его рост.

В Украине финансовый кризис приобрел особо острый характер. Так, например, строительный бум был связан с тем, что в 2007;2009 гг. ипотечное кредитование возрастало темпами, почти втрое превышавшими темпы роста кредитования экономики. Особенно выделялось кредитование домохозяйств. В 2008 г. банки выдали корпоративному бизнесу и домохозяйствам, вместе взятым, на приобретение, строительство и реконструкцию недвижимости 55,3 млрд. грн., что в 1,3 раза больше капитальных расходов государственного и местных бюджетов всех уровней за 2008 г. (41,2 млрд. грн.). Банки приумножали спекулятивный спрос и выстраивали финансовую пирамиду, обвал которой обусловил падение в строительстве. НБУ проводил кредитную экспансию. Если в 2005 г. объем дополнительных кредитных вложений равнялся половине доходов государственного бюджета страны, то в 2007 г. он превысил его доходы, а в 2008 г. годовой прирост кредитования был больше, чем суммарные доходы бюджетов всех уровней.

Отрицательно сказалось и то, что приоритетным объектом кредитования стало не производство, а (по состоянию на начало июня 2009 г.) сфера торговли и ремонта (154 млрд. грн., то есть 21,6% общего объема), потребительское кредитование (21,4%) и особенно кредитование операций с недвижимостью — 170,7 млрд. грн., что превышало объемы кредитования промышленности, строительства, транспорта и связи, вместе взятых Как ни прискорбно, но таким же способом действовал иностранный банковский капитал. В целом приоритет отдавался кредитованию физических лиц, которое в 2007;2009 гг. было втрое больше, чем кредитование юридических лиц. Доля кредитования физических лиц превышала 37% общего объема кредитных вложений, что существенно увеличило платежеспособный спрос. Это подтверждает то, что банки вместе с иностранным капиталом направляли кредитные средства не на развитие национального производства, а на потребление.

Спад производства обусловил уменьшение объема добавленной и прибавочной стоимости, что, в свою очередь, сократило поступление средств в бюджет в виде налогов (НДС, налог на прибыли юридических и доходы физических лиц). Уменьшение поступлений в бюджет при растущих потребностях общества и государства увеличило дефицит бюджета. Если его допустимая норма равняется 3%, то в 2009 г., в соответствии с законом о бюджете на этот год, дефицит должен равняться 7,5%, то есть 31 млрд. грн. По оценкам и прогнозам, дефицит бюджета, составлявший в 2008 г. всего 1,5% к общему объему ВВП, в 2009 г. должен был увеличиться до 5,4%, а в 2010 г. — уменьшиться до 2,9%.

Однако в действительности ситуация с дефицитом государственного бюджета хуже. К официально допустимому в 2009 г. дефициту в сумме 31 млрд. гр. следует прибавить еще 44 млрд. гр., которые направлялись на рекапитализацию банков. Следовательно, в сумме получается 75 млрд. гр., что значительно отягощает бюджет и усложняет его выполнение.

Ситуацию не спасает даже то, что МВФ предоставляет очередные транши в довольно значительных размерах. Ведь, кроме покрытия дефицита, необходимо обслуживать долги в сумме 31 млрд. гр. В таких условиях единственный путь — это монетизация дефицита, тем более что этот способ уже используется. Ситуация крайне тяжелая, но не безнадежная. Наоборот, активные действия правительства в интересах людей, сохранение и возврат депозитов усиливают веру в государство, что улучшает ситуацию с осуществлением антикризисных мер.

Одной из причин финансового кризиса является привязка гривни к доллару, высокая степень долларизации экономики. Вместо «плавающего» валютного курса, принятого в соответствии с решением еще Ямайской конференции (январь 1976 г.), гривня была привязана к доллару. Иначе говоря, гривня «плавала» с изменением спроса и предложения, не самостоятельно, а на «привязи» к доллару, что сделало валютный курс нестабильным, привело к падению национальной валюты. Известный экономист а. Ослунд назвал привязку гривни к доллару «главной ошибкой Украины, причиной финансового кризиса в Украине» .

И хотя уже возникла необходимость изменений связи гривни с долларом, однако все осталось по-прежнему. Это привело к огромному притоку иностранных капиталов, но это были главным образом «короткие деньги», что усиливало рост инфляции. Национальный банк в такой ситуации не мог регулировать денежное обращение. Украина вместе со многими постсоветскими странами, в том числе и с Россией, которые тоже строили денежную политику на основе привязки к доллару, оказалась в горниле финансового кризиса. В это же время Польша и Чехия не имеют особых проблем с валютой. Они придерживаются принципа «плавающего» валютного курса. Это перспектива и Украины.

