Глобальные города: понятие и основные черты

Существуют разные подходы к исследованию понятия глобализации, большинство исследователей солидарны в определении глобализации мировой системы как процесса, имеющего следующие формы проявления:

• 1) глобализация как исторический процесс, развивающийся на протяжении многих столетий становления земной цивилизации, предопределяющий проявление и действие обще объединяющих культурноэкономических тенденций в мире;
• 2) глобализация как более тесное и широкое взаимодействие государств и международных организаций в оценке состояния и поисках решений обостряющихся проблем, затрагивающих интересы не только отдельных государств, но и всего человечества, составляющих сущность всеобъемлющей безопасности и самым непосредственным образом влияющих на жизнеспособность биосферы;
• 3) глобализация как высшая стадия интернационализации, где в более широком представлении под ней понимается совокупность таких процессов и явлений, как трансграничные потоки товаров, услуг, капитала, технологии, информации и межстрановое перемещение людей, преобладание ориентации на мировой рынок в торговле, инвестировании и других трансакциях, территориальная и институциональная интеграция рынков.

Системный анализ причин, объясняющих феномен глобализации, позволяет ученым выделить следующие факторы, обусловливающие развитие глобализации:

• 1. Экономический. Огромная концентрация и централизация капитала, рост мощи международных корпораций, интенсификация международной специализации производства и кооперации, международный маркетинг, электронная торговля, международная логистика.
• 2. Политический. Государственные границы постепенно становятся все более прозрачными, предоставляя все больше возможностей для свободы передвижения людей, товаров, услуг и капитала.

• 3. Международный. Увязывает динамику глобализации с датами крупных международных событий, стимулирующих процесс глобализации^[1]. Речь идет о Конференции Европейских сообществ в Люксембурге в 1985 г., которая приняла Европейский акт (вступил в силу в 1987 году), провозгласивший четыре свободы в международном движении товаров, людей, услуг и капитала; Конференции ГАТТ в Пунта дель Эсте в 1986 г., открывшей Уругвайский раунд переговоров (главным образом о снижении тарифов и других ограничений в торговле), который продолжался восемь лет; воссоединении Германии; ликвидации СЭВ и Варшавского договора.
• 4. Технический. Развитие современных средств транспорта, информационных систем и технологий, связи и телекоммуникаций, гибких автоматизированных производств, которые создают невиданные прежде возможности для быстрого распространения информации, технологий, товаров, финансовых ресурсов. В итоге снижаются издержки настолько, что стало не только возможным, но и выгодным для предприятий размещать свои подразделения в разных странах.
• 5. Общественный. Ослабление роли традиций, социальных связей и обычаев способствует нарастанию мобильности людей в географическом, духовном и эмоциональном смысле.
• 6. Либерализация, дерегулирование рынков товаров и капитала, смягчение и унификация либерализация таможенного, торгового, налогового законодательства многих стран также усилили экономическую взаимозависимость национальных хозяйств и их хозяйствующих субъектов^[2].

Е. Г. Трубина определяет глобализацию как систему социальных отношений производства и воспроизводства, поддерживаемую неравномерным развитием разного масштаба — от местного и регионального до национального и сверхнационального. Сущность глобализации она определяет по трем позициям: во-первых, это результат различных тенденций и сил, проявляющихся на разных уровнях; во-вторых, глобализация усиливает способность капитала отсрочивать проявление его противоречий и лавировать между разными масштабами экономических процессов, углубляя пространственное разделение труда и усиливая неравномерность развития; в-третьих, она усиливает способность капитала избегать воздействия иных систем регулирования и, соответственно, ослабляет возможность государств сочетать развитие капитала и нужды социальной политики. С экономической точки зрения глобализация сигнализирует сдвиг мировой экономики от производства к финансам. В идеологическом плане термин означает рыночную экономику и в целом распространение неолиберализма (свобода торговли, приватизация, дерегуляция)^[3].

С экономической точки зрения глобализация — это всевозрастающая интеграция отдельных стран и компаний в мировую экономику, включающую в себя транснациональные потоки товаров, финансов, капиталовложений и технологий, рабочей силы, международную торговлю услугами, объектами интеллектуальной собственности^[4].

