Феномен диглоссии в русской литературе XIX века и его функции

В XIX веке французский язык считался языком европейской цивилизации и русское высшее общество, ориентированное в то время на запад, находилось под влиянием французской культуры. К концу века французский язык в России стал чем-то вроде «феодально-сословной перегородки, с помощью которой дворянство отделяло себя от остальной массы населения» Жанэ Д. К. Французский язык в России XVIII в. как общественное явление // Вестник Московского университета. Серия Филология. М.: Издательство Московского университета, 1978. — № 1. — С. 62 — 70.. Этот феномен, естественным образом, повлиял на формирование русского национального языка и культуры, которая, как утверждает Виноградов, несла на себе яркий отпечаток подражания французской.

Процесс европеизации привнес в бытовую речь высшего общества новые слова и формы экспрессии. Ввиду необходимости поддерживания контактов с Европой, с ее культурой и наследием, с середины XVIII в. и до середины XIX в. для дворянства французский язык переходит в разряд официальных. А. Булаховский отмечает, что для дворянского сословия владение французским языком являлось не важной потребностью, а скорее данью моде, индикатором принадлежности к высшему классу общества и не имело никакого отношения к практической полезности. Булаховский Л. А. Русский литературный язык первой половины XIX в. — К.: Издательство Киевского государственного университета им. Шевченко, 1957. — С. 213.

На протяжении долгих лет французский язык являлся языком высшего общества, а подтверждение этому можно найти в литературе того времени. Так, русские классики Л. Н. Толстой, И. С. Тургенев, Ф. М. Достоевский вводили в свои произведения целые пассажи на французском. Слова западноевропейского происхождения привлекали немалый интерес со стороны высшего общества и входили в моду как на бытовом, так и на официальном уровне общения. Однако, если для среднестатистического читателя XIX века понимание этих пассажей не составляло труда, то в наши дни французский, уступив свое интернациональное значение английскому, в большинстве случаев требует перевода или культурологических объяснений.

Феномен диглоссии, выраженной в художественном тексте, прежде всего представляет интерес для исследований в сфере литературоведения, стилистики текста, межкультурной коммуникации и переводоведения. К вопросу изучения иноязычных слов и выражений, введенных автором в текст, традиционно обращаются с целью выявления особенностей авторского стиля, раскрытия авторского замысла произведения, выявления интертекстуальных связей и определения приемов эквивалентного перевода.

Еще Ф. И. Буслаев писал о том, что научному сообществу следует определить роль варваризмов в историческом развитии языка, подразумевая под варваризмами иноязычные заимствования в целом. Буслаев Ф. И. Преподавание отечественного языка. М., 1992. С. 341. Однако в современной науке под варваризмами понимают вкрапления в русский текст иностранных слов, словосочетаний и предложений с сохранением графического облика языка-источника. Современный русский язык / Под ред. П. А. Леканта. М., 2000. С. 42.

Активное употребление иноязычных вкраплений, характерное для художественной литературы XIX — начала XX в., привело к расширению их стилистических функций. С. И. Манина в своей работе выделяет такие основные функции иноязычных слов и выражений в художественном тексте Манина, С. И. Прагматические функции иноязычных вкраплений. // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. — Вып.1. — 2010. — С. 32−37.:

• 1) Документализация. В данном случае топоним, обозначающий географическое название, название отелей, улиц и бульваров на иностранном языке выступает в роли реалией и создает правдоподобный фон для описываемых событий.
• 2) Создание местного колорита. Данная функция реализуется благодаря использованию названий блюд и напитков национальной кухни на языке оригинала.
• 4) Эвфонизация. Создание эстетического эффекта благозвучия повествования или речи персонажа.
• 5) Эвфемизация. Замена некорректного выражения иноязычным эквивалентом.
• 6) Установление связи творчества автора с мировой литературной традицией и мировой культурой, благодаря цитированию тех или иных источников на языке оригинала.
• 8) Достижение комического эффекта, авторской иронии, сарказма.
• 9) Фасцинация. Вовлечение читателя в художественный мир произведения, кроме прочего посредством графических средств, т. к иноязычный элемент в тексте представляет отличную от основного текста графическую систему.

