Традиции мировой литературы в киргизской прозе

Для того, «чтобы объективно подойти к определению места и значения отдельной национальной литературы в мировой, ее невозможно изучать в изоляции от других. Очевидная истина. Такой подход будет в любом случае односторонним и неполным, ибо все познается в сравнении. Понять роль и место одной литературы в системе мировой можно лишь изучая ее в контексте других литератур, в соотношении с предшествующим опытом мировой литературы.

Определяя задачи сравнительного литературоведения Д. Дюри-шин пишет: «Литературная компаративистика, синтезируя материал отдельных национальных литератур способствует установлению закономерностей развития в высшем межлитературном плане, она вся устремлена к воссозданию мирового литературного процесса. Своими наблюдениями она в то же время стимулирует более всесторонний и объективный подход к явлениям национальной литературы. В этом состоит своего рода „универсальность“ преследуемой ею цели» (1).

Из всего круга вопросов, изучаемых сравнительным литера-. туроведением нас интересует проблема роли инонационального ху-. дожественного опыта в творчестве представителей национальной литературы. Очевидно, что самые продуктивные и интенсивные контакты с инонациональным художественным опытом характерны в целом для наиболее прогрессивных, значительных художников, школ или даже целых национальных литератур. Само собой разумеется, что осуществление творческого контакта с инонациональным процессом возможно в той литературе, где сложились.

1 Дюришин Д. Теория сравнительного изучения литературы. — М.: Прогресс. — 1979. — С. 71. сложились предпосылки для восприятия внешних стимулов.

Основоположник русской компаративистики А. Е Веселовский подчеркивал необходимость предпосылок для рецепции у принимающего явления. В своих теоретических работах по сравнительному изучению литературы он выступал против крайностей «миграционной теории», стремившейся выводить литературное явление преимущественно из генетических межлитературных импульсов. А. Е Веселовский, напротив, считал, «что всякое заимствование предполагает у заимствующего какое-то встречное движение мысли — аналогичную тенденцию в том же направлении» (1). Поэтому следует В' первую очередь рассматривать общую ситуацию в принимающей литературе на том или ином этапе, объективные потребности ее развития. Важно отметить еще и то, что интерес тойили иной литературы к инонациональному литературному процессу в качественном отношении значительно интенсивнее в период ее усиленного развития, 'в моменты «творческого напряжения сил», поисков художественных открытий и, напротив, заметно ослабевает, когда в отечественном литературном процессе появляются признаки застоя.

Весьма существенную роль в процессе восприятия играют те моменты, которые связаны с творческой натурой конкретного писателя, его индивидуальной неповторимостью, присущими только ему характерными чертами. В процессе литературного общения они зачастую оказываются решающими, так как обусловливают субъективные критерии отбора литературных ценностей, и своего рода их критику. Поэтому последствия рецепции, суммарно обусловленные объективным характером самого произведения и творчества принимающего автора, зависят к тому же и от субъективного.

1 Веселовский А. Этюды и характеристики. — М.: Типолитография творчества И. М. Кушнерова. — 1903. — С. 524 толкования, которое не всегда находит полное отражение: в конкретном художественном воплощении усвоенного. Естественно, как справедливо отмечает И. Г. Неупокоева, «готовых творческих реше-. ний ни одна из литератур другой дать не может, но и ни одна литература не может пройти мимо того инонационального. художественного опыта, который ей исторически нужен» (1). .

Одним из показателей духовной зрелости данной национальной литературы является осознанность отбора в художественном опыте других народов того, что наиболее важно для ее развития, на данном этапе. В конечном итоге национальное начало. литературы определяется тем, в какой мере она сумела’воспринять и переработать, развить национальное начало других литератур. Само восприятие инонационального художественного опыта становится в современных условиях более многообразным и глубоким. Оно осуществляется теперь уже не через заимствования, подражание и другие простейшие формы межлитературного воздействия, но путем творческого переосмысления художественных завоеваний другой литературы. Вполне закономерно, что у каждого из писателей в соответствии с его собственным дарованием и художественными вкусами, его душе^км строем .и жизненным опытом есть в другой (как и в своей национальной) литературе тот, кто ему особенно близок не только общей направленностью своего творчества, но своим индивидуальным художественным видением мира. Речь идет не о «неуловимых» симпатиях, но о своего рода психологическом стимуле. Мы имеем в данном случае в виду то особое «избирательное» воздействие, которое играет более определенную роль в творческой жизни писателя, в становлении его мастерства, в его художественных поисках и свершениях.

1 Неупокоева — И. Г. История всемирной литературы. Проблемы системного: и сравнительного анализа. -М.: Наука. -1976. -С. 85.

Отмечая, что кроме общекультурной школы классиков, в творчестве писателя следует видеть и особый, глубоко индивидуальный его интерес к тому или иному художнику, КБехер пишет: «Мы учимся у великих мастеров, у всех вместе и у кадого в отдельности. Если говорить о литературе, то мы учимся у Гомера, у Пиндара, у созвездия греческих драматургов, мы учимся у Бальзака /Толстого, у Данте и Гельдерлина, у Шекспира и Суинберна-возможность учиться бесконечна. Но и это еще не та особая школа, о которой я говорю. Сущность особой школы, которую я имею в виду, заключается в том, что среди всех этих избранных, сверкающих гениев, этих кристальных, вечных, прозрачно-ясных кряжей есть та или иная вершина / а иногда и несколько вершин/, которая с особой силой притягивает наш взор и глядя на которую, мы говорим: не отрывая взгляда от нее, я и начну свое восхождение... У. того или другого мастера я хочу учиться, того или другого мастера я не только почитаю, но и люблю, я чувствую свое родство с ним. 1. «(1).

И это, действительно, так. У. кадцого писателя существует свой эталон, своя вершина, которая неумолимо притягивает его к себе. Для У. Абдукаимова это был Лев Толстой. Для Ч. Айтматова это, по-видимому, Ф. М. Достоевский (имеется в виду из представителей русской классики. В дальнейшем мы более подробно остановимся на данном тезисе и постараемся его обосновать).

Следует, впрочем, отметить, что далеко не всегда решающее воздействие на писателя (мы говорим в данном случае о воздействии литературном) оказывает художник, являющийся для него образцом, в русле художественных открытий которого развивается, его собственное творчество. Воздействие это может быть значи.

1 Бехер И. Р. В защиту позии. — М.: Иностранная литература. -1959. — С. 81. тельно и там, где и по непосредственному содержанию своему и по поэтическим формам творчество писателя глубоко отличается от творчества его предшественников.

В речи посвященной 100-летней годовщине со дня рождения Л. Е Толстого, Т. Манн говорил о том, что под воздействием творчества великого писателя могут быть созданы произведения очень разные по духу и форме, во всем не похожие на то, что было им создано, потому что творческое восприятие опыта великого художника ведет не к повторению, а к ролздению нового в V йсскустве.

