Анализ структурно-речевых типов РСФЕ в дискурсе А. Чудакова

Интегрированные РСФЕ и их анализ

Анализ РСФЕ по структурно-речевому признаку начнем с интегрированных РСФЕ (далее — ИРСФЕ), поскольку первое интегрированное РСФЕ, к которому мы обращаемся (дед Антона — его сила и выносливость), открывает все повествование, являясь зачином всего текста, не только первой его главы. В зачине обычно водятся хронотопические признаки текста, эксплицируется тип повествования (от 1-го или 3-го лица), характер повествования (например, воспоминание); происходит знакомство с его главными героями или с кем-то из них, задается пропозиция всего текста. Тогда становится понятным, откуда берет начало точка отсчета базисного времени.

Интегрированные РСФЕ являются компонентом особых СФЕ с усложненным хронотопом, но посвященных при этом единой теме. Тема задается во временных границах базисного времени, которое, как правило, обрамляет РСФЕ по принципу рамки, и реализуется во временных границах ретроспективного времени — прошлого, ассоциативно всплывающего в памяти, отмеченного временным скачком влево, что указывает на ретроспективную природу центрального компонента таких СФЕ. Данный компонент мы полагаем возможным отграничить внутри СФЕ и обозначить как интегрированное РСФЕ. Оно, при этом, оказывается тесно связано с хронотопически усложненным СФЕ тематически, поэтому, с одной стороны, вычленимо, с другой — неотрывно от него. Верхняя граница интегрированного РСФЕ отмечена точкой разрыва временного континуума темпоральным скачком влево от текущего базисного времени, нижняя совпадает с моментом возвращения к линейному повествованию в базисном времени, что обычно маркируется темпоральными детерминантами. При этом переключаются как время описываемых событий (с базисного на ретроспективное), так и место их действия, а также описываемая ситуация, которая ассоциативно связывается с базисным временем повествования. Стимул к ретроспекции находится в пределах СФЕ, в его базисных речевых компонентах. В языковом плане РСФЕ маркированы переключением видо-временных форм глагола, отличающихся от глагольных форм базисного времени внутри СФЕ, введением в ретроспективное повествование на фоне базисного темпоральных детерминантов, указывающих на их отнесенность к прошлому по отношению к точке отсчета времени в описываемой ситуации, и др. Мы считаем правомерным выделение типа интегрированных РСФЕ внутри одного СФЕ с усложненным хронотопом в связи с тем, что такое СФЕ посвящено одной теме, но в его речевой композиции, в обрамлении речевых компонентов с базисным, актуальным, временем, выделяется еще один компонент — ретроспективное прошлое, которое продолжает вести заданную СФЕ-вом тему, но в прошедшем времени. СФЕ с усложненным хронотопом имеют следующую (рамочную) модель построения: базисное время — скачок влево, ретроспекция, или собственно интегрированное РСФЕ, — отскок вправо, к базисному времени, и все в пределах развития одной темы.

Ретроспективные скачки в дискурсе романа в основном обусловлены целью сообщения новых данных для концептуализации уже имеющихся. Таким образом, читатель постепенно достраивает полную картину портретов героев, их судеб, вплетенных в историю страны. При этом в базисном времени могут появляться стимулы, мотивирующие погружение в ретроспекцию судьбы одного и того же героя несколько раз. Однако каждый раз читатель получает новую информацию, которая дополняет жизненную линию данного героя или концептуализирует уже имеющуюся содержательно-фактуальную информацию о нем. Особенно ярко мы можем наблюдать это в текстовом портрете дедушки героя-нарратора, судьба которого выстраивается перед нашими глазами благодаря ретроспективным «скачкам» в его прошлое, что делает его линию одной из центральных, объединяющих все произведение. Вокруг заболевшего деда (линия базисного, актуального, настоящего для повествования времени — точки отсчета) выстраиваются судьбы близких и других окружающих его и героя-нарратора людей.

