Становление трансцендентально-феноменологической концепции истории Эдмунда Гуссерля

Актуальность темы

диссертационного исследования включает в себя философский и историко-философский, аспекты. Первый из нихопределяется: важнейшей ролью, которую играет осмысление исторического* процесса в современном? философском мышлениии. первостепенным? значением феноменологии в. осмыслении, истории. Второй — решающим! влиянием, которое оказывает гуссерлевская разработка темы истории наь трансцендентальную феноменологию.

Когда говорят об истории, имеют в? виду либо историческое: повествование, или, еще уже, историческуюнауку, historia rerum gestarum, либо историю самих событий — res gestae, — в ряду которых могут находиться также историческое повествование, и: историческая* наука. .Феноменология-, следовательно^ поскольку она ¦ обращается: ю истории, может предстать либо как методология исторической науки итеория, исторического познания, т. екак учение о правах и границах различныхспособов познания историческойдействительности, либо как особый сорт «философской истории» по образцу бурно разросшихся с XVIII века, теорий, трактующих развитие истории как прогресс или упадок нравственности' или гражданского общества и т. п.,. которыйнаходит свое современное выражение в концепциях «столкновения цивилизаций», «глобализирующегося общества» и т. д. Созданная Гуссерлем феноменология, однако, есть нечто большее, чем новая версия-«наивной», не/ обращающейся рефлексивно к анализу способов познания, «философской истории», № даже нечто большее, чем новая теория исторического познания. Она вскрывает историческое измерение сознания как бытийное основание res gestae, действительного исторического процессами тем самым выступает как онтология исторической действительности, и лишь затем, и в качествеследующей по рангу задачи, проясняет смысл исторического познания и исторической науки.

В' рамках господствующего в* современной философии истории «нарративистского» подхода единственным предметом философского исследования выступает отношение ученого — историка к изучаемому им материалу. Однако, согласно «нарративистам», этот материал не обладает имманентной историчностью. Источником «историзирующей» обработки" материала выступают структуры повествования, заимствуемые из., литературы. Они накладываются на материал историком, поскольку он является писателем (рассказчиком). Иначе' говоря, с точки зрения «нарративистов» жизнь не исторична до тех пор, пока не обработана особым сортом писателей — историком.

Впротивоположность этому подходу гуссерлевский феноменологический подход рассматривает историю из перспективы исторического опыта, т. е. имманентной историчности жизни. Феноменология, таким образом, пролагает новый путь философии истории между объективизмом^ и конструктивистским субъективизмом «нарративистов». Тем самым она возвращает философии истории' нормальную почву ее работы — донаучный исторический опыт, предохраняя от искажений и современную историографическую практику.

Современные исследователи гуссерлевского творчества едины во мнении, что история является главной темой философии «позднего» Гуссерля, а проблематика историчности, т. е. трансцендентально понятой истории, определяет проблемное поле поздних гуссерлевских разработок. В процессуальном аспекте это означает, что движение тематизации истории оказывает решающее воздействие на развитие трансцендентальной феноменологии и на характер гуссерлевской философии в ее зрелой форме. В частности, развертывание идеи интенциональной импликации и историчности трансцендентальной монады изменяет гуссерлевское истолкование эпохе и редукции, которые, в свою очередь, определяют позиционирование феноменологии как трансцендентальной философии. Это означает, что нельзя понять существа трансцендентальной феноменологии, не понимая ее концепции истории, а трансцендентально-феноменологическую концепцию истории нельзя1 понять, не поняв* ее становления, и, в частности, становления феноменологической концепции генезиса, в рамках которой и формируется идея интенциональной импликации и историчности монады.

Учение Гуссерля развивается от критики историцизма в «Философии как строгой науке» (1911)= к осознанию необходимости для трансцендентальной феноменологии историко-критической рефлексии в «Кризисе европейских наук и трансцендентальной-феноменологии» (1937). Декларация онеобходимости исторической рефлексии обосновывается" тезисом об историчности Dasein. (Этот термит Гуссерль заимствует у Хайдеггера, но наполняет его собственным содержаниему Гуссерля он означает' конституирующий субъект, находящийся вопределенной «исторической» ситуации). Основатель. феноменологии утверждает здесь, что истинная философия не может игнорировать этой историчности ни в постановке проблем, ни в образовании* понятий, ни Bi разработке методов своего «систематического» исследования- (которому, при. классическом подходе, характерном также для «раннего» и «зрелого» Гуссерля, противостоит исследование «историческое», сводящееся к предваряющей собственную доктрину демонстрации неспособности предшественников достичь целей подлинной философии). Иначе говоря, исторические разработки «Кризиса» выполняют не только негативную функцию расчистки заваленного грудами ошибочных философских концепций пути к «самим вещам» и «предуготовления души» к принятию правильной установки мышления, но и участвуют в исследовании «самих вещей», а их методические ходы со своими онтологическими импликациями являются ядром трансцендентально-феноменологической методологии.

