Специфика языкового сознания носителей русского языка разных поколений

Настоящая диссертация посвящена психолингвистическому исследованию специфики языкового сознания русских — представителей разных поколений.

За последние 15−20 лет в отечественной психолингвистике — теории речевой деятельности — сформировался новый объект психолингвистического анализа. Исследование центральных проблем любой психолингвистической школы — внутренних психических процессов, обеспечивающих производство и восприятие речи — вывело ученых московской психолингвистической школы на анализ новой проблемы — проблемы языкового сознания человека, а через нее — к новой плоскости изучения такого фундаментального понятия многих антропоцентричных наук, как образ мира [Этнокультурная специфика языкового сознания 1996; Языковое сознание: формирование и функционирование 1998; Языковое сознание и образ мира 2000; Языковое сознание: устоявшееся и спорное 2003; Языковое сознание: теоретические и прикладные аспекты 2004; Язык. Сознание. Культура 2005; Общение. Языковое сознание. Межкультурная коммуникация 2005; Речевая деятельность. Языковое сознание. Общающиеся личности 2006; Языковое сознание: парадигмы исследования 2007].

Языковое сознание как объект изучения грандиозно. По образной характеристике Т. Н. Ушаковой, «сознание — это солнце человеческой психики, освещающее её просторы и затаенные уголки. Язык — могучее строение (почти город), растущий на этих просторах в психике человека с самого раннего детства» [Ушакова 2005: 10]. Соединение в одном термине «языковое сознание» двух разносущностных понятий открыло новые возможности в исследовательском поле и позволило перейти к анализу проблемы функционирования знаний в речевых процессах. Одновременно с этим и само сознание, репрезентируемое вовне с помощью живого языка, не является чем-то застывшим или окаменевшим, напротив, сознание, все чаще характеризуемое как достояние действующего и" развивающегося индивида, как «живое», индивидуальное знание [Зинченко 1997, 1998, Василюк 1993, Залевская 2007 и ранее], изучается в своей динамике (исследования онтогенеза языкового сознания, динамики его содержания, а также специфики отдельных его фрагментов у дошкольников, школьников, подростков, студентов — в [Гасица 1990, Уфимцева 1994, Соколова 1999, Грищук 2002, Ильина 2003″, Гольдин 2005, 2006, Сдобнова 2006, Сергиева 2006 и др.]). Отдельным направлением являются широкомасштабные исследования функционирования^ языкового сознания в межкультурном общении, базирующиеся на понимании национально-культурной обусловленности как образа мира отдельного индивида, так и всей этно-культурной общности в целом и на признании межкультурного общения в качестве новой онтологии исследования языкового сознания [Тарасов 1996, 1997, Ершова 1998, Федченко 2006, Дмитрюк 2006 и др.]- в том числе проводится комплексное изучение этнокультурной специфики русского языкового сознания и сопоставления его с языковым сознанием славян [Караулов, Черкасова, Уфимцева, Сорокин, Тарасов 1996;1998,.

Уфимцева 1998, 2000, 2004, Уфимцева, Караулов, Тарасов 2004, Сабуркина, Сонин 2005 и др.].

Одним из источников данных для межъязыковых и кросс-культурных, равно как и интраэтнических сопоставительных исследований, служит Русский ассоциативный словарь. Основной контингент испытуемых при создании РАС составили студенты различных специальностей из вузов России в возрасте 1725 лет, поскольку к указанному возрасту становление языковой личности в основном завершается, и в ассоциациях находит отражение сформировавшаяся языковая способность участника эксперимента. Также считается, что содержательное наполнение (т.е. словарный запас, иерархия ценностных категорийпрагматические установки) языковой способности и её формально-комбинаторные возможности у большинства людей остаются относительно стабильными на протяжении жизни [Караулов 2002: 753]. Одновременно, по результатам исследований социологов, система базовых ценностей, жизненных целей, главных мотивов деятельности людей также складывается, как правило, уже к окончанию средней школы [Смирнов 1997: 27] и, в отличие от мнений по частным вопросам, также демонстрирует относительную стабильность на протяжении больших временных периодов [Дубов 1997: 19- Сикевич 1999: 146]. Однако в этой системе индивидуальных ценностей могут произойти и существенные изменения, толчком к которым могут оказаться серьёзные перемены в жизни человека, например, смена привычной культурной среды на новую либо резкие эволюции в обществе [Смирнов 1997: 27].

