Функционирование эмоционально-оценочной лексики с интегральным компонентом «прекрасный» в русском литературном языке XVIII века: На материале художественных текстов

Лексико-семантическая система языка является предметом пристального внимания в современной лингвистике. Это обусловлено тем, что словарный состав в силу своей специфики (подвижность, открытость, незамкнутость) обладает неисчерпаемыми возможностями развития, обогащения новыми формами, изменениями в содержательной структуре лексем. При этом интерес к лексическому составу обусловлен тем, что слова, как известно, являются не только строительным материалом языка, дающим возможность изучить его историю, но и помогают понять процесс становления человеческого мышления. Именно с задачей «подойти к языку со стороны его основной и глобальной функциивыражения мышления в процессе коммуникации"1 — связан поворот в лингвистической науке к интенсивному изучению содержательной структуры языка.

В центре внимания лингвистов находятся сейчас целые лексические объединения, лексические единицы изучаются как элементы системы. Такой подход и обусловливает раскрытие глубинных структур семантики.

Язык в своей основной, коммуникативной функции, как известно, является не только средством выражения мысли, но и средством выражения чувств и воли. Человек, воспринимая мир явлений, посредством языка выражает свое отношение к нему. Сознание человека отражает действительность, а чувства и воля индивида, безусловно, являются важнейшими факторами в познании им действительности. При помощи слов говорящий не только называет различные предметы и явления, но также выражает определенное эмоциональное отношение к этим предметам и явлениям, оценивает их.

1 Колшанский Г. В. Лингво-гносеологические основы языковой номинации // Языковая номинация: Общие вопросы М., 1977. С. 99.

В человеке все движимо эмоциями, которые составляют мотивационную основу его деятельности"2. Специфика и уникальность существования эмоций заключается прежде всего в многообразном и бесконечном количестве их вариантов. Однако словник основных возможных реализаций эмоций не установлен окончательно ни в психологии, ни в физиологии. Дискуссионные вопросы психологической теории эмоций мотивируют то, что «языковое выражение эмоций <.> исследовано недостаточно"3.

Проблема выражения эмоций в языке активно разрабатывается в настоящее время отечественными и зарубежными лингвистами (Ю. Д Апресян, JL Г. Бабенко, А'. Вежбицкая, В. А. Маслова, И. А Стернин, В. И. Шаховский, Е. М. Вольф, 3. М. Петрова и др.4), однако при этом многие ее аспекты все еще остаются весьма дискуссионными. Разногласия исследователей существуют как на уровне понятий, формирующих содержательную структуру проблемы отображения эмоций в языке, так и на уровне терминологического аппарата, необходимого для адекватного обозначения элементов этой области лингвистики.

2 Израд К. Эмоции человека. М., 1980. С. 208.

3 Караулов Ю. Н. Общая и русская идеография. М., 1976. С. 211.

4 См., например: Апресян Ю. Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М., 1974; Бабенко Л. Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке. Свердловск, 1989; Бабенко Л. Г., Васильев И. Е., Казарин Ю. В. Лингвистический анализ художественного текста. Екатеринбург, 2000; Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1997; Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки. М., 1985; Маслова В. А. Коммуникативный подход к проблеме эмотивности текста // Коммуникативные аспекты значения. Волгоград, 1990; Петрова З. М. Семантическое развитие прилагательных в русском языке XVIII в. // Исследования по семантике. Уфа, 1984; Стернин И. А. Лексическое значение и энциклопедическое знание // Аспекты лексического значения. Воронеж, 1982; Шаховский В. И. Эмотивный компонент значения и методы его описания. Волгоград, 1983 и др.

В. И. Шаховский справедливо указывает на то, что «эмоции никогда не проявляются в чистом отдифференцированном виде, и поэтому их вербальная идентификация всегда субъективна"5. Важно отметить, что одна и та же эмоция выражается разными языковыми личностями в различные временные периоды по-разному в зависимости от множества факторов, в том числе и неязыковых.

