Проблемы уголовной ответственности за преступления против жизни и здоровья

Понятие, виды и общая характеристика преступлений против жизни и здоровья

Раздел VII УК РФ «Преступления против личности» начинается с главы 16 «Преступления против жизни и здоровья» (ст. 105—125 УК РФ). С преступлений против жизни и здоровья не случайно начинается Особенная часть УК РФ. Признавая приоритетной задачей охрану личности, УК РФ придает важное значение охране таких ценностей как жизнь и здоровье человека — самых важных ценностей и для самого человека, и для общества в целом.

Преступления против жизни и здоровья можно определить как общественно опасные, противоправные, виновные, наказуемые деяния, посягающие на общественные отношения в сфере охраны жизни и здоровья.

Родовым объектом рассматриваемой группы преступлений являются общественные отношения в сфере охраны личности. Их видовой объект — общественные отношения в сфере охраны жизни и здоровья. С учетом особенностей непосредственного объекта можно выделить две группы преступлений: преступления против жизни (убийства — ст. 105—108 УК РФ, причинение смерти по неосторожности — ст. 109 УК РФ, доведение до самоубийства — ст. 110 УК РФ), склонение к совершению самоубийства или склонение к совершению самоубийства (ст. 110.1 УК РФ), организация деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства (ст. 110.2 УК РФ) и преступления против здоровья человека (ст. 111—125 УК РФ).

Далее мы последовательно рассмотрим общую характеристику каждой из этих групп преступлений.

Непосредственным объектом преступлений против жизни являются общественные отношения в сфере охраны жизни человека. В теории уголовного права жизнь определяется как деятельность сил человека как биосоциального существа, которая охватывает весь период самопроизвольного психофизического существования, имеющего начальный и конечный момент^[1].

Необходимо отметить, что для правильной квалификации преступлений против жизни важное значение имеет определение момента начала и момента окончания жизни.

Есть различные подходы к определению момента начала жизни.

В биологии и эмбриологии принято считать началом жизни человека момент зачатия, то есть оплодотворения мужской половой клеткой женской яйцеклетки. Так, заведующий кафедрой эмбриологии биофака Московского государственного университета профессор, доктор биологических наук В. А. Голиченков и профессор кафедры эмбриологии, доктор биологических наук Д. В. Попов утверждают: «С точки зрения современной биологии (генетики и эмбриологии) жизнь человека как биологического индивидуума начинается с момента слияния ядер мужских и женских половых клеток и образования единого ядра, содержащего неповторимый генетический материал»^[2].

Медики придают значение также моменту отделения ребенка от утробы матери, началу самостоятельного дыхания и т. п. В Инструкции об определении критериев живорождения, мертворождения, перинатального периода, утвержденной Приказом Минздрава РФ № 318, Постановлением Госкомстата РФ от 04.12.1992 № 190, дается следующее понятие живорождения: «Живорождением является полное изгнание или извлечение продукта зачатия из организма матери вне зависимости от продолжительности беременности, причем плод после такого отделения дышит или проявляет другие признаки жизни, такие как, сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры, независимо от того, перерезана пуповина и отделилась ли плацента»^[3].

В теории уголовного права момент начала жизни разными авторами трактовался неодинаково.

Ф. Лист полагал, что самостоятельное существование человека начинается с прекращением плацентарного дыхания и наступлением дыхания через легкие^[4]. Схожей позиции придерживался М. Д. Шаргородский, который считал, что самостоятельная жизнь младенца начинается с отделением его от утробы матери и началом дыхания^[5].

B. Д. Набоков указывал, что началом жизни является появление из утробы матери какой-либо части тела новорожденного^[6].

По мнению А. А. Пионтковского, «наиболее правильно охранять жизнь человека в самом процессе рождения»^[7].

C. В. Бородин писал: «Началом жизни считается появление плода во время родов, поэтому лишение жизни человека в этот момент и позднее рассматривается как убийство. Посягательство на жизнь человеческого плода до начала родов не образует убийства»^[8].

По мнению Н. В. Лысак, родившимся ребенок признается лишь в том случае, когда он полностью отделился от утробы матери и приобрел первые признаки жизни^[9].

В настоящее время большое распространение среди юристов получила точка зрения, согласно которой началом жизни человека является начало физиологических родов^[10]. Данная позиция находит подтверждение в нормах УК РФ. В ст. 106 УК РФ как случай убийства матерью новорожденного ребенка предусмотрено убийство матерью новорожденного ребенка во время родов.

