Кант и русская фолософская культура, XVIII — первая четверть XIX вв

Актуальность темы

исследования. Рост интереса к истории отечественной философской культуры, четко обозначившийся в конце прошлого десятилетия, являлся одним из важнейших моментов преодоления господствовавших догм и стереотипов. Казалось, что отсутствие жесткого идеологического контроля позволит беспристрастно и всесторонне исследовать вопросы историко-культурного развития русского общества. Между тем к настоящему времени этот интерес преобразовался в энергию споров вокруг трансформированной в соответствии с «задачами текущего момента» «русской идеи», в поиск новой идеологии. Прежняя парадигма «отрицания» ценностей русской религиозной философии автоматически, без должного осмысления вытесняется парадигмой «умиления и полного приятия». Поэтому исследования истории философской мысли в России, выполненные в соответствии с критериями «строгости», «научности», «объективности», приобретают сегодня особую актуальность1.

Культурологическое исследование позволяет более четко следовать этим критериям, нежели исследование историко-философского характера. Конечно, культурология является сравнительно новой научной дисциплиной, она находится на стадии становления, поиска предмета, методов и категориального аппарата. Но чрезвычайно важно то обстоятельство, что.

1 Русская философия, как справедливо отметил Л. В. Поляков, есть «воплощенная проблема, требующая от всякого исследователя адекватной методологической постановки в пространстве собственного мышления» (Поляков Л. В. Вечный спор и современные проблемы // Вопросы философии. — 1995. — № 2. — С.72). Сегодня на пути координации усилий историков русской философии самыми основательными являются барьеры идеологического характера. культурология, интегрируя знания различных наук о культуре в целостную систему, выступает в качестве принципиально неидеологической дисциплины. Возникновение культурологии как самостоятельного научного направления есть следствие «реальных процессов дифференциации и интеграции наук"2, в определенной мере вызванных стремлением противостоять интенсивной идеологизации социогуманитарного знания и современной культуры в целом.

Историческая культурология — как область культурологического познания — тяготеет к свободному от ценностных суждений описанию и анализу разнообразных конкретных культурных феноменов и процессов, представленных в хронологическом порядке. В силу этого историко-культурные реконструкции событий духовной жизни России служат средством формирования новой парадигмы исследования истории отечественной философской культуры.

Основательность и глубина философских построений В. Соловьева и П. Флоренского, Н. Лосского и Г. Шпета позволяет говорить о высоком уровне философской рефлексии, который оказался возможен в рамках русской культуры второй половины XIX — начала XX в. Однако качественные преобразования, имевшие место в истории русской мысли того времени, явились следствием серьезной, но неприметной на первых этапах, деятельности предшествующих поколений российских любомудров, формировавших и закреплявших традиции отечественного философствования.

В качестве важнейшего внешнего источника формирования русской философской культуры традиционно рассматривается немецкая классическая философия. Но, обращаясь к комплексу вопросов, связанных с ее влиянием на развитие русской философии, исследователи основное внимание уделяли восприятию в России идей Шеллинга и Гегеля. Судьба философии Канта на русской почве не выступала в качестве предмета всесто.

1 Культурология. XX век. Словарь. — Спб1997. — с.7. роннего культурологического и историко-философского анализа. Между тем выявление общего уровня распространения кантианских идей и специфической направленности интереса к ним в российском обществе, степени готовности к восприятию критической философии и особенностей ее интерпретации в академических кругах позволяет сделать определенные выводы о состоянии национальной философской культуры, воссоздать логику историко-философского процесса. Анализ отношения к учению Канта в России представляет яркий образец взаимодействия складывающейся национальной философии с комплексом заимствованных идей.

Важно отметить, что на разных этапах развития русской философской культуры существенные изменения претерпевает характер восприятия и уровень осмысления проблем, поставленных Кантом. За период от выступления в печати первых русских критиков Канта начала XIX в. А. С. Лубкина и Т. Ф. Осиповского до появления в последней четверти века работ неокантианцев А. И. Введенского и И. И. Лапшина, от перевода «Кантова основания для Метафизики Нравов» Я. Рубана (1803 г.) до первого издания на русском языке «Критики чистого разума» в переводе М. Владиславлева (1867 г.) русская философская культура проделала серьезную эволюцию. Поэтому анализ распространения и восприятия философии Канта в России целесообразно проводить в границах определенного этапа русской философии.

