Особенности развития политико-философской мысли во второй половине XIX и первые десятилетия XX века
В русле консервативно-органической традиции развивалась прусская историографическая школа. Со времен известного ее патриарха Л. фон Ранке (1795−1886) она делала акцент на идее государства — не на гегелевской идее государства как продукта поступательного развития абсолютного разума, а государства, как единого независимого организма, действующего в соответствии со своими собственными законами… Читать ещё >
Особенности развития политико-философской мысли во второй половине XIX и первые десятилетия XX века (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
XIX век стал в некотором роде веком становления не только исторической, но и государствоведческо-правовой, юридической науки, поскольку он ознаменовался развитием истории и теории права, отделением государственного права от административного, уголовно-процессуального от гражданско-процессуального, формированием различных школ права, такт как историческая, позитивистская, реалистическая и т. д. Наметилась тенденция к политизации и социологизации проблематики государства и права и, соответственно, к пересмотру юридического формализма. Сложились такие направления политической и правовой мысли, как теория политического представительства, юридический позитивизм и социологическая юриспруденция, теория правового государства и сравнительное правоведение.
Следует отметить, что при всех выявленных позже недостатках немаловажная заслуга в этом принадлежала представителям исторической школы права. Ее представители Г. Гуго (1764−1844), Ф. К. Савиньи (1779−1861), Г. Пухта (1798−1846) подчеркивали необходимость изучения правовых установлений в их связи с общим контекстом исторического развития общества. Они исходили из признания того, что право и правовые нормы являются результатом длительного исторического развития и поэтому изменяются с изменением общественно-исторических условий.
Этот подход кратко и емко можно выразить словами Г. Пухты: «право имеет историю». Как утверждал Ф. К. Савиньи, национальное право в силу объективного хода вещей эволюционирует в соответствии с динамикой национального духа. История права, по его мнению, это история последовательного раскрытия той субстанции, которая покоится в глубинах народного духа.
Разумеется, в центре споров и дискуссий стояли такие основополагающие проблемы, как право, закон, свобода, демократия, справедливость и др. Как в англосаксонских, так и континентально-европейских странах продолжались разработки идей и теорий демократии, конституционализма, парламентаризма, представительства и т. д. Так, В. фон Гумбольдт обосновывал тезис, согласно которому общество является более значимой, по сравнению с государством, величиной, а человек, в свою очередь, гораздо более значимой фигурой, нежели гражданин. По его мнению, поскольку государство связано с ограничением свободы личности, его нельзя не рассматривать как «зло, хотя и необходимое» .
Джон Стюарт Милль (1806−1873) выделял свободу мысли и мнения, свободу выбора и преследования собственных интересов, свободу действовать сообща с другими людьми и т. д., считая их необходимым условием самореализации личности и противодействия всяким внешним поползновениям на эти свободы. Вместе с тем Милль делал упор на ответственности человека за свои действия и на его повиновении властям. Свободная личность, по его мнению, есть вместе с тем личность законопослушная. «Власть, которая не имеет возможности заставить повиноваться своим велениям, не управляет» , — утверждал он. В русле этих и подобных идей постепенно получил популярность тезис «король царствует, но не управляет» («Le roi regne et ne gouveme pas»), сформулированный французским либеральным историком О. Тьерри.
Первые десятилетия XIX в. были отмечены печатью реставрации, которая явилась реакцией против самого духа и последствий Великой французской революции. В сфере политико-философской мысли она проявилась в возникновении так называемых теократических политических учений, возрождения популярности теории божественного происхождения государственной власти вообще и королевской власти в частности. К этому периоду относится также формирование «историзма», «исторического миросозерцания». Наряду с верой в силу человеческого разума снова получает популярность мысль о неразрывной связи человека с прошлым, с вековыми традициями и обычаями, происходит «историзация» человеческого мышления.