Актуальность-настоящего исследования обусловлена тем, что в-период, когда мир из однополярного превращаетсяв многополярный, а Россия приобретает совершенно иной статус в межгосударственных и межкультурных отношениях, особенно' важной становится задача понимания и осознания русскими себя как нации. Этому могут способствовать исследования языкового сознания, в том числе не только хорошо зарекомендовавшие себя кросскультурные исследования, но и изучение русского интраэтнического языкового сознания в разных аспектах. Одним из таких аспектов является межпоколенный, объединяющий как различные возрастные характеристики ии., так и принадлежность их к различным временным периодам /эпохам на момент проведения эксперимента. Со времени сбора экспериментального материала, положенного в основу Русского ассоциативного словаря' (РАС) — прошел период, соотносимый с временной разницей между двумя поколениями. Русский ассоциативный словарь (РАС, М., 1994;1998) отразил активный словарный фонд, используемый в определенном временном промежутке (10−20 лет) и зафиксировал доминантные для того времени понятия, и связи между ними, а также типовые ассоциации. За период с 1988 года (начало массовых АЭ) по настоящее время произошли существенные изменения в экономике и социальном устройстве нашего общества, общество перестало быть закрытым, в том числе развиваются контакты между представителями различных народов и культур на фоне всеобщей глобализации.

Одновременно бытует мнение, что в Российском обществе налицо конфликт поколений, не исчерпывающийся традиционными для любого общества расхождениями «отцов» и «детей» во взглядах на одежду и прическу, в музыкальных пристрастиях и т. п., но касающийся философских, мировоззренческих, духовных основ развития общества и человека, базисных взглядов на экономику и производство, материальную жизнь общества. Например, обзор исследований ценностей россиян и их трансформации в последние 10−15 лет [Лебедева, 2000: 78] показывает, что наряду с сохраняющимися базовыми ценностями русской культуры в сознании жителей России происходит изменение ценностей по оси «индивидуализм — коллективизм» в сторону большего индивидуализма. Более того, утверждается [Лисовский 2000: 63−64], что это, по сути, «разрыв» поколений, отражающий переход общества на рельсы принципиально иного экономического и общественно-политического строя. О новом, всеобщем и глобальном разрыве между молодыми людьми и старшим поколением заявляет американский этнограф Маргарет Мид в своей концепции о трех типах культур в истории человечества [Мид 1988: 361]. Наряду с этим другие социологи утверждают, что ни «разрыва» поколений, ни «молодежного» вызова доминирующей, традиции, системе, строю сегодня как будто не существует [Левада 2005: 238], поскольку какие бы новшества ни предлагала молодежь, они всегда основаны на опыте прошлых поколений, на определенной культурной традиции [Кон 1988: 423], и, несмотря* на некоторые расхождения во мнениях «отцов» и' «детей» по отношению к историческому прошлому и современному этапу развития России, между различными поколениями россиян практически не существует глубоких разногласий и «разрывов» по поводу восприятия^ действительности, а степень глубины и темпы изменения российского национального самосознания под воздействием трансформационных процессов не столь велики, как зачастую утверждается [Горшков 2005: 16]. Таким образом, среди исследователей нет единства мнений.