Принципиальное определение, с точки зрения права, формулирует Г. К. Широков: глобализация (глобализм) — возрастание роли внешних факторов (экономических, социальных и культурных) в воспроизводстве всех стран-участниц этого процесса, формирование единого мирового рынка (рынков) без национальных барьеров и создание единых юридических условий для всех стран^[5]. На практике это означает «универсализацию» и «типизацию» правового регулирования значительных территориальных образований — городских агломераций и мегаполисов. Проблема состоит в том, что необходимо опережающее регулирование глобализирующейся урбанизации в России, чтобы не оказаться перед фактом навязывания уже сложившихся в глобальных мировых организациях, правовых методов и схем, противоречащих национальным интересам.

Как считают современные ученые, основной принцип борьбы с глобализацией — социальная справедливость. Все люди должны иметь равный доступ к гражданским возможностям. Когда капитал контролирует все дела, это уже не свободный рынок^[6].

Главными особенностями текущего процесса глобализации является его нелинейный характер, сопровождающийся поворотами, бифуркациями и непредсказуемыми последствиями. Создание всеохватывающих информационных сетей произвело эффект «инверсии пространства», который, в свою очередь, открыл дорогу массовому перемещению по миру всех видов ресурсов: природных, человеческих, информационных, научных и т. д. Глобализация также сформировала интегрированные системы, в которых социальные, биологические и технические структуры и процессы практически неразделимы^[7].

По мнению целого ряда ученых, процесс урбанизации (несмотря на некоторое замедление его темпов) продолжает развиваться и формировать связи с процессом глобализации, результатом чего и можно считать появление группы наиболее крупных мировых центров.

Впервые в научный оборот понятие «глобальный город» ввел профессор социологии Чикагского университета С. Сассен, который определяет глобальные города как центры, занимающие стратегическое положение в мировой экономике за счет концентрации функций управления и контроля, а также специализирующиеся в области профессиональных бизнес-услуг. «Глобальные города — это постиндустриальные центры, занимающие стратегическое положение в мировой экономике за счет концентрации функций управления и контроля, а также специализирующиеся в области профессиональных бизнес-услуг; максимально интегрированные в мировую экономику и во многом черпающие ресурсы и возможности развития за счет или в результате взаимодействия в глобальных городских сетях»^[8].

В. В. Вагин приводит свое понятие города, связанное с процессом срастания урбанизации и глобализации — глобальные города — крупнейшие мировые центры, места концентрации важнейших экономических, финансовых, политических функций, занимающие стратегические места в мировой экономике. Они концентрируют командные функции и сервисные фирмы высокого уровня, ориентированные на всемирные рынки^[9].

Н. А. Служа, ссылаясь на мнения С. Сассен и Д. Кларка, пишет, что изначально понятие мирового города в специальной литературе использовалось для обозначения городов особого культурно-религиозного значения типа Рима или Парижа, а также для столиц бывших империй, таких как Лондон, Париж, Вена, Мадрид^[10].

С течением времени понимание и трактовка феномена претерпевают кардинальные изменения. Современная теория мировых городов исходит прежде всего из особого участия ряда центров в архитектуре глобальной общественно-политической обстановки и мирового хозяйства. Такие центры выделяются не по величине людности или статусу столиц наиболее крупных стран, а по диапазону действий и степени политического влияния и экономической мощи. Они являются местоположением ключевых индивидуумов, учреждений и организаций, которые управляют, манипулируют, диктуют и определяют формирование и воспроизводство капитализма во всем мире. Эти города являются своего рода командными и контрольными пунктами глобальной экономической системы. Такая непропорциональная и исключительная важность отдельных агломераций позволяет говорить об их доминирующих позициях в городской иерархии планеты^[11].

П. Маркузе и Р. Ван Кемпен ввели в научный оборот понятие «Глобализирующийся город» — это город в процессе глобализации. Мировой город понимается не как нормативная концепция, не как статус, которого можно достичь, а как направление развития, которому следуют многие города всего мира^[12].

Урбанист П. Холл выделяет следующие признаки мировых городов:

• — центры национальной и международной политической власти;
• — правительственные центры;
• — центры национальной и международной торговли, банковского и страхового дела;
• — центры концентрации самых квалифицированных специалистов;
• — центры сбора и передачи информации через СМИ;
• — центры потребления;
• — центры искусства и культуры^[13].

