Брачно-семейное и наследственное право иудеев

Иудеи знали моногамный брак, полигамия их царей на самом деле осуждалась левитами. Однако строго юридическое запрещение полигамии было установлено только раввинами Вормского синода в XI в. по Р. X. Безбрачие, равно как кастрация и прочие виды уродств, не позволяющие иметь детей, рассматривались древними евреями как страшный грех — детоубийство (Второзак. 23:1). Довольно интересным свидетельством пережитков полигамии у евреев в области брака являлся институт левирата (Там же. 25:

5−11у.

«Если братья живут вместе и один из них умрет, не имея у себя сына, то жена умершего не должна выходить на сторону за человека чужого, но деверь ее должен войти и взять ее себе в жены, и жить с нею» (Там же. 25: 5). Целью левирата являлось «восстановление семени брата умершего» (Там же. 25: 7) — продолжение его рода. То, что деверь к этому моменту мог уже состоять в браке, судя по всему, не служило препятствием для заключения брака согласно правилам левирата. В таком случае главной целью левирата будет поддержание в материальном отношении вдовы умершего, поскольку имущество старшего брата наследуется младшим, а вдове ничего не отходит. Кроме того, деверь может сам выдать свою невестку замуж на сторону.

В том случае, когда вдова настаивала на браке с деверем, последний, однако, имел право отказаться — не вступать в брак в течение шести месяцев — такой отказ позднейшие талмудисты назвали «ghaliza», суть которого, правда, уже зафиксирована в Моисеевом законодательстве (Второзак. 25:9). Невестка в присутствии «старейшин города» снимала с ноги деверя обувь, плевала ему в лицо и называла дом его «домом разутого». Старейшины повторяли вслед за невесткой три раза «дом разутого», и следующий по старшинству деверь получал право на вступление в брак с невесткой.

Форма брака у древних евреев регулировалась договором купли-продажи. В эпоху Моисея евреи изобретают символическую форму покупки. Брак считается совершенным при передаче женихом в семью невесты символа брачного выкупа, представлявшего собой вещь, стоимость которой равняется стоимости куска чистого серебра размером с половину ячменного зерна. При передаче выкупа жених обращается к невесте со следующим заклинанием: «Да будешь ты моею при посредстве этой вещи». Затем составляется брачный контракт при свидетелях. В нем определяется «кетуба» — имущественные обязательства жениха, здесь же определяется размер приданого невесты, ее «венец», получаемый ею от мужа (плата за целомудрие). Минимальный размер кетубы должен был составлять 37 */, драхмы серебра для первоначально вступающего в брак и 18 ³/₄ драхмы серебра для вдовы. Если в брак впервые вступает уже не девственница, то кетуба ей не полагалась. Приданое невесты называлось «недуния». Совокупность кетубы и недунии составляло «tson Barzel melog» — семейное имущество вместе с доходами от него, которое управлялось только мужем, если в брачном контракте не делалось оговорки об обратном. Право распоряжения, однако, осуществлялось супругами совместно. Интересно, но «мелог» — доход с имущества — управлялся мужем без каких-либо ограничений со стороны жены, но распоряжаться он мог этой частью цон барзеля только с согласия супруги. В брачный контракт включалась оговорка и об условиях развода.

Свидетелями при заключении брачного контракта не могли быть родственники до третьей степени родства. По прочтении договора раввин, участие которого в церемонии было обязательным, совершал ритуал бракосочетания. После чего наступала заключительная стадия бракосочетания — перевод невесты в дом жениха.

От такой торжественной формы заключения брака отличается бракосочетание с военнопленной, которое, в общемто, предполагало обыкновенное физическое сожительство мужчины с женщиной с предварительным совершением ряда простых ритуальных действ: острижения ногтей и волос, переодевания и пр. (Второзак. 21: 11−14). Моисеево законодательство разрешало повторный брак после 90 дней обязательного траура.

Необходимым условием возможности вступления в брак был запрет инцеста, евреи его соблюдали свято и — вслед за ними — христианская Церковь. Ветхий Завет устанавливал запрет на брак с лицами, находившимися друг с другом даже в седьмой степени родства. Кроме того, инцестом считались у евреев половые связи даже с некровными родственниками: деверем, золовкой, свекром и т. д. (см.: Левит. 18: 6−18). Однако верхушка иудейского общества эти запрещения не соблюдала вовсе (Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVIII. 5. 4). Разумеется, запрещались браки евреев с инородцами. В последующем евреи диаспоры вынуждены были нарушить это постановление.

Власть мужа над женой была патриархальной, но без таких ужасающих правомочий мужа, как это было в Ассирии^[1]. Муж при разводе, причиной которого являлась невозможность для жены найти «благоволения в глазах его, потому что он находит в ней что-нибудь противное» (Второзак. 24: У), должен был написать жене «разводное письмо». Этого было вполне достаточно, чтобы развестись. Развод с бывшей военнопленной был еще проще. Ее просто отпускали на все четыре стороны:

«Если же она после не понравится тебе, то отпусти ее, куда она захочет, но не продавай ее за серебро и не обращай ее в рабство, потому что ты смирил ее» (Второзак. 21: 14).

Аналогичное право развестись с мужем на основании, что тот ей не нравится, имела и жена, но только если ей еще не исполнилось 15 лет, хотя это правило появляется только в Талмуде; в более раннюю эпоху жена обладала равным правом на развод со своим мужем. В этом тоже можно видеть влияние Египта. У евреев браки были очень ранними. Физическое уродство, дурная болезнь и брачная неспособность мужа служили основанием для расторжения брака по инициативе жены. Дурное обращение мужа с женой также могло послужить причиной для развода.

При разводе кетуба отходит мужу, недуния — жене. Вина какой-либо из сторон увеличивает долю в разделяемом семейном имуществе противной стороны. Инициатор развода должен был заплатить разводные деньги противной стороне. Развод по своей юридической форме — не сделка между супругами, а одностороннее действие супруга, да еще и при участии суда.

Наследственное право иудеев знает строгое применение принципа первородства: «и дать ему двойную часть из всего, что у него найдется, ибо он есть начаток силы его, ему принадлежит право первородства» (Второзак. 21: 17). Таким образом, первенец получал '/₂ наследственного имущества, а все остальные братья — только */₂ имущества, которую должны поделить между собой в равных долях. Дальнейшие постановления о наследственном праве находим в книге Чисел. При отсутствии наследников мужского пола к наследованию допускаются дочери (кн. Чисел. 27: 8). При отсутствии дочерей и прочих прямых нисходящих наследство отходит братьям {кн. Чисел. 27: 9); при их отсутствии — дядьям {кн. Чисел. 27: 10), если же и их нет, то: «отдайте З’дел его близкому его родственнику из поколения его, чтобы он наследовал его» {кн. Чисел. 27: 11). Подарок отца кому-либо из своих сыновей переходил в общую наследственную массу {Иезекииль, 46: 16).

Талмудисты ввели позже в еврейское наследственное право завещание, определив более точно степени родства, очереди наследников, введя институт легатов и фидеикомиссов. Стали допускать к наследованию переживших супругов. Недуния наследовалась только сыновьями женщины, в случае их отсутствия и смерти жены — отцом.

• [1] Для сравнения просто укажем на начало ч. 4 ст. 24 Ш-й таблицызаконов Среднеассирийского царства (XVI в. до Р. X.). «А если муж, от которого бежала жена, ничего своей жене не отрежет…», ср. со ст. 59таблицы тех же законов.