Зачин текста, представляющий собой ИРСФЕ, посвящен теме дед, его сила и выносливость. Обратимся к его анализу, а затем и к анализу других ИРСФЕ в дискурсе романа.

1). Дед был очень силён. / Когда он, в своей выгоревшей, с высоко подвёрнутыми рукавами рубахе, работал на огороде или строгал черенок для лопаты (отдыхая он всегда строгал черенки, в углу сарая был их запас на десятилетия), Антон говорил про себя что-нибудь вроде: «Шары мышц катались у него под кожей» (Антон любил выразиться книжно). / Но и теперь, когда деду перевалило за девяносто, когда он с трудом потянулся с постели взять стакан с тумбочки, под закатанный рукав нижней рубашки знакомо покатился круглый шар, и Антон усмехнулся (Чудаков 2014: 7).

В основе данной цепочки предложений, образующих СФЕ с усложненным хронотопом и объединенных автором в один абзац, лежит единая тема — дед Антона, его сила и выносливость, обеспечивающая семантическое единство цепочки. Связь темы на лексико-грамматическом уровне обеспечивается повтором лексемы дед, ее заместителями — местоимениями он, у него. Однако тема реализуется и в пределах базисного, и в пределах ретроспективного времени, базисные речевые компоненты образуют рамку вокруг ИРСФЕ. Его верхняя граница отмечена точкой разрыва временного континуума темпоральным скачком влево от базисного времени (когда он… работал на огороде — погружение в прошлое, актуализация воспоминания), нижняя совпадает с моментом возвращения к линейному повествованию, что маркируется темпоральным адвербиалом теперь. Синсемантичность ИРСФЕ с компонентами базисного времени подчеркнута наличием союзов: ретроспективный фрагмент (отскок влево) начинается с подчинительного союза когда, возврат к базисному времени — с союза но, подчеркивающего сопоставительную связь между компонентами базисного и ретроспективного времени. При этом речевой компонент ретроспективного времени, собственно ИРСФЕ, маркирован преимущественно «акциональными глаголами» (семантическая классификация глагольного предиката Г. А. Золотовой) в одной грамматической форме — НСВ прошедшего времени, передающими конкретно-процессные, постоянные действия в их последовательной прогрессии с участием наблюдателя-нарратора (работал, строгал, говорил, отдыхая), глаголом прошедшего времени НСВ (катались шары мышц) с постоянно-непрерывным значением и с модусным значением оценки наблюдаемого факта, позволяя рассматривать РСФЕ как интегрированное. Речевые компоненты в режиме базисного времени маркированы единичным связочным неполнозначным глаголом быть в форме прошедшего времени НСВ (был) в позиции ремы (первый речевой компонент единства) в сочетании с кратким характеризующим прилагательным силен (дед был силен) — предикат-сказуемое, придающее высказыванию вневременной характер, но отражающее, тем не менее, впечатление от увиденного в режиме актуального времени «здесь и сейчас», а в последнем, также базисном, речевом компоненте СФЕ — рематическими модусными глаголами прошедшего времени СВ с конкретно-фактическим значением (перевалило, усмехнулся, покатился, потянулся), подчеркивающими, с одной стороны, целостность восприятия, завершенность и осмысленность увиденного сквозь призму прошлого и настоящего, с другой — реализующими возврат к базисному времени повествования, к точке отсчета.