Противоположность между «ранним» и «поздним» Гуссерлем в трактовке истории выдвигает на передний план историко-философского исследования вопрос: как и почему первоначально «аисторичная», (если не антиисторичная"), феноменология, приходит к осознанию историчности Dasein.

Контраст между новым образом феноменологии Гуссерля, приобретаемым исследователями его творчества благодаря изучению, гуссерлевского генетического анализа конститутивных систем и вытекающей из него-концепции-историчности, и традиционным представлением о ней, базирующимся на статической феноменологии и эгологии, позволяет современным западным историкам философии говорить даже о «другом Гуссерле». И’действительно, осуществляющиеся в ходе развертывания идеи историчности преобразования основных феноменологических концептов" таких как естественная установка, конституирование, трансцендентальный субъект, трансцендентальная * монада, и интерсубъективность столь значимы, что вполне оправдывают эту терминологическую новацию:

Исследование становления мысли «другого Гуссерля», предпринимаемое также и в, настоящей'работе, ставит подвопрос многие-предрассудки В' отношении* трансцендентальной феноменологии. Снятие мыслительных преград, создаваемых этими предрассудками, позволяет значительно расширить горизонт историко-философских исследований, причем не только в отношении эволюции учения Гуссерля, но и в отношении развития феноменологического движения в целом. Более того, исследование становления феноменологической концепции историчности жизненного мира имеет принципиальное значение для определения позиции феноменологии в современной постметафизической философии и, в частности, в полемике с критической теорией и философской герменевтикой.

Степень теоретической разработанности темы.

Философское наследие Эдмунда Гуссерля является предметом пристального внимания как в нашей стране так и за рубежом. Интерес к его творчеству проявляется еще при жизни основателя феноменологии. В частности, в 1914 году в Москве публикуется первая монография, посвященная его трансцендентальной феноменологии — «Явление и смысл».

Г. Г. Шпета. В' L930 году^ в Париже выходит первая на Западе монография, посвященная трансцендентальной феноменологии — «Теория интуиции в-феноменологии Гуссерля» Э. Левинаса.

После второй мировой войны изучение феноменологии Гуссерля становится масштабной международной деятельностью. Формируются архивы, его работ в Лувене (Бельгия), Кельне, Фрайбурге и Париже, являющиеся одновременно крупными феноменологическими исследовательскими центрами. Архив в Лувене, основанный еще в 1939 году, в сотрудничестве с кельнским архивом осуществляет издание академического собрания его трудов — Гуссерлианы (Husserliana) — насчитывающего в настоящее время около сорока томов. Создаются феноменологические исследовательские центры в разных странах, в том числе «Центр феноменологических исследований» в Москве (1998). Более того, в 2002 году создается «Организация феноменологических организаций», объединяющая и координирующая работу многочисленных феноменологических исследовательских центров разных стран, неотъемлемой частью деятельности которых является изучение и истолкование наследия Гуссерля в горизонте современных философских исследований.

Разработке и истолкованию различных аспектов трансцендентальной феноменологии посвящены произведения или отдельные разделы работ крупнейших западных мыслителей, таких как М. Хайдеггер, М. Мерло-Понти, Ж.-П. Сартр, Э. Левинас, Г.-Г. Гадамер, Ж. Деррида, П. Рикер, Ж.-Л. Нанси и другиха также значительнейших отечественных философов: Г. Г. Шпета, Л. Шестова, Н. О. Лосского, Б. В. Яковенко и других.

Число посвященных Гуссерлю произведений постоянно увеличивается, обнаруживая рост интереса к его творчеству. Этот рост интереса является убедительным свидетельством как подлинной оригинальности и глубины гуссерлевских идей, так и значительности их влияния на современную философию.

Первые относящиеся ещек 30-ым годам историко-философские работы, исследующие гуссерлевскую< концепцию историчности, т. е. трансцендентальной истории, принадлежат непосредственному ученику и ассистенту Гуссерля Людвигу Ландгребе. И сейчас еще можно утверждать, что он внес наиболее значительный вклад в разработку этой проблематики. Положение Ландгребе, «Трансцендентальная, генетическая* феноменология есть как таковаятрансцендентальная теорияистории», является основой современного истолкования Гуссерля1.