Исследование проблемы экспликации в языке эмоций, во многом определяющих развитие и становление норм русского литературного языка нового типа, предполагает в качестве главного условия знание некоторых внешних, экстралингвистических причин, которыми объясняются существенные преобразования в исследуемом классе слов, составляющем один из фрагментов лексической системы русского языка в период XVIII в., т. е. период его формирования на национальной основе. Процессы формирования русского литературного языка нового типа обусловлены общественным мироустройством. Действительно, более высокая ступень развития общества в сопоставлении с предшествующим периодом, появление новых реалий действительности, усиление языковых контактов и в связи с этим более сложное и тонкое восприятие мира являлись важными факторами, влиявшими на формирование, становление и развитие новой художественной литературы. Литературная система XVIII в. брала за основу тезис о гармонической соотнесенности между человеком и миром, об их соответствии друг другу. Писатели XVIII в. исходили в своем представлении о человеке из определенной нормы, будь то норма разума или чувства. Автор и герой должны были соотносить свои творения и поступки с нормой, и только при этом условии они могли ориентироваться в искусственном мире поэзии и естественном мире природы. В связи с этим особую актуаль.

5 Шаховский В. Н. Общие вопросы лингвистической теории эмоций // Язык и эмоции. Волгоград, 1995. С. 7. ность приобретает проблема языковой творческой личности, своеобразие которой выявляется из совокупности созданных ею текстов.

Современный этап в области лингвистики характеризуется все более усиливающимся вниманием к человеческому фактору в языке, к проблеме языковой личности. Проблема человеческого фактора в языке определяется тем, что между языком и миром стоит субъект — носитель языка с его личным жизненным опытом, знаниями о действительности, собственным восприятием и оценкой, обусловленными законами, детерминирующими определенный хронологический срез. Концепция языковой личности, уходящая корнями в учение В. Гумбольдта, получила осмысление и теоретическое развитие в работах Ю.Н. Караулова6. Возникающая на стыке лингвистики и психологии, идея языковой личности оказывается весьма продуктивной при исследовании языкового сознания определенного культурного среза, репрезентированного в тексте.

Наиболее интенсивно внимание к языковой личности проявляется в работах по исследованию лексической структуры текста, рассматривающих, в частности, текстовое «поведение» слов7.

Вышеизложенными фактами определяется актуальность данного диссертационного исследования, целью которого является рассмотрение системной.

6 Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987; Караулов Ю. Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка. М., 1981; Караулов Ю. Н., Петров В. В. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса // Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989 и др. п.

См., например: Лосева Л. М. Как строится текст. М., 1980; Лотман Ю. М. Структура художественного текста. М., 1970; Новиков Л. А. Лингвистическое толкование художественного текста. М., 1979; Степанова В. В. Функциональные ориентиры в семантике слова и их текстовые воплощения // Проблемы исследования слова в художественном тексте. М., 1990; Степанов Ю. С. Язык и метод. К современной философии языка. М., 1998; Художественный текст: онтология и интерпретация. Саратов, 1992 и др. соотнесенности семантических парадигм эмоционально-оценочной лексики с интегральной семой «прекрасный» в русском языке XVIII в.

Непосредственным объектом анализа явились качественные прилагательные положительной эмоциональной направленности, содержащие в своей семантической структуре высокий эмоциональный заряд. В центре этой группы в силу отмеченного выше оказывается лексема прекрасный, содержащая в своей семантической структуре максимальную концентрацию эмоционального и оценочного компонентов. Приоритетное положение данной лексемы в рассматриваемой группе эмоционально-оценочной лексики определяется ее исходным значением «очень красивый», что в полной мере зафиксировано уже в ранних памятниках древнерусской письменности (См. словарь Срезневского и КДРЯ). Данное значение в семантической структуре лексемы прекрасный является основным и в русском языке XVIII в., о чем свидетельствуют ее многочисленные реализации с указанным значением в различных типах контекстов.