В данном СФЕ с усложненным хронотопом обнаруживаются, таким образом, два временных пласта — прошлое и настоящее, о чем свидетельствуют и грамматические формы рематических глаголов наряду с временным детерминантом. Такое единство воспроизводит речевую ситуацию, связанную с одной темой, но раскрываемую в сопоставлении двух временных планов — здесь и сейчас и в прошлом, в памяти, воспоминании — ретроспекции, характеризующую тематический объект описания в режиме онлайн — оценивая его в сравнении сквозь призму времени, объединяя нарратора-персонажа с нарратором-автором, юного повествователя с взрослым рассказчиком, осмысливающим настоящее сквозь призму всплывающих в памяти фрагментами из прошлого. Тогда первая описательно-констатирующая фраза Дед был очень силен (с ключевой оценочной лексемой силен в форме краткого прилагательного), носящая вневременной характер, но в контексте повествования имеющая связь с базисным временем (уже взрослый герой видит больного, умирающего деда и констатирует факт, что он сильный физически человек даже на смертном одре), соответствует базовой описательной модели «предмет/объект и его признак» и задает не только описательный характер всему СФЕ, но и является объединяюще-оценочным стимулом для введения ретроспекции, а затем и возврата к базисному времени. Ретроспективный компонент занимает центральную позицию и выполняет функцию актуализации такого значимого фактора художественно-автобиографического дискурса, как память, здесь — память о деде как прообразование темы памяти о таких людях, которые были лучшими представителями уходящей в прошлое эпохи. Использование формы глаголов НСВ прошедшего времени, включенность в его категориальное значение позиции наблюдателя, его вневременной характер говорят о важной смыслообразующей роли видовых форм глагола в организации дискурса А. Чудакова, тем более — на фоне базисного времени с доминирующими глаголами СВ прошедшего времени, передающими цельность, завершенность происходящего, ставшего результатом прошлого. В анализируемом ИРСФЕ, являющимся зачином всего текста, задаются истоки характеризации образа деда, деталей его портрета и натуры, посредством описания его постоянных действий в прошлом и, за счет этого, сама его характеризация в базисном «настоящем» — высокая работоспособность, трудолюбие.

Таким образом, ИРСФЕ, интегрированное в СФЕ с усложненным хронотопом, придает последнему не только содержательно-фактуальный, но и содержательно-концептуальный характер, играя важную роль в смыслопорождении текста романа. В ходе дальнейшего повествования через текстовый интервал ретроспективная информация анализируемого единства начинает расширяться посредством введения других РСФЕ (образующих прямую или «интервальную» цепочку повествования, посвященного одной макротеме — дед), раскрывающих тему «физическая сила, выносливость деда» посредством подключения другого типа памяти — историко-культурной (вернемся к этому примеру ниже при анализе 1-го НИРСФЕ).

• 2). Венцом сегодняшнего маршрута была баня. Утром, уходя, Антон сказал деду, желая его развеселить:
  • — Таз брать?

В Антоново время в баню ходили не только со своими вениками. Отец Антона, человек в городе уважаемый, учитель, известный лектор общества «Знание», шествовал через город с огромным белым эмалированным тазом: шаек в моечной не хватало, и кто со своим тазом — шёл без очереди.

Баня была на месте — краснокирпичное одноэтажное здание со странно, у самой крыши расположенными окнами — чтоб не подглядывали (Чудаков 2014: 85).

Перед нами СФЕ с усложненным хронотопом, РСФЕ интегрировано в него, первый, абзацно выделенный, речевой компонент: Венцом сегодняшнего маршрута была баня. Утром, уходя, Антон сказал деду, желая его развеселить: — Таз брать?, а также последний, абзацно выделенный речевой компонент: Баня была на месте — краснокирпичное одноэтажное здание со странно, у самой крыши расположенными окнами — чтоб не подглядывали — относятся к базисному времени повествования и образуют рамку, в которую встроено ИРСФЕ. ИРСФЕ, разрывающее временной континуум повествования в базисном времени, маркированное детерминантом в Антоново время, глаголами НСВ прошедшего времени (ходили, шествовал, не хватало, шел) и отмеченное скачком влево с последующим возвратом к базисному времени — тому, что увидел герой здесь и сейчас, в режиме актуального повествования (Баня была на месте), занимает центральную позицию во всем СФЕ.