В отношении прояснения" генетической феноменологии как способа-, тематизации истории большое значение имеют работы американского исследователя Дэвида Карра, и в частности, его монография. «Трансцендентальная феноменология и проблема истории» (1974). Основной-новацией этой работы выступает трактовка гуссерлевской тематизации смыслового генезиса как «исторической редукции». Эта редукция, согласно1 Карру, есть способ раскрытия исторически возникших предрассудков1. Они характерны для сообществ имеющих ту или иную историю, но г являются — в отличие от «фундаментального предрассудка», т. е. «веры в< существование мира» свойственной естественной установке изначально присущей всем людям, — само-собой-разумеющимися только для-тех или иных различных конкретных сообществ, каждое из которыхимеет свою историю как, источник своих специфических предрассудков. Несмотря на то, что автор отвергает осуществленное Карром различение «трансцендентальной» -эксплицирующей естественный «фундаментальный» предрассудок — и «исторической» редукций, и полагает, что у «позднего» Гуссерля происходит «историзация» понятий естественной установки и трансцендентальной редукции, он констатирует, что работа Карра (и, в частности, представленная в ней идея «исторической редукции») внесла значительный вклад в разработку этой проблематики.

1 Landgrcbe L. Die Phaenomenologie als transzendentale Theorie der Geschichte // Phaenomcnologische Forschungen. — Bd. 3. Phaenomenologie und Praxis. — Red. von E.-W. Ort. — Freiburg [Breisgau], Muenhen: Alber, 1976.-S. 22.

Элизабет. Штрекер в своих статьях и* книге «Феноменологические штудии" — (1987) — эксплицирует принципиально важное различие между историцизмом и трансцендентально-феноменологической разработкой' истории* у Гуссерля, а', также проблематизирует переход от «внутренней истории» (истории индивидуальной «солипсистски» понятой монады) к, «внешней-истории», т. е. к истории сообщества монад.

Специально рассматривали различные аспекты гуссерлевского понимания истории также «ранний» Ж. Деррида, П. Рикер, О. Финк, П: Янсен, Г. Бранд, К.-Х. Лембек, Г. Хойос Васкес, А. Мицкунас, С. Люфт, Ж, Гранден, Э. Штейнбок, Я. Паточка, Б. Вальденфельс.

В отечественной литературе исследованию темы гуссерлевского понимания истории уделено значительно меньше внимания. Первой работой в данном направлении является статья Р. З. Хестанова в журнале «Логос».

1991). Она содержит, однако, лишь самый общий обзор гуссерлевской концепции телеологииистории, представленной в «Кризисе европейских наук».

Размышления по поводу гуссерлевской философии истории можно найти также в предисловии П. П. Гайденко к первому изданию §§ 1−12 «Кризиса европейских» наук" на русском языке в «Вопросах философии».

1992). Кроме того, вопросу о связи гуссерлевской концепции времени и его-понимания истории посвящен небольшой, но очень содержательный фрагмент в монографии П. П. Гайденко «Время. Длительность. Вечность» (2007), включающий, в частности, критику истолкования «позднего» Гуссерля Д. Карром.

Наибольший вклад в исследование проблематики историчности у Гуссерля в-отечественной истории философии принадлежит, с точки зрения автора, Н. В. Мотрошиловой. В опубликованном в 2006;2008 годах ряде статей в «Вестнике МГУ», «Философских науках» и «Вопросах философии» она исследует генезис гуссерлевской концепции жизненного мира и, в частности, раскрывает важные моменты гуссерлевского пути осознания историчности жизненного мира.

Проблему связи историчности и генеративности у Гуссерля затрагивает в своей диссертации «Рождение и отношение между поколениямикак предмет анализа в экзистенциально-феноменологической философии» (2007) белорусская исследовательница Т. В. Щитцова.

Задача изучения становления гуссерлевского понимания' истории требует анализа историко-философской литературы и по другим вопросам гуссерлевской философии.

Поскольку разработка проблематики историчности у Гуссерля-является результатом пересечения проблем генезиса и интерсубъективности, необходимо привлечение комментаторской литературы по этой тематике. Проблеме перехода от статической к генетической феноменологии' и прояснению характера генетической феноменологии посвящены работы А. Агирре, Г. Бранда, Ю. Ирибарне, Р. Соколовски, К. Хельда, Э. Штрекер и др. Гуссерлевское учение об интерсубъективности рассматривается в работах Б. Вальденфельса, А. Гурвича, К. Мертенса, К. Хельда, Г. Рёмпа, Шт. Штрассера, И. Ямагучи и др., а также в статьях отечественных исследователей Е. В. Борисова, А. А. Гуцалова, О. Ю. Кубановой, В. И. Молчанова, Ю. О. Орловой, Д. Н. Разеева и белорусских историков философии А. В. Лаврухина и О. Н. Шпараги.