В юридической литературе наиболее часто момент начала физиологических родов связывается с появлением из утробы матери какойлибо части тела ребенка^[11]. Вместе с тем, отдельные специалисты указывают на некоторую неточность данной позиции. А. А. Снигирев, ссылаясь на Большую медицинскую энциклопедию, пишет, что роды — это физиологический процесс изгнания плода, плаценты с плодными оболочками и околоплодными водами из матки через родовые пути после достижения плодом жизнеспособности^[12]. Выделяют три периода родов, а именно: 1) раскрытие шейки матки; 2) изгнание плода;

3) послеродовый период^[13]. Анализ медицинской терминологии позволил А. А. Снигиреву сделать вывод о том, что исследователи, которые считают моментом начала родов появление части тела ребенка, не учитываются в полной мере медицинские аспекты, так как не принимают во внимание первую стадию родов — раскрытие шейки матки, которая может длиться 13—18 часов у первородящих и 10—11 часов у повторнородящих. А. А. Снигирев считает верным мнение о том, что начало жизни — это появление из утробы роженицы какой-либо части тела ребенка. Однако данный момент, по его мнению, не следует отождествлять с началом родов, так как он соответствует второй стадии родов^[14].

При том, что в теории уголовного права продолжается дискуссия по вопросу о моменте начала жизни, правоприменительная практика идет по пути признания таковым момента непосредственного появления плода. В следственно-судебной деятельности причинение смерти ребенку до этого момента не признается его убийством. Поэтому убийство беременной женщины, когда происходит лишение жизни плода, находящегося во внутриутробном состоянии, должно рассматриваться не как убийство двух лиц (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ), а как убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Вопрос о моменте окончания жизни человека также имеет важное значение для квалификации преступлений против жизни. В юридической литературе принято выделять два вида смерти: клиническую и биологическую.

Как указывается в Инструкции по определению критериев и порядка определения момента смерти человека, прекращения реанимационных мероприятий при клинической смерти патологические изменения во всех органах и системах носят полностью обратимый характер^[15]. Клиническая смерть человека наступает в момент остановки сердца. Однако современные достижения медицины позволяют с использованием реанимационных мер вернуть человека к жизни, поэтому клиническая смерть не может рассматриваться как смерть человека в уголовно-правовом смысле.

Понятие биологической смерти дано в ч. 1 ст. 66 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»^[16]: «Моментом смерти человека является момент смерти его мозга или его биологической смерти (необратимой гибели человека)». Определение момента смерти также дано в ст. 9 Закона РФ от 22.12.1992 № 4180−1 «О трансплантации органов и (или) тканей человека»^[17].

Вслед за остановкой сердца прекращается поступление кислорода в кору головного мозга, что влечет распад клеток мозга и гибель мозга, как правило, уже через 5—7 минут после остановки сердца. В настоящее время только церебральная смерть (смерть головного мозга) не может быть преодолена медициной^[18]. С учетом этого в уголовном праве моментом окончания жизни принято считать наступление биологической смерти, т. е. смерти головного мозга^[19].

Приведенные различия между клинической и биологической смертью имеют принципиальное значение при квалификации преступлений против жизни, так как в настоящее время все большее развитие получает трансплантология. При этом успешность пересадки органов и тканей зависит от своевременности их изъятия. Чем быстрее после наступления смерти они изымаются, тем вероятнее положительный исход операции. Отсюда ясно, что возможны злоупотребления — изъятие органов и тканей у еще живого человека. При этом в ряде случаев таким донором может быть безнадежно больной человек, когда орган изымается незадолго до неминуемой смерти (например, в результате дорожно-транспортного происшествия), а в других — возможно и убийство здорового человека для того, чтобы использовать его органы.

Судебная практика

Примером наличия спорных ситуаций в области трансплантологии, связанных с установлением момента окончания жизни, стало уголовное дело, возбужденное.

11.04.2003 правоохранительными органами против врачей Московского координационного центра органного донорства П. Пятничука и Б. Шагдуровой, врачей Московской городской клинической больницы № 20 И. Лирцман и Л. Правденко по факту изъятия органов у гражданина А. Орехова, смерть которого не была констатирована. Врач И. Лирцман наряду с этим обвинялась в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 285 УК РФ. По версии следствия, она, будучи заместителем главного врача по анестезиологии и реанимации Московской городской клинической больницы № 20, злоупотребила своими должностными полномочиями и позволила перевести в трансплантационный центр еще живого человека.

