Основные тенденции преступности в мире

В течение последнего столетия в мире неоднократно предпринимались попытки сравнить количественные и качественные данные различных стран. Это в первую очередь означало выявление обобщенного показателя как тенденции преступности. В этих целях проводились многочисленные исследования, охватывающие, как правило, несколько развитых стран, по более или менее сопоставимым формам преступного поведения. На этой основе вырабатывались некоторые обобщающие определения, позволяющие хоть в какой-то мере сопоставлять зарегистрированную преступность разных стран с далеко не схожими уголовным и процессуальным законодательством, судебной практикой и другими правовыми и статистически значимыми условиями.

По данным первых четырех обзоров преступности ООН можно составить следующую таблицу (табл. 5.1).

Таблица 5.1

Усредненные и оценочные данные о преступности в мире

Как видно из таблицы, коэффициент преступности в расчете на 100 тыс. населения к 1985 г. в развивающихся странах возрос до 1300, в развитых — до 6800, а в среднем по миру — до 4100. Он продолжал расти и в 1990 г., а в 1995 г. подтвердил прогноз.

Организация Объединенных Наций имеет возможность отслеживать глобальные тенденции преступности в мире, его отдельных регионах и группах стран, прогнозировать преступность на ближайшее и отдаленное будущее, своевременно разрабатывать рекомендации по унификации уголовного законодательства, стратегий предупреждения преступности, учета и борьбы с ней. Государства-члены получают базу для сопоставления своей преступности с преступностью других стран и мира в целом, для стимулирования унификации системы уголовных деяний, использования мирового опыта по контролю над преступностью. Единый фронт против преступности — неотложная задача ближайшего будущего.

Обращение к международным и межстрановым сравнительным исследованиям преступности поможет правильно оценить преступность в современной России, увидеть реальные перспективы борьбы с ней, понять взаимосвязь российских, региональных и мировых тенденций. В то же время необходимо осознавать, что неблагоприятные криминологические тенденции в той или иной стране не способствуют участию в этих мероприятиях, и потому страны не всегда отвечают на присланные анкеты.

Тенденция первая — абсолютный и относительный рост преступности в мире. При всех существенных расхождениях в уровне преступности в разных странах первой и определяющей мировой тенденцией является его абсолютный и относительный рост. Здесь речь идет о среднестатистической тенденции преступности в мире, рассчитанной за длительный период времени. Эта тенденция была обнаружена более ста лет тому назад А. Кетле, К. Марксом, Ф. Листом и другими исследователями.

Человечество живет надеждой, обоснованно полагая, что с развитием социума происходит его гармонизация, сопровождаемая научно-техническим, экономическим, социальным, нравственным и правовым совершенствованием. И это верно. Но, к сожалению, нет достаточных оснований говорить о столь же позитивных тенденциях в нравственном и правовом поведении людей, в борьбе с преступностью и иными правонарушениями. Между научно-техническим развитием и нравственно-правовым состоянием общества нет прямых и скорых корреляций. Нет их и между свободой и нравственностью. Все намного сложнее. Разные скорости научно-технического развития и нравственно-правового состояния общества увеличивают «ножницы» между ними.

Показательны данные о неблагоприятной динамике преступности по ряду стран за длительный период (табл. 5.2).

Таблица 5.2

Динамика преступности в некоторых странах в 1960—1990 гг.

В каждой стране ведется свой учет преступности, но абсолютному большинству стран Западной Европы и Северной Америки свойствен не просто высокий уровень преступности, а ее наибольший среднегодовой прирост. В США за последнее 30-летие он составил примерно 7%, во Франции, Великобритании, ФРГ, Швеции — 4−6%. Аналогичная ситуация была в СССР. Если принять преступность 1960;х гг. в анализируемых странах за базу (100%) и, минуя годичные колебания, линейно изобразить ее до 1990 г., то мы получим следующий график (рис. 5.1).