В фундаментальном труде Е И. Конрада «Запад и Восток» справедливо замечено, что по мере развития наций литературные связи становятся не столько контактными, сколько типологическими. При этом, очевидно, необходимо учитывать еще и другую сторону этого вопроса. При непосредственной неконтактности литературных явлений, по мере развития человечества, «общее состо-' яние мира», по гегелевской терминологии, начинает влиять на все нации, их историческую судьбу. «Субстациональность» переходит за пределы национальной ограниченности наиболее интенсивно в XX в.

Представляется, что именно это «общее состояние мира» становится онтологической основой, почвой, порождающей типологические сходдения в разнонациональных литературах, во многом определяя, формируя аксиологию творческих методов. Эту диалектику зависимостей четко выразил Ч. Айтматов в своем широко известном выступлении «Духу Хельсинки альтернативы нет». В част/ % ности, он выделил сущностные, характерные для писателей второй половины XX в. ценностные ориентиры: «Речь идет о том, способны ли разум, культура, искусство в условиях непримиримости противоборствующих полярных сил, при остром столкновении разных идеологий, в условиях всеохватывающей научно-технической р&волящт ит^э^иодаТЬ природу человека, таким образом, чтобы в ней постоянно преобладали извечно великие бессмертные страсти: созидание, продление и сохранение рода человеческого, познание человеком себя и своего назначения в жизни. Ибо только в этом случае, если удастся выстоять перед лицом» разрушающих сил бесчеловечности и безнравственности, сохранив и возвысив дух гуманизма — только в этом случае человек определяет свое наименование мыслящего существа. Этот путь единственный, другого быть не может" (1).

Ч. Айтматов определяет, таким образом, основную современную-проблему всемирной литературы, именно исходя из общих ценностных ориентаций творчества художников второй половины ХХв. Эту проблему он называет «проблемой выработки современного мышления». «Ибо современникл-это не только физически живущие в одно время люди, но ичто важнее всего — это люди, для которых характерны общие черты мышления. Это прежде всего способность и умение мыслить на уровне передовых, прогрессивных идей, мыслить планетарно, это, по существу, подлинный интернационализм, подлинное уважение к самобытности культур, национальных языков, художественных, ценностей, выработанных всеми народами. И, наконец, это умение мыслить перспективно, различая в сегодняшнем дне тенденции завтрашнего. Понимание современности» ^).

То, что определено Гегелем как «общее состояние мира», что.

Айтматов называет «выработкой современного художественного. мышления» в конечном итоге можно определить как. тесное взаимо-. переплетение различных национальных культур, изучать которые в.

1 Айтматов Ч. Дух у Хельсинки альтернативы нет. //Литературная газета. — 1977. — 22 июня.

2 Там же. отрыве одной от другой ныне становится невозможным, Иоучепие взаимодействия и взаимовлияния национальных культур, роли национальных классических традиций в творчестве представителей определенных литератур помогает выявлению национальной специфики литературы, ее отличия от других, ее непохожести на другие литературы. Таким образом, учитывая всю важность выявления типологических схозвдений в творчестве разных художников, нельзя не заметить, что эта тенденция — искать только сходство, то .есть типологизировать, сравнивать только по сходству — свидетельствует сегодня уже об инерции литературоведческого мышления.

Напротив, в последнее время все заметнее становится тенденция к выявлению специфических особенностей одной' культуры через другую, типологически несходную.

О важности сопоставления национальных литератур именно в аспекте всестороннего сравнения писал в последние годы М. М. Бахтин: «Чужая культура только в глазах другой культуры раскрывает себя полнее и глубже. Один смысл раскрывает свои глубины, встретившись и соприкоснувшись с другим и чужим смыслом. Между ними начинается как бы диалог, который преодолевает замкнутность и односторонность этих культур. Мы ставим чужой культуре новые вопросы, каких она сама себе не ставила, и чужая культура отвечает нам, открывая перед нами новые свои стороны, новые смысловые глубины. При такой диалогической встрече двух культур они не сливаются и не смешиваются, каждая сохраняет свое существо и открытую целостность, но они взаимно обогащаются» (1).

Нам представляется, что смысл сравнительного литературо.

1 Бахтин М. М. Смелее пользоваться возможностями. // Новый мир.

— 1970. — N11. -С. 240. ведения ноеит не только теоретический, сугубо литературоведческий характер, хотя, конечно, следует в полной мере осознать, что без сравнительного изучения ни^кай' история литературы невозможна. Не учитывая инонационального влияния, нельзя понять в полной мере ни данного писателя, ни данную литературу. В то же время изучение связей, соединяющих литературы разных народов ведет к их большему сближению, узнаванию и пониманию. Глубже познавая национальные литературы в их общении с миром мы глубже познаем и себя, и других. «В сравнительном литературоведении методами сопоставления выявляются специфические особенности национальных литератур, а также их художественная ценность на фоне достижений мировой литературы» (1), — пишет А. Дима. Само соотнесение национальных достижений с инонациональными создает условия для более четкого выявления национального своеобразия каждой литературы. Сравнительное литературоведение тем самым вносит весомый вклад в разработку истории национальных литератур.

Общее состояние мира", иначе говоря, тесное взаимопереплетение различных национальных культур, изучать которые в отрыве одной от другой ныне становится невозможным, начинает влиять на все нации, их историческую судьбу. И наиболее интенсивное развитие этот процесс получает в XX в. с невиданным ранее развитием средств массовых коммуникаций. Вообще невозможно понять до конца данную литературу или данного художника, не учитывая факта инонациональных влияний. Сравнительное изучение литератур активизируется вместе с ростом влияния в конкретной национальной литературе.

Основное в воздействии великих литературных образцов.

1 Дима А. Принципы сравнительного литературоведения. — М.: Прогресс. — 1977. — С. 38. состоит в том, что они являются могучим стимулом, импульсом к созданию новых творений художественной культуры во всем отличных- -от них. Самое же главное заключается в том, что классическое ¦наследие формирует мировоззрение современных писателей, развивает художественное мышление, заставляет их усиленно и напряженно размышлять о судьбах мира, культуры, человечества, воспитывая высокие нравственные принципы отношения к действительности.

Современный этап изучения взаимосвязей культур выводит исследователей на уровень универсальных моделей, общегуманистических ценностей в отличие от господствовавшего ранее классового подхода. В сегодняшнем мире преобладают конфликты л на религиозной, национальной и расовой основах — это еще одно свидетельство назревшей необходимости отхода от классового приоритета в оценке тех или иных явлений духовной жизни. И если раньше признания национальных художников об учебе у русской классики и отцов пролетарской культуры Горького, Маяковского было своего рода свидетельством их политической благонадежности, то современные писатели называют узка совсем другие имена мировых художников и в том числе и главным образом имя великого русского писателя Ф. М. Достоевского, чье творчество считалось классово чуждым и идеологически вредным для. социалистической культуры и звучали призывы сбросить его с. парохода современности. Великое искусство невозможно, к счастью,.

I,. •. •, уничтожить даже самыми грозными директивами и рукописи 'воистину не горят.