Гуссерлевская концепция жизненного мира анализируется в работах Б. Вальденфельса, Р. Вельтера, У. Клэсгеса, JL Ландгребе, В. Маркса, К. Хельда, Э. Штрекер, а также в статьях Е. В. Борисова, Н. В. Мотрошиловой и др.

Исследованию гуссерлевского понимания эпохе и редукции посвящены работы В. Бимеля, Т. де Бура, С. Люфта, Дж. Саллиса, О. Финка, К. Хельда, П. Янсена, а также В. В. Калиниченко, М. К. Мамардашвили, В. И. Молчанова, Н. В. Мотрошиловой, А. Г. Чернякова и др.

Связь гуссерлевской феноменологии с историей трансцендентальнойфилософии вообще и кантианскоготрансцендентализма, вчастности, проясняется в работах И: Керна, Дж. Моханти, Н. Ротенштрайха, О. Финка, а также В. В. Калиниченко, В. И. Молчанова, Н. В. Мотрошиловой и др.

Следует учесть также и обзорные работы, посвященные развитию творчества Гуссерля в целом. Среди наиболее значительных их них коллективная монография Р: Бернета, И. Керна и Э. Марбаха, работы, Б. Вальденфельса, К. Хельда, Э. Штрекер, а также статьи и монографии отечественных исследователей Е. В. Борисова, П. П. Гайденко, А. Ф. Зотова, В. И. Молчанова, Н. В. Мотрошиловой.

В целом исследование является продолжением историко-философских разработок Л. Ландгребе посвященных анализу и истолкованию сущности и развития гуссерлевской концепции истории, разворачивающееся с учетом современных исследований гуссерлевского понимания интерсубъективности, а также генезиса конститутивных процессов и жизненного мира, особенно в аспекте взаимодействия «домашнего» (Heimwelt) и «чужого» (Fremdwelt) миров.

Источниковая база исследования состоит из нескольких групп произведений. К первой группе относятся работы Гуссерля позднего периода. Это обусловлено тем, что тематическая разработка истории осуществляется, начиная 1934 года. В источниковую базу исследования входят поэтому, в первую очередь, «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» (1937) вместе с приложениями к нему (Husserliana VI), которые имеют принципиальное значение для изучения темы, а также «дополнительный том» «Кризиса», изданный в 1993 году в Husserliana XXIX, содержащий гуссерлевские разработки 1934;1937 годов. К этой же группе источников относится третий том «Феноменологии интерсубъективности» (Husserliana XV), включающий гуссерлевские разработки по проблеме интерсубъективности 1929;1935 годов. Кроме того, в эту группу входит «Опыт и суждение», работа, первое издание которой вышло в 1938 году. Особое значение, имеет «Предисловие» к ней, которое многие историки философии рассматривают как результат совместного труда основателя феноменологии и его ученика Людвига Ландгребе, выступающего издателем и редактором этого произведения Гуссерля.

Поскольку, однако, настоящее исследование не ограничивается' изучением гуссерлевской концепции истории, но и выявляет ее генезис, потребовалось привлечение других работ основателя феноменологии.

С целью изучения развития идеи трансцендентальной феноменологии, и, в частности, эволюции определяющих трансцендентально-феноменологическую методологию понятий эпохе и редукция, анализируются «Идея феноменологии» (1907), первый том «Идей к чистой феноменологиии феноменологической' философии» (1913) и второй том «Первой философии», лекционного курса Гуссерля> 1923;1924 годов, изданный как Husserliana VIII. Эти произведения наряду с «Кризисом' европейских наук» являются узловыми пунктами эволюции* понятий эпохе и редукции. Они образуют вторую группу источников.

Для исследования перехода от статическойк генетической' феноменологии и прояснения сути генетической феноменологии как трансцендентально-феноменологического подхода к пониманию истории источниками выступают «Анализ пассивных синтезов» (1921), «Формальная и трансцендентальная логика» (1929) и «Картезианские медитации» (1931). Они составляют третью группу.

Кроме того, для выявления предпосылок формирования трансцендентальной феноменологии и реконструкции гуссерлевского истолкования истории развития трансцендентальной философии привлечены «Размышления о первой философии» Декарта и «Критика чистого разума» Канта. Они образуют последнюю, четвертую группу источников.

