Этнокультурное образование. 
Поликультурное образование в многонациональном социуме

В России идеи этнокультурного образования разрабатываются в виде этнопедагогики (Г. Н. Волков). В западной педагогической научной литературе предлагаются этнические концепции, идеи «родного воспитания» (native education) (К. Муулли, М. Стоун), которые в известном смысле близки отечественной этнопедагогике. Идеологи этнокультурного образования предусматривают приобщение к системе народных представлений об окружающем мире и человеке. Они занимаются в первую очередь образовательными проблемами одной (чаще малой) этнической группы, анализируют перспективу воспитания и обучения с акцентом на этнокультурных особенностях того или иного этноса, совокупности идеалов, взглядов, убеждений, традиций, обычаев и иных форм проявления педагогического сознания этнокультурной группы.

Установки этнопедагогики базируются на лучших образцах народной мудрости. «Это тот могучий феномен, который обеспечивает сохранение национального характера, обычаев и психологии человека»^[1]. Этнопедагогика трактуется прежде всего как отрасль эмпирических педагогических знаний, которые передаются от поколения к поколению, будучи аккумулированы в фольклоре, этнографических материалах, народных воспитательных традициях, играх и игрушках, народных праздниках и т. д. Специфика этнопедагогики — афористичность. Пословицы, поговорки, загадки, благопожелания, клятвы, проклятия, недоговорки, нефигуративные изречения, парамиологические тирады — вот далеко не полный перечень средств, где в образной форме заключены сгущенная констатация и обобщение множества факторов и примеров, их анализ и абстрагирование и, наконец, возврат к художественно-педагогической конкретике. Педагогическая народная мудрость предоставляет кладезь целесообразных суждений относительно трудового, нравственного, физического воспитания молодежи.

Этнопедагогика имеет в виду социальную и природную среду проживания гой или иной этнокультурной группы, типичные черты характера, поведения представителей различных этносов. Этнокультурные группы как субъекты этнопедагогики не могут быть ни «плохими», ни «хорошими». Они разные. В них по-своему проявляется общая социальная, природная, духовная человеческая сущность. Этносы обладают уникальной исторической, языковой, культурной, генетической и иной общностью и одновременно выступают как дифференцированные феномены. Так, когда говорят о «русской душе», вспоминают самые разные приметы ее богатейшей общности и многообразия. «Мы любим все — и жар холодных чисел, и дар божественных видений» (А. Блок). В многоцветно русского человека свои краски вносят азартные казаки Дона и Кубани, неспешные поморы Севера, ловкие москвичи, шустрые костромичи, степенные петербуржцы, основательные сибиряки и т. д.

Эффективность этнокультурного образования в значительной мере зависит от того, насколько последовательно будут учитываться особенности характера, воспитания, поведения, быта представителей разных этносов. В концепциях этнокультурного образования аккумулируется знание о таких особенностях, как: раскованность белых американцев, точность и аккуратность немцев, доверчивость и неспешность скандинавов, сентиментальность и переменчивость итальянцев, сдержанность и недосказанность чувств англичан, усидчивость евреев, возбудимость, впечатлительность, экспрессивность, противоречивость, избыток темперамента французов, скрытность и повышенное чувство общинности японцев и пр.

В поле зрения этнокультурного воспитания и обучения оказываются и расовые особенности этнических групп. Эффективность образования во многом зависит от того, насколько оно основывается на ценностях и проявлениях национальных менталитета и культуры. Одна из попыток составить обобщенную сопоставительную картину подобных особенностей африканцев и европейцев принадлежит педагогам из ЮАР Принслоо и Дю Туа (табл. 1.1)^[2].

Таблица 1.1

Африканский и западный взгляды на мир

В свете перспектив воспитания и обучения небезынтересно выглядит предложенная новозеландским ученым Г. Смитом сопоставительная таблица ценностей западной цивилизации и народа маори (табл. 1.2)^[3].