Если же под воздействием системной трансформации общества и существенных перемен в жизни человека все же произошли какие-либо изменения в менталитете, в массовом и индивидуальном сознании людей, и, в частности, в их системе ценностей, то, поскольку языковое сознание является культурно обусловленным, указанные изменения могут найти отражение в языковом сознании носителей русского языка 18−20 лет, родившихся' и прошедших социализацию в изменяющихся условиях, а также и в. языковом сознании 35−45ти-летних русских, которые гипотетически в свое время могли быть испытуемыми в массовых АЭ при создании РАС, при этом-возможные изменения могут коснуться и некоторых осознаваемых и неосознаваемых ценностей как элементов этнического образа мира и менталитета.

Т.о. основная гипотеза настоящего исследования может быть сформулирована следующим образом: произошедшие в России и мире за последние 15−20 лет социально-экономические преобразования находят отражение в языковом сознании носителей русского языка разных поколений, в том числе в образах сознания, соответствующих некоторым базовым ценностям русских.

Объектом исследования является языковое сознание носителей русского языка, принадлежащих к трем возрастным / поколенческим группам, а предметом исследования выступает межпоколенческая специфика языкового сознания.

Целью диссертационной работы является выявление межпоколенческой специфики интраэтнического (русского) языкового сознания на материале единиц его ядра. Цель исследования требует решения следующих задач:

1. изучение теоретических концепций о взаимосвязи языка и сознания, о структуре сознания и единицах языкового сознания;

2. проведение свободного ассоциативного эксперимента в двух возрастных группах: ДЕТИ (ии. 18−20ти лет) и РОДИТЕЛИ (ии. 35−45ти лет), с использованием 112 стимулов — единиц ядра языкового сознания русских;

3. анализ существующих классификаций и разработка адекватной цели •исследования классификации ассоциативного материала с точки зрения уровня развития познавательных способностей сознания и структуры его образов;

4. отбор ассоциативных полей из общего списка для сравнительного количественного и содержательного анализа-.

5. сравнительный анализ ассоциативных полей отобранных стимулов в нескольких направлениях, а именно: современная молодежь (ДЕТИ) -современные родители (РОДИТЕЛИ), молодежь 15−20 лет назад (РАС) -современная молодежь (ДЕТИ), молодежь 15−20 лет назад (РАС) — современные родители (РОДИТЕЛИ) — с точки зрения их гносеологической и семантической структуры;

6. математическая обработка полученных результатов и их проверка статистическими методами, наглядное представление полученных результатов в графической форме;

7. интерпретация полученных результатов и выявление межпоколенческой специфики интраэтнического (русского) языкового сознания.

Специфика предмета исследования обусловила междисциплинарный характер работы: привлечение для решения поставленных задач исследований философской, когнитивной, психологической и этнопсихологической, социологической, лингвистической и собственно психолингвистической направленности.

Теоретической базой настоящего исследования послужили общепсихологическая теория деятельности А. Н. Леонтьева [Леонтьев 1975], а также концепции составляющих образа сознания А. Н. Леонтьева и В. П. Зинченко [Зинченко 1994], философско-психологическая концепция гносеологической модели сознания А. В. Иванова [Иванов 1994, 1998, 2000], концепция языкового сознания Е. Ф. Тарасова и понимание его как опосредованного языком образа мира [Тарасов 1996, 1998, 2000], психолингвистическая теория слова как средства доступа к единой перцептивно-когнитивно-аффективной информационной базе человека [Залевская 1977, 1982, 1992, 2000].

В качестве методов исследования использовались: теоретический анализ интегративного типа, психолингвистический (свободный ассоциативный) эксперимент, методы количественной и статистической обработки данных, обобщение фактов, полученных через семантико-когнитивный анализ ассоциативных пар «стимул-реакция», сопоставление ассоциативных полей в синхронии и диахронии.

Материалом для исследования послужили базы данных, полученные в результате ассоциативного эксперимента с двумя группами испытуемых (ДЕТИ и РОДИТЕЛИ) и Русский ассоциативный словарь (РАС).