Объект исследования. Объектом исследования является история феноменологической философии.

Предмет исследования. Предметом исследования выступает становление феноменологического понимания-истории у Гуссерля.

Цели и* задачи исследования. Основная цель исследования — раскрытие становления и существа концепции истории и историчности в гуссерлевской феноменологии. С достижением этой цели автор связывает прояснение линий развития и перспектив феноменологии в целом.

На пути, к достижению поставленной цели решаются следующие основные задачи.

1. Выявление специфики гуссерлевской трансцендентальной философии и экспликация гусерлевского понимания истории трансцендентализма, а также изучение эволюции гуссерлевского понимания эпохе и редукции — мыслительных операций, учреждающих трансцендентальную феноменологию.

2. Анализ и истолкование процесса преобразования статической феноменологии в генетическую, поскольку последняя является трансцендентально-феноменологическим подходом к тематизации истории. В рамках решения этой задачи особое значение приобретает осмысление гуссерлевского перехода от изучения трансцендентальной истории единичного изолированного Ego к исследованию историчности «сообщества монад», или, иначе выражаясь, перехода от «внутренней» к «внешней» интенциональной истории. Это требует также изучения мотивов гуссерлевского перехода от трансцендентальной эгологии к трансцендентальной «социологии», произошедшего в ходе разработки проблемы интерсубъективности и связанного с обогащением понятия трансцендентальной монады.

3. Экспликация и реконструкция гуссерлевской исторической концепции. Для этого следует выявить специфику гуссерлевского понимания исторического процесса, и, в частности, его телеологии истории, а также вскрыть основания гуссерлевского способа его периодизации.

4. Анализ гуссерлевской. концепции жизненного мира" в аспекте его историчности, поскольку именно историчность жизненного мира, согласно. Гуссерлю, определяет ход исторического, процесса. Лишь ее прояснение позволяет в полной мере постичь характер гуссерлевского трансцендентально-феноменологического! понимания истории.

Метод, исследования: Диссертация строится на сочетании методов' имманентного и сравнительного анализа в< их феноменолого-герменевтическом истолковании, а также метода историко-философской реконструкции. В феноменолого-герменевтическом истолковании' метод имманентного анализа предстает как экспликация горизонта, а метод сравнительного1 анализа как раскрытие «истории воздействий».

Применительно к исследованию развертывания гуссерлевскоймысли имманентный анализ означает раскрытие неявных предпосылок, определяющих развитие гуссерлевской философии. Сравнительный анализ применительно к теме работы означает взаимное прояснение горизонтов гуссерлевской мысли и его современных исследователей.

Использование традиционного метода историко-философской реконструкции стало необходимым, поскольку поздние работы Гуссерля, в которых и разрабатывается его историческая концепция, являются незаконченными и фрагментарными.

Результаты исследованиям их научная новизна.

Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что в ней впервые осуществлена экспликация и реконструкция гуссерлевского трансцендентально-феноменологического понимания истории: прояснен генезис трансцендентально-феноменологической концепции истории, и, в частности, обнаружена ее сущностная связь с генетической феноменологиейраскрыт переход от «внутренней» к «внешней» интенциональной историивыявлены основания периодизации исторического процесса и истолкование характера его развития в феноменологии Гуссерляобнаружен базовый слой истории в ее трансцендентально-феноменологическом понимании — историчность жизненного мира* - и раскрыты ее измерения' (естественная) 1 историчность, политическая* историчность и историчность-связанная-с-разделением-труда).

На защиту выносятся следующие основные положения:

Г. Основным отличием гуссерлевского феноменологического трансцендентализма от классического (кантианского)-выступает экспликация феноменологией трансцендентального опыта, которыйг классический' трансцендентализм1'оставляет без, внимания. Этот недостаток классического трансцендентализма (в аспекте метода он эквивалентен неисполнению-эпохе и" редукции) определяет различие между феноменологическим и—классическим трансцендентализмом в понимании предмета и метода трансцендентального исследования, а также служит отправным пунктом гуссерлевской критики развития трансцендентального мотива в истории' философии.

2. Эволюция понятий эпохе и редукции — методических операций, выражающих характер гуссерлевского трансцендентализма — определяется влиянием на их первоначальные формулировки идеи горизонтности сознания" и мира. Эта идея принимает вид концепции интенциональной импликации. Истолкования эпохеи редукции в свете идеи интенциональной импликации, а интенциональных импликаций — в свете эпохе1 и редукции влияют друг на друга и служат источником развития гуссерлевской мысли в направлении разработки проблематики историчности.

