Коммуникативная модель культуры по Э. Холлу

Э. Холл^[1] описывает пространственно-временные доминанты в разных культурах, а также дифференцирует культуры согласно контексту коммуникации. Основные параметры, или первичные информационные системы (Primary Message Systems), определяющие специфичность каждой культуры, были рассмотрены Э. Холлом в 1959 г. в его известной книге «The Silent Language». Согласно представленной им типологии в любой культуре выделяются десять значимых разновидностей человеческой деятельности, которые коренятся в биологической природе человека и являются своего рода с и стсм ам и и н форм ац и и:

• • общение;
• • социальная организация людей (включая иерархию отношений);
• • обеспечение условий жизни (от удовлетворения первичных потребностей до экономического устройства целого государства);
• • сексуальные отношения (гендерные роли);
• • отношение к пространству (территориальность);
• • представления о времени (темпоральность);
• • учеба (обучение — передача знаний);
• • игра;
• • защита (способы и умения защиты своей группы);
• • использование материальных ресурсов (артефактов).

Из десяти перечисленных категорий только первая включает в себя вербальную коммуникацию (язык), все остальные являются формами невербальной коммуникации. Признавая язык важнейшим средством общения, Холл тем не менее считал, что 90% всей информации передается невербально. Обозначив десять параметров культурной модели, американский исследователь разрабатывал в основном четыре из них:

• • время (представления о времени);
• • пространство (отношение к пространству);
• • иерархия социальных отношений;
• • общение.

В данной концепции выделены две системы восприятия времени: монохроническое и полихроническое.

Восприятие и осознание времени — существенный компонент этнического сознания, структура которого отражает ритмы и темпы развития той или иной социально-культурной системы. Каждая культура, по Холлу, имеет свой «язык» времени. В значительной мере он является неосознанным, им пользуются, не обращая на него внимания. Это часто является причиной перенесения своего понимания времени на отношение к нему представителей других культурных групп, что нередко вызывает недоразумения в межкультурном общении.

Понятийно-семантический «инвентарь» времени как культурно обусловленной категории образуют, по Холлу, следующие составляющие: жизненный ритм культуры, временная перспектива, деление времени.

Ритм, который определяется им как основной элемент жизни, либо объединяет людей, либо изолирует их. Это связано с тем, что в одних культурах ритм жизни достаточно высокий, в других, наоборот, медленный. Представители разных культур с различными жизненными ритмами с трудом приспосабливаются друг к другу. Холл приводит примеры «асинхронного» взаимодействия представителей немецкой, японской и французской сторон, имеющих разные ритмы жизни и испытывающих в связи с этим определенное чувство непонимания и дискомфорта при общении. Стремление организовывать деятельность в едином ритме является важной предпосылкой успешного межкультурного сотрудничества, идет ли речь о проведении конференции, совместном управлении предприятием, обслуживании технических установок или коммерческих сделках.

В современной промышленной цивилизации с достаточно скоростным ритмом жизни в большинстве стран, особенно в больших городах, планирование времени является основой всей деятельности. Планирование определяет приоритеты, связывает, интегрирует события, их первоочередность и значимость. В немецкой культуре, как подчеркивает Холл, принято строго придерживаться составленных планов. Изменения, особенно внезапные, вносят хаос и вызывают отрицательную реакцию. Календарный план (Terminplan) для немецких менеджеров представляет собой своего рода «священную корову». Подобное жесткое планирование времени свойственно, по мнению Холла, большинству культур западного мира.

Культурные различия в представлениях людей о времени проявляются также в их отношении к пунктуальности. Во многих странах пунктуальности придается большое значение, например, в странах Западной Европы, особенно в Германии, также в Северной Америке. Своевременное появление ожидается, согласно договоренности, к назначенному времени. Типичным для этих стран является существование так называемой градации опозданий и подходящая форма извинений для каждой ее ступени. Однако само по себе опоздание в разных культурах воспринимается неоднозначно. В Латинской Америке, Южной Европе и на Ближнем Востоке пунктуальность скорее считается исключением, чем правилом. Опоздание на 45 минут не представляется странным, и, соответственно, ему придается совсем не такое значение, как, например, в Германии. Японцы придерживаются пунктуальности только в отношениях с европейцами. Между собой этого правила чаще всего избегают.

