Социальное поведение и речь в эволюционно-экологической ретроспективе

В этом параграфе рассмотрим некоторые эволюционные аспекты формирования характерных для Homo sapiens особенностей репродуктивного поведения, контроля над агрессивностью, группового поведения.

Мы намеренно избегаем упоминаний о времени возникновения тех или иных черт: путь к их формированию был длительным и не может быть приурочен к периоду существования той или иной предковой формы Н. sapiens. Поэтому остановимся на рассмотрении влияния биотопа и адаптивном ответе на требования среды, как факторах социальной эволюции человека.

Саванна — эволюционная колыбель человечества.

/b>Выход в саванну был одним из важнейших событий истории гоминид. В отличие от тропического леса, саванна — биотоп с выраженной сезонной изменчивостью. Смена влажных и сухих сезонов стала серьезной задачей для адаптации древних предков человека.

Во влажный период растительная пища (плоды, орехи, семена) имелась в изобилии, но сухой сезон для растительноядных двуногих приматов был голодным временем. В этот период возникала необходимость освоения новых пищевых ресурсов, одним из которых стало мясо, хотя его добыча и требовала больших энергетических затрат. Так сезонные гипокалорийные стрессы привели к расширению спектра всеядности и разнообразию рациона ранних африканских гоминид, а мясная пища стала одним из необходимых его компонентов. Подобная стратегия давала существенные преимущества, минимизируя сезонные колебания доступности пищи и снижая межвидовую конкуренцию в сухой сезон — с травоядными, а во влажный — с крупными хищниками и падальщиками [Фоули Р., 1990].

Вероятно, еще австралопитеки смогли освоить специфический участок экологической ниши падальщиков. Это предположение подтверждается несколькими обстоятельствами. Около 2 млн лет назад важным звеном пищевой цепи млекопитающих африканских саванн были различные виды саблезубых хищников. Строение их зубного аппарата было высоко специализированным: он был приспособлен для того, чтобы разрывать толстую кожу крупных млекопитающих и добираться до их внутренностей, но не для того, чтобы объедать мясо на ребрах жертвы. Предполагают, что австралопитеки в дневное время могли следовать за крупными саблезубыми кошками, успешно конкурируя с ночными падалыциками-гиенами. Дополнительные преимущества при разделке туш обеспечивали заостренные палки и каменные орудия.

Обитание в сезонно изменчивой среде, конкуренция с высокоразвитыми хищниками и падальщиками, поиск разнообразной пищи при малой предсказуемости места и условий ее обнаружения, необходимость использования орудий при выкапывании подземных частей растений и разделке туш поддерживали давление отбора в пользу особей с высоко развитым мозгом.

Однако при этом все сильнее проявлялось противоречие, вызванное структурными анатомо-физиологическими характеристиками прямоходящих гоминид.

Переход к бипедии потребовал значительных анатомических модификаций. Но совершенствование биомеханической конструкции таза для обеспечения ортоградного (выпрямленного) положения тела вступило в противоречие с большими размерами мозга и черепа. Оптимизации двуногой походки способствует максимальное сближение головок бедренных костей. У млекопитающих такой вариант морфологической адаптации к двуногому способу передвижения лимитирован необходимостью прохождения при родах крупного плода сквозь тазовое кольцо. Двуногие приматы вынуждены были «соблюдать баланс» между двумя противоположными эволюционными стратегиями: энцефализацией и совершенной двуногой ходьбой.

Эволюционным «решением» проблемы стало относительное сокращение срока беременности, обусловленное перестройкой целого комплекса эндокринных и физиологических механизмов. Они инициировали родовой акт в момент, когда плод еще не приобрел слишком больших размеров относительно материнского таза. При этом к началу родов уровень морфо-физиологического развития ребенка значительно отстает от характерного для других млекопитающих. Согласно различным оценкам, для достижения к моменту родов плодом Н. sapiens уровня развития, соответствующего новорожденным шимпанзе, беременность у человека должна длиться от 11—12 до 18—20 месяцев [Вершубская Г. Г., 2009]. Но поскольку реальный срок вынашивания беременности в полтора-два раза меньше, ребенок рождается относительно «недоношенным».

Компенсация физиологического «недоразвития» младенца обусловливает увеличение продолжительности периода детства и возрастание вклада матери в кормление, обучение, обеспечение безопасности, социализацию потомка. Это должно повышать давление отбора в пользу дальнейшего ограничения плодовитости, которая у человека, как и у других высших приматов, и без того низка.

Высшие обезьяны — одна из групп организмов с наиболее выраженной репродуктивной «К-стратегией»; для них характерна тщательная и долгая, по сравнению с другими млекопитающими, забота о потомстве, а частота рождений сведена до минимума (в среднем один детеныш в пять лет). Это обеспечивает стабильное воспроизводство, но в природной среде размер локальных групп шимпанзе, бонобо и горилл невелик (в среднем около 15 особей в каждой), а суммарная численность популяций остается небольшой.

Более высокий, по сравнению с антропоидами, вклад Н. sapiens в выращивание физиологически «недоношенного» ребенка, однако, не привел к увеличению интервалов между родами. Как свидетельствуют этнографические данные, у охотников-собирателей частота рождений выше, чем у антропоидов: в среднем один ребенок в тричетыре года. Обойти биологические ограничения и снизить нагрузку на материнский организм позволили поведенческие и социальные адаптации.