В силу ст. 9 Закона РФ № 4180−1 трансплантологи могли начать операцию по изъятию органов А. Орехова для их трансплантации другому лицу, если имелись бесспорные доказательства факта смерти, зафиксированного консилиумом врачейспециалистов, а именно после составления протокола установления смерти мозга, подписанного всеми врачами, входившими в состав консилиума, и акта об изъятии органов у донора-трупа для трансплантации. Первый документ у врачей отсутствовал, в чистых бланках акта об изъятии органов у донора-трупа были проставлены подписи судебно-медицинского эксперта. Следствием на месте происшествия были изъяты пустые ампулы и флаконы из-под листенона, ардуана, расслабляющих дыхательную мускулатуру, а также из-под пентамина, используемого для стойкого падения артериального давления. Однако одним из клинических критериев (наличие которых обязательно для установления диагноза смерти мозга) в соответствии с п. 2 Инструкции по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга является отсутствие воздействия лекарственных препаратов, угнетающих центральную нервную и мышечную системы. При наличии интоксикации, установленной в результате токсикологического исследования, диагноз смерти мозга до исчезновения ее признаков не рассматривается.

Врачей привлекли к уголовной ответственности за приготовление к убийству. Более трех лет продолжалось предварительное следствие и судебное разбирательство, завершившееся постановлением оправдательного приговора. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ дважды отменяла оправдательный приговор, направляя дело на новое судебное рассмотрение. В итоге Кассационным определением Верховного Суда РФ от 21.12.2006 оправдательный приговор Московского городского суда был оставлен без изменения, кассационные представления государственных обвинителей — без удовлетворения^[20].

В ходе расследования и рассмотрения данного уголовного дела основное значение имело установление того обстоятельства, наступила ли биологическая смерть к моменту подготовки к изъятию органов для трансплантации, были ли предприняты все необходимые меры по спасению человека, находящегося в состоянии клинической смерти. В итоге суд признал, что в действиях врачей нет состава преступления.

Как видно, несмотря на то, что вопрос о моменте окончания жизни получил разъяснение в законодательстве, в правоприменительной практике его установление вызывает определенные сложности.

Объективная сторона преступлений против жизни характеризуется деянием в форме действия либо бездействия. Для состава оконченного преступления необходимо наступление последствия — смерти человека^[21]. При этом между действием и последствием должна быть установлена причинная связь.

С субъективной стороны большинство преступлений против жизни является умышленными (ст. 105—108 УК РФ). Виновный осознает общественную опасность своего деяния, предвидит неизбежность или реальную возможность наступления последствий в виде смерти, желает ее наступления (прямой умысел) или сознательно допускает либо относится безразлично к ее наступлению (косвенный умысел).

Причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ) возможно вследствие легкомыслия или небрежности.

Доведение до самоубийства (ст. 110 УК РФ) совершается с косвенным умыслом или по неосторожности.

Субъектом преступления, предусмотренного ст. 105 УК РФ, может быть вменяемое, физическое лицо, достигшее 14-летнего возраста. Остальные преступления против жизни влекут ответственность с 16 лет.

Преступления против здоровья предусмотрены, наряду с преступлениями против жизни, в главе 16 УК РФ (ст. 111—125 УК РФ).

С учетом особенностей законодательного описания преступлений против здоровья их можно разделить на две группы:

• — преступления против здоровья, влекущие наступление последствий в виде вреда здоровью различной степени тяжести (ст. 111—115, 118, 121, ч. 2—4 ст. 122, 124 УК РФ);
• — преступления, которые представляют опасность для здоровья или жизни, для которых наступление вреда здоровью не является обязательным признаком состава преступления (ст. 116, 117, 119, 120, ч. 1 ст. 122, ст. 123, 125 УК РФ).

Непосредственным объектом рассматриваемых преступлений, как правило, являются общественные отношения в сфере охраны здоровья.

В некоторых статьях об ответственности за преступления против здоровья имеют обязательное значение факультативные признаки объекта. Например, в ст. 125 УК РФ «Оставление в опасности» указан признак потерпевшего — это лицо, находящееся в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенное возможности принять меры к самосохранению по малолетству, старости, болезни или вследствие своей беспомощности, а в ст. 124 УК РФ «Неоказание помощи больному» — это больной, т. е. лицо, нуждающееся в оказании медицинской помощи.