Тогда же началась интенсивная разработка органической теории государства, в которой государство отождествлялось с существом, имеющим самостоятельное от отдельных личностей существование и стоящее над ними, обладающее внутренней жизненной силой и способностью к самосохранению. Наиболее законченную форму эта тенденция получила в идеях Э. Берка, Ж. де Мэстра, Л. де Бональда и др., которые составили основу сформировавшегося в тот период консервативного течения политико-философской мысли.
В русле консервативно-органической традиции развивалась прусская историографическая школа. Со времен известного ее патриарха Л. фон Ранке (1795−1886) она делала акцент на идее государства — не на гегелевской идее государства как продукта поступательного развития абсолютного разума, а государства, как единого независимого организма, действующего в соответствии со своими собственными законами. Гегель в своем «героическом идеализме» связывал государство с заоблачными сферами, где мировой дух двигался в глубоком молчании. Ранке, одухотворив саму власть, спустил государство на землю, поставив его на «собственные ноги». Рассматривая государство как органическое самодовлеющее явление, развивающееся в соответствии с непреложными законами, он видел в нем «творца нации». Народ, считал он, может обладать чувством своей национальной принадлежности, но лишь «моральная энергия» государства в состоянии внушить народу сознание своего собственного бытия и предназначения. Иначе говоря, нация способна самореализоваться лишь в рамках государства.
Важнейшие проблемы, выдвинутые в работах Т. Гоббса, Дж. Локка, И. Канта, Г. В. Ф. Гегеля и других мыслителей Нового времени, нашли дальнейшую разработку и развитие во второй половине XIX и начале XX в. в работах К. Маркса, Г. Спенсера, В. Парето, Г. Моски, М. Вебера, А. Мишеля, Л. Дюги, Б. Кроче, К. Шмитта и др.
Немаловажное значение имело то, что в тот период были сформулированы основные критерии разграничения естественных и общественных наук. Если первые были охарактеризованы как генерализирующие, в которых преобладали общие закономерности развития и строго очерченные причинно-следственные связи, то вторые были отнесены к типу индивидуализирующих, в которых преобладают индивидуальные, не повторяющиеся феномены и события.
Причем одни и те же лица продолжали выступать в качестве представителей одновременно нескольких дисциплин. Например, второй том «Позитивной политики» О. Конта посвящен разработке весьма широкого спектра проблем, таких как собственность, религия, семья, язык, разделение труда. Не случайно Р. Арон утверждал, что «Конт — философ в социологии и социолог в философии»[1]. Нелишне напомнить, что полное название работы Конта звучит так: «Система позитивной политики, или Социологический трактат об основах религии человечества» .
Можно согласиться с М. С. Липсетом, который считал, что крупнейшие социологи конца XIX в. в большинстве своем были одновременно политическими социологами или же «социологически мыслящими политологами». Такие социологи конца XIX — начала XX в., как М. Вебер, Э. Дюркгейм, Б. Парето и др., были одновременно политическими философами.
Тем не менее сущность и содержание воззрений исследователей того периода, занимавшихся проблемами политической философии и политической науки, определялись тем фактом, что XIX — начало XX в. стали тем периодом, когда окончательно определились вычленение и институционализация гражданского общества и мира политического, как самостоятельных подсистем человеческого социума. Именно к этому периоду относятся окончательное формирование и утверждение в большинстве промышленно развитых стран важнейших институтов, которые в совокупности составили современную политическую систему в различных ее типах и формах.
Речь идет, прежде всего, о четком разделении властей, утверждении парламента, исполнительной и судебной властей как самостоятельных ветвей и институтов власти, государственно-административной системе, государственной службе, чиновничестве, партиях и партийных системах, избирательной системе и т. д.