Понятие" вклад в мировую культуру" ,-, пишет Р. Бикмухаме-тов, — у нас подменило более важное — мирового контекста, постоянное присутствие которого призвано предупредить пагубный самоудушающий изоляционизм, обеспечивать духовное здоровье на-^ ционального организма. Надо возродить литературу, а это невозможно без восстановления национальной истории, культуры, самосознания. При этом, конечно, было бы лёгкомысленнейшей ошибкой полагать, что лозунг, национальной^культуры спасет от провинциализма, приспособленчества, ремесленных поделокнельзя. упускать и возможности нового падения вкусов — уже не на вульгарно-социологический, а на национально-провинциальный лад. Искусство восприятия мировой культуры как своей личностной должно идти рядом с возрождением всей памяти взаимодействия с прибегающими и удаленными пластами различных культурных интег-раций" (1).

Огромное количество вопросов ставит нынешняя наша драматическая реальность. Бее мы, народы бывшего Советского Союза, обретшие суверенитет и независимость, находимся на распутье. И именно сегодня встает важнейший, основополагающий вопрос определения будущего пути развития каждого народа. Сохраним ли мы все ценное, что накопили в результате долгого совместного развития, сможем ли проявить достаточную мудрость и здравый смысл, дабы не утратить достигнутого, не скатиться и пропасть самоизоляции и поиски собственного, отличного от всех остальных пути? Большая ответственность в данном случае ложится на плечи современных гуманитариев, пытающихся осмыслить, оценить пройденное и, решая насущные проблемы настоящего, обозреть буду-. щве. И именно эти глобальные задачи определяют и направленность развития как современной обществоведческой науки в целом, так и литературоведения в частности. Ощущается необходимость дальнейшего углубления историко-теоретических исследований, показывающих как путь развития конкретной национальной литературы, так и процесс усвоения инонационального художественного опыта,.

1 Бикмухаметов Р. Представления и реальности. //Еопросы литературы. -1989. -N8. -С. 25. достижения уровня адекватного современному мировому литературному контексту.

Исследование основных путей взаимодействия национальной литературы, выяснение закономерностей взаимного обогащения, научное освещение внутренних процессов, обусловливающих взаимное влияние литератур различных народов на различных этапах их историко-экономического и культурного общения, определение научно-теоретической значимости факторов взаимного сближения литератур различных народов приобретает особую актуальность в наше сложное время.

Признавая всю важность и актуальность исследований такого рода, хотелось бы в то же время отметить, что современный уровень литературоведческой мысли позволяет ставить перед исследователями новые, все более усложняющиеся задачи научного познания. Речь идет о том, чтобы наряду с созданием работ, обобщающих более чем полувековой опыт взаимосвязей и взаимодействий между литературами бывших советских народов, развивать интенсивнее и сравнительно-типологическое направление, объектом которого являются типологические связи между литературами разных, весьма отличных друг от друга народов, возникающие по исторически обусловленному сходству литературных процессов, происходящих в истории развития этих народов. Одновременно сравнительно-типологическое исследование способствует выявлению места тех или иных национальных литературных явлений в мировом литературном процессе, осуществляет сравнение схожих явлений на подлинно научной основе.

Как правило, завершение формирования национальной литературы совпадает с выходом ее в мировой литературный процесс.' Наше исследование в большей степени связанно именно с этим этапом существования и развития киргизской литературы, с моментом наступления зрелой самостоятельности и с моментом вхожк. ч л дения ее в мировой литературный процесс как явления жизнеспособного и репрезентативного. Причем следует отметить тот немаловажный факт, что сейчас национальная киргизская литература, как и другие, выборочно и целенаправленно использует необходимые ей качества национальных традиций и мирового художественного опыта. Именно использует, а не слепо следует им за неимением собственных литературных возможностей. Эту целенаправленность выбора мы постараемся отразить в нашем исследовании. Следует отметить также, что сравнительное изучение обогащает возможности понимания специфики конкретных национальных литератур. Возникает потребность проверить его возможности через «возвращение» к национальным литературам или, точнее, через соотнесение с их потребностями, требованиями й нуждами. Сравнительный момент, взятый сам по себе заложен уже в природе У" художественного восприятия, в соотнесении действительности и ее художественного отражения.

Вопросы типологии пользуются. в современном литературоведении все более растущим вниманием, о чем свидетельствуют труды И. Г. Неупокоевой, Г. Гачева, 3. Г. Османовой, Р. Бикмухаметова, А. Садыкова, .4. Т: Джолдошевой, Н. С. Надьярных, КХ Суровцева, М. Бор-бугулова, Е. К Озмителя, К А. Асаналиева, Е. В. Лизуновой, А. А. Ак-маталиева, О. И. Ибраимова, 3. Кабдулова, Т. Какишева, М. Шукурова Л. Каюмова, К Рыскуловой, А. Мусаева, К. Мамбеталиева и др:

Вообще говоря, к вопросам сравнительного литературоведения в той или иной степени обращаются все исследователи истории и теории развития киргизской национальной литературы, прекрасно осознавая, что в полной мере понять роль и место той или иной' национальной литературы без типологического анализа не представляется возможным. К их числу следует отнести работы ^ А. Эркебаева, К Артыкбаева, С. Джигитова, К. Бобулова, В. Ванулен-ко, М. Рудова, Л. Укубаевой, Р. Шамурзиной, К. Даутова, С. Вайгазиева, Б. Шамшиева, У. Касыбекова и др.

Выбор темы продиктован ее несомненной значимостью и актуальностью. Определить и оооенать овею моото п мировом оооб-ществе как независимого и суверенного государства, в том числе и место своей литературы, как выразительницы состояния общества на нынешнем, чрезвычайно сложном и драматическом этапе -.- его развития в мировом литературном контексте 7 актуальная задача,' особенно, если принять во внимание радикальные изменения, происходящие в нашем обществе.

Гетевское понимание мировой литературы тесно связано с творчеством Ч. Айтматова и русских классиков, творчеством Ч. Айтматова и Гарсиа Маркеса, творчеством Ч. Айтматова и Т. Манна, и все эти связи, безусловно, должны рассматриваться в мировом литературном контексте, иначе изучение творчества конкретного художника или конкретной литературы будет неполным да и неточным.

Творчество Ч. Айтматова и Г. Гарсия Маркеса — поучительный пример, рожденный пониманием универсальности и движением во времени мировой литературы. Мы стремились рассмотреть конкретную национальную литературу и творчество конкретного писателя на фоне многообразных художественных явлений, составляющих мировую литературу и в связи с последними, что придает анализу новые возможности в постижении как общэго, так и.особенного.

Современная культурная ситуация в мире по всем своим параметрам характеризуется не только многообразием, но и сложностью. Последнее предполагает соответствующие методы адекватной интерпретации и прогнозирования. Осмысление опыта конкретной национальной литературы в масштабе мировой может способствовать принятию оптимальных решений.