Высокая долларизация нашей экономики — сложная проблема, влияющая на разные ее стороны. Но, как ни удивительно, несмотря на определенные усилия, доллар не поступает в реальную экономику и фактически не обслуживает ее. НБУ вместе с большой кредитной экспансией в гривнях создал условия для опережающего роста кредитования в иностранной валюте (в основном в долларах США). Если по состоянию на начало 2005 г. на инвалюту приходилось 42% общего объема выданных кредитов, то на начало 2007 г. объемы инвалютных кредитов сравнялись с гривневыми; на начало октября 2008 г. кредиты в иностранной валюте превысили гривневые и на начало 2009 г. составляли 57,7% общей задолженности клиентов банкам.

Значительная долларизация экономики не оправданна, и именно кризис является благоприятным периодом для ее преодоления. Для этого необходимо ограничить использование доллара, чему способствуют и объективные процессы. Так, сокращается импорт иностранных товаров — бытовой техники, автомобилей, одежды и др. Он все больше ограничивается продукцией, которая у нас не производится или нехватка которой отрицательно сказывается на экономике и безопасности страны. Речь идет о нефтепродуктах, лекарственных препаратах, ряде товаров машиностроения и др. В последние годы происходил быстрый рост импорта по сравнению с экспортом. Отрицательное сальдо внешней торговли приняло угрожающий характер. Товары иностранного производства наводнили внутренний рынок, а продукция отечественного производства не имела сбыта. Все это определило высокую и всевозрастающую роль доллара, ничем не оправданное соотношение между ним и гривней.

В процессе преодоления кризиса нужно будет больше производить и покупать украинской продукции. Эти непростые процессы требуют активной роли государства, принятия безотлагательных мер с тем, чтобы поднять роль гривни и не допустить оттока доллара за рубеж. Кроме того, валютные кредиты можно превратить в гривневые. Следовательно, государство, отстаивая интересы населения, может ускорить процесс дедолларизации.

Особенно отрицательна роль доллара в определении и изменениях валютного курса, который очень важен для экономики страны, ее внутренней и международной жизни. Его изменения затрагивают интересы товаропроизводителей, населения и, прежде всего, участников внешнеэкономических связей. Для специалистов и неспециалистов ясно, что курс доллара у нас завышен, а курс гривни — занижен. И, хотя курс гривни довольно долго был стабильным — 5,05 грн. за доллар, летом 2008 г. Нацбанк решил курс доллара понизить, а гривни — повысить. Валютный курс равнялся 4,65 грн. за доллар. Но закрепить его не удалось, а с осени 2008 г. набирает силу противоположная тенденция. Девальвация гривни достигла сначала 6,0, а затем 7; 7,5; 8 и больше гривень за доллар.

Высокие темпы девальвации вызвали панику среди населения. По состоянию на 20 декабря 2008 г. гривня оказалась лидером по глубине обвала. Она обесценилась на 81%, тогда как польский злотый — на 40%, турецкая лира — на 28%, румынский лей на 15%, российский рубль — на 12%, чешская крона на 10%, евро — на 3%, белорусский рубль и словацкая крона — на 1%. И что особенно интересно, китайский юань, казахский тенге, азербайджанский манат не изменили своего курса к доллару. Не нужно быть специалистом для того, чтобы понять, что чрезвычайное по глубине падение гривни на фоне девальвации валют многих стран мира объяснить объективными обстоятельствами невозможно. Фактически НБУ оказался неспособным справиться со своей ключевой функцией — обеспечивать стабильность национальной денежной единицы, как внутренней, то есть ценовой, так и внешней — курсовой. Цены на многие предметы потребления повысились, причем особенно возросли цены на лекарства. Повышение курса доллара более чем в полтора раза стало основанием для роста цен на лекарства в два раза и больше. Это одно из проявлений, когда кризис, вопреки элементарной логике и порядочности, использовался для собственного обогащения.

Но и общая картина весьма непривлекательна. Прежде всего это был удар по банковской системе. Подорванное доверие населения к банкам вылилось в ажиотажное стремление забрать депозиты. Такой процесс сделал многие банки неплатежеспособными, а мораторий Нацбанка на досрочное снятие депозитов еще больше обострил ситуацию. НБУ осуществил многомиллиардные интервенции, чтобы остановить рост курса доллара и приостановить падение курса гривни. Всего с конца лета 2008 г., когда начались девальвационные процессы, рынок наличности «проглотил» 4,6 млрд. дол., а золотовалютные резервы Нацбанка уменьшились почти на 10 млрд. дол., то есть более чем на 25%.