Испытуемыми в группе ДЕТИ являлись юноши и девушки в возрасте 18−20 лет — студенты высших учебных заведений г. Мурманска (Мурманский государственный педагогический университет, Мурманский государственный технический университет), обучающиеся по специальностям «учитель географии и экологии», «учитель иностранного языка», «учитель технологии и дизайна», «учитель физики и математики», «судомеханик», «инженер радиосвязи». Испытуемые в группе РОДИТЕЛИ — мужчины, и женщины в возрасте от 35 до 45 лет следующих профессий: преподаватель высшей школы (по специальностям: лингвистика, философия, социология), учитель средней школы (русский язык и литература, математика, информатика), социальный педагог, экономист, инженер, военнослужащий (в т.ч. инженер, юрист, врач, офицер-воспитатель).

Репрезентативность исследования обеспечивается его объемом: двум группам испытуемых разного возраста по 100 человек в каждой, с равным количеством испытуемых мужчин и женщин, было предложено 112 стимулов и получено 22 400 реакций, в том числе 22 337 ненулевых. Для углубленного содержательного анализа были выбраны ассоциативные поля 20 стимулов общим объемом 4188> ненулевых реакций (2089 в группе ДЕТИ и 2099 в группе РОДИТЕЛИ). Объем реакций, зафиксированных в РАС на 112 стимулов, составляет 48 130 единиц, а для содержательного анализа были использованы 19 ассоциативных полей из РАС объемом 6534 ненулевых реакций.

Таким образом, достоверность полученных результатов и обоснованность сделанных выводов обеспечиваются достаточной теоретической базой (более 200 источников), использованием адекватных предмету и задачам исследования методов, корректностью проведенного эксперимента и репрезентативностью выборки.

Апробация работы. Основные положения диссертации и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры психолингвистики Московского государственного лингвистического университета, на научно-методических семинарах и заседаниях кафедры английского языка и английской филологии Мурманского государственного педагогического университета, были представлены на научно-практической конференции аспирантов и студентов факультета иностранных языков МГЛУ «Языковое пространство: аспекты исследования» (Мурманск, 2005), на региональных научно-практических конференциях «Актуальные проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков» (Мурманск, 2006, 2008), на международной научно-практической конференции «Культурное разнообразие в эпоху глобализации» (Мурманск, 2006), на XV международном симпозиуме по психолингвистике и теории коммуникации «Речевая деятельность. Языковое сознание. Общающиеся личности» (Москва, 2006), на VI международной конференции Национального общества прикладной лингвистики (НОПриЛ) «Языки в современном мире» (Москва, 2007) и на XVI международном симпозиуме по психолингвистике и теории коммуникации «Психолингвистика в XXI веке: результаты, проблемы, перспективы» (Москва, 2009). По теме диссертации опубликовано 7 работ общим объемом 2,7 п.л. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка сокращений и 6 приложений.

Выводы по Главе 3.

Глава 3 посвящена экспериментальной части исследования. Для достижения поставленной цели исследования был проведен САЭ в двух группах по 100 ии. в каждой — ДЕТИ и РОДИТЕЛИ — с использованием 112 стимулов. Сопоставление полученного экспериментального материала по группам ии., а также с данными в РАС по следующим показателям: список первых 75 единиц, имеющих наибольшее количество связей (по данным обратных словарей) и степень наложения реакций в ассоциативных полях одноименных стимулов — показало, что в обоих случаях наибольшее сходство наблюдается между двумя группами ии. в АЭ 2005 г. — современниками, принадлежащими к различным поколениям. Полученные нами результаты соотносятся с выводами о динамике ассоциаций, сделанными, в частности, в [Старостина 2007]).