Таким образом, мы в своем исследовании стремились проследить путь развития киргизской прозы, ее эволюцию в свете мирового художественного опыта, постоянно проверяя, как камертоном, верность ее мировой реалистической традиции, усвоенной и распространяемой лучшими ее представителями. Киргизская проза ^ в свете мирового художественного опыта, киргизская литература, проверенная мировой реалистической традицией-вот, пожалуй, основная цель и основная задача данного исследования.

Научная новизна исследования заключается, таким образом, в том, что впервые в киргизском литературоведении «создана работа целиком посвященная проблеме взаимоотношений киргизской национальной литературы и мирового литературного процесса, проблеме типологических схождений. киргизской литературы с литературами других народов мира, проблеме влияния мировой литературы на киргизскую национальную прозу, раскрытие именно этих качеств составляет содержательную новизну данного иссле-у дования.

Актуальность научного исследования проблемы взаимодействия киргизской литературы с мировой обусловлена и вызвана назревшей необходимостью определить процесс овладения киргизской литературы высочайшими достижениями мировой литературы, наступлением эпохи зрелости и самостоятельности, обретением своего места в мировом литературном процессе.

Сплав мирового литературного художественного опыта с богатствами национальной художественной традиции дает наиболее впечатляющий результат, что подтверждает творчество крупнейшего представителя мировой литературы Ч. Айтматова. В подтверждение данного тезиса приведем цитату из автореферата докторской диссетации К. Асаналиева: «Писательский феномен Ч. Айтматова заключается именно в том, что стремясь к осуществлению художественного замысла, он пользуется всеми доступными ему ^ средствами, которыми располагает реалистический роман конца ХХв. Ему доступны и древний миф, и философия современности, он в одинаковой степени обращается как к эпосу киргизского народа, так и к реализму современной мировой литературы. Наверное, это тот случай художественного универсализма, когда наисовременная философская формула и древнее назидание, психологический подтекст и символика, „репортаж“ и библейские мотивы, многое другое вырастает как целостный живой организм из данного национального корня» (1).

Таким образом, мы в своем исследовании стремились выявить то, новое, вполне, кстати говоря, конкретное и осязаемое, что внес опыт мировой литературы в творчество киргизских писателей на разных этапах развития национальной литературы. Несущей же конструкцией данного исследования, образно говоря, стало изучение творчества Ч. Айтматова в контексте мировой литературы, ибо он является тем художником, который удивительно полно и удивительно точно воплотил в своем творчестве преемственность и непрерывность мировой реалистической традиции и в этом смысле он, конечно, в высшей степени адекватный представитель мировой литературы, ее достижений и опыта.

Исходя из общей цели исследования в диссертации ставятся следующие задачи:

— проследить процесс развития национальной прозы от момента «овладения» азами жанра социального романа до нынешнего этапа обогащения романной формы в творчестве Ч. Айтматова.

— определить условия, .при которых киргизская национальная литература стала частью мирового литературного процесса и при конкретном анализе творчества киргизских писателей определить соотношение художественного прогресса в киргизской литературе и изменений, происходящих в связи с ним в художественных фор

1 Асаналиев К. Ч. Айтматов: Поэтика., художественного образа. Дисс. докт. филол. наук. — Фрунзе. — 1989. — С. 27. мах, стилях, жанровых структурах, поэтике творчества того или иного художника.

— показать духовное взаимодействие лучших представителей киргизской литературы с гуманистическими традициями мировой литературы, величайшими образцами русской классики.

— определить этапы воздействия инонационального художественного опыта на киргизскую прозу от периода ученичества до глубинных, опосредованных связей на современном этапе ее развития.

— выявить черты своеобразия, самобытности и оригинальности ичерты типологических схождений, единства, общности различных литератур на основе сравнительного анализапроизведений трех крупнейших киргизских писателей и творчества тех выдающихся представителей мировой литературы, которое оказало на них свое воздействие.

— проследить эволюцию жанра романа в аспекте расширения влияния традиции лучших образцов мировой литературы.

— показать, как опыт мировой литературы, освоенный и разработанный киргизской литературой ведет к обретению ею своего места в мировом литературном процессе.

— определить новаторский вклад творчества Ч. Айтматова в обогащение и развитие романного жанра.

— выстроить типологию жанровых форм романа: европейского, американского, латиноамериканского, русского, киргизскогово имя определения развития и обогащения романной формы за счет взаимопроникновения и взаимовлияния различных национальных культур.

Методологической основой диссертации являются научные разработки вопросов сравнительного литературоведения в трудах М. Бахтина, Е Жирмунского, а Конрада, Д. Дюришина, А. Димы,.

Г. Поспелова, А. Веселовского, Л. Гинзбург, А. Бушмина и др.

Теоретическая «и практическая значимость диссертации. Диссертационное исследование может быть использовано для установления ряда закономерностей прямого выхода конкретной национальной литературына уровень лучших достижений мировой литературы через процесс освоения мирового художественного опыта. Выводы обобщающего плана могут способствовать разработке теоретических проблем, сравнительного литературоведения, теории прозы, фактическая значимость диссертации заключается в том, что она может быть использована как пособие для профессиональных литературоведов, занимающихся вопросами истории конкретной национальной литературы в ее соотношении с более широкими литературными общностями, как основа факультативного семинара для студентов филологических факультетов, как пособие для аспирантовфилологов. Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседаниях отдела взаимосвязей литератур и Ученого совета Института литературы и искусства АН республики Кыргызстан. По теме диссертации опубликована монография «Традиции русской классической и мировой литературы в киргизской прозе» /1988/ объемом более 9 п. л. и статьи в периодикесделаны доклады и сообщения на У Всесоюзной тюркологической конференции /сентябрь, 1988/, на двух научно-практических конференциях, посвященных творчеству Ч. Айтматова /1985, 1988/.

заключение

.

Итак, мы в данном исследовании стремились обозначить и выявить основные этапы вхождения киргизской национальной литературы в мировой литературный процесс, раскрыть действие закономерностей вхождения, проанализировать основные тенденции этого процесса в их конкретном эстетическом выражении на конкретном анализе творчества выдающихся представителей киргизской литературы на разных этапах ее развития. Очевидно, что свой оригинальный вклад в мировую литературу киргизская литература внесла именно потому, что все лучшие ее представители стремились синтезировать свою народную традицию и европейский, а затем и мировой художественный опыт.

Б диссертации ставилась задача исследовать когда, в какой отрезок времени, с приходом каких творцов киргизская националь-' ная литература стала ощущать себя в контексте мировой литературы. Каким образом двигалась киргизская литература от местной, локальной проблематики «к общенациональному типажу, общенациональным мерилам художественной ценности» (1). И пришли к выводу, что 'киргизская литература с момента ее возникновения осознавала необходимость усвоения инонационального художественного опыта и не стеснялась учиться у развитых литератур, и постепенно расширяя свой кругозор и горизонты видения, вбирала в себя опыт все большего числа самых различных литератур и са мых различных писателей, и таким образом, постепенно завоевывала свое место под солнцем.

Таким образом, вроде бы односторонняя ориентация киргизской литературы приводила к тому, что. именно с помощью.