Признак «прекрасный» имеет референцию, опосредованную эмоциями говорящих как коллектива, и является производным, индуктивным от субстантивных признаков оцениваемого данным словом объекта. Посредством этого дедуктивно-логическое понятие о соответствующем объекте обогащается индуктивно-прагматическими сопонятиями, возникающими на основе определенных факторов эмоционального характера, часто соотнесенных с опытом различных лиц и организуемых ими коллективов, что непосредственно формирует вторичные субъективные признаки оцениваемого объекта. При этом в семантической структуре лексемы прекрасный коннотативный элемент значения проявляется наиболее отчетливо. Ведущая роль лексемы прекрасный в исследуемой группе лексики обусловливается также наибольшей частотностью употребления в художественных текстах рассматриваемого периода.

Важно и то, что данное слово как в поэтических, так и прозаических текстах может реализоваться как нейтральное, т. е. имеет по сравнению с другими словами исследуемой группы наименьшую степень специализации.

Данное исследование основано на принципе функционального подхода к анализу текста, который проявляется в определении коммуникативных свойств слов, закономерностей их связей в структуре текста и текстовой мотивированности этих связей, в выявлении типа и характера текстовых модификаций в функционировании слова, закономерностей объединения слова в текстовые парадигматические группировки.

Поставленная в диссертационной работе цель исследования предполагает решение ряда конкретных задач:

— установить семантический объем имени рассматриваемой лексико-семантической парадигмы;

— определить специфику функционирования данной лексико-семантической парадигмы и семантической эволюции ее конституентов;

— раскрыть особенности интерпретации эмоциональной сферы человека, выраженной в словесной форме на текстовом уровне;

— на основе привлечения культурологических данных попытаться определить эстетическую значимость эмоционально-оценочных слов в художественной системе языка XVIII века;

— посредством сопоставительного анализа исконных слов, их дериватов, а также посредством анализа процесса калькирования выявить специфику функционирования производящего и производного слов;

— выявить основные направления развития эмотивности, реализующейся у качественных прилагательных положительной эмоциональной направленности как в прямом и переносном значениях, так и на коннотативном уровне.

Материалом для исследования послужили сплошные выборки из поэтических и прозаических художественных текстов XVIII века, принадлежащих М. Богдановичу, Г. Державину, Н. Карамзину, М. Ломоносову, Н. Львову, А. Радищеву, А. Сумарокову, Д. Фонвизину и др. Кроме того, в работе использовались материалы Словаря русского языка XVIII века, русских толковых, а также двуязычных словарей. Картотека материалов исследования составляет более 3 тысяч карточек-цитат. Корпус исследованных лексем составляет 20 единиц.

Представляется важным отметить, что для установления времени появления нового слова и определения его значения материалы были проверены по Словарю русского языка XI—XVII вв., Словарю русских народных говоров, современным историческим и этимологическим словарям.

Цель и задачи настоящего диссертационного исследования определили необходимость привлечения комплексной методики анализа, складывающейся из следующих методов и приемов: структурно-семантического, позволяющего детально рассмотреть семантику языковых единиц в соответствии с их статусом в системе и увидеть системность их отношений, а также дополняющих его приемов контекстуального и компонентного анализа. Отметим также, что из факта наличия феномена семантико-эстетической вариативности художественного текста следует метод интроспекции (самонаблюдения). Кроме того, в процессе анализа также использовался этимологический анализ, метод количественных подсчетов и прием реконструкции культурологических данных.

Научная новизна и теоретическая значимость настоящего исследования определяются сочетанием семасиологического и ономасиологического подходов к изучению онтогенеза одного из фрагментов лексико-семантической системы языка и заключаются в попытке рассмотрения специфики семантико-эстетической, прагматической значимости эмоционально-оценочной номинации как одного из функционально-стилевых компонентов эстетически функционирующей системы текстов, в выявлении и описании феномена семантико-эстетической вариативности художественного образа в текстах художественной литературы XVIII века.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования материалов и результатов исследования в разработке и преподавании курса стилистики, спецкурсов и спецсеминаров по анализу художественного текста, проблемам лексической семантики и проблемам формирования семантической значимости слова в русском языке.