Для последующего анализа из 112 стимулов были отобраны 20 существительных (в том числе 11 абстрактных имен), в соответствии со следующими критериями:

• Отличающееся в сторону уменьшения значение W (степени наложения АП);

• Соотнесенность с базовыми ценностями русских, выделенными в [Лебедева 2000];

• Вхождение с состав ядра ЯС (первые 75 единиц обратных словарей) хотя бы для одной из групп ии.

Таким образом, окончательный список стимулов, ассоциативные поля которых были проанализированы с помощью разработанной нами классификации на основе интегрально-гносеологической модели познавательных способностей сознания [Иванов 1994, 1998, 2000], таков: человек, семья, друг, жизнь, смерть, дурак, счастье, добро, зло, деньги, сила, любовь, дело, война, долг, справедливость, родина, враг, обман, бабушка.

В результате анализа перечисленных АП были выявлены различия между ассоциациями, представленными в РАС и полученными от ии. в 2005 г., го> следующим параметрам: количественные характеристики четырех основных компонентов структур АП и овнешенных в АП соответствующих образов сознания, а также объем образно-оценочных реакций и актуализаций прецедентных феноменов в эмоционально-аффективном секторе, качественные различия в типах логического ассоциирования, выражающиеся в сокращении доли реакций субординаторного типа и стереотипизации ассоциаций на базовом уровне, появление «постоянных» реакций в ценностно-мотивационном секторе.

Кратко обобщая сказанное, можно констатировать, что для всех ии., принимавших участие в АЭ как в 2005 году, так и на 15−20 лет раньше, рефлексивный модус деятельности сознания (по крайней мере, в отношении исследованных нами 20 слов-стимулов) является доминирующим, но за указанный период в познавательных способностях сознания усредненного жителя России обнаружилась динамика в сторону усиления такого доминирования. Одновременно эмоционально-аффективная компонента познавательной деятельности сознания, составлявшая у носителей русского языка и культуры значительную долю в структуре этой деятельности сознания, во многих случаях сократилась. Сделать эти выводы нам позволило использование интегральной (психолого-философской, логико-геометрической) модели познавательных способностей сознания, предложенной A.B. Ивановым, в качестве основания для детальной и единообразной классификации эмпирического ассоциативного материала.

Сходный отчасти вывод — о том, что у ии. начала 2000;х годов формы осмысления и восприятия действительности (на примере концептов «время», «жизнь», «любовь», «дом», входящих в ядро языкового сознания русских) подверглись трансформации в виде развития «понятийного» типа мышленияделается в [Корнеев 2007], при этом причина такой трансформации концептуальной структуры указанных слов видится исследователю в «постепенной стабилизации общества в постперестроечный период и, следовательно, растущей определенности» (не совсем понятно, правда, определенности чего? — И.Г.).

Позволим себе предложить иную интерпретацию выявленной нами специфики языкового сознания трех поколений, опираясь на социокультурные и культурно-исторические предпосылки. С середины 80-х годов XX столетия и вплоть до начала 2000;х годов поколение РОДИТЕЛЕЙ (оно же — ии. в РАС) находилось в периоде перманентных перемен: перестройка, открытие границ, развал СССР, переход к рыночным отношениям в экономике, разнообразные изменения и реформы в социальной сфере (в здравоохранении, образовании, пенсионном обеспечении), неоднократные крахи финансовых «пирамид» всех уровней, многочисленные военные конфликты на территории собственной страны, фактическое изменение социального статуса военнослужащих (часть, наших ии.-РОДИТЕЛЕЙ — это военнослужащие и члены их семей), непростые взаимоотношения с некоторыми бывшими братскими республиками, напрямую коснувшиеся личной жизни многих людей и т. д. В таких условиях приходилось, иногда просто выживать, хотя для каждого жителя страны, принадлежавшего к этому поколению, это было время начала самореализации, период наибольшей возможной жизненной активности, «расцвета лет». Необходимость выживания заставляла пересматривать некоторые установки и ценности, свое отношение к ним. Время начало требовать не эмоций, а решительных действий, рационального подхода к деятельности, к своей собственной жизни. Рефлексия стала необходима в ситуации, когда государство, взявшее курс на ценности рыночной экономики, постепенно отказалось от всесторонней опеки каждого своего гражданина и опустило всех и вся в «свободное плавание».