По конструкции объективной стороны составы преступлений против здоровья, относящихся к первой группе преступлений в приведенной выше классификации, сформулированы как материальные. К ним относятся умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК РФ), умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (ст. 112 УК РФ), причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта (ст. 113 УК РФ); причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ст. 114 УК РФ), умышленное причинение легкого вреда здоровью (ст. 115 УК РФ); причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности (ст. 118 УК РФ); заражение венерической болезнью (ст. 121 УК РФ); заражение ВИЧ-инфекцией (ч. 2—4 ст. 122 УК РФ), неоказание помощи больному (ст. 124 УК РФ).

Объективная сторона названных преступлений включает общественно опасное деяние в форме действия или бездействия, причинноследственную связь, преступные последствия в виде вреда здоровью различной степени тяжести (легкого, средней тяжести, тяжкого). Этот вред может состоять в нарушении анатомической целостности органов или тканей, нарушении физиологических функций органов или тканей, заболевании или патологическом состоянии органов или тканей и т. п.

Такие составы преступлений следует считать оконченными с момента наступления последствий, указанных в соответствующей норме.

Составы преступлений против здоровья, относящиеся ко второй группе преступлений в приведенной выше классификации, сформулированы как формальные. К ним можно отнести: побои (ст. 116 УК РФ); истязание (ст. 117 УК РФ); угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ст. 119 УК РФ); принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации (ст. 120 УК РФ); заведомое поставление другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией (ч. 1 ст. 122 УК РФ); незаконное проведение искусственного прерывания беременности (ст. 123 УК РФ) и оставление в опасности (ст. 125 УК РФ).

Особенность данных преступлений состоит в том, что обязательным признаком их объективной стороны является только общественно опасное деяние, которое представляет здоровья для здоровья или жизни человека. Наступление последствий не является необходимым условием применения ст. 116, 117, 119, 120, ч. 1 ст. 122, ст. 123, 125 УК РФ, данные составы признаются оконченными с момента совершения общественно опасного деяния. Вместе с тем, следует отметить, что в некоторых из названных преступлений последствия в виде вреда здоровью или даже жизни выступают в качестве квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков. Так, незаконное проведение искусственного прерывания беременности (ч. 1 ст. 123 УК РФ) — это производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, т. е. состав формальный. В ч. 3 ст. 123 УК РФ установлена более строгая ответственность за то же деяние, если оно повлекло по неосторожности смерть потерпевшей либо причинение тяжкого вреда ее здоровью.

Как правило, факультативные признаки объективной стороны в преступлениях против здоровья обязательного значения не имеют. Однако при описании некоторых составов законодатель делает указание на такие признаки. Например, в преступлениях, предусмотренных ст. 114 УК РФ, в качестве обязательного признака состава указана обстановка — превышение пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 114 УК РФ); превышение пределов мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 114 УК РФ). В составе принуждения к изъятию органов или тканей человека для трансплантации (ст. 120 УК РФ) обязательным является способ совершения преступления — это применение насилия либо угроза его применения.

В ряде составов факультативные признаки объективной стороны играют роль квалифицирующих или особо квалифицирующих признаков. Наиболее часто в этом качестве указывается способ совершения преступления, например — общеопасный способ (п. «в» ч. 2 ст. 111 УК РФ), с применением пытки (п. «д» ч. 2 ст. 117 УК РФ) и др.

Субъективная сторона большинства преступлений против здоровья характеризуется умышленной виной.

О неосторожной вине прямо сказано только в ст. 118 и ст. 124 УК РФ, в которых установлена ответственность за причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности и неоказание помощи больному. Вместе с тем, хотя это прямо не предусмотрено в ст. 121 и 122 УК РФ, считается, что заражение венерической болезнью и заражение ВИЧинфекцией могут быть совершены не только с умышленной виной в виде прямого или косвенного умысла, но и с неосторожной виной в виде легкомыслия.

В ст. 113 УК РФ есть указание на признак аффекта, который для данного состава имеет обязательное значение.

Мотивы и цели во многих преступлениях против здоровья выступают в качестве отягчающих обстоятельств.

Субъект большинства преступлений против здоровья общий, т. е. физическое, вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности.

Уголовная ответственность за умышленное причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью наступает с 14 лет, за остальные преступления против здоровья — с 16 лет.

В некоторых статьях о преступлениях против здоровья указан специальный субъект. Например, в ст. 124 УК РФ — это лицо, обязанное оказывать помощь больному в соответствии с законом или со специальным правилом; в ст. 125 УК РФ — это лицо, которое имело возможность оказать помощь человеку, оказавшемуся в беспомощном состоянии, и было обязано иметь о нем заботу либо само поставило его в опасное для жизни или здоровья состояние; в ст. 121,122 УК РФ — это лицо, знавшее о наличии у него венерического заболевания или ВИЧинфекции соответственно.