В производственной сфере большую роль играет предварительное время, необходимое для урегулирования или достижения договоренностей. Так, Холл пишет, что в разных странах по-разному планируется количество времени, необходимое для подготовки какого-либо события, для написания доклада, своевременного определения даты заседания или отпуска и т. д. В некоторых культурах предварительный минимальный срок до назначения деловой встречи составляет две недели. В арабских странах этот срок значительно короче, поскольку за такой период сама дата встречи или события может быть забыта, здесь достаточно иметь в запасе два дня. Анализируя разницу длительности предварительного времени в Германии, Франции и Японии, исследователь делает вывод, что в немецкой культуре оно самое длительное. При этом подчеркивается зависимость этого времени от значительности мероприятия и от статуса участвующих сторон. Здесь предварительное время можно расценивать как индикатор. Оно тем короче, чем важнее событие и выше ранг встречающихся. В отличие от немцев, французы, японцы не так строги в регламенте и договоренностях. Они скорее будут независимо от предварительного плана посвящать себя той проблеме или тем людям, которые находятся перед ними здесь и сейчас.

Скрытым сигналом, несущим в себе определенную информацию, считается в некоторых культурах время ожидания. В Германии обычно не принято ждать, например, в приемной. Если такое случается, это интерпретируется как знак неуважения или плохой организации дела. В связи с межкультурными контактами Холл подчеркивает, что данное проявление темпоральное™ не следует оценивать в соответствии с собственным, принятым в родной культуре представлением о времени, поскольку эго прямой путь к недоразумению, гак называемому «конфликту» культур. Время ожидания в разных культурах имеет свои границы. В некоторых речь чаще всего идет не о желании обидеть гостя, а скорее о существующих в той или иной стране правилах, нормах. Так, в Латинской Америке, на Ближнем Востоке ожидание иногда затягивается на целый день или даже на неделю. Однако это не имеет значения экстраординарного события, имеющего какой-либо скрытый подтекст, например, негативное отношение к партнерам. Возможно, хозяева просто заняты очень срочным на данный момент делом или их отвлекают семейные обстоятельства, и это считается более важным, чем соблюдение договоренности (и вынужденное ожидание партнерами).

Многочисленные наблюдения восприятия времени в различных культурах позволили Холлу выделить еще один существенный аспект темпоральности: временная перспектива. Согласно выводу американского антрополога, разные страны имеют различающиеся временные перспективы, ориентированные на прошлое, настоящее или будущее. Так, он относит страны Ближнего и Дальнего Востока к культурам с ориентацией в прошлое; латиноамериканские страны определяются им как ориентированные частично на прошлое, но и на настоящее; в США преобладают перспективы настоящего и близкого будущего. В Федеративной Республике Германия большое внимание уделяется прошлому — не случайно многие публикации и выступления предваряются историческими экскурсами. Часто это вызывает критическую реакцию у зарубежных партнеров (например, у французов), заинтересованных в быстрейшем и плодотворном разрешении проблемы или сделки. Японцы, по мнению Холла, имеют глубокие корни в прошлом, однако твердо стоят в настоящем, заглядывая при этом в будущее.

Основополагающим выводом Холла о концептуальном различии использования времени в разных культурах является его вывод о существовании, несмотря на большую вариативность, двух основных способов деления времени и, соответственно, двух типов систем времени. Культуры, в которых люди обычно концентрируются на выполнении только одного дела в один отрезок времени, Холл называет монохромными. Тенденция выполнять несколько дел одновременно свойственна культурам с полихронной системой времени. Данная микроперспектива культурно обусловленного отношения ко времени рассматривается как одна из существеннейших составляющих культурной теории Холла и давно стала стандартным репертуаром всех учебников и монографий по межкультурной коммуникации^[2].