Как уже отмечалось ранее, высокий среднестатистический прирост преступности не исключает того, что она в течение некоторого времени может стабилизироваться и даже снизиться. В 2006 г. в США было учтено 11 млн 400 тыс. деяний. Это меньше, чем в 1991 г., когда было зафиксировано 14,8 млн преступлений (самый высокий уровень). Кроме того, следует отметить, что президент США Б. Клинтон в 1994 г. подписал закон, носивший полицейско-репрессивный характер, выделив на борьбу с пре;

Рис. 5.1. Динамика преступности в некоторых странах в 1960;1990 гг., %.

ступностью 30,2 млрд долл, и приняв адекватные социальные меры. Он добился сокращения преступности на 22%.

Объективная оценка уровня, динамики и темпов прироста преступности в рассматриваемых странах за последние 40 лет должна быть взвешенной и конкретной. Мир во многом равняется на США, Великобританию и другие западноевропейские страны, имеющие устоявшиеся правовые режимы, развитые гражданские общества, сильные системы уголовной юстиции, относительно стабильную полицейскую и судебную практику, но и там существует множество криминологических проблем.

Есть основания считать высокий уровень преступности платой народов демократических стран за свою свободу, которая может использоваться для совершения не только добра, но и зла. Точного баланса между свободой и преступностью никогда не выводилось, но количество зла в мире все увеличивается, особенно в индустриально развитых странах. Исключение составляет лишь Япония, которая, переняв опыт Запада, продолжила использовать формы традиционного социального контроля. В криминологическом отношении она остается уникальной страной^[1]. Важным фактором низкого уровня преступности в Японии считается приоритет традиционных общинных и моральных ценностей. Внутри своей социальной группы каждый японец придерживается определенного кодекса поведения. Другие факторы — это этническая однородность страны, процветающая экономика, запрет на огнестрельное оружие, своеобразная полицейская структура^[2]. Мировое сообщество давно приглядывается к японскому феномену, но повторить его другой стране вряд ли суждено, в том числе и современной России.

Однако и в Японии преступность растет, хотя и более медленными темпами, а коэффициент преступности в расчете на 100 тыс. населения в этой стране до сих пор самый низкий. Он ниже коэффициентов североамериканских и западноевропейских стран в 3−4 раза. В то же время статистические данные свидетельствуют о постепенном «приобщении» Японии к мировым криминологическим тенденциям.

В Китае учтенная преступность более чем в 10 раз ниже, чем в Японии. Здесь нельзя исключать особые азиатские традиции. Однако основной причиной низкого уровня преступности в Китае, скорее всего, является наличие тотального контроля за поведением и деятельностью людей и жестокость уголовного наказания, вплоть до смертной казни. Этот феномен серьезно не исследован.

Таким образом, самый высокий уровень преступности регистрируется в индустриально развитых странах Запада. Будучи по многим цивилизационным показателям примером для других регионов, Запад в криминальном плане таковым не является.

Вторая тенденция — отставание социального контроля над преступностью от ее количественно-качественных изменений. Данную тенденцию правильнее назвать тенденцией в области преступности, так как она выходит за пределы этого явления к другим криминологическим аспектам и интегрирует в себе ряд составляющих, разных по своим социальным характеристикам, как негативных (ослабление борьбы в связи с неравенством сил преступности и правоохранительных органов), так и позитивных (ее гуманизация, демократизация и легитимизация).

Известно, что преступность мгновенно и грамотно заполняет все появляющиеся и доступные ей неконтролируемые или слабо контролируемые государством и обществом ниши. Адекватно обстановке она меняет виды, формы и способы своей «деятельности», непрерывно изобретает новые и все более изощренные методы элиминации собственных «следов», не ограничивая свои действия никакими правовыми и нравственными нормами. В отличие от неповоротливых государственных структур, преступники оперативно используют последние достижения науки и техники.