Таблица 1.2

Ценности западной цивилизации и маори

Безусловно, западное мышление отличается от традиционного взгляда на мир, присущего аборигенам Африки или Новой Зеландии. Мышление западного студента гораздо более абстрактно-логическое, тип его культуры — индивидуалистический. Ему подходят пространные лекции и семинары, основанные на индивидуальной ответственности. Мышление аборигенных народов Африки и Новой Зеландии — скорее эмоционально-образное, практико-ориентированное, тип их культуры — коллективистский. Для представителей этих народов познание с помощью нагляднообразных средств обучения, посредством практической деятельности, коллективные формы работы вместо индивидуальных являются наиболее приемлемыми способами обучения.

На необходимость учета при обучении специфических методов познания этнокультурных групп указывают и американские ученые. Так, разработчики программы обучения народов Севера из Университета Аляски считают, что эффективность образования во многом определяется правильным выбором педагогических методов и что такой выбор следует делать в большей степени в зависимости от принадлежности учащихся к той или иной культуре. В этой связи ими предложена следующая сопоставительная таблица^[4] (табл. 1.3).

Таблица 1.3

Подходы к обучению представителей западной культуры и малых народов Севера

Этнокультурное воспитание и обучение заботится о развитии лучших качеств представителей этнокультурных групп. Так, при воспитании русского человека необходимо поощрять его открытость, сметливость, оптимизм, отходчивость, радушие, готовность к тяжелому труду и т. д. Не следует забывать, что русский человек зачастую играет со словом и реальностью, склонен к иррациональному, фантазийному мышлению, порой полярно противоречив и непредсказуем: готов безудержно радоваться и впадать в глубочайшую тоску. Этнокультурное образование предназначено для поддержки позитивной социальной направленности сознания современных русских людей: любовь к России, родной культуре, владение русским языком. При организации педагогического процесса следует учитывать как традиционные истоки самоидентификации русского человека, так и укоренившиеся в нем «советские» и «западные» ценности. Важно знать, что в целом русский человек рассматривает Россию как «общий дом народов, которые должны обладать равными правами»^[5].

Этнокультурное образование не может обходить вниманием особенности общения и поведения разных народов. Так, французы любят беседу; в разговоре они искренни, откровенны, остроумны и тактичны, без конца перебивают друг друга, что не означает невежливость, а доказывает внимание к собеседнику. Японцы предпочитает не слишком отчетливо высказывать свои суждения, избегают прямо отказать в чем-либо собеседнику, часто подают короткие реплики, чтобы не создалось впечатления, будто слушатель нетактичен и невнимателен. Американские индейцы воспринимают пристальный взгляд собеседника как сигнал недружелюбия и угрозы и т. п.

Этнокультурное воспитание и обучение учитывает национальную специфику заменителей языковых средств (субститутов) и табу на определенные жесты. Итальянцы, кавказцы насыщают речь идеографическими жестами, символизирующими ход мысли, а японцы, народы Севера, напротив, крайне скупо используют подобные символы. Необходимо знать особенности знакового общения разных этнических групп. Например, англичанин, кивнув и произнеся yes, отнюдь не обязательно согласен с собеседником: это часто лишь подтверждение понимания. Для британца V-образный жест пальцами несет два смысла: поворот внешней частью ладони к партнерам — призыв к молчанию; поворот тыльной стороной — знак победы. У болгар покачивание головой влевовправо означает не общепринятое «нет», а, наоборот, согласие. Когда француз, улыбаясь, поднимает вертикально большой палец на уровень груди, а остальные пальцы сжимает в кулак — это знак восхищения. Если европейцы считают поцелуй руки проявлением уважения, то китаянка любое прикосновение незнакомого мужчины расценивает как посягательство на свое достоинство.

