Идея экономики в философской рефлексии XX века

Актуальность темы

исследования.

Актуальность диссертационной темы определена необходимостью философского анализа идеи экономики в пространстве неклассической философской рефлексии с учетом топологических стратегий понимания динамически изменяющейся культурной и социально-экономической реальности XIX—XX вв. Особенно значимым оказывается анализ идеи экономики как методологического ориентира новой «матрицы» мышления, приходящей на смену эпистеме, характерной для классической философии — новая экономика мысли принципиальным образом влияет на формирование внутреннего пространства развития философского знания.

К окончанию XIX в. все более очевидным оказывается влияние экономических факторов на духовный мир человека и философское знание в целом. Философия начала XX столетия обращает внимание на тот факт, что события и явления, прежде казавшиеся незыблемыми, относящимися лишь к внутреннему, духовному миру личности, зависимы от темпов изменений экономической реальности — сама модель буржуазной экономики определяется соответствующей «матрицей» мышления и производства. Таким образом, появление в рефлексии XX в. «децентрированного» субъекта, который не является исходной посылкой философии, но напротив, сам конституируется в ходе «экономических» — обменных «практик-себя», определяет необходимость существенного пересмотра статуса и структуры внутреннего мира человека, что значительным образом влияет на формирование внутреннего пространства философской рефлексии.

В этой ситуации чрезвычайно важной становится, предпринимаемая неклассической философией, попытка синтеза знания, за счет обращения к дофилософским — мифологическим и религиозным «практикам-себя», к тому горизонту жизненного мира, в котором человек изначально себя ощущает, и который он так или иначе организует, наделяет смыслом.

Таким образом, идея экономики представляет собой не только принципиально значимый способ интеграции различных направлений внутри философии, но и «сборку» самого философского знания в целом. Особая роль идеи экономики заключается в возможности увидеть во всем многообразии философских идей и концепций XX столетия единый принцип — существование особого интеллектуального пространства, в котором происходят, также особого рода, обмены, делающие возможным существование и человека, как носителя культурного капитала, а также самой философии, как родового знания. В этой связи, подчеркивается, что именно символическая значимость идеи представляет собой исходную инстанцию всех обменных процессов, в т. ч., внутри философского знания.

Можно отметить что модернизация, включающая в себя радикальные изменения топоса европейской культуры, как философской «колыбели» человечества, не является исходным, первичным фактором изменений в структуре мышления человека, а, следовательно, и философии. Скорее, сама модернизация конца XIX — начала XX вв. вызвана к жизни соответствующими трансформациями в пространстве мысли — по существу, идея экономики, проникая в область «производства» философии, фиксирует границу, демаркационную линию между классическим и постклассическим типами мышления и рациональности.

В XX в. в сфере философской рефлексии идея экономики являет себя в виде новой онтологии — космических, или же божественных, энергий, стихий, представляя собой новую абсолютную сверхценность современного мира. Важно отметить переход от рациональной организации системы отношений «мир-человек», от цельного образа хозяйства, — к идее экономики, как к бесконечной череде обменовстановлению и уничтожению ценностных ориентаций. Это постоянное «производство» мира не может рассматривать ничего как окончательно ставшее, завершенное. Стремительный экономический рост начала XX столетия приводит не просто к тому, что появляются новые технологии и техника, но возникает существенная необходимость освоения новых, ранее не известных видов ресурсов.

В этой связи тема получения энергии из трансцендентального первоисточника, ее передача и трансляция, становится основной в философской мысли XX столетия. Философия ищет новые «источники энергии» в сфере духовного производства, в пространстве субъективности человека. Уже К. Марк подчеркивал, что капитал представляет собой бесконечную череду обменов, которые в результате вызывают рост производительных сил, однако капиталом в XX в. оказываются не только сюжеты классической философии экономики, связанные с техникой, товарами, деньгами, землей, и т. д., но экономические законы трансгрессируют в область духовного производства — экономический язык оказывается как нельзя более адекватным для того, чтобы выразить общий сюжет, соотношение различных философских систем между собойпо существу, основное содержание экономики мысли сводится к борьбе идей, соперничеству ценностей.