Свое влияние оказывали (и продолжают оказывать) западно-европейская и американская цивилизации, делая это порой достаточно агрессивно, а чаще — подспудно, на подсознательном уровне. Вместе с западным образом жизнивнешне гораздо более комфортным, привлекательным — в сознание взрослых и особенно активно — в сознание детей (ДЕТЕЙ в нашем эксперименте) внедрялись западные ценности, западный образ мыслей, менталитет. В задачи нашего исследования не входило выявление конкретных проявлений такого влияния, однако обнаруженный нами сдвиг от чувств к разуму в структуре познавательных способностей современных русских (по сравнению с ии. в РАС) представляется нам как опосредованный именно всеми перечисленными социокультурными предпосылками, в том числе и влиянием западной культуры.

Представляется уместным вновь процитировать мнение этнопсихолога К. Касьяновой о том, что для некоторых ценностей «безвременье, особенно затянувшееся на десятилетия,. разрушительнее всех революций, ибо в период безвременья воспитываются поколения людей» [Касьянова 1995]. В такой ситуации исследовательница видит выход в том, чтобы начинать «рефлексировать, делать понятными свои ценностные структуры и ясными связями соединять их с разными типами поведения, „осваивать“ новые, никогда ранее не встречавшиеся ситуации, предлагать новые модели, основанные на „коренных“ ценностях, — и все это на осознанном, вербальном уровне» [там же]. С этой точки зрения наметившееся (по полученным нами данным) преобладание овнешнений рефлексивных способностей сознания, и в особенности его ценностно-мотивационной составляющей, вызывает надежду, что социальные архетипы русского этноса не начнут размываться, терять свою четкость и убедительность и позволят русскому этносу не только уцелеть, но и «собраться» (по выражению К. Касьяновой, выдавшей в 1995 году достаточно пессимистический для нас прогноз) в нацию.

Вместе с этим, выявленную нами при анализе данных АЭ 2005 года близость структур познавательных способностей сознания, структур образов сознания, овнешненных языковыми средствами и представленных в. ассоциативных полях стимулов, отражающих некоторые базовые ценности русских, можно рассматривать и в положительном свете: как выясняется, современные ДЕТИ и РОДИТЕЛИ не так уж и далеки друг от друга, и нет оснований говорить о серьезном конфликте между этими двумя поколениями.1 Однако это не ДЕТИ учатся у своих родителей, а скорее,. РОДИТЕЛИ учатся' вместе со своими детьми, одновременно переучиваясь, приспосабливаясь к новым условиям, которые они часто не в состоянии контролировать, не В' состоянии защитить, отгородить себя и своих детей от массированного негативного влияния. Возможно, права М. Мид — современное общество приближается к переходу к культуре префигуративного типа, когда родители учатся у своих детей, либо как минимум уже не является обществом, которому присуща постфигуративная культура, где младшее поколение учится у старших. Однако такой вывод в данной работе был бы преждевременным — необходимы дальнейшие углубленные исследования.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:

1. Языковое сознание носителей того или иного языка и культуры, понимаемое как опосредованный языком образ мира и овнешняемое в словесных ассоциациях, является динамическим явлением, при этом одним из факторов, обуславливающих его динамику, является межпоколенческий фактор, объединяющий в себе как возраст ии., так и время, «эпоху», в которую эти ии. не только проходят социализацию, но и активно реализуются как личности. Испытуемые разного возраста, принадлежащие к разным поколениям, но принимавшие участие в ассоциативных экспериментах в одно и то же время (современники), обнаруживают значительную близость гносеологических структур и содержаний образов сознания. При диахроническом же рассмотрении не только словесные ассоциации (что не является неожиданностью), но и структуры АП и образов сознания различаются сильнее, чем в синхронии — как при сравнении образов сознания испытуемых-ровесников, проходивших социализацию в разное время и в различных социально-экономических условиях, так и при сопоставлении АП ии. — представителей переходного периода (гипотетически — одних и тех же людей), принимавших участие в экспериментах в разное время, с интервалом, в 15−18 лет, за которые и произошли существенные изменения в социально-экономическом устройстве общества.