3. Специфика гуссерлевского подхода к пониманию истории определяется генетическим анализом конститутивных систем. Этот анализ осуществляется^ в рамках генетической феноменологии, идея которой разрабатывалась Гуссерлем в 20 — 30-е годы. Генетическая феноменология позволяет раскрыть процессы смыслообразования и седиментации смысла, живое движение которых, согласно Гуссерлю, есть трансцендентально-феноменологически понятая история. Сама же трансцендентальная феноменология выступает средством реактивации (оживления) седиментированных смыслов, а, тем самым, и возвращения к истокам.

4. Гуссерль переходит от анализа смыслового генезиса в отдельном изолированном сознании к анализу процессов смыслообразования и седиментации смысла, протекающих в «сообществах монад» в результате разработки проблемььинтерсубъективностив частности, «личный». характер единичного «я», согласноГуссерлю, определяется ходом истории «смыслового обмена» между монадами. Благодаряфазличению типов монад и характера их влияния на становление единичного «я» (различению* «ближних» и «дальних»)-формируется концепция домашнего мира, история которого и выступает как предельное трансцендентальное a priori" .

5. Развитие исторического процесса, согласно Гуссерлю, есть изменение типов историчности. Историчностью Гуссерль называет трансцендентальную историю — влияние уже умерших на формирование конститутивных систем ныне живущих людей и сообществ, т. е. смысловую связь между поколениями. Типы историчности выделяются Гуссерлем в зависимости от видов* (типов) передаваемых и предвосхищаемых смыслов, с одной стороны, и способов передачи и предвосхищения* их, — с другой. На этом основании Гуссерль различает наивно-мифологическую, научно-философскую и феноменологическую ступени (типы) историчности. В рамках историчности первого типапередаются и предвосхищаются субъективно-релятивные очевидности, смыслы «домашнего мира», в рамках второго, — смыслы идеальных объективностей, в рамках третьего, — «знания» о смысловой связи между объективными идеальными истинами и субъективно-релятивными очевидностями (истинами), а также горизонтом «домашнего мира».

6. Характер гуссерлевского истолкования исторического процесса определяет, в конечном счете, концепция историчности жизненного мира, или более конкретно, домашнего мира. Аналитически различимы три измерения историчности жизненного мира: естественная, политическая и историчность-связанная-с-разделением-труда. Гуссерлевское понимание телеологии исторического процесса определяется^ идеей европеизациит.е. преобразования системы нормальности домашнего мира под действием философии и науки. Трансцендентальная феноменология выступает как критика^ европеизации и, одновременно, как ее новый этап благодаря открытию жизненного мира и тематизации его историчности.

Теоретическая и практическая значимость работы обусловлена актуальностью ее проблематики и новизной полученных результатов. Исследование способствует осмыслению истории трансцендентальной философии вообще и истории феноменологической философии, в частности. Благодаря экспликации идей «позднего» Гуссерля представлен новый — трансцендентально-феноменологический — способ понимания^ исторического процесса, что обогащает современную философию истории и содействует прояснению генезиса ее проблематики. Кроме того, проясняется и обогащается концепт жизненного мира — один из центральных концептов современной философии и гуманитарных наук.

Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при чтении лекционных курсов по истории философии, философии истории и современной западной философии, а также спецкурсов по феноменологической философии.

Апробация исследования. Результаты диссертационного исследования опубликованы в монографии, 8 статьях из Перечня ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть представлены основные научные результаты диссертации на соискание ученой степени доктора наук, и 17 статьях в прочих изданиях.

Основные результаты работы докладывались с 1996 по 2008 г. г. на международных, всероссийских и межвузовских конференциях и семинарах в Москве, Санкт-Петербурге, Минске, Киеве, Вильнюсе, Оломоуце (Чехия), Томске, Новосибирске, Калининграде.