Ю. Т. Листова-Правда подчеркивает, что в художественной литературе примеры диглоссии вносят индивидуально-речевую, историческую, социально-психологическую характеристики персонажа, выступают в роли средств передачи авторской иронии и выполняют эвфемистическую функцию. Листрова-Правда Ю. Т. Отбор и употребление иноязычных вкраплений в русской литературной речи XIX века. Воронеж, 1986. С. 91.

Как известно, эвфемизм — это «эмоционально нейтральное слово или выражение, употребляемое вместо синонимичного слова или выражения, представляющегося говорящему неприличным, грубым или нетактичным». Арапова Н. С. Эвфемизм // Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю. Н. Караулов. — М., 1998. — С. 636. Следовательно, в данном контексте, эвфемистическая функция осуществляется путем замены иноязычными словами и выражениями грубых или неуместных, с этической точки зрения, слов в потоке русской речи.

По мнению С. Видлака иноязычные слова часто выступают в роли эвфемизмов, поскольку «меньше шокируют и кажутся более благородными» .Видлак С. Проблема эвфемизма на фоне теории языкового поля // Этимология. 1965: Материалы и исследования по индоевропейским и другим языкам. — М., 1967. — С. 273−275. Так, галлицизмы часто используются с целью эвфемизации.

Частотность использования галлицизмов объясняется тем, что в России XIX — начала XX в. престиж, статус и социальная роль французского языка были очень высоки и его по праву можно было назвать неотъемлемым атрибутом высшего общества. Именно поэтому русско-французская диглоссия нашла столь яркое отражение в русской литературе того времени, и именно французские вкрапления столь часто выполняли эвфемистическую функцию, о «спасительной пользе» которых писал еще в 1938 г. В. В. Виноградов, анализируя язык произведений Н. В. Гоголя. Виноградов В. В. Очерки по истории русского литературного языка XVII — XIX веков. М., 2002. С. 426−429.

В XIX — начале XX в. варваризмами, выполняющими функцию эвфемизмов, пользовалась высшая аристократия и российская интеллигенция. Данный процесс нашел свое отражение в русской классической литературе. Однако представители более низких социальных классов (мещане, купцы, слуги) тоже порой пользовались в повседневном общении варваризмами-эвфемизмами, что также отразилось в русской художественной литературе. Однако в данном случае, варваризмы как правило помогают сформировать ироничный образ персонажа.

Причины проникновения иноязычных слов и выражений в обиход социально низких классов в своей монографии объясняет В. И. Карасик: «…в связи с расширением социальной базы тех, кто претендовал на высокий статус, уровень обязательного знания французского языка сильно упал по сравнению с французской речью эпохи „Войны и мира“. Стала важна не степень усвоения языка, а то социальное значение, которое французскому языку приписывалось. Это значение было особенно велико для того, кто плохо владел французским языком». Карасик В. И. Язык социального статуса. М., 2002. С. 35.

Помимо функции эвфемизации, французские языковые вкрапления в художественной литературе могут выступать в роли примеров тайноречия. Особый интерес представляют языковые примеры, в которых галлицизмы выполняют функцию двойной эвфемизации.

Переключение в ходе общения с одной языковой системы на другую позволяет говорящему не только избежать использования неприличных и грубых с этической точки зрения слов, но и подчеркнуть при этом свою принадлежность к высшему классу общества.

В художественных произведениях XIX века, наряду с примерами русско-французской диглоссии, встречаются примеры на латыни, немецком, итальянском и английском языках, однако наиболее употребимы галлицизмы. Феномен диглоссии по праву можно назвать неотъемлемой стилистической чертой художественной литературы XIX века.