1 Кубилюс Б. Национальная литература и мировой литературный, процесс. // Вопросы литературы. — 1981. — N. 3. — С. 150. русской литературы творчески осваивались достижения и других европейских литератур, то есть наряду с опытом отцов соцреализма усваивался и опыт европейской, общемировой классики.

После возникновения советского государства на всей территории республики формировалось новое культурное самосознание: «догнать» более передовые, просвещенные народы /естественно, что, как уже отмечалось ранее, ориентация шла главным образом в направлении русской и европейской литератур/, творить на базе новообретенных художественных направлений и методов. То есть национальная литература начинала ощушдть себя членом более широкого литературного сообщества, что без сомнения шло ей на пользу, ибо помогало избавиться от комплекса неполноценности и провинциализма. Уловить историческую диалектику в процессе «европеизации» киргизской литературы, в понимании синтетичности собственной историко-культурной действительностивот в чем состояла необходимая сложность общественного развития. В полной мере это было осознанно лишь во время Ч. Айтматова.

Развитие каждой культуры строится на многомерной диалектике обретений и потерь в становлении целостного ее феномена и процесс этот всегда неоднозначен и противоречив. Ко в любом случае встает вопрос о специфике той историко-культурной почвы, на которой выросла данная литература. А специфика такова, и с этим, думается, никто не станет спорить, что киргизская литература в ее нынешнем виде сформировалась, опираясь на опыт и наследие мировой культуры, собственно национальный эпический опыт и внутрилитературный, внутринациональный художественный опыт развития. Это данность. И нет ни одной литературы в мире, которая могла бы это отрицать. Другой вопрос, что делалось это в той или иной национальной литературе с большим или, меньшим успехом. Современные же писатели и среди них Ч. Айтматов видят свою культуру лишь в контексте мировой культуры и видеть ее иначе не могут. Они —дети своего времени и было бы странно, если бы истинное положение вещей воспринималось ими как-то иначе. Отсюда следует и важнейший вопрос о закономерностях вхождения творчества самих этих писателей в мировую ' литературу. .

Проблематика историко-культурной самобытности киргизской литературы в общемировом контексте обусловлена особенностями ее исторической судьбы. Присоединение Средней Азии к России явилось исходным пунктом развернувшегося здесь процесса — -вз'а-: имодействия разнородных этнических и культурных начал, во'-мно-гом определившего специфику образования киргизской националу-" ной культуры. ' > ¦ На протяжении. определенного периода именно ориентация, на русскую культуру, а через нее на европейскую, западную, шире." говоря, стала для киргизской национальной культуры исторически необходимой формой самообретения, орудием национального самоутверждения. Звучит, может быть, несколько парадоксально^? но это так. Все выдающиеся деятели киргизской национальной. культуры: К. Тыныстанов, М. Зле баев, А. Осмонов, У. Абдукаимов, Ч. Айтматов отчетливо осознавали и. формировали диалектику взаимодействия национального и универсального начал.

Самобытное, национальное миропонимание по мнению Ч. Айтматова, — это такой взгляд на собственную национальную действительность, при котором она предстает, как особая, но неотъемлемая часть всемирной действительности, истории всего человечества. .

Сейчас мы вступаем в эпоху мировой литературы, и каждый должен теперь содействовать тому, чтобы ускорить наступление этой эпохи, — говорил Гете в 1827 году. Национальные литературы сольются в этой грядущей эпохе в художественный синтез человеческой общности. И 'уже неважно будет, кто написал книгу.

— китаец или серб, ибо «люди всюду мыслят, действуют и чувс-тауют похоже» (1). £злно будет' лишь «уавоить все хорошее» ив искусства каждого народа и эпохи.

Этот момент хотелось бы выделить особо. «Усвоить все хорошее» — это очень важная оговорка. Лишь только в этом случае будет действительно неважно, кто написал книгу — европеец, азиат или австралиец. • Ч. Айтматов также убежден' в том, что все оставшееся от прежних эпох «должно быть включено неким образом в нашу литературную систему, сохранено в ней, потому что иначе мы сохранить это не можем» (2). — Мировая литература — это непрерывный эволюционный процесс, идущий через все эпохи и проявляющийся в данном произведении. Общее происхождение, аналогии развития,' различные взаимосвязи объединяют в единое целое все литературы мира, поэтому творчество великих писателей может быть понято- «только после многих и длительных усилий, которые мы должны затратить на то, чтобы сопоставить его творчество с различными и разновременными 'явлениями в мировой литературе’ЧЗ).

Пгн)по>4ГЗПТЛ* 77тгтто тггт/пттттгрт. Яг/-чттг-ччтг ТГ Ат>т"/птпт1П «п I ттг-ктл тт/-мгг* ттт*.

— а. ^ сг АП Л и и Л У ь> п и ?1 * А л. и Чс" -*л ^ л ша х ила лш 1 ¿-¿-/¿-ши лишил немалые усилия для того, «чтобы сопоставить его ТЕорч? С?2С С различными и разновременными явлениями в мировой литературе» .!

По мнению Е И. Конрада — «в последнее полустолетие процесс проникновения литературы. одних стран в мир литературы других стран е той или иной степени охватил буквально все культурное.

1 Эккерман И. П. Беседы с Гете в последние годы его жизни. — М.: Художественная литература. — 1985. — С. 214.

2 Духовная опора. Беседа с Ч. Айтматовым. // Дружба народов. -1977. — N.10. С. 241.

3 Алексеев М.- Пушкин.-Л.: Наука.-1972.-С. 3.

Ч8Л0В8ЧеСТВО" (1).

Единство литературного процесса не лишает национальные литературы их индивидуальности и специфических особенностей развития. Одновременно этот процесс формирует уже на более высокой ступени то «единое целое», которое Н. И. Конрад выводит, из диалектики социальных законов /например, возникновение, аналогичных гуманистических движений в литературах Востока и Запада/, а американские ученые Р. Уэллек и О. Уоррен объясняют общей природой человека /литература — одна, как человечество — одно/.

Когда и какими путями приходит отдельная литература к этой общности, названной Гете мировой литературой, что усваивает из нее и чем ее обогащает, — эти вопросы ныне особо актуальны как для литературоведения, так и для живого литературного процесса. Попытки же интерпретировать литературу исключительно в национальном аспекте неизбежно ведут в тупик, ибо каждая литература, рассматриваемая подобным образом, превращается в неповторимый феномен «национального сознания» и лишается объективных критериев оценки.

Национальные литературы же никогда не развивались сами по себе, в изоляции. Они всегда общались, через огромные расстояния заимствуя друг, у друга сюжеты, типажи, жанровые формы. Они существовали в словесном материале, структура которого, выразительные возможности, способы художественного использования и направления совершенствования неизбежно играли объединяющую роль. Связывали их «сквозные процессы», происходящие в мировой литературе с такой же обязательностью, как и в истории. Поэтому подлинная самобытность национальной литературы может выявиться лишь в контексте других литератур. Национальное твор

1 Конрад Н. II Запад и Восток.-М.': Наука.-1986.-С. ЗОа. чество должно обязательно ощущать себя в контексте мировой литературы, ибо каждая «художественная литература по своей природе национальна и исторична» (1), — как утверждает Г. Поспелов. В нашу задачу входило исследовать когда, е какой отрезок времени, с приходом каких творцов киргизская национальная литература стала ощупать себя в контексте мировой литературы.