Тема всего СФЕ — баня (поддерживается связочными лексемами одной лексико-тематической группы в позициях ремы или темы: баня, таз, шайки, моечная, веники), которая ведет содержательно-фактуальную информацию всего СФЕ. Но на его фоне, в рамках ИРСФЕ, актуализируется содержательно-концептуальная информация посредством введения ситуации отец и его поход в баню, всплывающей в памяти героя на слово-стимул баня, а также социокультурная ситуация, связанная с мытьем в бане в довоенной России, носящей обобщающе-констатирующий характер. Тема баня ведется в данном единстве (с доминирующим типом описание) глаголом НСВ с постоянно-непрерывным значением (в баню всегда ходили…), подчеркивающим древнюю традицию; социокультурная ситуация времени 30-х гг. — глаголом НСВ с постоянно-непрерывным значением и отрицанием не (не хватало тазов, как обычно для того времени); тема отца — неограниченно-кратным глаголом НСВ (шествовал гордо, несгибаемо, как обычно и как свойственно ему — отцу).

Таким образом, описанная в ИРСФЕ посредством ключевых лексем и глаголов НСВ информация концептуализируется, вводится характеризация и индентификация отца с оценкой наблюдателя-нарратора сквозь призму прошлого (шествовал через город с огромным белым эмалированным тазом, человек в городе уважаемый, учитель, известный лектор общества «Знание»), а также значимая для дискурса А. Чудакова характеризация социокультурной ситуации времени с ее оценкой (здесь — 30-х гг. XX века, когда в бане не хватало тазов и туда ходили не только со своим веником, но и со своим тазом, и тот, кто его приносил, шел без очереди), а также традиции (париться с веником, мыться из таза, использовать шайки и др.), тогда судьба семьи, характеристика ее членов вписывается в историко-культурный контекст, вводя в повествование, на уровне ИРСФЕ, разные виды памяти и текстовой информации, в том числе — содержательно-концептуальной и содержательно-подтекстовой, что отвечает общей интенции текста.

3). Пили редкостный напиток — индийский чай со слоном, Нине Ивановне его дарили бывшие пациенты. Вспомнили ее бедную дочь. После войны Нина Ивановна уехала ненадолго в Москву — что-то решать с бывшим мужем. Десятилетняя Инна занозила ногу, начался сепсис, без Нины Ивановны не достали редкий тогда пенициллин. Нина Ивановна всегда носила с собою ее фотографию — в гробу. Посмотрели фотографию (Чудаков 2014: 35).

Данное СФЕ посвящено ситуации встречи героя-нарратора с давней подругой матери, домашним врачом Ниной Ивановной, его тема — память о дочери Нины Ивановны Инне, умершей в десятилетнем возрасте. В состав СФЕ введено ИРСФЕ, в основе которого — воспоминание о болезни и смерти девочки. Словосочетание бедная дочь становится стимулом к воспоминанию, которое маркируется глаголом прошедшего времени СВ с семантикой памяти, вспоминания, возвращения к прошлому — вспомнили (о ситуации смерти дочери Нины Ивановны — конкретизация темы в ИРСФЕ), подчеркивающим единичный факт возвращения к личной памяти персонажей. Стимул, связывающий план настоящего и план прошлого в пределах одного СФЕ, включен в компонент с базисным временем. Нижней границей возврата к базисному времени становится вневременная фраза «Нина Ивановна всегда носила с собой ее фотографию — в гробу» с последующей фразой, соотносимой со временем «здесь и сейчас»: Посмотрели фотографию. ИРСФЕ, таким образом, обрамлено рамкой с базисным временем.