Монохронная система времени представляет собой противоложность полихронной. В культурах с монохронной темпоралыюстыо, в которых четко распределяются приоритеты, обычным и нормальным считается сосредоточенность в определенный промежуток времени только на одном деле, большое внимание уделяется планированию и пунктуальности. Люди в монохронных культурах строже соблюдают правила интимности, с большой долей уважения относятся к частной собственности, стараются быть независимыми друг от друга. Поскольку они предпочитают заниматься одномоментно только одним видом деятельности, отдавая ей все свое внимание и силы, им приходится как бы отгораживаться от ближайшего окружения. Можно представить такого человека в закрытом помещении, куда нет доступа другим. Соответственно, люди монохронного «типа» отрицательно реагируют на вмешательство и помехи.

Монохронному использованию времени соответствует представление о времени как о линейной системе, подобной прямой линии, с событиями, следующими строго друг за другом. Холл сравнивает в этом случае время с прямой улицей, по которой люди спешат в будущее или оглядываются назад. Страны, в которых доминирует такой способ распределения времени, относятся к нему как к вещественной ценности («Время — деньги»). При данном подходе время можно экономить, тратить попусту, терять, нагонять, ускорять, т. е. можно «осязать» его. Монохронная система времени типична для большинства промышленных западных стран. Такая система господствует в Германии, США. Японцы, как уже упоминалось, в общении с иностранцами ведут себя подобно представителям монохронной культуры. Между собой они в большей степени полихронны.

Стремление и привычка заниматься одновременно несколькими делами или проблемами свойственна людям из стран с полихронной системой времени. Для них более значимы межличностные, человеческие отношения, чем соблюдение планов, графиков, договоренностей, которые могут быть в любой момент изменены или пересмотрены в зависимости от обстоятельств и значимости личностных связей. Повестка дня на разного рода конференциях и заседаниях, как правило, не является в полихронных культурах постоянной величиной, которой следует придерживаться, что часто служит причиной недоразумений и недопонимания, когда сталкиваются представители из разных временных систем. Пунктуальности здесь также не придается большого значения. Наибольшую ценность представляют родственные и дружеские отношения, приоритетные по сравнению с общественными и служебными. Люди с полихронным представлением о времени более гибкие, чем «монохрониые», достаточно спокойно относятся к тому, что их прерывают, и сами часто отвлекаются от дела. Они всегда владеют новой информацией, поскольку, во-первых, любопытны, во-вторых, имеют большой круг общения, в том числе на рабочем месте. Полихронному использованию времени соответствует представление о нем либо как о циклической, либо как об эпохальной системе (в другой терминологии — событийное время). К типичным полихронным культурам относятся страны Латинской Америки, Ближнего Востока и государства Средиземноморья.

В табл. 2.2 демонстрируются основные тенденции в поведении людей, относящихся к культурам с разными способами деления времени.

Таблица 22

Некоторые аспекты поведения представителей монохронных и полихронных культур

Общение людей из разных культур в значительной степени обусловлено, по мнению Холла, различиями в их представлениях о времени. Как правило, представители групп с доминирующим полихронным или монохронным использованием времени в лучшем случае испытывают в процессе взаимодействия удивление, в худшем переживают неудовольствие и стресс. Возможность избежать подобного конфликта заложена в понимании разницы и перестройке сознания на терпимое восприятие другого подхода к организации времени.

Темпоральность как категория, детерминированная культурой, рассматривалась американским культурантронологом в тесной связи с двумя другими выделенными им первичными информационными системами, а именно — общением и организацией социальных отношений. Анализ общения и поведения людей из разных систем времени привел его к выводу о наличии как минимум двух вариантов коммуникативных стратегий, т. е. способов обмена информацией между людьми. По Холлу, все культуры подразделяются на культуры с высоким контекстом и культуры с низким контекстом, согласно разнице в степени информированности участников коммуникации.

В высококонтекстных культурах {high-context-culture) людям необходимо лишь незначительное количество дополнительной информации, для того чтобы хорошо понимать происходящее и ориентироваться в событиях, так как плотность существующих здесь неформальных информационных сетей позволяет им практически всегда быть информированными. Под высокой плотностью информационных сетей подразумевается постоянное тесное общение между членами семьи, родственниками, друзьями, коллегами и т. д., что дает возможность людям в этих культурах «аккумулировать» большое количество информации. Высокая зависимость коммуникации от контекста, характерная для многих восточных культур, а также для Франции, Испании, Италии, сосуществует с полихронным типом использования времени.

