Историческая эволюция систематизации гражданского законодательства

Законопроектом вводится концепция гарантий и заверений (representations & warranties). Сторона, которая при заключении договора или после его заключения дала другой стороне недостоверные заверения об обстоятельствах, имеющих значение для заключения договора или для его исполнения (в т. ч. относящихся к предмету договора, полномочиям на его заключение, соответствию договора применимому к нему праву, наличию необходимых лицензий и разрешений, своему финансовому состоянию), обязана возместить другой стороне, разумно полагавшейся на соответствующие заверения, причиненные этим убытки. В случае если данная норма будет работать и судебная практика будет складываться в духе законопроекта, то это, возможно, станет заметным шагом вперед.

Фактически устанавливается запрет на условные сделки. В действующем законодательстве предусмотрена возможность установить в соглашения акционеров условия о продаже или покупке акций при наступлении определенных обстоятельств по заранее определенной цене. Данное обстоятельство позволяло предполагать практическую реализацию классических институтов drag along (право мажоритарных акционеров требовать продажи акций) и tag along (право миноритарных акционеров на присоединение к продаже акций при продаже акций мажоритарными акционерами).

Тем не менее, суды интерпретируют ст. 157 ГК РФ таким образом, что условия, зависящие от воли одной из сторон, не могут обусловливать сделку.

Подобный подход сужает возможности по включению различных условий и ведет к ограниченности соглашений, подчиненных российскому праву, что не в полной мере соответствует интересам бизнеса.

Еще до появления законопроекта суды трактовали ст. 157 ГК РФ так, что многие заключаемые в рамках соглашений акционеров условные сделки, являющиеся нормой с точки зрения западного законодательства, рисковали быть признанными недействительными на основании потестативности условий данных соглашений. Как следствие, наблюдалась невозможность заключения классических соглашений акционеров и уход в иностранную юрисдикцию. Законопроект, к сожалению, возводит текущую судебную практику в ранг закона.

Предлагаемая возможная идея об обусловленном исполнении обязательств, согласно которой исполнение, изменение или осуществление прав по договору допустимо ставить под условие, по нашему мнению, не изменит сложившейся ситуации.

Законопроектом вводится институт возмещения имущественных потерь — индемнити (indemnity), заимствованный из английского права. Суть данного института состоит в возмещении контрагентом имущественных потерь, связанных с исполнением, изменением или прекращением обязательства, в т. ч. в случае совершения третьими лицами правомерных действий.

Законопроект содержит также общие требования к регулированию собрания участников юридического лица. Законодательно будет признано, что собрание, принимая решение, совершает сделку, которая порождает правовые последствия для третьих лиц. В силу закона она также обязательна для каждого участника общего собрания независимо от его голосования или даже участия в собрании. Кворум правомочности собрания связан законодателем с количеством лиц. Важным является предложение об оспаривании таких сделок при существенном нарушении порядка созыва и проведения собрания, при несвободном голосовании участников или нарушении их равенства (в связи с результатами голосования).

Расширению возможностей инвесторов по контролю над юридическими лицами послужит конструкция корпоративного договора.

Раскрытие информации о факте заключения договора направлено на обеспечение баланса интересов участников корпорации, если договор заключен не всеми участниками. Значение этого договора в корпоративных отношениях возрастет, т. к. его нарушение может явиться основанием для признания недействительным решения органа корпорации.

До сих пор на практике для сопровождения сделок по слиянию и поглощению (приобретению участия в другой компании) часто возникала необходимость использовать специфический способ расчета, обеспечивающий баланс интересов сторон. С этой целью привлекался посредник — эскроу-агент, что делало необходимым подчинение сделок иностранному праву. Это позволяло избежать использования банковских ячеек, поскольку на практике могут иметь место потери определенной части денежной суммы (как правило, 5−10%), заимствованной работниками банка.