В системе «преступность — борьба с ней» преступность первична. Самозащита общества от преступности по своему происхождению вторична. Борьба с преступностью — всего лишь ответ общества на ее вызов, ответ не всегда своевременный, адекватный, целенаправленный и эффективный. Правоохранительные меры вырабатываются, как правило, коллективно в рамках демократических и гуманистических принципов, оформляются в управленческих, оперативных или процессуальных решениях, программах действий или законодательных актах и только потом претворяются в практической деятельности работников системы уголовной юстиции. И даже если разрабатываемые меры были адекватны текущей криминологической обстановке, ко времени их практической реализации характер преступности может существенно измениться.

Уголовное и иное законодательство, на основе которого осуществляется борьба с преступностью, по своей природе консервативно. Преодолеть это, видимо, никогда не удастся, хотя такие попытки время от времени предпринимаются. Первая возможность — создание обоснованного, перспективного, обобщенного законодательства с большой временно? й и содержательной базой прочности. Теоретически оно может быть разработано на основе глубокого изучения и надежного прогноза тенденций различных форм общественно опасного поведения. Практически это сделать чрезвычайно трудно, поскольку преступность — результирующая огромного множества переменных, которые связаны со всеми сферами человеческой жизни и деятельности. Другая возможность — это непрерывное изменение и дополнение уголовного законодательства в соответствии с текущей криминологической обстановкой. Казалось бы, это правильно. Но «оперативное» законодательство в криминологической сфере несет в себе не меньший вред, чем консервативное и обобщенное. Во-первых, оно все равно является ответом на уже сделанные шаги преступности. Во-вторых, в силу недостаточного обобщения оно, как правило, казуистично и ограничено. В-третьих, часто меняющееся уголовное законодательство, не имеющее в традиционном человеческом сознании и поведении необходимой опоры, малоэффективно и неавторитетно.

Следующая составляющая — деятельность правоохранительных органов по борьбе с преступностью — более мобильна, чем уголовное законодательство. Но эти органы функционируют на основе законов. Иной подход, используемый тоталитарными режимами в разных странах, опаснее, чем сама преступность. Демократическое общество не может позволить себе бороться с преступностью ее методами, хотя это зачастую и эффективно. В правовом государстве, построение которого мы декларировали, это недопустимо.

Мировое сообщество озабочено решением двух главных задач: как снизить темпы прироста преступности и в то же время как обеспечить человеческое обращение с правонарушителями. Совместимы ли они? Несомненно. Но с одним условием: они возможны одновременно лишь в цивилизованном демократическом обществе, где глубоко осознаны реальные закономерности преступности, ее объективные причины и научно-практическая несостоятельность неправового и жестокого обращения с правонарушителями, т. е. при оптимальном соотношении эффективности и гуманности. Причем система борьбы с преступностью должна быть результативной.

Итак, мировые тенденции преступности не дают оснований для благоприятного криминологического прогноза. Интенсивный рост преступности — не сама болезнь общества, а лишь симптом его более серьезных социальных недугов. Ухудшение криминологической обстановки в мире связано с увеличением «ножниц» между преступностью и социальным контролем над ней. Это противоречие традиционным усилением уголовно-правовой борьбы устранить невозможно. Решить данную проблему можно путем усиления социально-правового и криминологического контроля, разработки конкретно-криминологической стратегии предупреждения преступности, реализуемой и корректируемой непрерывно.

• [1] Уэда К. Преступность и криминология в современной Японии. М., 1989. С. 95−100; Япония. Справочник. М., 1992. С. 39−42; Аргунова Ю. Н. Преступность в Японии, ее причины и профилактика; автореф, дис… канд. юрид. наук. М., 1984. С. 13; Takashi Kubo. Japan // Adult Probation Profiles of Asia. UNAFEI. Tokyo, 1999. P. 25−39; Иванов A. M. Организованная преступность и борьба с ней в Японии. Владивосток, 2000. С. 95−164.
• [2] World Encyclopedia of Police and Penal Systems, Facts on File. N. Y. — Oxford, 1989. P.211−230.