В этом русле ключевое значение имело формирование идеи, принципа и механизмов представительства. Начало теории восходит к XVII—XVIII вв., но она приобрела свой завершенный вид в XIX — первой половине XX в. Существенный вклад в ее разработку внесли Дж. Локк, Ш. Л. Монтескьё, А. Токвиль, Дж. С. Милль и др. Ее суть состояла в постулате, который гласил, что, поскольку каждый отдельно взятый индивид не в состоянии непосредственно участвовать в управлении государством, интересы различных категорий населения могут быть представлены в системе власти особыми уполномоченными, которым делегированы соответствующие прерогативы и права. Предполагалось, что избранные представители смогут защищать и реализовывать интересы народа лучше, чем сам народ.
Значимость теории представительства помимо всего прочего состояла в том, что она дала возможность расширить пространственные рамки демократической и республиканской форм правления. Так называемая прямая демократия, которая предусматривает участие всех взрослых граждан в принятии сколько-нибудь важных решений, как отмечалось в гл. I, была возможна в сравнительно небольших сообществах, таких как древнегреческие полисы. Очевидно, что в современном национальном государстве, в котором численность населения достигает десятки, а то и сотни миллионов человек, такая модель категорически не подходит.
Именно институт представительства сделал возможным формирование республиканской ши демократической формы правления в масштабах современного национального государства. Принципы представительности и выборности представителей различных социальных групп в законодательные или иные органы власти по самой логике вещей поставили вопрос об инструментах и средствах политической реализации этих принципов. В качестве таких инструментов постепенно во всех ныне индустриально развитых демократических странах возникли и утвердились политические партии. Важно учесть формирование не только идеи партии как инструмента реализации политического процесса, но и идеи партии как законной оппозиции.
В результате этих процессов мир политического окончательно определился как самостоятельная реальность, имеющая собственное бытие, структуру, составные элементы, логику развития. Политическая наука, политическая философия и политическая социология как раз и стали дисциплинами, призванными изучать этот мир во всех его аспектах и проявлениях. В их рамках были сформулированы важнейшие политологические и политико-философские концепции, теории политики и мира политического, подняты фундаментальные проблемы эпистемологии и методологии, соотношения этики и морали, реального и идеального, свободы, равенства и справедливости, профессионального и морального в сфере политического, политической онтологии.
Соответственно были разработаны основополагающие концепции и теории политики и мира политического. Началось формирование целого ряда политико-философских школ и направлений в лице либерализма, консерватизма, марксизма, социал-демократизма, различных вариантов радикализма. Развернулись споры и дискуссии о преимуществах и недостатках различных форм правления.
Свидетельством состоявшихся разграничения и автономизации гражданского общества и государства являлось появление и популярность — нередко весьма широкая — разного рода политико-философских и идейно-политических построений, которые постулировали неизбежное исчезновение в будущем или необходимость ликвидации государства. Наиболее широкомасштабными и влиятельными стали анархизм и марксизм.
В рассматриваемом здесь контексте несомненный интерес представляют позиции марксизма. Отцы-основатели этого течения общественно-политической мысли Карл Маркс (1818−1883) и Фридрих Энгельс (1820−1895) исходили из постулата, согласно которому экономика как базис, определяет сущностные характеристики общественной системы, в том числе и власти. Утверждалось, что любое общество состоит из господствующего или эксплуататорского класса собственников на средства производства и класса угнетенных и эксплуатируемых, лишенных такой собственности. Соответственно, собственность на средства производства рассматривалась как определяющий фактор дифференциации населения.
Центральное место в марксизме занимает теория классов и классовой борьбы. Согласно марксизму, в современном обществе два основных класса — буржуазия, т. е. класс тех, кто владеет средствами производства, и рабочий класс, представители которого зарабатывает на жизнь, продавая свой труд. При этом Маркс сознавал, что общественная система капитализма сложнее предложенной им модели. Он, в частности, говорил о так называемых переходных классах, т. е. группах, которые сохранились от прежних производственных систем, к ним относил крестьянство.