Их характерную особенность выделяет Д. М. Махновский: «Эти центры не только традиционно олицетворяют собой те или иные страны, являются (как правило) их столицами, но и представляют собой места, где в концентрированном виде содержатся основные противоречия, новые явления современности, формируются тенденции национального и мирового развития. В эпоху глобализации именно последнее обстоятельство привлекает особое внимание. Все чаще в исследованиях фигурирует особая категория — мировых, или глобальных, городов. Влияние глобальных городов является основополагающим при формировании единой мировой системы городов или системы мирового города. Функционирование системы общепланетарного масштаба обусловливает объективную необходимость формирования особых фокусных узлов — крупных городов высокого уровня иерархии, которые выступали бы в качестве ведущих центров осуществления властных полномочий, выполнения других важнейших функций, то есть стратегического руководства»^[14].

Вместе с тем глобальные города отчетливо отражают противоречие «глобальное — локальное»: вовлеченные в мировую экономическую систему, они исключают из нее местные популяции, которые становятся функционально излишними^[15].

Таким образом, мы видим, с правовой точки зрения, складывающуюся новую «внегосударственную» систему властеотношений, которая все более утрачивает привязку к национальному праву и не только переходит в область международного права, а активно его формирует, изменяет и обеспечивает реализацию его норм.

Г. Кларк и Т. Мунен считают, что появление глобальных городов имеет свои положительные последствия: концентрация отраслей экономики, расположение штаб-квартир международных компаний, развитый рынок труда, привлекательность для туризма в силу политического и культурного положения.

Кроме того, они предоставляют множество преимуществ для национальных систем городского хозяйства благодаря новым возможностям коммуникации, экономической специализации и сотрудничества. Развитие глобальных городов позволит укрепить связи национальной экономики с мировыми торговыми системами, потоками инвестиций и человеческого капитала. Они также открывают доступ на международные рынки, стимулируют развитие предпринимательства и обеспечивают все преимущества кластеризации для глобальных торговых компаний и секторов. Кроме того, глобальные города содействуют формированию «бизнес-бренда» страны в рамках стремительной урбанизации мировой экономики^[16].

Однако Е. Трубина отмечает и отрицательные аспекты: зависимость от обеспечения функционирования управленческого аппарата национальных государств и правительств (что не дает возможности развития самостоятельного управления городом), перегруженность транспортных систем, экологические проблемы, социальная разобщенность^[17]. Г. Кларк и Т. Мунен также обращают внимание на то, что быстрый рост численности населения и его диверсификация, реструктуризация городской среды, инфляция, перегруженность транспортных систем, напряженность на рынках труда и жилой недвижимости, инфраструктурный дефицит, трудности в вопросах землепользования, недостаточная оснащенность городских систем, экологические проблемы и социальная разобщенность — все это возможные побочные эффекты становления глобального города^[18].

По результатам международного исследования, посвященного взаимодействию глобальных городов и национальных государств, проходившего в 2014 году под руководством профессора Г. Кларка (ULI, Лондон). В рамках проекта было выделено 12 глобальных городов: Гонконг, Лондон, Москва, Мумбай, Нью-Йорк, Париж, Сан-Паулу, Сингапур, Токио, Торонто, Шанхай и Сеул. Как видим, город Москва входит в дюжину самых влиятельных городов мира, а Санкт-Петербург находится в числе предполагаемых кандидатов в этот список.

Возникает естественный вопрос — хорошо это или плохо? В мире (по разным оценкам) по числу жителей около 350 городов-миллионников (80% из них находится в Азии и около 120 в Китае), которые в результате глобальной урбанизации рано или поздно превратятся в мировые города, собранные в глобальную сеть, которая будет определять все главные социально-экономические параметры мира.

Необходимо согласиться с позицией В. С. Мартьянова, который обращает наше внимание на весьма серьезную ситуацию — постиндустриальным городам — центрам миросистемы, производящим наибольшую прибавочную стоимость, чье количество и население почти не растет (Лондон, Нью-Йорк, Париж, Токио и ряд других), противостоят все более многочисленные, но при этом вовсе не глобальные города периферии, концентрирующие в своих трущобах, бидонвилях и фавелах потоки безработного аграрного населения (Мехико, Карачи, Мумбай, Лагос, Каир, Сан-Паулу и др.). Этот многомилионный поток вынужденных сельских мигрантов и безработных превращает мегаполисы на периферии капиталистической миросистемы отнюдь не в глобальные или креативные города, но в источник постоянно растущих экономических, экологических и социально-политических проблем, постоянных вызовов для периферийной государственности. Как показывает практика, к таким мегаполисам рецепты постиндустриальных теорий, релевантные и эффективные в условиях развитых рынков, оказываются просто неприменимы в силу недостатка необходимого капитала^[19].