Апробация работы. Основные положения исследования были изложены в докладах на научном семинаре «Функционирование лексических единиц и функционально-семантических категорий русского языка в диахронии и синхронии» (КГУ 2000, 2001, 2002 гг.), на научных конференциях преподавательского состава и студентов КГУ, в спецкурсе «Оценочная лексика в художественном тексте», читаемом студентам-филологам Калининградского университета, отражены в пяти публикациях.

Структура работы определяется целями и задачами, поставленными в работе. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка. Во введении помимо обоснования актуальности избранной диссертационной темы, формулирования цели и задач исследования рассматриваются связанные с интересующей нас проблемой теоретические вопросы, касающиеся языковой ситуации в литературе XVIII века, репрезентации эмоций в языке и художественном тексте, специфики цветовой лексики как средства художественной выразительности. Первая глава («Лексико-семантическая парадигма эмоционально-оценочных лексем-прилагательных с интегральным компонентом „прекрасный“ как фрагмент языковой системы») посвящена практическим вопросам, связанным с установлением специфики семантико-эстетической значимости эмоционально-оценочной лексики с интегральным компонентом «прекрасный», эксплицирующимся в культурном сознании XVIII в. как в прямом, так и в переносном значениях. В главе рассматривается группа лексем со значением «прекрасный», реализующаяся при выражении внешнего состояния человека и явлений окружающей действительности (§ 1), специфика функционирования лексем, составляющая соответствующий синонимический ряд при экспликации внутренних состояний человека, описании его дел и поступков (§ 2). В § 3 посредством лексем, актуализирующих в своей контекстуальной семантике синтезирован.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

При формировании семантических парадигм, репрезентирующихся лексемами-прилагательными, отразились существенные процессы семантического развития, имевшие место в русском литературном языке XVIII в.: изменение в семантической структуре слов, получающих аналогичные семантические сдвиги в пределах лексико-семантических парадигм, выход из употребления устаревших слов и образование неологизмов, влияние семантики иноязычных слов для выражения интегрального компонента «прекрасный». Как нам удалось установить, соответствующие лексико-семантические парадигмы в том виде, в каком они представлены в современном русском языке, сформировались к концу XVIII века.

Таким образом, в соответствии с данными предпринятого нами анализа семантических преобразований эмоционально-оценочной лексики, составляющей лексико-семантическую парадигму с интегральным компонентом «прекрасный» в русском литературном языке XVIII века, можно утверждать, что центром соответствующей лексико-семантической парадигмы является лексема прекрасный, так как именно она в наиболее общем, инвариантном виде определяет категориальный концептуальный признак эмотивности в его высшем положительном проявлении.

В структуре рассматриваемой лексико-семантической парадигмы четко выявляются три синонимических ряда. Первый из них представляет собой систему, объединяющую лексемы-прилагательные как средство оценки внешних качеств человека и объектов реальной действительности. В составе данной лексической парадигмы ближайшими синонимами лексемы-доминанты являются лексемы прелестный, великолепный и этимологически соотнесенная с лексемой-доминантой лексема красный. В качестве ближайших синонимов ядерной лексемы выступают также лексемы, мотивированные компонентом «выделяющийся из ряда себе подобных по степени проявления положительного качества», а именно — несравненный, изрядныйи лексемы, сохраняющие прочные связи с семантикой мотивирующего слова — чудный, дивный, очаровательный.

Как средство характеристики внешнего облика человека, в частности женского, в исследованных текстах реализуются лишь лексемы прекрасный, красный и прелестный. При этом необходимо отметить, что количество реализаций ближайшего синонима лексемы прекрасный — прелестный, в контекстах данного типа заметно превышает соответствующие употребления ядерной лексемы. Что же касается частотности употребления лексем при выражении интересующего нас признака в высшей степени его проявления, то здесь с наибольшей частотностью выявляется лексема прекрасный. В подавляющем большинстве употреблений данной лексемы реализуется не просто значение «красивый», но «красивый в высшей степени проявления данного признака», что обусловливает высокую частотность использования лексемы прекрасный в контекстах, соотносимых с представлением о чем-то величественном и великом.