Из этого следует, что философия XX в. ставит под сомнение культ разума, характерный для классической картины мира. И русская, и европейская философия XX в. выдвигают ряд гипотез о том, кто или что является новым абсолютом или «всеобщим» во внутреннем пространстве философской мысли. Для К. Маркса, М. Вебера, а также С. Н. Булгакова, П. В. Савицкого и др. исследователей, место прежнего «хозяина» занял труд, понимаемый как способ организации жизненного пространства. Причем надо отметить совершенно уникальное, аутентичное прочтение русской философией этого феномена, осуществленное во многом до и вне марксистской парадигмы.

Вторым фундаментальным сюжетом, характерным для постклассической мысли, стал принцип первичности жизни, поиски природного, космического, божественного, т. е., внерационального, трансцендентального энергетического «перводвигателя». Здесь следует обратить особое внимание на разработку русской философией уникального феномена православного энергетизма (С.С. Хоружий).

На основании полученных выводов можно отметить, что философия XX в. обращает внимание на факторы, так или иначе связанные с до-сознанием, дорациональными и внерациональными практиками символического обмена.

Бессознательное, труд, космические, или же божественные, энергии, религиозные ритуалы, обряды и т. д., «производят» субъективность человека. Почти вся постклассическая философия, так или иначе, прибегает к экономической метафорике. Таким образом, экономика оказывается некоторой очевидностью, единственной константой, в условиях постоянного изменения мира. Ж. Деррида в этой связи отмечает, что экономика, представляя собой отношение обмена, сама ни на что не обменивается, — ее фундаментальная значимость состоит в актуализации обменных процессов внутри философского знания — как исходная инстанция обмена, экономика делает возможным существование «полифонической» философии как родового знания человечества.

Таким образом, фиксируя способность прежней — классической, рассудочной «матрицы» мышления лишь к анализу, особый интерес у неклассики вызывает иррациональное, различные формы синтеза, «сборки» и восстановления целостности. М. Вебер, Ф. Ницше, Ж. Батай, М. Фуко и др. исследователи раскрывают структурное единство экономических практик и мыслительных схем.

Так, в философии М. Вебера наглядно показано, что типология классического буржуазного мышления фактически сводится к калькулятивному началу.

Как известно, М. Вебер рассматривал экономическое мышление как составную часть европейской логической эпистемы, европейской рациональности. С его точки зрения, классическая европейская философия представляет собой предельно рационализированную форму экономики мысли, в которой каждый «хозяйствующий субъект» определяет свою деятельность на основе рационального, разумного сопоставления, расчета получаемой «прибыли» и «издержек» при достижении цели.

Именно эта особенность экономической модели европейского сознания является неотъемлемым, наиболее существенным элементом капиталистической «программирующей матрицы» мышления. Отсюда характерная для философии XX в. попытка отойти от классического рационализма, эквивалентного, разумного, расчетливого обмена в сторону изначальной неэквивалентности, «неразумности».

Труд, энергия, желание, язык, образуют такую сферу, которая становится самовластной. Экономика обладает «божественной», сверхъестественной способностью преобразовывать все и вся, становясь трансцендентальным субъектом, абсолютом, являя собой глобальную модель нового мироустройства, всеобщую, «общечеловеческую» онтологию и гносеологию — стратегии бытия и мышления.

Постклассическая рефлексия актуализирует гегелевскую диалектику господства и рабства — рассудочное мышление функционирует по законам капиталистического производства с характерной логикой постоянного превышения собственных пределов и постоянной модернизации, изменчивости, вечного становления.

На основании приведенных данных делается предположение, что идея экономики оказывается трансцендентальным законодателем рациональности, «матрицей» мысли, выступая организующим принципом синтеза, тем отношением обмена, который делает возможной логическую упорядоченность разнородных элементов, работая как «стратегия сборки», как форма восстановления целостности — и в социальном пространстве производства сообществ, и в топологической соотнесенности с динамикой философского знания.

И в этом смысле идея экономики как проблема «воспроизводства» человека, мира и философского знания, в наши дни обретает особую актуальность.

Объект исследования — генезис, концептуально-категориальное и методологическое становление идеи экономики в западноевропейской и русской философии XX столетия. По своей глубинной сути, содержание идеи экономики сводится к проблеме обращения идей и ценностей на «рынке» философского знания. Таким образом, идея экономики представляет собой производство смыслов, организацию проблемного поля, превращение мира идей из хаоса в космос. Из этого следует, что объектом исследования является определение идеи экономики как производства определенной модели мышления — знаний, связи, кооперации внутри философского сообщества.