Более того, в современном городе меняется характер властных отношений, в постиндустриальный период общение граждан и власти происходит опосредованно с помощью тех же машин или других промежуточных структур (как-то счетные комиссии, общественные приемные и т. д.). Власть для граждан все более становится образом, создаваемым средствами массовой информации, приобретая отвлеченные черты надличностного античного Рока^[20].

Еще один важный аспект заключается в том, что мы вступаем в мир информационных технологий, который существенно изменит частную, общественную и государственную жизнь. Привычная государственная деятельность постепенно будет заменяться информационными технологиями, т. е. механизмы взаимодействия человека и органов управления (видимо это уже не будет властью в чистом виде) будет сводиться к нажатию кнопки или голосовой команды своему гаджету. Но я уверен, что при этом очень важной будет оставаться роль городской высокоурбанизированной территории как источника и хранителя научнотехнического прогресса, образования и культуры. Возможно, что в ситуации роста и развития глобальных городов, одной из основных форм государственных образований со временем станут самоуправляемые республики-агломерации.

• [1] Речь идет о Конференции Европейских сообществ в Люксембурге в 1985 г., которая приняла Европейский акт (вступил в силу в 1987 году), провозгласивший четыресвободы в международном движении товаров, людей, услуг и капитала; КонференцииГАТТ в Пунта дель Эсте в 1986 г., открывшей Уругвайский раунд переговоров (главнымобразом о снижении тарифов и других ограничений в торговле), который продолжалсявосемь лет; воссоединении Германии; ликвидации СЭВ и Варшавского договора.
• [2] URL: www.interEconomy.ru.
• [3] Трубина Е. Г. Город в теории: опыты осмысления пространства. М.: Новое литературное обозрение, 2011. С. 275.
• [4] Топ-менеджер. Практическая энциклопедия / под общ. ред. В. Л. Уланова. М. :ИД МЦФЭР, 2005. С. 0/1.
• [5] Широков Г. К. Регионализация: новые тенденции мирового развития на рубежеXX и XXI // Новая и новейшая история. 2004. № 4.
• [6] Социология: учеб, пособие / под ред. Д. С. Клементьева. М.: Изд-во Эксмо, 2004.С. 309.
• [7] Власть. 2017. № 1. С. 103.
• [8] Сассен С. Глобальный город: введение понятия. Глобальный город: теория и реальность // под ред. Н. А. Слуки. М.: ООО «Аванглион», 2007.
• [9] Вагин В. В. Социология города. URL: Sociolog/Vagin /07.php.
• [10] Слука Н. А. Эволюция концепции «мировых городов» // Региональные исследования, 2005, № 3.
• [11] Clark D. Urban world, global city. London; New York, 1996.
• [12] Петров Н. В. Опыт постановки курса по глобальным городам в Макалестер-кол-ледже // Проблемы урбанизации на рубеже веков. М., 2002.
• [13] Hall Р. The world cities. London: Heinemann publishing, 1996.
• [14] Махновский Д. M. Глобализация и развитие сети мировых городов // Век глобализации, 2016. № 3 С. 57—70.
• [15] Матвеева О. Ю. Глобальные города — города, меняющие социально-культурноепространство // Вестник науки Сибири, 2015. № 1 С. 93—97.
• [16] Кларк Г., Мунен Т. Глобальные города и национальные государства: новый курсна партнерство в 21 веке. М.: АНО Московский урбанистический форум, 2016. URL: http://mosurbanforum.ru/forum2014/analitika.
• [17] Трубина Е. Город в теории: опыт осмысления пространства. М.: Новое литературное обозрение, 2011.
• [18] Кларк Г., Мунен Т Указ. соч.
• [19] Мартьянов В. С. Города в глобальном Модерне: противоречия развития и утопиипостиндустриализма / Институт философии и права УрО РАН, 2014. С. 38—43.
• [20] Фуртай Ф. Глобальный Город в эпоху «Глобальной деревни» (к вопросу об эволюциигорода в эпоху цивилизации масс) // Вестник Ленинградского гос. ун-та им. А. С. Пушкина, 2009.