Второй синонимический ряд в структуре рассматриваемой лексико-семантической парадигмы представляет собой объединение лексем-прилагательных, выступающих в качестве выражения положительных сущностных свойств человека и окружающих его явлений действительности. Структурообразующей ядерной лексемой в составе данного синонимического ряда является также лексема прекрасный, что вполне соответствует ее основной семантической заданности — красота как абсолютное проявление высшей сущности бытия. Поэтому вполне мотивировано, что ближайшими синонимами в структуре данного ряда являются лексемы божественный, небесный, священный, а также лексемы, соотнесенные с представлением о чуде (диве): чудный, чудесный, дивный.

В качестве периферийных компонентов данного синонимического ряда реализуются лексемы, объединенные семой «не имеющий себе подобных, ни с чем не сравнимый», то есть лексемы бесподобный, беспримерный, бесприкладный, а также лексема изящный, которая по сравнению со своими синонимами наиболее тесно сближается с ядерной зоной синонимического ряда.

С доминантой конструируемого синонимического ряда коррелирует лексема великий с интересующим нас значением, реализующаяся в зоне ближайшей периферии.

В XVIII в., в соответствии с рассматриваемой семантической парадигмой активно реализуются и переносные значения лексем, обозначающих признаки, воспринимаемые органами чувств, а именно лексем сладкий, нежный, свежий, живой, чистый.

В качестве организующего начала лексема прекрасный выступает и в структуре синонимического ряда, объединяющего соответствующие лексемы как средство обозначения положительной оценки одновременно внешних и внутренних свойств человека и объектов реальной действительности.

Отчетливую семантическую значимость наряду с ядерной лексемой в условиях данной парадигмы приобретают лексемы красный и величественный. При этом у последней лексемы более позднее, интересующее нас значение «возвышенный» развивается на основе широко известного в текстах XVIII века значения данного слова «гордый, надменный».

Особую частную парадигму в пределах данного синонимического ряда составляют лексемы приятный, любезный, нежный, объединенные семантическими компонентами «учтивый», «милый», «обходительный», на основе которых в текстах XVIII века формируется значение «возлюбленный, любимый» и непосредственно связанное с ним контекстуальное значение «прекрасный» (нежность, обусловленная чувством истинной любви, не может быть не прекрасна).

Не являясь замкнутым пространством, данная лексико-семантическая парадигма с интегральной семой «прекрасный» в процессе развития русского литературного языка обогащалась все новыми и новыми компонентами. При этом наиболее активно взаимодействовали с данной лексико-семантической парадигмой светои цветообозначения, что непосредственно отражают литературные тексты русского языка XVIII века.

Среди лексем светообозначений в их семантической соотнесенности с лексемой прекрасный наиболее значимыми в текстах писателей XVIII века оказываются лексемы-прилагательные светлый, блистательный, этимологически связанное с корнемблеетпричастие блестящий, а также мотивирующие их существительные свет, блеск.

Среди цветообозначений наиболее приближенным к ядру соответствующей ЛСП оказываются цветообозначения, объединенные представлением о светло-ярко-красном и светло-синем цвете (ср.: румяный, алый, розовыйголубой, синий, лазурный (лазоревый), а также семантически связанная с представлением о свете лексема белый.

Периферийное пространство рассматриваемой лексико-семантической парадигмы в силу своей невысокой частотности употребления, свободной сочетаемости, а также ограниченной сферы функционирования занимают световые лексемы огненный (огнистый), пламенный, яркий, блещущий.

Анализ каждого из конституентов рассматриваемой лексико-семантической парадигмы при их реализации на констекстуальном уровне, а также их распределение по группам в зависимости от характера смысловых различий (внешнее и внутреннее проявление признака) помогают установить механизм развития в их семантических структурах эмотивно-оценочных значений. Лексемы, составляющие лексико-семантические парадигмы с интегральным компонентом «прекрасный», получают дальнейшее развитие своих значений на основе следующих компонентов: «очень красивый», «прекрасный», «удивительный" — «выделяющийся, отличающийся от себе подобных положительным качеством», а также других, непосредственно связанных с индивидуальной семантикой слова.