Предметом исследования выступает проблематизация идеи экономики, а также определение ее топологических характеристик в пространстве неклассической философской рефлексии.

Степень разработанности темы.

Понимание идеи экономики невозможно без анализа ее историко-философского развития и преемственности концептов. В исследовании разработана позиция, что историко-философская рефлексия XX столетия по поводу идеи экономики не ограничивается одним только марксистским подходом, хотя, без сомнения, часто к нему обращается. Постклассическая философия включает в себя, по принципу дополнительности, множественные вариации разнообразных социокультурных, антропологических, сетевых, синергетических подходов. Однако, важно отметить, что несмотря на имеющиеся разнообразные позиции, философия экономики К. Маркса рассматривается современными исследователями как один из фундаментальных вариантов концептуального развития мысли.

В диссертационной работе внимание обращено, прежде всего, на выяснение основных теоретических положений и дополняющих марксизм подходов к исследованию возникновения и генезиса идеи экономики в историко-философской ретроспективе.

Исходя из такой постановки проблемы, изучение роли и места идеи экономики в пространстве постклассической философской рефлексии потребовало осмысления достаточно широкого и разнородного блока источников. Всю собранную литературу можно условно разделить на несколько групп.

Первую группу составляют работы отечественных и зарубежных исследователей, посвященные возникновению и развитию экономической проблематики в философии хозяйства начала XX в. В русской интеллектуальной традиции термин философия хозяйства впервые появляется в 1912 году в одноименной работе С. Н. Булгакова, однако еще раньше, во второй половине XIX столетия B.C. Соловьев и Н. Ф. Федоров проблематизировали феномен хозяйства в перспективе философии всеединства и космизма.

Другое концептуальное понимание идеи экономики как хозяйства демонстрируют Г. Зиммель, М. Вебер, В. Зомбарт, и др., в работах которых анализируется принципиальная взаимосвязь экономических моделей и типов религиозного мировоззрения.

Нельзя не отметить влияния на проблематизацию идеи экономики, оказанное работами Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, М. Вебера, Г. Зиммеля П. Н. Савицкого, П. Б. Струве, М.И. Туган-Барановского, и др. В попытке объяснить мир как объект, прежде всего, трудового становления, философия хозяйства актуализирует синтетические идеи, в которых органично соединяется классическая политэкономия А. Смита и философия экономики К. Маркса с философией тождества Ф. Шеллинга и философией всеединства B.C. Соловьева, дополненные религиозной онтологией, космологией и антропологией восточных Отцов Церкви. Здесь же следует особо отметить исследователей в области христианской антропологии, представленной такими авторами, как Г. В. Федотов, Г. В. Флоровский, И. Мейендорф, В. В. Розанов, В. Н. Лосский, А. Ф. Лосев. Заслуживает интереса попытка С. С. Хоружего обосновать принцип православного энергетизма с позиций христианской антропологии.

Создание целостного представления о философии хозяйства первой трети XX в. невозможно без обращения к трудам современных исследователей истории, теории и методологии философии хозяйства: Л. И. Абалкина, Е. Г. Зарубиной, В. А. Кондакова, Ю. М. Осипова, А. С. Панарина, О. А. Платонова, А. К. Попова, Л. А. Тутова, М. Р. Элоян, А. А. Погребняка, и др. Особо следует отметить работы тех ученых, которые рассматривали взаимосвязь экономики и философии — М. Вебера, Г. Зиммеля и Ф. Броделя, а также М. Фуко и Ю. Хабермаса, внесших существенный вклад в обоснование экономической детерминации типологии мыслительных практик, их влияние на философию и культуру.

Среди концепций, оказавших значительное влияние на формирование неклассических схем «экономической» детерминации человека и производства сообществ, в диссертации исследуется экономика желания в интерпретациях 3. Фрейда, К. Г. Юнга, М. Кляйн, В. Райха, К. Хорни, Ж. Лакана, С. Жижека. Особую группу источников составили работы, посвященные изучению первичной «матрицы» мысли — так называемой экономики дара в сакральных обрядах повышения социального статуса (потребление как производство знаково-символической реальности, различение, статус, престиж, производство социальности по типу сети) в архаических и современных сообществах.