Законопроект предлагает удобные для расчетов конструкции — номинальный счет и счет-эскроу. Номинальный счет позволяет ограничить права его владельца на распоряжение денежными средствами, которые принадлежат бенефициару. Суть такого механизма состоит в ограничении права владельца счета на совершение операций по нему (посредством контроля банком за операциями, включения в договор счета перечня запрещенных или разрешенных операций и др.). Счет-эскроу предназначен для условного депонирования средств с их блокированием и перечислением при наступлении определенных обстоятельств.

C одной стороны, законодатель преследует цель совершенствования гражданского законодательства и развития оборота, а с другой стороны, не в полной мере учитывает текущие требования бизнеса. Ряд насущных практических вопросов он оставляет нерешенными и, как следствие, отдает на откуп иностранному праву удовлетворение многих потребностей современного бизнеса, что, в частности, ведет к подчинению сделок с российскими активами иностранному праву.

Цель предлагаемых изменений — постепенное сведение на нет тенденции по сокращению применения российского права (в т. ч. корпоративного) при структурировании сделок и ведении бизнеса. Однако новеллы требуют существенного изменения судебной практики.

В законопроекте присутствуют оценочные категории. С учетом специфики судебной практики в России это усугубит проблему судейского усмотрения и создаст дополнительные риски.

В результате реформирования корпоративное законодательство станет более гибким. Появятся стандарты корпоративного управления, учитывающие потребности корпоративного сектора современной российской экономики. Однако пока делать вывод о том, что изменения в ГК РФ повысят инвестиционную привлекательность российской экономики и уровень корпоративного управления, преждевременно.

Заключение

Изученный материал показывает сложный и противоречивый процесс деятельности Российского государства в сфере развития государственных и законодательных механизмов Российской империи. Исследование деятельности Российского государства по упорядочению гражданского законодательства в первой половине XIX века позволяет сделать ряд выводов, характеризующих наведение порядка в сфере гражданско-правовых регуляций в контексте общих усилий по систематизации законодательства, усилению опоры на закон и режима законности в деятельности государственного аппарата.

Со времени принятия Соборного уложения 1649 г. накопилось значительное количество нормативных актов, которые зачастую противоречили друг другу и не отражали в достаточной степени новых потребностей общественно-экономического развития. Как уже отмечалось, в XVIII в. неоднократно предпринимались попытки создать новое Уложение, однако все они были безуспешными. В годы правления Александр I были подготовлены (но не утверждены Государственным советом) проекты гражданского, уголовного и торгового уложений. По поручению Государственного совета началась работа по составлению систематического свода действующих законов.

Николай I поручил проведение работ по систематизации русского права второму отделению императорской канцелярии. Из всех возможных методов систематизации была избрана инкорпорация — наименее болезненный для консерваторов метод, не допускавший существенного изменения действующего законодательства.

Важным подготовительным этапом для составления свода действующих законов стало создание Полного собрания законов Российской империи. В него были включены все нормативные акты, появившиеся со времени издания Соборного Уложения до восшествия на престол Николая I. После издания Полного собрания законов был составлен Свода законов Российской империи, включавший только действующие законы.

Свод законов опубликован в 1832 г. и введен в действие с 1 января 1835 г.

Система расположения правового материала в Своде законов основывалась на отраслевом принципе. Законы подразделялись на государственные и гражданские, что отражало деление права на публичное и частное, принятое в западноевропейских государствах. Была проделана большая техническая работа по редактированию текстов законов. Составители Свода привели их в соответствие с нормами орфографии XIX в., устранили разночтения и противоречия.

В дальнейшем для отмены устаревших норм была настоятельно необходима кодификация права по отдельным отраслям. Но император и правящая элита негативно относилась к изданию отраслевых кодексов, усматривая в этом возможность ограничения действий властей и распространения европейского свободомыслия. Необходимость отраслевой кодификации была признана властями только применительно к уголовному законодательству. Уголовный кодекс — «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» — был утвержден императором в августе 1845 г. и введен в действие с 1 мая 1846 г.