Следует отметить, что литературные контакты завязываются по принципу не только сходства, но и контраста. Национальная, литература стремится освоить и такие художественные структуры, которые ей неведомы, для возникновения которых еще не сложились прочные социальные и психологические предпосылки, но которые могут расширить диапазон ее художественного мышления.

Таким образом, общее и сравнительное литературоведение занимается процессами и явлениями литературы в их целостности и в их взаимоотношениях, типами творчества, авторами и произведениями, международными литературными связами в прошлом и настоящем, отражением отношений между народами в литературе.

Сравнительное изучение обогащает возможности понимания специфики конкретных национальных литератур. Возникает потребность проверить его возможности через «возвращение» к национальным литературам или, точнее, через соотнесение с их' потребностями, требованиями и нуждами. Сравнительный момент, взятый сам по себе, заложен уже в природе художественного восприятия, в соотнесении действительности и ее художественного отражения.

Крупнейшие исследователи проблем сравнительного литературоведения — такие ученые, как В. Жирмунский и Н. Конрад расширили его рамки и показали, необходимость соотнесения ли.

1 Поспелов Г. «Злоба дня» и перспективы истории. //Литературная газета. — 1974. — 9 января. .

Я' '. ¦ тературных феноменов, принадлежащих к различным временам и регионам. ¦

Стремление к максимально объективным выводам, побуждает к выходу за пределы одной национальной — литературы к высшим, межлитературным образованиям и в конечном счете к выходу в ми-, ровую литературу. Сравнительный подход, таким образом, приводит к обобщению закономерностей развития отдельных национальных литератур" (1), — пишет Д. Дюришин. И в то же время история сравнительного изучения литератур убеждает в том, что сравнительное литературоведение активизируется вместе с ростом внимания к сЕоей национальной литературе, отечественному литературному процессу.

Мы впервые в своей работе постарались • отделить воздействие русской и мировой классики от идеологического диктата, насаждавшегося сверху. Сегодня же наметилась тенденция смешивать эти совершенно разные вещи, взваливая всю вину за беды и перекосы на. русскую культуру, что в корне неверно и, на наш взгляд, • / еэ^лядт чрезвычайно вредит дальнейшему развитию киргизской культуры вообще, ибо перечеркивает все, что было достигнуто ранее и обозначает очевидную тенденцию к изоляционизму и национальной замкнутости, что никому еще не принесло пользы.

Хотя процесс, конечно, не был однозначным. Ментальность кочевого народа достаточно жестко менялась в направлении европейской цивилизации. Патриархальные традиции, объявленные пережитком прошлого отвергались, что далеко не всегда было на пользу естественному, эволюционному развитию национальной г'.

1.Дюришин Д. Теория сравнительного изучения литературы. Прогресс. — 1979. — С. 70.

— М.: культуры, ибо обрывались традиционные ооп^к *" кардинально менялся уклад. Впрочем, подобную драму пережили все национальные культуры, составлявшие культурное пространство огромной части суши. Не избежала этой участи в определенной мере и великая русская культура. Киргизы же обращали свои взоры на Запад. Это не всегда шло им на пользу. Но совершенно невозможно отрицать в то же Еремя, что ориентация киргизской литературы на русскую заставляла ее глубже и точнее осознавать сбой путь и свое мес-' то быстрее интегрироваться в мировой литературный процесс.

Переводы русской классической и русской советской литературы, публиковавшиеся в периодике к выходившие отдельными книгами, не были всего лишь пассивной культурной информацией, а формировали определенное понимание художественных ценностей и чувство «современного стиля» .

В то же время нельзя не отметить к тот важнейший факт, что ¦ между национальными литературами никогда не было тагах связей, какие установились во всех странах социалистического блока. И никогда не играли они такой значительной роли в развитии отдельной литературы, как в условиях социализма. Это данность и отрицать ее невозможно. Один п тот же социально-политический уклад или строп, как угодно, метод социалистического' реализма, общность. мировоззрения, единая идеология объединяли все без исключения национальные литературы, развивавшиеся на территории Советского Союза. И как бы мы ни отрицали этого, но новый человек, представитель «ноеой исторической общности» был' все-таки создан, и всем нам присуща единая советская менталь-нссть, которую-мы особенно остро, почти ностальгически ощушаем-сейчзс, когда СССР распался.

Исторический путь киргизской литературы. был таков, что она должна была спешить как можно быстрее адаптироваться в но-, вых условиях, перепрыгивая через целые пласты исторического и эстетического развития, нестись вперед вместо того, чтобы двигаться не спеша в своем эволюционном развитии. Ускоренное развитие национальных литератур, безусловно, имело место, но не всегда это шло во благо. Нередко киргизской литературе приходилось довольствоваться ролью подражателя, «ступать в след». Киргизская национальная литература, г. ак, впрочем, и все остальные литературы, не могла, да и не должна была замкнуться в себе, а была вынуждена меняться вместе с меняющимися' обстоятельствами существования. В этих условиях она выработала способность к рецепции, включающую в себя все то, что необходимо для такого изменения. Емкость и подвижность «художественного сознания помогли ей приспособиться к динамике истории, к изменению эстетического климата, сохранить свои творческие-потенции и эффективно реализовать их в эпоху, отмеченную социалистической революцией. г '.

Тагам, образом, вроде бы односторонняя ориентация киргизской литературы приводила к тому, что именно с помощью русской литературы творчески осваивались достижения и других европейских литератур, то есть наряду с опытом отцов соцреализма усваивался и опыт европейской, общемировой классики.

Современный этап изучения взаимосвязей культур выводит исследователей на уровень универсальных моделей, общегуманисти-. ческих ценностей в отличие от господствовавшего ранее классового подхода. В сегодняшнем мире преобладают конфликты на рели-. гиозной, национальной и расовой основах — это еще одно свидетельство назревшей необходимости отхода от классового приоритетам оценке тех или иных явлений духовной жизни.

Осознание ответственности перед будущим и историей не только своего народа, но и всего человечества неизбежно ведет современного художника к выходу за пределы локального, местного г-' опыта, к единению с прогрессивными устремлениями и поисками выдающихся писателей разных стран, времен и народов. Оно ведет к целенаправленному поиску и отбору того е мировой литературе, что необходимо своей собственной национальной литературе, что раздвигает ее рамки и горизонты видения. И эта осознанность отбора в инонациональном художественном опыте того, что наиболее важно для развития родной литературы является показателем ее зрелости.