При изучении экономики дара анализируются работы Ж. Батая, Ф. Боаса, П. Бурдье, Дж. Дрисколла, Р. Кайуа, Б. Малиновского, М. Мосса, К. Полани, М. Саллинза, JI. Хайда. Также следует отметить произведения А. Акшерова и С. Барсуковой, А. Панарина, В. Савчука, посвященные сетевому взаимодействию в условиях глобализации.

Влияние на трансформацию идеи экономики в процессе становления «постэкономического» общества (B.J1. Иноземцев) при переходе в постиндустриальную стадию изучали экономисты, социологи, философы, такие как JI. Альтюссер, Д. Белл, П. Бурдье, П.Дж. Бьюкенен, Ф. Гваттари, Дж. Гэлбрейт, Ж. Делез, Ф. Джеймиссон, М. Маклюэн, Ф. Фукуяма, и др. Особый интерес представляют работы, посвященные изучению основного «капитала» постиндустриальной цивилизации — человеческой сингулярности в пространстве нового мироустройства — сетевых сообществ «Аматериальный», «биополитический» (М. Фуко) труд, фактически, представляет собой единственно возможный способ производства жизненного пространства человека и философского знания. В последней трети XX столетия «экономический» дискурс (Ж.Ф. Лиотар) смещается в пространство «производства» субъективности самого человека, как носителя интеллектуального капитала.

Существенное влияние на становление авторской позиции оказали работы Ж. Бодрийяра, Ф. Гваттари, Ж. Делеза, С. Жижека, B.JI. Иноземцева, Ж. Ф. Лиотара, М. Фуко. Особую помощь оказали научные труды С. Л. Кропотова, посвященные изучению «экономической» детерминации субъективности в постклассической философии.

Для современного общества, экономическая логика является наиболее часто употребляемым средством осмысления стратегий и возможностей глобализации, понимания специфики нового мироустройства. В рамках данной работы чрезвычайно значимой оказалась концепция империи — новой структуры мира в условиях глобализации.

Последователи философии Ж. Делеза А. Негри и М. Хардт определяют новой миропорядок как «дом под открытым небом», без крыши и стен- «империя» — без центра и периферии.

Здесь, помимо отсылок к работам Ж. Делеза, А. Негри и М. Хардта, делается упор на работах исследователей, изучающих возможности синтеза философского знания в условиях глобализации — П. Вирилио, П. Вирно, Ж. Ф. Лиотара, Э. Тоффлера, С. Хантингтона, а также отечественных авторов — А. О. Зиновьева, B.C. Малахова, А. С. Панарина, А. Пензина.

Определенную помощь в методологии исследования оказали работы специалистов в области истории философии XX в. Среди них стоит отметить авторов, занимавшихся проблемами изменений типов рациональности — М. К. Мамардашвили, Н. С. Автономову, Н. Б. Маньковскую, П. П. Гайденко, С. Л. Кропотоварефлексии и жизненного мира — А. А. Грякалова, Б. В. Марковаструктурами повседневности — В. В. Савчука, а также работы М. К. Рыклина, И. П. Ильина В.А. Подороги, В. Декомба, И. И. Евлампиева, посвященные стратегиям формирования философской рефлексии в XIX—XX вв.

Проанализированная литература позволила выделить фундаментальное положение — идея экономики в XX веке, помимо собственно экономического анализа, является также объектом историко-философского, антропологического, социо-культурного рассмотрения, что позволяет перейти к формулировке цели и задач исследования.

Цели и основные задачи исследования.

Цель диссертационного исследования — формирование целостного представления о структуре, функциях и эвристическом потенциале идеи экономики в философии XX столетия. Данная цель может быть реализована посредством концептуализации в постклассической философской мысли экономического дискурса как своего рода эпистемологической матрицы" — совокупности условий, правил, принципов в соответствии с которыми бытие мира и человека классифицируется и репрезентируется в те или иные периоды времени.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

• Раскрыть первичную экономику мысли в сакральных практиках символического обмена, характерного для традиционных (архаических) и современных сообществ.