Первая волна распространения идей Канта в России охватывает период с конца ХУ1П в., когда сведения о критической философии начинают проникать в русское общество, до второй четверти XIX в., когда на фоне новейших систем немецкой философии учение Канта представляется российским любомудрам утратившим прежнюю актуальность. Разнообразные источники конца XVIII — первой четверти XIX в. (статьи в периодических изданиях, сочинения русских мыслителей, переводные книги по философии, архивные материалы, воспоминания и официальные документы) позволяют проследить основные направления распространения, особенности восприятия и уровень осмысления философских и естественнонаучных идей Иммануила Канта в русской культуре того времени.

Таким образом, актуальность темы диссертационной работы определяется: во-первых, безусловной значимостью для понимания процесса формирования русской философской культуры особенностей функционирования в ее рамках идей Кантаво-вторых, наличием богатого пласта несистематизированных материалов по данному вопросу в различного рода источниках и литературе, еще не ставших объектом специального исследования.

Степень разработанности темы. Изучение историографии первоначального этапа распространения идей Канта в России носит проблемный характер и является одной из задач диссертационной работы. Методологические принципы, которые использовались при анализе истории отечественного философствования, в определенной степени обусловили незначительный интерес к судьбе кантианства в России.

Процесс распространения и восприятия учения Канта в России в конце XVIII — первой четверти XIX в. не остался незамеченным историками русской философии. В работах А. И. Введенского, Э. Л. Радлова, В. В. Зеньковского и др. можно найти указания на отдельные факты знакомства русских мыслителей с критической философией. В «Очерке развития русской философии» Г. Г. Шпета анализируются попытки использования учения Канта университетскими профессорами. Но, как правило, эти авторы не рассматривали интересующий нас процесс специально, а лишь привлекали указанный материал для иллюстрации собственных концепций развития философии в России.

Первые статьи, полностью посвященные отдельным аспектам распространения кантианства в России, появляются в советской ир^орикофилософской литературе в 50-е гг. Авторы (Э.Я.Бахмутская, И. Н. Кравец, Г. Ф. Рыбкин, Л. Л. Тузов и др.) стремятся выявить в истории русской мысли материалистические и атеистические, тенденции, изучается критика «идеалистической системы Канта» «прогрессивными учеными» начала XIX в. Необходимость придерживаться соответствующих идеологических установок вынуждала исследователей подавать эмпирический материал однобоко, дело доходит и до прямых фальсификаций. Научная ценность работ этого периода невелика.

В 60−70-е гг. внимание к судьбе кантианских идей в России возрастает. Наиболее подробно отношение русских мыслителей конца XVIII — первой четверти XIX в. к учению Канта рассматривается в работах З. А. Каменского, значительный интерес представляют статьи А. Г. Гулыги, А. З. Дмитровского, В. М. Зверева и Б. В. Емельянова, Ф. В. Недзельского, А. А. Пашковой. Материалы и статьи, посвященные истории кантианства в России, регулярно появлялись на страницах сборника «Вопросы теоретического наследия Иммануила Канта» (с 1980 г. — «Кантовского сборника»), ежегодно выходящего в Калининграде с 1975 г. С середины 70-х гг. в отечественном кантоведении четко обозначилось стремление разностороннего изучения теоретических и исторических позитивных сторон кантианства, что благотворно отразилось на качестве работ, посвященных вопросам распространения и восприятия идей Канта в России в конце XVIII — первой четверти XIX в.

Цели и основные задачи диссертационной работы. Рамки темы «Кант в России» весьма широки3. Основной целью настоящей работы является.

3 По мнению АИ. Абрамова, автора соответствующей статьи в энциклопедическом словаре «Русская философия», «Кант в России» — это «сложный и содержательно-емкий комплекс историко-философских тем, включающий в себя первоначальное знакомство с философскими идеями Канта, перевод и первые публикации сочинений Канта в России, осмысление и реакцию (положительную и отрицательную) на его учение, осознание особого места Канта в истории русско-немецких философских связей, восприятие исследование процесса распространения идей Канта в России на протяжении ХУШ — первой четверти XIX в. в контексте общего развития русской философской культуры.

В соответствии с поставленной целью определяется последовательность задач:

— выявить основные тенденции историографии первоначального этапа распространения идей Канта в России;

— раскрыть специфику русской философской культуры XVIII — первой четверти XIX в.;

— максимально полно установить источники сведений о Канте и его философии в указанный период;

— рассмотреть направленность интереса к кантианским идеям в российском обществе;

— дать общую историко-культурную характеристику уровня восприятия идей Канта в России в конце XVIII — первой четверти XIX в.

