Учение о душе как форме тела. 
Теория душевных способностей

Аристотелю принадлежит учение о душе, которое окажет очень серьезное воздействие на средневековую и новоевропейскую философскую психологию.

Так как все сущности «в первичном смысле» изменчивы, а дви-ение/изменение является переходом возможного в действительное, то Аристотель вводит понятие энтелехии — своего рода силы, которая и совершает эту реализацию действительного. Душу он определяет как «первую энтелехию» тела, способного к жизни. Такое определение души демонстрирует, что Аристотель отказывается от пифагорейского тезиса о теле как темнице. Человек в его понимании — целостное существо, а не сочетание смертного тела-вместилища и бессмертного «странника», оказавшегося в нем взаперти. Подобный подход вынуждает Аристотеля отказаться от веры в бессмертие индивидуальной души, которая понимается им как форма и действительность единой неделимой сущности — живого существа. Вместе с гибелью тела перестает существовать и душа — впрочем, за исключением, как мы увидим вскоре, некоторого «сверхиндивидуального» начала.

Аристотель рассматривает душу также исходя из се внутренней морфологии, т. е. «внутреннего устройства». По его мнению, существует три вида душ — растительная, животная и разумная. Они отвечают за разные способности живых существ: питание, рост, движение, размножение, и наконец, разумение. В растениях присутствует только растительная душа, в животных — растительная и животная, и лишь в человеке все три. Аффективная и рациональная стороны человеческой души особо рассматриваются Аристотелем в его этических сочинениях, о которых будет сказано ниже.

С психологией как учением о душе у Аристотеля оказывается связана и тема познания. Познание осуществляется благодаря оформлению чувственных восприятий в представления_у которые, в свою очередь, рассматриваются разумом с точки зрения их истинности или ложности. Человек способен к обобщению данных, полученных через органы ощущений, благодаря так называемому «общему ощущаемому»: движению, покою, числу, фигуре, величине. Эти качества воспринимаются не каким-то отдельным чувством, но всеми ими. Возникшее представление становится как бы формой для материи ощущаемого.

Внутри разумной души Аристотель выделяет два аспекта. Первый — это «претерпевающий» ум, выступающий как бы чистой восковой табличкой для фиксации опыта. Он напрямую связан с нашей индивидуальностью и памятью о себе. Другой аспект — ум действующий: тот, что и выносит суждения. В отличие от претерпевающего, этот ум «не делит время», т. е. он универсален и сверхиндивидуален. По предположению перипатетиков поздней Античности, он имеет божественную природу, а потому вечей. Мы не можем «помнить» его, так как он вне времени, но в вечности, но только благодаря ему возможно познание.

Аристотелевское представление о целостности человеческого существа будет подхвачено в христианской антропологии, для которой дух, душа и тело станут разными сторонами или аспектами одной сотворенной Богом сущности. Именно требование «целостности» человека станет в дальнейшем одним из оснований для учения о восстановлении во плоти всех живущих перед Страшным судом.