• Проанализировать общие истоки и историческую логику развития идеи экономики и экономической проблематики в русской и зарубежной философии XIX—XX вв.еков.

• Исследовать категориальный аппарат современной философии хозяйства.

• Рассмотреть внутреннюю логику становления и эволюции экономического дискурса внутри собственно философского знания — от «философии хозяйства» рубежа XIX—XX вв., до философии постмодернизма и концепций «постглобализации».

• Рассмотреть особое взаимоотношение между явлениями духовной и религиозной сферы и постоянными изменениями экономической реальности.

• Провести обобщающий анализ идеи экономики в пространстве философского знания XX века.

• Определить основные проблемные «места», в которых происходит формирование новых отношений внутри философской рефлексии по поводу идеи экономики.

• Исследовать возможности расширения проблемного пространства современной философии на материале исследования идеи экономики.

Методология и источники исследования.

Исследование идеи экономики в неклассической философской мысли потребовало применения такой методологии, которая учитывала бы не только историко-философские, но также мировоззренческие, антропологические и социокультурные уровни проблемы.

В диссертации сочетаются методы классического и неклассического философского исследования. Используется диалектический подход, метод единства исторического и логического, диалогический взгляд на становление позиций, социально-антропологический и синергетический подходы.

Благодаря соединению принципов логического и исторического познания стало возможным проследить эволюцию основных этапов неклассической экономики мысли в широком философском и социокультурном контексте.

Диалектический подход позволил рассмотреть различные концепты философских систем XX в. в единстве и различии между собой в контексте общей логики развития идеи экономики внутри философского знания.

Социально-антропологический подход позволил сконцентрировать исследование вокруг основной проблемы философии XX в. — проблемы стратегии сборки субъекта и производства сообществ в эпоху сетевой структуры мироустройства.

Наконец, с помощью синергетического подхода удалось рассмотреть энергетическое, смыслопорождающее проявление идеи экономики в различных формах символического обмена как последовательность кооперационных (синергетических) эффектов, возникающих путем сложения, «сборки» отдельных, разрозненных сил сообщества в единое целое.

В ходе работы над темой также учитывались достижения отечественной и зарубежной критической литературы, посвященной концептуализации философского знания в XX столетии.

Существо научных положений, разрабатываемых в диссертации, заключается в установлении новых фактов, связей, а также в обосновании некоторых фундаментальных проблем и положений постклассической философии с помощью анализа идеи экономики в интеллектуальном пространстве XX столетия.

Таким образом, в исследовании удалось зафиксировать характерные для постклассической рефлексии представления о структуре, функциях, познавательном потенциале идеи экономики в философии XX столетия.

Основные результаты исследования, определяющие его новизну, актуальность и выносимые на защиту положения, заключаются в следующем:

1. В качестве общих оснований идеи экономики определены дорефлексивные «практики-себя», характерные для мифологического и религиозного сознания. С их помощью эксплицированы общие основания идеи экономики в русской и зарубежной философии XX в.

2. В результате анализа внутренней логики развития «экономического» дискурса установлены основные этапы генезиса идеи экономики в философских системах классики, модерна и постмодерна.

3. Проанализированы особенности возникновения и развития философии хозяйства в России. Дано целостное концептуальное определение роли и места философии хозяйства в истории русской философии.

4. Осуществлен анализ места человека в пространстве сакральных экономических практик символического обмена с помощью понятий синергия и сетевого взаимодействия.

5. Произведена попытка целостного рассмотрения теоретических и аксиологических оснований идеи экономики в философии хозяйства.

6. Раскрыто понятие символического капитала на базе таких философских концептов, как синергия, экономика дара, труд, бессознательное.

7. Выявлены особенности идеи экономики как «космического» хозяйства в концепциях Н. Ф. Федорова и С. Н. Булгакова.

8. Дан категориальный анализ идеи экономики в неклассической философии.

9. Произведен анализ креативной, смыслопорождающей функции идеи экономики в неклассической философии.

10. Предлагаемое определение идеи экономики может быть сформулировано следующим образом — Идея экономики в пространстве неклассической философской мысли представляет собой бесконечную череду обменов, направленных на постоянное производство прибавочного продукта (интеллектуального, духовного, нравственного и т. д.), который не может быть утилитарно использован, и, таким образом, профанирован.

