Характер, область применения и содержание тарифа 1724 г

Еще до его издания в основу нашего обложения был положен следующий принцип: если внутреннее производство какого-либо продукта достигало ¼ привоза из-за границы, то пошлина должна была равняться ¼ цены товара (ad valorem); если производство достигало 1/3, то 1/3 ad valorem; если оно достигало половины привоза из-за границы, то пошлина составляла 50% ad valorem; наконец, если производство превышало привоз, то взималось ¾ ad valorem.

Это любопытное правило свидетельствует о том, что как ни напряженно развивал Петр принцип таможенного покровительства, все же последнее имело как бы подсобное значение во всей петровской системе покровительства промышленности. Оно являлось увенчанием другого здания, — было как бы премией за достаточное снабжение внутреннего рынка теми или другими продуктами. Когда в настоящее время проводят таможенное покровительство, то руководятся совершенно иным принципом. Принцип современных «воспитательных» таможенных пошлин таков: чем слабее производство, тем в большей охране оно нуждается, если вообще охрана эта имеет смысл, т. е. может привести к прочному насаждению промышленности. Это, конечно, предполагает наличность благоприятных условий для развития данной промышленности в данной стране. Следует, однако, сказать, что современный протекционизм в настоящее время отнюдь не всегда преследует только воспитательные задачи в противоположность петровскому протекционизму. Самый метод протекционистского рассуждения, однако, противоположен тому ходу мысли, которым руководился Петр в своей таможенной политике.

Но, рассуждая иначе, поступают до известной степени так же, как и тогда, с той, разумеется, разницей, что в настоящее время не устанавливают прямой зависимости между степенью снабжения продуктами внутреннего рынка и покровительственными пошлинами. Фактически, однако, последние применяются и к тем производствам, которые уже вполне овладели внутренним рынком. Современный протекционизм, таким образом, вовсе не есть последовательная система так называемых «воспитательных» пошлин.

Изданию тарифа 1724 г. предшествовала анкета, касающаяся производительных сил страны. Данные этой анкеты были отчасти использованы М. И. Туган-Барановским в его истории русской фабрики. Производство такой анкеты делает честь петровскому правительству, органом которого в этом деле служило Соединенное присутствие Коммерц-коллегии с Берги Мануфактур-коллегиями. Такая анкета, с одной стороны, была, безусловно, необходима для сколько-нибудь сознательной проверки своеобразного принципа таможенного обложения, введенного петровским тарифом, с другой стороны — она является естественной проверкой вообще всей экономической политики царствования Петра.

Тариф 1724 г. не был тарифом, общим для всего государства. Не говоря уже об азиатских владениях, принадлежавших тогда и, в значительной мере, принадлежащих и теперь к иному экономическому миру, действие его простирал ось лишь на известную часть европейской части России: тариф 1724 г. имел силу для портов СанктПетербургского, Нарвского, Выборгского, Архангельского и Кольского и для польской границы. Для Остзейского же края — по условиям Ништадтского мира — действовал более умеренный тариф. Иностранные товары, ввозившиеся в Остзейский край, были запрещены к ввозу в Петербург и во все великороссийские и малороссийские губернии.

Это исторически сложившееся различие отдельных частей территории сыграло известную фатальную роль для всего дела тарифа 1724 г.: совершенно ясно, что оно создало такую огромную линию таможенной охраны, врезавшуюся внутрь страны, при которой дело преграждения доступа иностранных товаров в страну становилось крайне затруднительным и удовлетворительно осуществляться не могло. Этот факт сказывался на всем ходе таможенной политики и таможенного дела в первую половину XVHI в.

Как я уже сказал, предметы, производившиеся в достаточном количестве в России, были обложены 75% ad valorem. Вот некоторые из этих предметов: скатерти, салфетки и парусина, шелковые парчи, тафта, канаусы¹, очищенный воск, крахмал, поташ^[1][2], купорос, скипидарное масло, железо не в деле, иглы, пергамент.