И для того, чтобы точно понять и объяснить то или иное литературное•явление необходимо внимательно изучить те особые пристрастия: иногда очевидные, иногда — тайные, которые связывают творчество каждого выдающегося писателя с опытом предшественников. «Поэтому, — пишет II Г. Неупокоева, — изучая взаимодействие современных литератур в неразрывной связи с более общими процессами. необходимо со вниманием рассматривать те особые индивидуально-избирательные связи, которые можно условно, пользуясь образом Гете, назвать „избирательным сродством“. Лишь при этом картина международных связей современной литературы будет не схематической, а живой, отражающей действительное богатство творческого процесса» (1).

Справедливое замечание. Метод сопоставительного анализа самых различных литературных явлений должен учитывать интенсивность развития национально-индивидуальных художественных стилей и форм, свойственных мировой литературе. Необходимо внимательно изучать явления «избирательного сродства», индивидуальных пристрастий конкретного писателя к тому или иному художественному стилю, направлению, методу и самой художественной индивидуальности наконец, то есть необходимы анализ и соотнесение на уровне художественных структур. Лишь в этом случае воз.

1 Неупокоева II Г. Проблемы взаимодействия современных литератур. — М.: АН СССР. — 1963. — С. 214. можен адекватный уровень определения конкретного выхода в мировую литературу. Иными словами, точное определение того, откуда возник ЗТОТ «холм на равнине» /А. М. Горький/. И здесь следует отметить, что «соотношение национального художественного опыта и мировой литературы имеет несколько аспектовкак с точки зрения исторического самодвижения, так и с точки зрения формирования и обогащения жанровых структур.

Е первом случае одной из главных проблем оказывается уяснение условий, при которых национальная литература становится частью мирового художественного процесса, что в свою очередь, «/поэволяерт более определенно судить о ее специфических чертах и особенностях.

Во Етором случае во всей своей необозримой многовариантности и противоречивости выдвигается проблема соотношения ху-' дожестЕенного прогресса и жанровых форм" (1), — считает Л. Арутюнов.

Наша задача была двуединой: определить условия, при которых киргизская национальная литература стала частью мирового литературного прцесса и при конкретном анализе творчества киргизских писателей определить соотношение художественного прогресса в киргизской литературе и изменений, происходящих в связи с ним в художественных формах,. стилях, жанровых структурах. Ибо «расширение и сочетание видов и типов романных форм свидетельствует о безграничных возможностях модификаций жанра, но в пределах как будто собственных границ.

Истинные революции в жанре романа — это всегда характер

1 Арутюнов Л. Развитие эпических традиций в современной советской литературе. — 3 сб.: Взаимодействие литератур и художественная культура развитого социализма. — М.: Наука. — 1981. -С. 200. нейшая веха в общечеловеческой культуре, общественном сознании и развитии художественных форм в целом — Достоевский, Толстой, Пруст, Джойс, Горький, Шолохов, Фолкнер, Маркес" (1), — пишет Л. Арутюнов.

Следует различать два очень важных момента: собственно учебу у русской классики и постоянное подчеркивание своей приверженности существующему положению вещей. В то же время нельзя не отметить всю сложность и драматизм сложившейся ситуации. Для писателей, стоявших у истоков профессиональной киргизской литературы имена крестных отцов соцреализма, великих пролетарских художников А. М. Горького и В. Маяковского были священны. Они были не просто учителями, а пророками. Естественно, что подобная учеба полностью отвечала насущным запросам дня. Но справедливости ради следует отметить, что автобиографический принцип романного повествования, предложенный Горьким, был .'наиболее доступен молодым литературам, поскольку исходил из личного опыта автора, который исподволь получал народный социальный характер. Роман М. Элебаева «Долгий путь» сыграл свою важную роль в дальнейшем развитии реалистического письма в киргизской литературе. ;

Лишь спустя какое-то время, пройдя начальный этап своего развития, освоившись в новой культурной ситуации киргизская литература осознала, что русская литература состоит не только из Горького, ИЬлохоЕа и Маяковского, хотя их заслуги, бесспорно, неоспоримы. Наступало время русской классической литературы XIX в. Властителями дум становились Толстой и Достоевский.

1 Арутюнов Л. Развитие эпических традиций в современной советской литературе. — В сб.: Взаимодействие литератур и художественная культура развитого социализма. — М.: Наука. — 1981. -С. 200.

Наступал новый этап развития киргизской литературы, который мы условно назвали серединным, когда киргизская литература переходила от освоения мирового опыта к вхождению в мировой литературный процесс, к обретению своего места в мировом контексте.

В высшей степени адекватным представителем этого этапа стал У. Абдукаимов с его романом ." Битва", созданным под сильнейшим воздействием художественного опыта Л. Н. Толстого. И именно в процессе межнационального культурного общения национальное искусство слова утверждало и укрепляло свои творческие потенции.

И, наконец, современный этап, эпоха Ч. Атматова, заявившего о киргизской литературе в полную силу. «С особой наглядностью обнаруживается национальное своеобразие в области международных литературных связей. Долгими веками тот или иной народ пассивно воспринимает культурные ценности других наций, вдруг возникают условия, когда он предстает перед всеми культурами мира как яркая творческая сила, как открыватель новых путей. Это — следствие совпадения объективных условий — общественно-экономических и духовных — определенной исторической эпохи с творческими возможностями того или иного народа, обусловленными спецификой национального характера» (1), — пишет А. Дима.

То, что современная киргизская.

литература

предстала «как яркая творческая сила, как открыватель новых путей» во многом является заслугой предшествующих, поколений киргизских писателей. Мы стремились показать это на анализе творчества М. Элеба.

1 Дима А. Принципы сравнительного литературоведения. М.: Прогресс. — 1977. — 0.168. ева, затем У. Абдукаимова. Это в свою очередь вела к тому, что в процессе восприятия инонационального художественного опыта происходило, говоря словами Д. Дюришина — «внутреннее пересоздание типологически адекватных инонациональных стимулов, которые в условиях новой структуры могут способствовать рождению качественно нового явления» (1).

Ч. Айтматов, определивший своим творчеством качественно новый этап в киргизской литературе стал создателем «ноеого порядка» в сопряжении «традиционного» и «нетрадиционного». Разв-тие же каждой национальной литературы предполагает ее возможность стать на тот уровень решений художественных задач, который уже достигнут мироеой культурой.

Выдающийся киргизский писатель явил миру новую прозу, на стыке традиций, евроазиатскую, мусульманско-христианскую, ибо Айтматову как художнику равно интересны все проявления человеческого духа, он их не разделяет и не разграничивает и именно такой взгляд на вещи, общечеловеческий, если хотите, являет собой чрезвычайно интересный пример сочетания, слияния самых разных культур. Он изначально был проводником общечеловеческих ценностей и их приоритета над классовыми и неточно понятыми национальными интересами. Нашим повеявленным защитникам национального первородства следовало бы помнить о том, что замкну.

V. тый национальный мир, самоизоляция — это стагнация духовной культуры народа. Прорыв киргизской литературы на мировую литературную сцену, благодаря своему выдающемуся представителю Ч. Айтматову произошел потому, что си в полной мере осознал, что альтернативы культурной интеграции, взаимодействию национальных культур нет. Факт и явление киргизской литературы он.