Теоретическая значимость исследования. Материалы, выводы и основные идеи диссертационного исследования позволяют сопоставить, а по ряду позиций, объединить в единую систему родового философского знания представления об экономике в различных философских направлениях XX в., проследить последовательное развитие идеи, общий сюжет, объединяющий различные концепты в единое смысловое поле.

Практическая значимость исследования. Результаты, полученные в ходе работы над диссертацией, расширяют горизонт исследований в области истории философии в аспекте философии хозяйства, открывая новые горизонты для развития философской науки и гуманитарного знания.

Полученные материалы и выводы могут быть использованы в научно-исследовательской работе и учебно-педагогической деятельности, в частности, для подготовки и проведения учебных курсов по истории философии, специализированных курсов по философии хозяйства, философии экономики, религиоведению, философской антропологии, истории идей.

Апробация работы. Наиболее существенные материалы и теоретические выводы диссертационного исследования использовались в ряде докладов и сообщений на международных конференциях в РГПУ им. А. И. Герцена: «Ребенок в современном мире. Метафизика семьи и государственная политика» в 2005 г., и «Философия человека: образовательные и гуманитарные технологии» в 2008 г. Тезисы докладов опубликованы в соответствующих сборниках. Кроме того, основные положения диссертации излагались на теоретических семинарах факультета философии человека.

Структура диссертации. Диссертация объемом 146 страниц состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения и списка использованной литературы, включающего 135 источников.

Заключение

.

Итак, в процессе генезиса идеи экономики и определения ее топологических характеристик в пространстве неклассической философской рефлексии пройден следующий путь:

В первой главе была рассмотрена история формирования «экономической» проблематики в западноевропейской и русской философии рубежа XIX—XX вв. Фактически, сам феномен соединения идеи экономики и философии, становясь фактом, объектом рефлексии, фиксирует границу, демаркационную линию между классическим и постклассическим типами рациональности.

Предлагаемое в исследовании определение идеи экономики может быть сформулировано следующим образом — Идея экономики в пространстве философской мысли представляет собой череду обменов, направленных на постоянное производство прибавочного продукта (интеллектуального, духовного, нравственного и т. д.), который не может быть утилитарно использован, т. е., профанирован. В этой связи уместно отметить, что именно символическая значимость идеи представляет собой исходную инстанцию всех обменных процессов, в т. ч., внутри собственно философской мысли.

На основании полученных выводов можно заключить, что модернизация, обновление философского концептуального аппарата в начале XX столетия, состояла, в частности, в том, что происходила постепенная рационализация всей системы обменов «человек-мир». В разработке этой темы огромную роль сыграл М. Вебер, рассматривавший экономическое мышление как составную часть европейской логической эпистемы, европейской рациональности. В центре его исследований было выяснение влияния на экономику трех важнейших социальных институтов — политики, этики, религии. В отличие от философско-экономических выводов К. Маркса, Вебер придавал основное значение внеэкономическим этическим, философским факторам детерминации экономической матрицы мышления.

Классическая философская мысль, по мнению Вебера, представляет собой предельно рационализированную форму экономики мысли, в которой каждый «хозяйствующий субъект» определяет свою деятельность на основе рационального, разумного сопоставления, расчета получаемой «прибыли» и «издержек» при достижении цели. Именно эта особенность экономической модели европейского сознания является неотъемлемым, наиболее существенным элементом капиталистической программирующей матрицы" мышления.

Подобный подход к проблеме модернизации, среди прочего, фиксирует внимание на замещении религиозной веры разумом, символического капитала, представляемого в виде обрядов, обычаев, традиций, и т. д. — рациональной гонкой за максимизацией прибыли.

В отличие от западноевропейской, русская философии первой трети XX в. сохранила значительно большее влияние морально-этической и религиозной традиции. Отечественная философская мысль, работами Н. Ф, Федорова, С. Н. Булгакова, B.C. Соловьева, Н. А. Бердяева и др. исследователей, развивает на базе восточного христианства концепции православного энергетизма, софиологии, всеединства и богочеловеческого процессаищет смысл и назначение жизни в символическом соединении с человека с Богом, предполагающем трансцендирование своего бытия (преображение, обожение), т. е. преодолению границ собственной природы и вхождение в божественный порядок — космос.