Скачок влево в ИРСФЕ маркирован детерминирующим обстоятельством времени после войны, т. е. на лексико-семантическом и грамматическом уровнях. Единство темы ИРСФЕ обеспечивается лексико-грамматическими средствами — тематической лексикой (слова, связанные с темой семьи: дочь, муж, Нина Ивановна — имя собственное, связывающее базисное и ретроспективное время в единое СФЕ); тематическая группа лексики, связанная с медициной: пациенты, сепсис, пенициллин, в ретроспективном повествовании, актуализирующая историко-культурную память, вызывающая к жизни социокультурную ситуацию послевоенного времени; местоимения замены (ее, его). Речевой компонент ретроспективного времени, носящий повествовательный характер, рассказывающий последовательно о единичном событии-факте с его причинно-следственными связями, содержит глаголы прошедшего времени СВ с конкретно-фактическим значением, подчеркивающим единичные факты в прошлом в их завершенной, неизбежной временной последовательности, приведшие к трагическому результату — случайность и неслучайность, обусловленные социокультурной ситуацией времени (уехала, занозила, начался, не достали). Глагол прошедшего времени НСВ с постоянно-непрерывным значением (носила) в сочетании с временным детерминантом всегда в предложении, маркирующем границу между базисным и ретроспективным временем, подчеркивает вневременное, непреходящее значение ситуации и ведет гипертему всего текста, его основной мотив — мотив ПАМЯТИ, невозможности забвения, которым уже начинает покрываться прошлое, и связывает фрагмент с содержательно-подтекстовым уровнем, маркированным в названии — сильной позиции текста: «Ложится мгла на старые ступени», на ступени памяти, вместе с тем, как показывает анализ ретроспективного плана текста, — незабвенной, вечной. Ключевым словом единства становится и лексема фотография, повторенная дважды в пределах одной синтагмы и подчеркивающая на уровне смысловых приращений мотив памяти, невозможности забвения, неизбежности возврата к прошлому, его фактам, их осмыслению.

Речевой компонент базисного времени маркирован глаголами прошедшего времени НСВ с повторяющимся неограниченно-кратным значением (пили, дарили как обычно, часто, всегда), изображающими происходящее в режиме актуального времени, а также глаголами прошедшего времени СВ со значением единичного факта, конкретно-фактическим (вспомнили — до РСФЕ, посмотрели — после РСФЕ), реализующими грамматическую связь речевого компонента базисного времени. Два предложения, образующие РСФЕ, связаны имплицированной причинно-следственной связью, носящей и элементы временной последовательности, их можно на основе смысловой связи трансформировать и объединить таким образом: Когда (потому что) Нина Ивановна уехала в Москву, ее дочь Инна заболела… Примечательно отсутствие лексемы умерла, она заменяется высказыванием Нина Ивановна всегда носила с собою ее фотографию — в гробу, что также подчеркивает и имплицирует мотив памяти-вечности.

Повествование о встрече с Ниной Ивановной останавливается для обращения к эпизоду из прошлого персонажа. При этом ИРСФЕ передает информацию, помогающую составить представлению о жизни домашнего врача семьи героя-нарратора, о судьбе ее семьи. Однако данная информация также помещается в контекст социокультурной ситуации послевоенной России. С одной стороны, вводится информация, характеризующая Нину Ивановну как хорошего врача и мать (Нине Ивановне его дарили бывшие пациенты, что-то решать с бывшим мужем, всегда носила с собой ее фотографию), с другой стороны, вводится также и характеризация социокультурной ситуации в послевоенном Советском союзе (дефицит пенициллина, что приводило к смерти в экстренных ситуациях). Судьба Нины Ивановны, ее семьи, как и судьбы всех персонажей текста, вписываются, таким образом, в историко-культурный контекст, тем самым в ИРСФЕ вводятся разные типы памяти — личная и историко-культурная; особенности языкового оформления СФЕ на уровне грамматики глагольных форм, лексики с ее смысловыми приращениями, а также специфика речевой композиции приводят к концептуализации ретроспективной ситуации на содержательно-концептуальном и подтекстовом уровнях, актуализации мотива памяти, невозможности забвения прошлого.