Теоретико-методологические принципы исследования. Разногласия по поводу характера, роли и места философского знания в русской культуре обусловлены различными исходными методологическими принципами анализа истории философской мысли в России. Сложившаяся семантика предмета «Русская философия» (равно как и предмета «Философия в России») задает определенные критерии отбора эмпирического материала и спектр проблем, подлежащих изучению4. Однако при всем разнообразии и развитие различных школ немецкого неокантианства на русской почве, отношение к Канту и кантоведение в период господства марксистской идеологической системы, состояние и описание библиографических исследований, посвященных Канту в России" (Русская философия. Малый энциклопедической словарь. — М., 1995. — С.235).

4 В качестве примера укажем на то, что недостаточное внимание к развитию философии в русских университетах и духовных академиях прямо вытекает из незначительности той роли, которая определялась профессорам философии в общей структуре русской философии. Другое дело, если речь идет об изучении философии в России: слабая подходов многие феномены философской культуры России остаются вне поля зрения исследователей.

В процессе развития национальной культуры философское знание выполняет определенную функциональную роль, представляя собой одну из форм самосознания данной культуры. Теоретическую основу мировоззрения, присущего национальной общности, составляет набор определенных философских принципов. Эти принципы проявляются в рефлективном пространстве национальной культуры, на разных уровнях духовной жизни общества в виде философски значимые элементов мировоззрения. Совокупность таких элементов, образующая специфическую структуру в рамках национальной культуры, понимается нами как национальная философская культура. При благоприятных внешних (для этой структуры) условиях национальная философская культура может проявляться как самостоятельная область духовной деятельности, т. е. как национальная философия. Но национальная философия в данном контексте может рассматриваться только как феномен (в кантовском смысле) культуры и, следовательно, любые попытки его интерпретации, включающие исторические аспекты — преимущественно проблемы возникновения и особенностей развития национальной философии как некой особой сущности, — могут быть сведены к расширенному толкованию представлений автора о том, что такое философия.

Необходимость изменения доминирующей сегодня парадигмы, в рамках которой обсуждаются особенности становления и функционирования философского знания в русской культуре, очевидна. Нам представляется, что ориентация на предмет «Национальная философская культура» позволяет снять ряд спорных вопросов, касающихся истории философской мысли в России. Формирование новой методологии, опирающейся на положения историко-функционального, типологического, семиотического и разработка данной темы рассматривалась уже как существенная лакуна, препятствующая воссозданию общей картины. системно-структурного методов исследования, рассматривается нами в качестве средства, потенциально способного избавить от необходимости подгонять эмпирический материал под заданную концепцию развития национальной философии. Контекстом для понимания феномена русского философствования в данном случае служит общая концепция национальной культуры. Своеобразие конкретного исторического периода, проявляющееся, прежде всего в политическом и социально-экономическом аспектах, непосредственно влияет на развитие национальной философской культуры как составной части национальной культуры. Тщательная реконструкция событий духовной жизни общества должна служить основой: во-первых, типологизации, направленной на выявление структурных элементов и внутренней динамики национальной философской культурыво-вторых, интерпретации, опирающейся на результаты сопоставления выявленной структуры и реконструированного фактического материала.

Источники. В поиске сведений о распространении идей Канта в России автор диссертационной работы опирался на следующую источниковую базу:

— Статьи о Канте и его учении, появлявшиеся в русских журналах первой четверти XIX в. («Вестник Европы», «Санкт-Петербургский журнал», «Северный Вестник», «Журнал для сердца и ума» и др.) — первые переводы произведений Кантасочинения и отдельные высказывания русских мыслителей той эпохи дают возможность проследить процесс проникновения кантианства в общественное сознание, установить направленность интереса к идеям Канта и степень адекватности их восприятия в рамках русской философской культуры конца XVIII — первой четверти XIX в.

Одним из наиболее ранних свидетельств восприятия философии Кцрта в России является отрывок из «Писем русского путешественника» Н. ОДДарамзина, повествующий о личной встрече писателя и кенигсбергского мыслителя, положивший начало вхождению образа Канта в русскую литературу и художественное сознание.