Отсюда делается вывод, что, по своей глубинной сути, деятельность человека, направленная на создание смыслов, воспроизводит акт Божественного Творения — организацию жизненного пространства, превращение мира из хаоса в космос. И необходимым его условием, ходом и целью, является синергия — сложение, «сборка» отдельных разрозненных элементов в единое целое.

Непосредственная связь с абсолютными ценностями, дающая возможность существования соборной общности, имеет материальное воплощение в виде жертвы, являющейся выражением символического характера связи родового знания, что анализируется в ходе дальнейшего исследования.

Экономика желания, исследуемая во второй главе диссертаци, постоянно взаимодействует со сферой религии, понимаемой в самом широком смысле этого термина — связи, зависимости, подчеркивая квазисакральную функцию экономики — принципиальную ее связь с религиозным ритуалом.

Философское знание формируется в горизонте жизненного мира, в который человек изначально заброшен, и который он тем или иным образом организует, наделяет смыслом. Отсюда делается вывод, что появление в орбите рефлексии XX в. «децентрированного» субъекта, определяет необходимость существенного пересмотра статуса и структуры внутреннего мира человека, а следовательно, и философии.

Философско-антропологический подход позволяет проследить генезис экономики мысли в пространстве первичных эпистем — религии и мифологии. В этом смысле, школа западноевропейской, преимущественно, французской, философско-антропологической традиции первой половины XX в., актуализирует изучение первичной экономической логики, матрицы мыиигения, которая представляется невозможной, немыслимой для субъекта современного общества потребления. Эту первичную эпистему можно определить как экономику дара. Представленный подход, акцентируя внимание на характерном для, прежде всего, неевропейских культур отношении человека к миру, рассматривает обмен, прежде всего, как наделенный символической значимостью.

Фиксируется основное определение идеи экономики как производства определенной модели мышления — знаний, связи, коммуникации, кооперации внутри сообщества.

Выделены основные функции экономики дара:

• Дар как способ конституирования социального статуса, престижа.

• Дар как знак, признание ценности одариваемого, как знак внимания.

• Дар как коммуникативная стратегия, способ донести закодированное, зашифрованное в форме ритуала послание.

• Дар как специфическая «инвестиция», способ ответа на которую является отложенным и строится на неэквивалентном обмене.

• Дар как способ организации сетевой структуры общества, формирование системы социальных контактов.

• Дар как способ «прорыва» из мира повседневности, мира профанного, в область возвышенного, священного.

Таким образом, эпистема, которая была определена как экономика дара, фиксирует внимание на том, что характерные для нее обмены — происходят в пространстве символического, и данная матрица экономического мышления нацелена на обретение заведомо избыточного, излишнего, иррационального и нерентабельного.

Наконец, в третьей главе произведен анализ смещения экономической проблематики в область «производства» субъективности самого человека, как носителя интеллектуального капитала, в условиях стремительно глобализирующегося мира последней трети XX в.

Образование, знание и информация уже не просто являются факторами исторического развития философской мысли, но вместе с системой коммуникаций образуют особую суперструктуру, роль которой в современной философии становится ключевой. Смещение центра тяжести экономического мышления в политику приводит к значительной трансформации гуманитарного знания в последней трети XX в.

Предельная актуальность темы задана современной ситуацией в мире, геополитическая карта которого характеризуется ярко выраженным противостоянием двух фундаментальных экономических логикпредельно рационализированного Запада и «до-рационального» Востока.

Таким образом, перед современной философией стоит крайне важная задача — определить идею экономики внутри себя самой, исследуя возможности обменов между глобальным и локальным, Востоком и Западом. Достижение этой цели возможно лишь с помощью осмысления механизмов циркуляции, обращения ценностей на мировом философском «рынке», их влияние на систему обменов между миром и человеком.

Таковы основные проявления идеи экономики как организатора постклассического философского дискурса, которые удалось рассмотреть в рамках данного диссертационного исследования. Сама же тема идеи экономики чрезвычайно значима и ее дальнейшая разработка представляется в высшей степени важной и актуальной для прояснения перспектив концептуально-категориального и методологического развития современного философского знания.