1 Дюришин Д. Теория сравнительного изучения литературы. -М.: Прогресс. — 1979. — С. 255.. рассматривает непосредственно в контексте литературы мировой. • И, — пожалуй, это единственно верный взгляд на вещи. Ведь если любое, даже «малое» сегодняшнее событие или слоео воспринимать как звено в грандиозном движении истории /практическом и духовном движении/, это событие к это слово приобретают абсолютное значение и становятся всецело достойным предметом творчества.

Ч. Айтматов собрал в своем творчестве тысячелетнее наследие разных культур разных народов. Таким образом, можно сказать, что в настоящем пробивает себе дорогу новое понятие реализма, которое. не имеет ничего общего с прямым содержанием действительности и обманывающей глаза иллюзией.

Не только герои Айтматова «ступают в след», пользуясь выражением Т. Манна, но к сам он является последователем типологического ряда своих выдающихся предшественников среди которых следует назвать Ф. М. Достоевского, Т. Манна, У. Фолкнера, М. Булгакова. В его романах, наполняющих новым содержанием мифические сюжетные схемы, выявляются такие характерные черты мастерства киргизского писателя, его художественной манеры, обшрх пристрастий и вкусов, которые представлены как сочетание традиционализма с новаторством, зарлленнссти символикой каждой конкретной детали величественных конструкций его произведений. И именно это отличает и творения его предшественников. В данном контексте нелишним будет отметить склонность писателя к скрытому и явному цитированию. Встреча и беседа Иисуса с Пон-тием Пилатом — это во многом ситуационная цитата беседы' Иешуа Га Ноцри с Пилатом из знаменитого романа М. Булгакова. Айтматов во многом отталкивается от романа «Мастер и Маргарита» и в то же время ведет с ним скрытую полемику, вкладывая сбой смысл и свою отличную от булгаковской идею з центральную сцену своего У" «' романа «Плаха». Но вводятся герои в действие, располагаются в ходе его и заканчивают действие у А:'1тматова почти так .же, как у м. Булгакова, только с необходиками дополнениями, уточнениями и поправками. Таким образом, «волшебство цитат и филигранность образования» /Г. Блеккер/ помогают современному худолшику^до-быть для читателя то, что ему необходимо на нынешнем, противоречивом и сложном этапе его развития. Так, цитируя своего,' предшественника писатель вкладывает в. общеизвестную, евангёлиг ческую историю новый смысл и свое понимание современной эпохи. V Ч. Айтматов, следуя за Т. Манном. строит сбои романы/по принципу чередования и одновременного появления взаимодополняющих и взаимообогащающих тем. В одной пространственной точке связываются, стягиваются не только разные эпохи, но и разные. 'культуры и цивилизации: история Христа и в определенном смысле история христианства и национальный миф, образ мышления,' национальный архетип, воплощенный в образе синеглазой волчицы Ак-бары, великой матери всего сущего и Бостона, убившего своего сына, а значит, уничтожвшего и. свое будущее. Запад и Восток, европейская и азиатская цивилизации сходятся в романе Ч.'Айтматова, стремясь постичь друг друга. ,.

У Айтматова заимствованный мотив соотносит, и часто. демонстративно айтмзтовскую историю с чужми, рассказанными раньше, он есть некая ретроспекция, некая оглядка на опыт предшественников, некое подведение итоговой черты, некое прощание с данным мотивом. Такая нагрузка связана с общей устано-вой Айтматова на роль наследника и последователя мировой культуры.

Ке подчиненность Ч. Айтматова классике стремились мы показать при сопоставительном анализе его творчества с художественным наследием Ееликих представителей разных времен и народов, ¦ а соизмеримость его с классическим наследием, то, что он является достойным преемником высших достижений литературы.

Таким образом, сравнительно-типологическое изучение литературных связей киргизских писателей способствует упрочению тезиса о плодотворности «перекрестных форм» /А. Бушмин/ воздействий.

В диссертации особо подчеркивается мысль о том, что художественные принципы и идеи мировой литературы послужили действенным импульсом для поисков и открытий киргизских писателей. Поднимая себя, свое-творчество до уровня лучших образцов мировой литературы — они поднимали. и свою литературу, свою национальную культуру до. осознания своей связанности со всей мировой литературой, до необходимости теснейшего и постоянного взаимодействия с. ней.: •.

Непосредственный анализ произведений киргизских писателей раскрывает прямую связь. их поэтики с поэтикой русской, европейской литературы,' с достижениями американского и латиноамериканского романа, с. новаторством выдающихся мировых писателей. Через анализ образного строя и стилистических приемов, композиции, сюжетно-повествовательных форм, способов и особенностей создания новой художественной реальности выявляется доминанта художественного мышления и воззрений того или иного художника. Конкретный, сравнительно-типологический анализ произведений киргизских писателей стал ключом, открывающим тайну творчества того или иного художника, тайный код, шифр его творчества. Мы, таким образом, стремились определить именно «индивидуальную», «личную», «частную» традиции Достоевского, Толстого, Горького, Шолохова, Т. Манна, У. Фолкнера,. М. Булгакова и других мастеров в творчестве киргизских писателей. И то, как эти «индивидуальные», «частные» традиции стали для них «общей» мировой традицией, стали коллективным художественным достоянием киргизской литературы.

Таким образом, «личная» традиция, связанная с непсср’едственным воздействием на конкретного писателя его предшественников становится, .преломляясь в его творчестве «общей» традицией конкретной литературы, создавая «поле открытости», «поле восприимчивости», такой «литературной атмосферы», вне которой она себя уже не мыслит. п|шг™ — шммля^агнэлиипы питсилтитэи.

ЫШЪЪи пЫш^Шиишиишп ^иишпхля.

1 Монографии и отдельные издания.

1 Абрамзон О. М. Фсльг^лорные мотивы в киргизских преданиях генеалогического цикла — Л: Наука. — 1977.

2 Адамович А. О современной военной прозе. — М.: Советский писатель. — 1981.

3- Адамович А. Лев Толстой и белорусская литература. -Минск: Наука и техника. — 1978.

4 Адмони В., Сильман Т. Томас Манн. — Л.: Советский писатель. 1960.

5 Айтмамбетов Д. Культура киргизского народа, во. второй половине XIX и начале XX в. — Фрунзе: Илим. — 1967.

6 Акматалиев А. А. Значение творческой активности Айтматова в процессе взаимообогащения национальных литератур. — Бишкек: Илим. — 1994.

7 Анастасьев Н. А. Суть перемен: из опыта текущей американской прозы. (0 поэтике Фолкнера) — В кн.: Новые художественные тенденции в развитии реализма на Западе. — М.: Наука. — 1982.

3 Анастасьев Е А. Продолжение диалога. (Советская литература и художественные искания ХХв.).- Л: Советский писатель.-1987.

9 Анастасьев «Н. А. Фолкнер (Очерк творчества). — М.: Художест.