Привлечение к работе лучших специалистов в области российского законодательства и руководство процессом создания актов систематизации М. М. Сперанским обусловило концептуальное обеспечение работ и выработку методик подготовки Свода законов, обеспечило динамизм и качественность работ как в целом, так и на уровне отраслевых систематизаций.

Получивший законодательное признание Свод законов гражданских 1832 г. явился отраслевой консолидацией действующих в России узаконений в гражданско-правовой сфере. Свод представлял хорошо отработанную для того времени конструкцию консолидированного акта отраслевого характера с достаточно четкой институционализацией норм.

Свод законов гражданских с точки зрения его юридической силы укладывался в рамки общей концепции соотношения изданных ранее узаконений, вошедших в Полное собрание законов Российской империи, и общего Свода законов Российской империи как закрепление за последним статуса акта официальной тематической инкорпорации с сохранением нормативной силы за ранее изданными законодательными актами в случае выявления противоречий между предшествующими Своду законами и самим Сводом.

Завершая оценку проведенной систематизации гражданского законодательства, необходимо отметить, что создание Свода законов гражданских в рамках общеимперского Свода законов Российской империи 1832 г. и его переиздания в 1842 и 1857 гг. создали условия для дальнейшего совершенствования регулирования гражданско-правовых отношений в стране, а также возможности для проведения его кодификации, которая проводилась во второй половине Х1Х-начале XX вв. в рамках создания Гражданского уложения Российской империи. Это, несомненно, повысило уровень законности в деятельности государственных учреждений и правоприменительной практике, составило основу изучения российского гражданского права в юридических учебных заведениях и оказало значительное влияние на развитие и становление русской цивилистики. Систематизация российского законодательства как в целом, так и гражданского в частности имела позитивное значение для развития юридической сферы жизнедеятельности российского общества.

Список использованных источников

Аскназий С. И. Основные вопросы теории социалистического гражданского права. — М.: Статут, 2008. — 621 с.

Белов В. А. Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики. / Под общ. ред. В. А. Белова. — М.: Юрайт, 2007. — 624 с.

Виниченко Ю. В. Принцип разумности и современная реформа гражданского законодательства России // Актуальные проблемы совершенствования законодательства и правоприменения: материалы международной научно-практической конференции (г. Уфа, 21 февраля 2011 г.): в 3 ч. Ч. II: Гражданско-правовые проблемы. — Уфа, 2010. — С. 50−54.

Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. — М.: Юрайт, 2009. — 213 с.

Зивс С. Л. Источники права. — М.: Наука, 1981. — 240 с.

Карпов М.С. Гражданско-правовые меры оперативного воздействия. — М.: 2004. — 326 с.

Тихомиров Ю. А. Правовое регулирование: теория и практика. — М.: 2010. — 258 с.

Шершеневич Г. Ф. Наука гражданского права в России. — М.: Статут, 2003. — 214 с.

Карпов М.С. Гражданско-правовые меры оперативного воздействия. — М.: 2004. — 326 с.

Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. — М.: Юрайт, 2009. — 213 с.

Тихомиров Ю. А. Правовое регулирование: теория и практика. — М.: 2010. — 258 с.

Белов В. А. Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики. / Под общ. ред. В. А. Белова. — М.: Юрайт, 2007. — 624 с.

Зивс С. Л. Источники права. — М.: Наука, 1981. — 240 с.

Аскназий С. И. Основные вопросы теории социалистического гражданского права. — М.: Статут, 2008. — 621 с.

Шершеневич Г. Ф. Наука гражданского права в России. — М.: Статут, 2003. — 214 с.

Виниченко Ю. В. Принцип разумности и современная реформа гражданского законодательства России // Актуальные проблемы совершенствования законодательства и правоприменения: материалы международной научно-практической конференции (г. Уфа, 21 февраля 2011 г.): в 3 ч. Ч. II: Гражданско-правовые проблемы. — Уфа, 2010. — С. 50−54.