Сочинения по истории российского просвещения (М.И.Сухомлинов), истории русских университетов: Московского (С.Т.Шевырев), Санкт-Петербургского (В.В.Григорьев), Казанского (Н.Н.Булич, Н.П.Загоскин), Харьковского (Д.И.Багалей), биографические словари профессоров и преподавателей названных университетов, а также учебные курсы и сочинения самих профессоров позволяют выяснить уровень и характер использования идей Канта в университетском преподавании. Богатая фактическим материалом, данная группа источников недостаточно полно использовалась исследователями русской философии.

— Документы, исходящие из официальных учреждений Российской Империи, в основном Российской Академии наук и Министерства народного просвещения, высказывания и воспоминания высокопоставленных чиновников (М.Л.Магницкого, Д.П.Рунича) характеризуют эволюцию отношения официальных властей к учению Канта. Имя философа упоминается в делах фонда Ученого комитета Главного правления училищ5, проводившего в 1821 г. проверку используемых в преподавании руководств по естественному праву.

Кроме того, в работе используются материалы, сравнительно недавно введенные в научный оборот: письмо Канта к кн. А.М.Белосельскому-Белозерскому по поводу трактата «Дианиология» (публикация А.В.Гулыги), докторские диссертации учеников профессора И. Б. Шада (публикация З.А.Каменского) — а также исследования по отдельным аспектам русской кантианы З. А. Каменского, А. В. Гулыги, В. М. Зверева, Б. В. Емельянова и др.

5 РГИА. Ф.734.

Факты, приводимые авторами общих работ по истории русской философии (Э.Л.Радлов, Г. Г. Шпет, Г. В. Флоровский, В. В. Зеньковский и др.) в большинстве своем проверены нами по первоисточникам.

Библиографические указатели, посвященные проблеме «Кант в России» 6, оказали нам помощь в поиске нужных изданий.

Указанные источники позволяют проследить основные направления распространения, особенности восприятия и уровень осмысления философских и естественнонаучных идей Канта в русской культуре конца XVIII — первой четверти XIX в.

Научная новизна работы. Диссертационное исследование, охватывающее широкий круг разнообразных и разнородных источников сведений о первоначальном этапе кантианства в России, восполняет существенную лакуну в отечественной культурологической и историко-философской литературе. Его новизна заключается в реализации на конкретно-историческом материале культурологического подхода к изучению особенностей функционирования философского знания в русской культуре. Впервые на материале распространения философии Канта в России в конце XVIII — первой четверти XIX в. проводится реконструкция характерных для русской философской культуры данного периода форм взаимодействия с комплексом заимствованных идей.

В ходе исследования были получены обладающие научной новизной положения, которые выносятся на защиту:

1. Распространение идей Канта в России в конце XVIII — первой четверти XIX в. оказало существенное влияние на развитие русской философской культуры. Под влиянием кантианских идей в русской философской.

6 Наиболее полную библиографию отечественной кантианы, составленную Л. С. Давыдовой и Б. В. Емельяновым см.: Библиографический список изданий И. Канта и литературы о нем (1803−1918 гг.) // Кант и философия в России. — М., 1994. — С.248−270. культуре в первые десятилетия XIX в. формируется модель рецепции нового типа философствования («германского идеализма»).

2. Функционирование идей Канта в рамках русской философской культуры в конце XVIII — первой четверти XIX в. носило специфический характер. Первоначальный интерес к кантианству был обусловлен развитием Русского Просвещения: приоритет вопросов теории познания в работах русских просветителей последней трети XVIII в. сделал возможным восприятие идей Канта в России. Однако кантианство сравнительно быстро привлекло внимание «образованных слоев» российского общества, критическая философия стала предметом публичных дискуссий, и, соответственно, идеи Канта рассматривались сквозь призму актуальных вопросов духовной жизни России. Представители русской философской культуры осваивали различные разделы кантовской системы. При этом наибольший успех имело учение Канта о нравственности и государстве.

3. Анализ восприятия идей Канта в России требует обращения к широкому социокультурному контексту и не может быть сведен лишь к изучению особенностей интерпретации кантианства в традиции академического философствования. В частности, успех этики Канта в России в значительной степени был обусловлен идеологией масонства и предромантизма.