Проблематике историчности в трансцендентальной феноменологии Гуссерля были посвящены* доклады на Г сессии всероссийского семинара молодых ученых им. П. В. Копнина (Томск, ТГУ, 2001) — на VI сессии всероссийского семинара «Дефиниции культуры» (Томск, ТГУ, 2003) — на международном семинаре «Современная коммуникативная философия и коммуникативные1 стратегии в преподавании философии» (Киев, Украинский"' национальный университет им. Т. Шевченко, 2005) — на II сессии всероссийского философского семинара* молодых ученых им. П. В. Копнина. (Томск, ТГУ, 2005), на международном семинаре «Современная коммуникативная философия и коммуникативные стратегии в преподавании философии» (Санкт-Петербург, СПбГУ, 2005) — на всероссийской конференции «Феноменология и логика» (Новосибирск, ИФ СО РАН, 2006) — на конференции «Философская, традиция' как понятие и, предмет историко-философской науки» (Москва, РГГУ, 2006). Проблематика, историчности жизненного мира детально анализировалась в докладах на международной конференции по феноменологии (Чехия, Оломоуц, ун-т им. Я. Палацкого, 2006) — на конференции «История^ философии и герменевтика-П» (Москва, РГГУ, 2007) — на международном семинаре «Практический поворот в постметафизической философии» (Вильнюс, ЕГУ, 2008).

Проблеме отношения трансцендентальной феноменологии Гуссерля и традиции трансцендентальной философии были посвящены доклады в рамках II всероссийского семинара «Дефиниции культуры» (Томск, ТГУ, 1997) — на конференции «Декарт и современная наука» (Москва, ИФ РАН, 1999) — на международной конференции «Кант между Западом и Востоком» (Калининград, КГУ, 2004).

Тема эволюции гуссерлевского понятия редукции освещалась в докладах на международной конференции «Творческое наследие Г. Г. Шпета и философия XX века» (Томск, ТГУ, 1996) — на международной научной конференции «Творческое наследие Г. Г. Шпета в контексте философских проблем формирования историко-культурного сознания междисциплинарный аспект)» (Томск, ТГУ, 2002) — на международном семинаре «Современная коммуникативная философия и коммуникативные стратегии в преподавании философии» (Минск, ЕГУ, 2004) — на семинаре, посвященном 10-летию образования Центра феноменологических исследований (Москва, РГГУ, 2008).

Проблематика становления генетической феноменологии и интерсубъективности рассматривалась в докладах на международном семинаре «Современная коммуникативная философия и коммуникативные стратегии в преподавании философии» (Киев, Украинский национальный университет им. Т. Шевченко, 2005) — на международной конференции «Творческое наследие Г. Г. Шпета в контексте современного гуманитарного знания» (Томск, ТГУ, 2008) — на VIII сессии всероссийского семинара «Дефиниции культуры» (Томск, ТГУ, 2008) — на международной конференции «Интерсубъективность. Коммуникация. Наука» (Санкт-Петербург, СПбГУ, 2008).

Материалы диссертационного исследования легли в основу ряда курсов и спецкурсов, читавшихся в Кемеровском, Томском и Югорском государственных университетах: «Философия» для аспирантов (раздел «История философии») (2000;2004) — «Политическая эпистемология» (2006) — «Философия и история науки» для аспирантов (2007;2009).

Глава<1. Формирование трансцендентально-феноменологической философии.

Заключение

.

Единство^ трансцендентализма, внегативном: аспекте состоит в установке наотказот принятияготовых убеждений: всомненииДекарта, «коперниканском перевороте» Канта и эпохе Гуссерля. Однакона наш-взгляд,.лишь трансцендентальнойгфеноменологии удается вскрыть-базис всех этих: «переворотовв- мышлении»: Онисогласно* Гуссерлю, лишь, эксплицируют в, теоретическойв-частности, философской’форме: негативно-разумную составляющуюопытакоторая*- заключается? в возможности приступить, кпересмотру предшествующейжизни. Эта возможность постановки под вопросустоявшихся? жизненныхформ, которые ранее считались разумными, открывается? при всяком- «торможении» опыта, привсяком-обмане: (Enttaeuschung) мотивированных «ожиданий».

Специфическоетрансцендентально-феноменологическое понимание историикак намшредставляется, начинает формироваться— в ходе полемики Гуссерляс классическимтрансцендентализмом, (характеризующимся идеейнеизменного a priori субъективностине зависящего ии от успехов и неудач познавательных актовни от развития? дои внепознавательного опыта субъекта), с одной стороныа: с другой, — в полемикес историцизмом ипсихологизмом, (с точки зрениякоторых сознаниеесть составляющая реального фактическогомира, аизменения сознанияявляются, следовательно, результатамиреального фактического воздействия на него).