В противоположность высококонтекстным культурам в культурах с низким контекстом {low-context culture) роль неформальных сетей информации невелика, поскольку представители таких культур достаточно жестко разделяют сферу своего личного мира от служебного и от других аспектов повседневной жизни. Как следствие, они плохо или недостаточно информированы и часто нуждаются в детальной дополнительной информации, приступая к новому. К низкоконтекстным Холл относит прежде всего Германию. Культура Северной Америки сочетает в себе, по его мнению, средний и низкий контексты. В странах со слабой сетью информационных сетей преобладает монохронное деление времени.

Исследователь обратил внимание, что все культуры в межличностном общении используют некие невысказанные, скрытые правила, которые важны для понимания происходящих событий и межличностного поведения. Культуры различаются своим «чтением контекста», использованием скрытой информации, которую заключает в себе каждая ситуация. Чем больше контекстуальной информации необходимо для понимания социальной ситуации, тем выше сложность культуры. А чем выше сложность культуры, гем соответственно труднее «чужакам» правильно понять и оценить социальную ситуацию.

В основе монохроничного понимания времени лежит тенденция разделения времени на небольшие отрезки и последовательного выполнения запланированных дел. Монохроническое время линейно, поэтому именно в таком контексте применимы выражения «потратить время», «сэкономить время» и т. д. Данный способ восприятия времени характерен для Северной Америки, Германии, Швейцарии. «Полихроническое» восприятие времени, с точки зрения Э. Холла, характерно для высококонтекстных культур, где доминантой является гармония человеческих отношений. Для данного типа времявосприятия совершенно нехарактерно четкое соблюдение временных норм и рамок, пунктуальность. Особенно это заметно у представителей арабских культур и латиноамериканцев. Монохроническое восприятие времени характерно преимущественно для культур низкого контекста, где доминантой является информация как таковая. Разумеется, знание данной специфики позволяет максимально эффективно выбирать и использовать коммуникативные стратегии с представителями разных культур. Что касается дифференциации высокого и низкого контекста в коммуникации (но сути, специфики представления информации), то, по мнению Э. Холла, высококонтекстуальная коммуникация — это тип коммуникации, при котором основная (большая) часть информации присутствует в контексте сообщения (невербалике, интонации, стилистических фигурах умолчания). Сами дискурсивные модели часто бывают сложными, содержащими много метафор и нарратива), а низкоконтекстуальная коммуникация предполагает наличие основной информации в самом сообщении.

Высококонтекстуальные культуры (Восток) отличает:

• • невыраженная, скрытая манера речи, многочисленные и многозначительные паузы;
• • серьезное значение придается невербальному общению и умению «сказать глазами»;
• • конфликт разрушителен (представители этих культур не любят напрямую выяснять отношения и обсуждать проблемы);
• • открытое выражение недовольства неприемлемо ни при каких условиях.

Низкоконтекстуальные культуры (Запад) отличает:

• • прямая и выразительная манера речи, недоверие к молчанию;
• • невербальное общение менее значимо;
• • все должно быть выражено словами и всему должна быть дана ясная оценка, недосказанность ассоциируется с недостаточной информированностью говорящего;
• • конфликт созидателен, так как обсуждение выявленных проблем и трудностей помогает принять правильное решение;
• • в отдельных случаях возможно открытое выражение недовольства.

• [1] Hall Е. Т. Beyond Culture. Garden City. N. Y.: Anchor Press/Doubleday, 1976.
• [2] См.: RothJ. Wir und die Anderen: Deutsch-russische Kommunikation im Postsozialismus //Ehlich ?., Scheiter S. Interkulturellc Kommunikation analysieren. Bedingungen, Ziele, Verfahrcn. Miinchner Beitrage zur Interkulturellen Kommunikation. 1999. Bd. 9; Куликова Л. В. Межкуль-туриая коммуникация: теоретические и прикладные аспекты. На ма териале русской и немецкой лингвокультур: монография. Красноярск: РИО КГПУ, 2004.