Недостатки банковской системы проявились и в том, что она попала в полную зависимость от внешнего кредитования, показала неспособность эффективно хозяйствовать. Иностранный капитал в банковском секторе стал основным фактором быстрого роста внешнего долга Украины: его объем с 30,6 млрд. дол. в начале 2005 г. увеличился до 102,4 млрд. дол. осенью 2008 г., то есть в 3,2 раза. Причем за период с 2005 по апрель 2009 г. медленнее всего рос внешний государственный долг (121%), а быстрее всего — внешние долги банков (в 14,1 раза). В результате принципиально изменилась структура внешнего долга Украины. Неоправданное наращивание общего внешнего долга поставило страну под угрозу корпоративного дефолта. Спасая от него банки, НБУ резко увеличил и рефинансирование. За 2008 г. оно достигло 170 млрд. грн., то есть ¾ суммы доходов государственного бюджета. Своими действиями НБУ сформировал мощный инфляционный потенциал.

Кризис вносит существенные изменения в формирование банковских капиталов. Ограничение доступа банков к внешним источникам финансирования ведет к изменению пассивов банков. Вместо капиталов нерезидентов все большую роль играет национальный капитал. Однако этот процесс сдерживается как падением доверия к банкам, так и девальвационными процессами. В соответствии с этим образуется определенный разрыв между оттоком капитала нерезидентов и замещением его отечественным капиталом. Это ограничивает возможности банков в кредитовании предприятий, которые остаются на «голодном» кредитном пайке при высокой плате за кредиты, а также усложняет кредитные отношения.

Финансовый кризис обнаружил несостоятельность фондового рынка в Украине. Он существует сам по себе. За время кризиса индекс ПФТС резко снизился, но это никоим образом не отразилось на экономике. В развитых странах фондовый рынок является действенным механизмом роста экономики. Он чрезвычайно чувствителен не только к реальным изменениям рыночной конъюнктуры, но даже к планам или просто намерениям правительства. Так, в Японии правительство раз в 2−3 года выступает с определением перспективных направлений научно-технологического прогресса, развития новых производств. Эти сигналы немедленно воспринимаются фондовым рынком. Акции компаний, работающих в этих направлениях, буквально взлетают вверх. Большой спрос на них поднимает их цены, что определяет приток капиталов в данные отрасли или производства. Тем самым создаются условия для разворачивания исследований, проектно-конструкторских разработок, испытаний новых образцов техники и технологии, налаживания индивидуального или малосерийного производства.

Фондовый рынок — это мощный фактор ускорения научно-технического прогресса, совершенствования структуры экономики за счет приоритетного развития современных передовых отраслей или производств, оперативно реализующих достижения науки, техники и технологии. К сожалению, у нас он неразвит, охватывает лишь около 5% фактических оборотов с ценными бумагами ²³. Поэтому почти все операции с ценными бумагами осуществляются на неорганизованном рынке, что не обеспечивает соблюдение установленных законом и правилами процедур, создает возможности для нелегального выведения за границу валюты (или в форме платежей на оффшорные счета за продажу ценных бумаг, или в форме физической передачи за границу акций компаний по искусственно заниженным ценам). Об объемах вывода капитала из Украины свидетельствует рост в 2007 г. стоимости вывезенных ценных бумаг в 20 раз — с 300 млн. до 6 млрд. дол., что произошло за счет переоценки акций украинских предприятий при размещении их на иностранных фондовых биржах ^и. Все это противоречит интересам Украины. К тому же, наш фондовый рынок не выполняет функции перелива капиталов, создания условий для ускорения научно-технического прогресса и совершенствования на этой основе производства. Один из авторов, хотя и язвительно, но справедливо отметил, что «…у нас финансовый рынок вместо того, чтобы твердо стоять на двух ногах (банковской и фондовой),., вышел одноногим с „фондовым костылем“. Быстро не побежишь». А если учесть, что и денежно-банковская «нога» далеко не здорова и не прочна, то станет понятно, что финансовый рынок не выполняет тех функций, которые на него возлагаются.

Причины такого положения — недостаточная регулирующая роль государства, которое должно было бы не только выработать общие правила с учетом опыта Европы, но и проявить требовательность к субъектам фондового рынка, создать единый государственный реестр корпоративных прав. В этих условиях каждый субъект рынка действовал бы в пределах правил и, заботясь о собственных интересах, вынужден был бы беспокоиться также об общем интересе.

4. Пути и методы преодоления кризиса

4.1 Научно-технологические факторы

Материально-техническая основа выхода из всех видов кризисов и прохождения циклов — научно-технологическое совершенствование производства, переход его на новую ступень прогресса, потому именно в этом заключаются решающие факторы и преодоления кризиса, и выхода на передовые позиции социально-экономического развития. Это особенно касается Украины, ее экономики.