Очевидно, что такой узкоэкономический подход к трактовке государства, основанный на абсолютизации лишь одного фактора, обедняет его сущность и содержание, формирующиеся на взаимодействии множества социальных, политических, идеологических, конфессиональных, национально-культурных и иных факторов.
Среди авторов, внесших заметный вклад в постановку и разрешение важнейших проблем политической философии и политической социологии, следует назвать Макса Вебера (1864−1920), который стал рассматривать политические явления как особые реальности, имеющие собственную логику развития и, соответственно, собственную историю. Он, в частности, полагал, что политика обусловлена не только производственными отношениями, как у Маркса, или разделением труда, как у Э. Дюркгейма, но и в равной степени влиянием административных структур. Большое значение имели сформулированные Вебером концепции бюрократии и плебисцитарно-вождистской демократии. Особо важное значение с точки зрения становления как политической философии, так и теоретической социологии имела разработка Вебером теории идеальных типов, о чем более подробно речь пойдет в главе о происхождении политической социологии.
Вслед за К. Марксом и М. Вебером целая плеяда ученых — В. Вильсон, Дж. Брайс, В. Парето, Р. Михельс, Г. Моска и др. выдвинули собственные теории политического развития. Так, Парето, Моска и Михельс пришли к выводу, что любая система политического правления, независимо от ее формально-юридического или идеологического характера, является по существу олигархической или элитарной. Здесь особо следует отметить теорию элиты, сформулированную Г. Моска в работах «Теория правления и парламентское правление» (1884) и «Основы политической науки» (Т. 1 — 1896; Т. 2 — 1923), и В. Парето («Трактат по общей социологии» (1916) и «Трансформации демократии» (1921).
Суть этой концепции в изложении Вильфредо Парето (1848−1923) сводится к следующему. По его мнению, любое общество делится на правителей (элиту) и управляемых.
Политические реальности во всех политических системах, независимо от формы, определяются соперничеством, конкуренцией и, соответственно, сменой у власти различных группировок элит. Политические изменения осуществляются в процессе периодической смены элит (циркуляции элит) у власти, происходящей в тех случаях, когда правящая элита не способна справиться с новыми проблемами, возникшими перед обществом.
Формирование политической философии, социологии, равно как и политической науки в России шло с некоторым запозданием по сравнению со странами Запада. Этот процесс значительно ускорился в результате отмены крепостного права, судебной и земской реформ, реформы армии и других преобразований в последние десятилетия XIX в. Эти реформы в огромной степени стимулировали интерес русских обществоведов к проблемам права, конституционализма, истории государственного строительства и т. д.
Ключевая роль в этом направлении принадлежала Б. Н. Чичерину, В. С. Соловьеву, Л. И. Петражицкому, ?. М. Ковалевскому, П. И. Новгородцеву и др. Их традицию плодотворно развивали И. А. Ильин, Б. П. Вышеславцев, С. Л. Франк, С. И. Гессен, Н. А. Бердяев и др. Они выступали в защиту правовых начал государства. Им приходилось ожесточенно спорить и дискутировать с славянофилами и их последователями (да и не только с ними), которые считали, что сама идея политических прав чужда духу русского народа.
Русские философы, политические ученые и правоведы настойчиво подчеркивали мысль о том, что свобода утверждается на почве законного порядка, охраняемого государственной властью, что политическая свобода органически связана с твердостью закона и власти. Так, называя право «по преимуществу социальной системой» и «единственно социально дисциплинирующей системой», Б. А. Кистяковский подчеркивал: «дисциплинированное общество и общество с развитым правовым порядком — тождественные понятия»[2].
Эти и множество других фактов дают достаточные основания для вывода, что развитие политической мысли в России ниш в том же направлении, что и на Западе. Но, в отличие от западных стран, в России процесс формирования и институционализации политической науки, политической философии и социологии в результате целой череды катаклизмов, захлестнувших страну, и установления тоталитарной системы в XX в. оказался прерванным.