В воспитании и обучении следует учитывать, что в ходе исторического развития в диверсифицированном и изменчивом социальном, национально-культурном окружении происходит мутация этнокультурных групп. Их язык, культура, генетический фонд неизбежно трансформируются. Подобный процесс по большей части благотворно сказывается на исторической судьбе этносов. Так, немалую долю успехов и величия русского народа можно отнести на счет способностей впитывать этническое и культурное многообразие. Менталитет, культуру русского народа обогатили самые разные истоки: и «дух татарской воли», «и острый галльский смысл», «и сумрачный германский гений» (А. Блок). В русский народ начиная с IX—X вв. влилось множество финно-угорских народностей (меря, весь, мурома, мещера и т. д.), литовское племя голядь, огромное количество осевших и ославянившихся татар, печенегов, половцев, торков, берендеев и других кочевников. Русский язык на протяжении последних трех столетий заимствовал не менее 25 тыс. иноязычных слов и выражений. Как замечает Лев Клейн, «ныне совершенно невозможно установить, в ком больше чисто русской крови, а в ком больше всяких примесей. Невозможно и не нужно»^[6].

В идеях этнокультурного образования важно выделять научную составляющую. В этой связи необходимо различать два феномена: этнопедагогику и народную педагогику. Если в первом случае речь идет о научном знании, то во втором — исключительно об опыте воспитания и обучения, интерпретация которого не всегда совпадает с устремлениями поликультурного образования. Вряд ли поэтому следует идеализировать народную педагогику. «В научной литературе часто отмечаются не положительные стороны идей народной педагогики… При этом нередко наблюдается проявление национального эгоцентризма, национализма. Нельзя преувеличивать этот уровень культуры, преклоняться перед ним»^[7].

Действительно, народная педагогика содержит пласт националистических, исполненных враждебности к другим культурам и этносам идей, которые некоторые авторы деликатно именуют отсталыми традициями и воззрениями. В условиях России опора на подобные толкования народной педагогики — прямая угроза столкновения культурно-образовательных интересов различных национальных групп. Такой подход противоречит духу и смыслу поликультурного образования, поскольку исключает диалог в сфере образования и культуры. Предлагается понимание образования в виде суммы мало связанных компонентов, включающих этнокультурные знания о том или ином народе, которые рассматриваются как средство трансляции духовных ценностей родной культуры, формирования национального характера и самосознания. Все это мало плодотворно в свете поликультурного образования и может оказаться источником самоизоляции и роста националистических тенденций среди учащихся. Как замечает В. А. Тишков, речь идет не о том, «чтобы тщательным разглядыванием и народоведческим натаскиванием создавать из доступного социального материала и этнографических наработок номенклатуру разных культур и составлять по школьным классам, вузам, поселкам, республикам и по всей стране списочный реестр четко себя осознающих носителей трудно определяемой национальной самобытности. Такое понимание выглядит как путь ухода в монокультуру, подпитывает аргументацию создания изолированных этнических школ. Этот концепт, во-первых, исключает культуры меньшинств из образа страны и ее населения, во-вторых, закрывает путь общероссийскому национальному проекту, который носит инклюзивный (открытый, всеохватный) характер»^[8].

Концепции поликультурного и этнокультурного воспитания и обучения имеют множество точек соприкосновения. Они возникают, прежде всего, в силу общности субъектов педагогического воздействия — этнокультурных групп. Вместе с тем такая общность возможна лишь при условии, если идеи этнокультурного образования позиционируются сквозь призму межэтнического диалога. Такое понимание соответствует духу поликультурного и полиэтнического воспитания и позволяет опереться на своеобразие культуры, языка, менталитета каждого этноса, на гуманистический потенциал народной педагогической традиции, своеобразие культур при формировании общности национальной культуры. Это означает признание «не только различий, но и схожести, одинаковости, которые чаще преобладают над различиями, по крайней мере, в рамках одной национальной… культуры»^[9].

Подобная трактовка этнокультурного образования органично сочетается с концепцией поликультурного образования. Она предполагает использование идей, направленных на гармонию с окружающей средой, ориентацию на идеалы, воплощающие лучшие качества народа. При использовании воспитательного потенциала этнокультурного образования важно систематически выявлять общность этнокультур. Она проявляется в любви к родному краю, миролюбии и человеколюбии, доброжелательном отношении к различным национальным, религиозным группам, стремлении к нахождению компромиссов, сотрудничестве в решении общих проблем, уважении индивидуальности каждого человека, оценках матери как хранительницы рода, моста между прошлым и будущим.