Завершая общую характеристику преступлений против жизни и здоровья, нужно отметить, что по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных главой 16 УК РФ, как правило, требуется проведение судебно-медицинской экспертизы. В связи с этим важное значение для применения норм об ответственности за рассматриваемые преступления имеет ряд подзаконных нормативных актов: Постановление Правительства РФ от 17.08.2007 № 522 «Об утверждении Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека»^[22], Приказ Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 № 194н «Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» и др.

• [1] Красиков А. Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. Саратов, 1999. С. 34.
• [2] См.: Иванова И. А. Дискуссионность проблемы определения момента начала жизничеловека: уголовно-правовые аспекты // Российский следователь, 2011, № 3. С. 17—18.
• [3] Приказ Минздрава РФ № 318, Постановление Госкомстата РФ № 190 от 04.12.1992"О переходе на рекомендованные Всемирной организацией здравоохранения критерииживорождения и мертворождения" (вместе с «Инструкцией об определении критериевживорождения, мертворождения, перинатального периода») // СПС «КонсультантПлюс».
• [4] Лист Ф. Учебник уголовного права. Особенная часть. М., 1905. С. 5.
• [5] См.: Шаргородский М. Д. Преступления против жизни и здоровья. М., 1948. С. 59.
• [6] См.: Набоков В. Д. Элементарный учебник Особенной части русского уголовногоправа. Вып. 1. Кн. 1 и 2. СПб., 1903. С. 3.
• [7] Пионтковский А. А. Курс советского уголовного права. Особенная часть. Т. 1. М., 1955. С. 614.
• [8] Бородин С. В. Советское уголовное право. Часть Особенная: учебник / под ред. М. И. Ковалева. М.: Юрид. лит., 1983. С. 126.
• [9] Лысак Н. В. Некоторые спорные вопросы квалификации убийства матерью новорожденного ребенка // Российский следователь. 2008. № 18.
• [10] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. В. И. Радченко. М.: Проспект, 2008; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. А. И. Чучаева. М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2010; Уголовноеправо России. Особенная часть: учебник / под ред. В. П. Ревина. М.: Юстицинформ, 2009 и др.
• [11] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. В. И. Радченко. М.: Проспект, 2008; Комментарий к Уголовному кодексу РФ. Особеннаячасть / под общ. ред. Ю. И. Скуратова. М., 1996. С. 16; Бабаджанов И. X. Содержаниеправа на жизнь: некоторые вопросы теории и законодательной формализации // Юридический мир, 2010, № 2. С. 60—61 и др.
• [12] См.: Большая медицинская энциклопедия. Т. 3. С. 52.
• [13] См.: Там же. Т. 22. С. 330.
• [14] Снигирев А. А. Об уголовно-правовой защите человеческого плода в процессе внутриутробного развития и родов // Медицинское право. 2009. № 4.
• [15] Приказ Минздрава РФ от 04.03.2003 № 73 «Об утверждении Инструкции по определению критериев и порядка определения момента смерти человека, прекращения реанимационных мероприятий» // Российская газета. № 72. 15.04.2003.
• [16] Собрание законодательства РФ. 28.11.2011. № 48. Ст. 6724.
• [17] Ведомости СНД и ВС РФ, 14.01.1993, № 2. Ст. 62.
• [18] Романовский Г. Б. Момент смерти как юридическая фикция // Эксперт-криминалист. 2006. № 1.
• [19] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. А. В. Бриллиантова. М.: Проспект, 2010; Комментарий к Уголовномукодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. А. И. Чучаева. М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2010; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. Г. А. Есакова. М.: Проспект, 2010 и др.
• [20] Пример заимствован из следующих статей: Колчина Н. А. Определение моментасмерти в случаях предполагаемого изъятия органов и тканей для их трансплантации //Журнал российского права. 2008. № 11; Шхагапсоев 3. Л. Проблемы уголовной ответственности за трансплантацию // Общество и право. 2009. № 2.
• [21] Единственным исключением является состав доведения до самоубийства (ст. 110УК РФ), который признается оконченным не только в случае самоубийства потерпевшего, но и покушения на самоубийство.
• [22] Собрание законодательства РФ. 27.08.2007. № 35. Ст. 4308.