2. Сопоставление полученных структур с точки зрения уровня развития' познавательных способностей сознания, получивших вербальное овнешнение в АП (реакции чувственного/бытийного и умственного/рефлексивного уровней) показывает, что в образах сознания современных ии происходит сдвиг по оси «чувства — разум» в сторону разума: современные ии. по сравнению с ии. в РАС стали более рациональны и рассудительны, чувственные, бытийные компоненты в совокупных образах сознания постепенно (как с возрастом, так и вообще со временем) замещаются умственными, рефлексивными, причем как понятийно-логическими, так и ценностными. При этом одновременно происходит еще большая стереотипизация логических ассоциаций и в некоторой мереценностно-мотивационных, с появлением среди них «постоянных» реакций с относительной частотностью 5 и выше, при одновременном увеличении объема единичных реакций.

3. Аналогичный анализ соотношения в структуре образов сознания двух других составляющих — внешне-познавательной («левой половинки» нашего сознания) и эмоционально-ценностной («правой половинки») показывает, что это соотношение в количественном плане стало более сбалансированным, однако эта сбалансированность структур АП образов сознания (значение величины В, близкое к 1) достигается за счет утраты современной молодежью (по сравнению со своими ровесниками в РАС), равно как и современными ии. 35−45 лет (по сравнению с «самими собой» в прошлом), части эмоционального содержания некоторых совокупных образов сознания, в частности, за счет значительного сокращения доли актуализаций прецедентных феноменов (являющихся высокочастотными в РАС) и разнообразных образно-оценочных реакций. 4. При анализе эмпирического (ассоциативного) материала с целью выявления специфики языкового сознания опора на психолого-философские представления о структуре сознания (и соответственно — о структуре образов сознания, овнешняемых при помощи ассоциативных полей) позволяет достаточно адекватно выявить содержание этих образов, и в частности, использование интегральной модели развития познавательных способностей сознания A.B. Иванова позволяет выявить межпоколенческую специфику языкового сознания.

В результате проведенного исследования нашла подтверждение сформулированная ранее гипотеза: произошедшие за последние 15−25 лет социально-экономические изменения нашли отражение в образах интраэтнического (русского) языкового сознания, овнешненных в ассоциативных полях стимулов, соответствующих некоторым базовым ценностялг носителей русского языка и культуры.

В ходе исследования вне нашего внимания остались некоторые вопросы, на которые еще предстоит ответить, а именно: каким образом влияет частеречная принадлежность стимула, а также степень его конкретности/абстрактности на распределение ассоциатов по секторам структуры образа сознания и, в конечном счете, на уровень развития' познавательных способностей сознания и сбалансированность его1 составляющих.

Помимо этого, представляется перспективным изучить на тех же основаниях содержание образов сознания и структуру его гносеологических способностей у людей еще более старшего возраста — 60−75 лет (доперестроечного поколения). Другое возможное направление для исследования — межпоколенческая специфика языкового сознания русских, в силу географического фактора имеющих значительно больше контактов с восточной, азиатской культурой (например, жителей Дальневосточного федерального округа) — в свете постулата о существования двух типов сознания — европейского и ориентального [Сорокин 2007: 14−16] и сделанного нами на нашем эмпирическом материале вывода о доминировании рефлективного, рационально-логического в русском языковом сознании — под влиянием западно-европейского духа ratio.