Этнокультурное образование, становясь частью концепций поликультурного образования, изучает и использует такую общность при обращении к фольклору разных этносов. В частности, правомерно проводить параллели между народным творчеством русских, молдаван и украинцев, где проявляются такие гуманные нравственные народные качества, как доброта, внимательность, бескорыстная помощь, справедливость, любовь к матери, дружелюбие, честность и правдивость, юмор. Общность можно проследить между древними молдавскими, украинскими и русскими обычаями. Учитывается аналогичное, а порой и тождественное, художественное воспроизведение сюжетов и мотивов в фольклоре: в календарно-обрядовых, свадебных песнях, сказках, танцах; музыкальных инструментах, земледельческих церемониях и т. п.

Этнокультурное образование имеет обширные возможности ненавязчиво приобщать к инонациональной культуре и тем самым выполнять важную педагогическую функцию борьбы с ксенофобией, признания культурных ценностей других народов. Трактуемое в подобном духе образование предлагает движение представителей тех или иных этносов от родной культуры к культуре общенациональной и мировой. Подобная трактовка красноречиво выведена в название документа, подготовленного Департаментом образования г. Москвы, который именуется «Программа развития этнокультурного образования в духе культуры мира в Москве (от этнокультурного образования к поликультурному)». Программа предусматривает воспитание на основе межкультурного диалога, чтобы обеспечить гармонизацию национальных отношений и модернизацию различных этносов. Назначением такого диалога определено включение личности в культурный опыт, осознание специфики и близости цивилизационных типов, многообразия как условия развития общества и индивида в поликультурном социальном контексте^[10].

Этнокультурное образование в виде этнопедагогики и поликультурное образование имеют в виду, что народы России относятся к разным цивилизационным типам и, следовательно, нуждаются в неодинаковом образовании. Вследствие этого обучение и воспитание в многонациональной российской школе означает интегративно-плюралистический процесс, который питают несколько культурных источников: русский, национальный (нерусский) и общечеловеческий. Предполагается сочетание поликультурного образования и одновременно формирования опыта этнокультурного самовыражения в ходе взаимодействия национальной культуры с культурами народов России и мировой культурой.

Органичное сочетание поликультурного и этнокультурного образования учитывает объективное несовпадение культурных потребностей отдельных этносов и общероссийских целей воспитания и образования. Это предполагает обучение по единым федеральными стандартам и одновременно введение в образовательный стандарт материалов, отражающих национальные особенности тех или иных культур.

Сочетание поликультурного образования, с одной стороны, этнокультурного — с другой, позволяет обеспечить образование, начальная ступень которого погружает в поток родной культуры и языка, а средняя и высшая ступени выводят на общероссийское и мировое культурное пространство. В итоге школьные классы и студенческие аудитории оказываются полем воздействия общенациональной культуры, интеграции культур малых этносов, русской культуры и мировой культуры.

• [1] Стельмахович М. Г. Украіньска народна педагогіка. Киев, 1997. С. 5.
• [2] Джуринский А. II. Концепции и реалии мультикультурного воспитания.
• [3] Там же.
• [4] Джуринский А. Н. Концепции и реалии мультикультурного воспитания.
• [5] Мясников В. А., Найденова Η. Н. Постсоветское образовательное пространство в контексте педагогических измерений. М., 2006. С. 161.
• [6] Клейн Л. Диагноз // Звезда. 2006. № 9. С. 150.
• [7] Никитин В. М., Егорова 3. В. Сможем ли мы сохранить этнопедагогику? // Известия Академии педагогических и социальных наук. М., 2004. Вып. VIII. С. 64.
• [8] Тишков В. А. Культурное многообразие в современном мире. С. 12, 21.
• [9] Там же. С. 12
• [10] Тишков В. А. Культурное многообразие в современном мире.