Научно-практическая значимость исследования. Материалы и положения работы могут быть использованы при дальнейшем изучении истории кантианства в России и формировании развернутой культурологической концепции исследования русской философской культурыв практике преподавания курсов «История русской философии» и «История русской культуры», при разработке спецкурсов, посвященных проблемам взаимодействия национальных культур.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре философии Новосибирского государственного университета и в секторе логики и теории познания Института философии и права СО РАН. Отдельные ее положения были представлены в качестве докладов на XXXIV Международной научной студенческой конференции (Новосибирск, НГУ, 1996), Всероссийском семинаре молодых ученых «Дефиниции культуры» (Томск, ТГУ, 1996), Первом Российском Философском Конгрессе «Человек. Философия. Гуманизм» (Санкт-Петербург, СПбГУ, 1997), а также отражены в публикациях. Результаты исследования частично были использованы автором в учебной работе со студентами Новосибирской государственной архитектурно-художественной академии.

Объем и структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы, включающего 191 наименование. Объем работы без библиографии -172 страницы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Западноевропейская философская мысль оказала' непосредственное влияние на формирование в рамках русской культуры XVIII в. научного и философского мировоззрения. Повышенный интерес русского общества к Европе способствует изменению характера традиционной русской культуры, которая обогащается за счет обсуждения проблем, поставленных европейской философией Нового времени. Не случайно в центре внимания русских просветителей последней трети XVIII в. стоят вопросы теории познания. ф Процесс распространения сведений о философии Канта в.

России конца XVIII — первой четверти XIX в. тесно связан с историей становления университетского образования в стране. Важнейшим источником информации о критической философии, начиная с 80-х гг. XVIII столетия, являются немецкие профессора, преподававшие в российских университетах. С открытием в начале XIX в. целого ряда новых высших учебных заведений происходит значительный рост профессорскопреподавательского состава, в том числе и за счет русских ученых, среди которых есть убежденные сторонники и ярые против-• ники учения Канта. Наиболее страстно идет обсуждение кантианства в Харьковском и Казанском университетах.

Параллельно с усвоением идей Канта в академических кругах, в русском обществе под влиянием идеологии масонства пробуждается интерес к кантовской этике. О природе нравственносги беседует с Кантом Н. Карамзин, «Кантово основание для метафизики нравов» переводит и издает Я. Рубан, нравоучительный оттенок носят статьи о Канте в популярных русских журналах, Этическое учение Канта пропагандируется и русскими профессорами естественного права.

В России появляются переводы сочинений Канта по эстетике как докритического, так и критического периодов. Однако русские переводчики испытывали огромные трудности, пытаясь донести до читателя идеи немецкого мыслителя. Состояние русской философской терминологии начала XIX в. не позволяло сделать это с достаточной степенью строгости.

Распространение кантианства во многом зависело от отношения к Канту со стороны официальных властей Российской империи. В конце XVIII в. философ был избран почетным членом Петербургской Академии наук, и некоторое время официальная' идеология пыталась использовать его учение в борьбе с идеями Французского Просвещения. Однако сложность и неоднозначность кантовой философии делали возможным прямо противоположные ее истолкования. В «эпоху Магницкого» для официальной идеологии «умствования» Канта стали неприемлемы и вредны в рамках оформившейся антитезы «вера — разум». Начались гонения на профессоров-кантианцев, из библиотек изымались сочинения Канта и его последователей.

Под влиянием кантианских идей в русской философской культуре в первые десятилетия XIX в. сформировалась модель рецепции нового типа философствования («германского идеализма»). Шеллинг и Гегель придали этой модели определенное движение, наполнили ее конкретным содержанием. Поэтому и возможно сегодня говорить о «русском Шеллинге» и «русском.

Гегеле", т. е. о немецких мыслителях, своеобразно освоенных в контексте русской культуры. Но «русского Канта» не было, да и быть не могло. Кантианство не образовало на русской почве оригинальной школы, оно выполнило, прежде всего, пропедевтическую функцию.

Философия Канта представляла необходимую основу, оттолкнувшись от которой можно было философствовать в «духе времени». Действительно, в России именно Шеллинг и Гегель служили образцами философствования — первые «самобытно-русские» мыслители с их помощью «вселили дух в философское движение» 1, а Кант оставался в тени, воспринимался на «школьном» уровне, сквозь призму «новейших идей». Однако культурологический анализ истории философии в России должен строиться не только и не столько на ярких образцах философской публицистики славянофилов и западников. Идеологемы, к созданию которых тяготели участники полемики, есть лишь внешний атрибут национальной философской культуры. Распространение идей Канта в России в XVIII — первой четверти XIX в. являлось важнейшим фактором становления новой философской парадигмы в рамках русской культуры. Но осознана эта парадигма была не в плоскости философских идей, а на уровне идеологических конструкций.

1 Лосский Н. О. История русской философии. — С.25.