• 50% были обложены такие предметы, как: голландские полотна, бархаты, тонкие байки, волоченное и пряденое серебро.
• 25% облагались все шерстяные ткани, кроме сукон, полушелковые ткани, выделанные кожи, чулки, бахрома, рукавицы, писчебумажный товар, железное оружие, стеклянные изделия, бутылки.
• 10% облагались предметы обычного употребления — медная и оловянная посуда, оконные стекла, гребни, трости, простые дешевые ткани, затем почти все предметы питания и, наконец, предметы, особо в тарифе не поименованные.

На многие предметы была оставлена прежняя пошлина 4—6%: на меха, рыбу и — что примечательно — на сукна.

Это обстоятельство представляется совершенно парадоксальным, на первый взгляд: тот предмет, на который было обращено особое внимание Петра I, облагался по самой низшей цене. Однако эта мера представляется странной только тогда, когда ее рассматривают отдельно от всех исторических условий, вырывают ее из всего контекста истории. Если мы вспомним, как развилась суконная промышленность, какими требованиями (вплоть до обязательства поставлять свои товары государству) она обставлялась, то мы поймем, почему пошлина на сукна была низка. Она была низка для устранения конкуренции между частным и государственным спросом. Низкое обложение создало более легкую возможность снабжения частного спроса из-за границы; внутреннее же производство ставилось на службу спросу государственному, но и ему оно удовлетворять не могло, как мы увидим дальше, в течение приблизительно целого столетия. Этот и другие ему подобные вопросы, однако, требуют еще специального научного исследования таможенной политики в связи с экономическим развитием страны. Любопытно, что вопрос о том, например, почему сукна были обложены так низко в петровском тарифе, совсем не обсуждается в «Истории русского таможенного тарифа» К. Н. Лодыженского. Задача научного исследования состояла бы здесь в сопоставлении каждой статьи тарифа с естественными, социальными и политическими условиями производства.

Нельзя не отметить, что целый ряд предметов, обложенных теперь довольно высокой пошлиной, был допущен в то время беспошлинно, как, например, апельсины, померанцы¹, лимоны; также были допущены изделия из драгоценных металлов и животные, кроме лошадей. На вина, обложенные очень высоко по Новоторговому уставу, пошлина была уменьшена против прежнего; на сахар наложена в очень высоком размере.

Около половины товаров было обложено ad valorem; остальные же были обложены специфическими пошлинами, т. е. от веса или меры.

Я уже указал на то, что после того, как правительство осело в СанктПетербурге, Архангельск, бывший до того времени предметом особого попечения, перестал быть излюбленным детищем правительства, и таковым во вторую половину царствования Петра становится, в ущерб Архангельску, Петербург. Не только в ущерб Архангельску, но, в известной степени, даже в ущерб здравому смыслу. Как-никак Архангельск являлся уже привычным пунктом, к которому успели приспособиться все отношения и к которому, естественно, тяготела русская внешняя торговля. В тарифе 1724 г. прямо указано, что с товаров, привозимых и отпускаемых через Архангельск (кроме продуктов местного производства — леса, дегтя и пр.), взималась дополнительная пошлина в 25% с оклада, установленного в тарифе. Эта дополнительная пошлина была продиктована желанием направить торговый оборот в Петербург, который, хотя и стал центром правительства, но не играл еще тогда в торговых отношениях той роли, какую он получил впоследствии и играет в настоящее время.

Отпускные товары были по-прежнему обложены низкой, приблизительно 3%-ной пошлиной. В то же время на некоторые вывозные товары была установлена по фискальным соображениям более высокая пошлина — это были те товары, при сбыте которых Россия занимала монопольное положение.

Вообще мы знаем, что преобладание в таможенном обложении пошлин на отпускные товары обусловливается преобладанием фискального мотива в таможенной политике. Действие этого момента сказалось и на дифференциально повышенном обложении товаров, в снабжении которых России принадлежала преобладающая роль. Запретительные пошлины — по протекционистским соображениям — были наложены на вывоз пряжи из льна и пеньки.

• [1] Тафта, канаус — виды шелковой ткани. — Ред.
• [2] Поташ — техническое название калия карбоната. — Ред.