Бахтин Михаил Михайлович

М.М.Бахтин признает, что идея играет исключительную роль в произведениях Достоевского. Тем не менее, он считает, что не она является главной «героиней» его романов, ибо приоритетными для великого художника был человек, личность, яркая индивидуальность. По Бахтину, творчество Достоевского всегда ориентировано на человека, для него не существует мыслей и чувств, которые бы никому не принадлежали. Любое проявление человеческой натуры воплощается в субъективном поведении.

У Достоевского, по мысли Бахтина, герои его книг всегда обращены навстречу друг другу, поэтому можно говорить о том, что любой человек в этом диалоге — это субъект обращения. Герои произведений Ф. М. Достоевского не говорят о другом, но всегда обращены к другому. Обращенность к субъекту М. Бахтин иногда называет интенциональностью и поскольку субъектная интенциональность диалога является взаимной, взаимообращенной, то, по сути дела, она выступает в интерсубъектной форме. Так как героям свойственна фундаментальная интенциональностьинтерсубъектность, осознание себя у героев как правило тоже проявляется в диалогической форме. Как правило, литературный герой, даже будучи наедине, обращается к какому-нибудь воображаемому третьему. Отношение к себе также формируется на основе постоянной обращенности к другим.

Анализируя художественно-эстетический мир Достоевского, М. М. Бахтин формулирует свою концепцию диалога и однозначно демонстрирует, что в романах Ф. М. Достоевского диалог — это онтологическая цель, форма существования, субстрат, а все остальное — есть лишь средство. Диалог, по мнению Бахтина не преддверие к действию, а само действие. В диалоге человек находит самого себя и проявляет себя таким, каким он на самом деле является. Принципиально-важным для Бахтина оказывается убеждение, что только диалог позволяет понять внутреннюю сущность человека.

Для М. М. Бахтина «Быть — значит, общаться диалогически», причем «Один голос ничего не кончает и ничего не разрешает. Два голоса — минимум жизни, минимум бытия». Диалог существует как «событие бытия» и выступает как экзистенциально-онтологическая категория.

Поэтика диалога Ф. М. Достоевского позволяет полагать, что постижение глубинной сущность натуры человека возможно лишь, избегая «овнешняюще-завершающего» исследования, поскольку «…овладеть внутренним человеком, увидеть и понять его нельзя, делая его объектом безучастного нейтрального анализа, нельзя овладеть им и путем слияния с ним, вчувствованием в него. Нет, к нему можно подойти и его можно раскрыть — точнее, заставить его самого раскрыться — лишь путем общения с ним, диалогически».

Учитывая то, что диалог у Бахтина существует как живое «событие бытия», он принципиально незавершим и никогда не прерывается. Эта характеристика диалога, относящаяся к бытию и ко времени, позволяет думать, что главное в человеческом бытии — его открытость новому, творчество и постоянное познание. «Становление бытия — для М. Бахтина — свободное становление. Этой свободе можно приобщиться, но связать ее актом познания (вещного) нельзя».

Таким образом, диалог у Достоевского-Бахтина предстает как актуальный процесс, как «живое» событие бытия, потенциально бесконечное и незавершимое. Очевидно, что процессуальность диалога обусловлена экзистенциальной открытостью человека к бытию и устремленностью к свободе и творческому развитию.

Однако, процессуальность у Достоевского, подчеркивает М. М. Бахтин, радикально отличается от рационалистического мышления и рационалистической диалектики. М. М. Бахтин указывает, что «…ни в одном из романов Достоевского нет диалектического становления единого духа, вообще нет становления, нет роста в той же степени, как их нет в трагедии… В каждом романе дано не снятое диалектически противостояние многих сознаний, не сливающихся в единство становящегося духа, как не сливаются души и духи в формально полифоническом дантовском мире… Взаимоотношения героев… друг с другом… менее всего можно сводить на отношения тезы, антитезы и синтеза». Художественное творчество ни в коей мере не может быть интерпретировано через идею становления абсолютного духа, так как сама идея диалектики не диалогична, а монологична. Монистический идеализм не способствует расцвету множества не тождественных друг другу сознаний. Бахтин отмечает, что: «В этом смысле единый становящийся дух, даже как образ, органически чужд Достоевскому. Мир Достоевского глубоко плюралистичен».

Многоаспектность и многоплановость релятивность-противоречивость равноправных, сосуществующих миров героев Достоевского свидетельствует о «снятии» в гегелевском смысле и отрицании диалектического монологизма и позволяет говорить о выходе в новое художественно-онтологическое измерение — онтологику бытия как одновременного сосуществования. Бахтин пишет, что основной категорией бытия Достоевского было сосуществование, а не становление, взаимодействие, а не соперничество. В. Гёте полагал, что все противоречия, существующие в экзистенциальной реальности людей, суть этапы их развития, а Достоевский «самые этапы стремился воспринять в их одновременности, драматически сопоставить и противопоставить их, а не вытянуть в становящийся ряд. Разобраться в мире значило для него помыслить все его содержания как одновременные и угадать их взаимоотношения в разрезе одногомомента».

Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. — М.: Художественная литература, 1975. — 504 с.

Бахтин М. М. Слово в романе / Вопросы литературы и эстетики. — М.: Художественная литература, 1975. — 504 с.

Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. — М.: Советская Россия, 1979. — 320 с.

Бахтин М. М. Из жизни идей. — М.: Лабиринт, 1995. — 151 с.

Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. — М.: Советская Россия, 1979. — 294 с.

Там же.

Бахтин М. М. Слово в романе / Вопросы литературы и эстетики. — М.: Художественная литература, 1975. — 33 с.

Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. — М.: Советская Россия, 1979. — 30−31 с.

Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. — М.: Советская Россия, 1979. — 31 с.

Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. — М.: Советская Россия, 1979. — 33 с.