В процессе языкового развития соответствующие лексемы (световые и цветовые) постепенно расширяют синтагматические связи и, следовательно, увеличивают свою смысловую емкость, используясь для световых и цветовых характеристик различных предметов и явлений действительности.

Магистральной линией семантической эволюции световых и цветовых лексем явился метафорический перенос, основу которого составляет цветообраз, семантически соотнесенный не только с исконным значением мотивирующего слова и сопровождающих его положительных эмоционально-оценочных ассоциаций, но и, что не менее важно, обусловленный комплексом отраженных в сознании носителя определенной национальной культуры впечатлений, индуцируемых сходством изначальных цветовых образов (ср., например, образ восхода утренней зари и образ юной румяной красавицы).

Представляется немаловажным и тот факт, что у поэтов и писателей XVIII века практически отсутствуют цветообозначения, выполняющие только номинативную функцию. Каждый смысловой оттенок достаточно ярко эксплицирует интегральную сему «прекрасный».

Изменения в семантике прилагательных во много вызываются их системными отношениями. Естественно, неоспорим и тот факт, что XVIII век, или же, конкретнее, Петровская эпоха, является своеобразным переходным периодом между прошлым русского языка и его будущим. Следовательно, данный временной пласт подчиняется своим собственным законам и нормам применения языковых средств, так как в них на основе преемственности совмещается традиционность и новизна. Любые перемещения, изменения в составе лексико-семантической парадигмы приводят к существенным семантическим сдвигам семантической структуры элементов в составе соответствующей группы слов, что ярко продемонстрировано на примере взаимодействия исконно русских и заимствованных прилагательных. В связи с этим прежде всего следует назвать явления калькирования в результате которых обогащалась семантика исконно русского происхождения. Наряду со случаями «нестойких», окказиональных образований такого характера в языке XVIII века создавался обширный ряд устойчивых значений, закрепившихся в языке (см., например, прилагательные нежный, изящный, прекрасный (пол) и многие другие), обогативших русский литературный язык, углубивших процесс его интернационализации за счет взаимодействия русской лексической системы с лексическими системами классических и европейских языков на семантическом уровне.

Семантическая эволюция рассмотренных лексем во многом была обусловлена экстралингвистическими факторами — потребностями в адекватных способах отражения в языке предметов и явлений окружающей действительности и оценки их свойств в ее наиболее полном объеме.

Процессы формирования русского литературного языка нового типа определялись общественным мироустройством. Действительно, более высокая ступень развития общества в сопоставлении с предшествующим периодом, возникновение новых реалий, усиление языковых контактов и в связи с этим более сложное и тонкое восприятие мира являлись важными факторами, влиявшими на формирование, становление и развитие новой художественной литературы — поэзии и прозы.

Важнейшим результатом семантического развития рассматриваемого класса слов стала доминирующая роль эпитета в системе как индивидуально-художественных средств, так и общеязыковых, определивших основные направления развития русской прозы и поэзии допушкинского периода.

Впервые в русской поэзии человек начинает рассматриваться через призму его индивидуальных особенностей, его идеалов, и именно художественная литература (и в первую очередь поэзия) эпохи предромантизма и сентиментализма наиболее ярко отражает эту знаменательную перемену. Обращение к поэтическим темам требовало новой стилистики, новых языковых, в том числе лексических, средств, среди которых на одно из первых мест закономерно выдвинулись эмоционально-оценочные прилагательные.

Развитие семантики прилагательных в лексико-семантической парадигме с интегральной семой «прекрасный» связано с расширением не только коммуникативной, но и эстетической функции языка, а также обусловлено культурологическими факторами, менталитетом русского человека, его христианской культурой, и это в полной мере отразилось в русском литературном языке XVIII века.