Историцистские ипсихологистские концепции генезиса сознания, неприемлемы для Гуссерля не только вследствие сопровождающего их релятивизма, но и из-за нарушения ими petitio principii: Они, согласно немецкому мыслителю, апеллируют дляобъяснения генезиса сознанияк таким структурам, которые предполагают этот генезис и сами являются его результатами (т. е. к фактам: истолкованным через призму исторической науки или психологии). Неприятие историцистских и психологистских концепций генезиса сознания, согласно нашему толкованию, не означает, что опыт, приобретаемый в столкновении с объективными структурамине влияет, на1 историческое сознание, ичто развитие опыта сознанияимеет исключительно' характер имманентного движения, понятий. Напротив, именно этот опыт и лежит в основании генезиса4 сознания. Однако определяющие генезис современного сознания объективные структуры понимаются Гуссерлем как результаты, овеществления, пассивного' принятия, ранее выполненных нашими предками, (или предшественниками, если-речь идет об особых мирах «профессий»), смыслополагающих* актов (Leistungen): Именно в этом смысле он пишет в одном из поздних фрагментов об истории нации как конститутивном. a priori.

Кантовский же трансцендентализм являетсядля" Гуссерля неприемлемым из-за трансцендентального конструктивизма («регрессивного1 метода») и ошибочной концепции опыта, согласно которой осмысленность опыта не имманентна самому опыту, а приписывается ему извне рассудком и разумом. Кроме того, идея смыслового генезиса, отправной точкой которой были «Лекции по феноменологии внутреннегогсознания-времени», выступает в работах Гуссерля, все отчетливее, пока не обретает своего классического выражения в «Картезианских медитациях» в положении, о генезисе самого трансцендентального Ego, — что для Канта было бы, конечнонемыслимо, — и внутренней историчности монады (зависимости осуществляемых. ею конститутивных актов от выполненных ранее и тех, которые она только намеревается исполнить):

В этой связи’открытие историчности — нового универсального свойства сознания, пронизывающего все его слои: и Ego, и cogito, и cogitatumвызывает на уровне методологической рефлексии различение статической и генетической феноменологии. Если объектом рефлексии статической феноменологии выступают замкнутые и вполне сформировавшиеся конститутивные системы, полагающие предметы тех или иных онтологических регионов, то объектом генетического исследования становится формирование самих этих полагающих объективный мир конститутивных систем. Иначе говоря, сами наличные, полагающие в настоящее время1 предметные структуры, конститутивные акты рассматриваются под углом зрения генетической феноменологиикак происходящие- «на сторонесубъекта» эффекты процессов смыслообразования и седиментации смысла, как результаты габитуализации, «работы времени». Именно раскрытие генезиса конститутивных систем есть, по нашему мнению, феноменологически понятая история:

Развитие проблематикиисторичности вфеноменологии связано с переходом от «внутренней» истории к «внешней», т. е: от истории монады к той единственной" общей смысловой истории, в которой живут все представители данной социальной общности и, в^ пределе, к истории человечества. Такой переход становится возможным только благодаря помещению концепции «внутренней» истории в поле исследований, связанное с разработкой проблемы интерсубъективности, причем в генетическом ключе.

У Гуссерля этот переход осуществляется в ходе попыток разрешения проблемы взаимоконституирования Ego и Alter Ego. В' перспективе генетической феноменологии это означает конституирование со стороны Другого моих, конститутивных систем, равно как и конституирование его конститутивных систем — с моей: Ввиду центрированности феноменологической рефлексии первоочередной задачей является прояснение генезиса моего Я. Вопрос тогда формулируется таким образом: как со стороны Другого конституируются мои интенциональные системы, которые впоследствии конституируют мое Я? Это происходит первоначально на уровне пассивных синтезов, процессов протекающих без участия Я, поскольку на этом уровне- «меня» еще нет. Мое Я, согласно Гуссерлю, образуется благодаря слиянию интенциональных систем: «моей» и Другого. (Ввиду базисного конститутивного характера кинестетических функций тела на этом уровне можно говорить об «интенциональном переплетении тел (Leiber)», которое выступает условием возможности всех остальных слияний интенциональных систем какв области активного, так и в области пассивного1 конституирования).

В этой связи, в перспективе нашего истолкования гуссерлевскош феноменологии, можно различить монады, принадлежащие моему монадическому сообществу по двум основаниям: близости — дали, т. е.- по мере их участия в конституировании моего1 Я («субъективная» иерархия монад), и по" мере* их участия в конституировании объективного^ мира («объективная» иерархия монад). Соответственно, отправной точкойдля анализа внешней интенциональной истории у Гуссерля выступает «мир близких», участников конституирования моего Я, «домашний* мир», т. е. конкретно понятый (конечный) жизненный мир. Историчность его — зависимость конститутивных систем «ныне живущих» от седиментированнных смысловых структур конституированных «уже умершими» и от предвосхищаемых конститутивных систем «еще не родившихся» — может быть разных типов.

Как нам удалось обнаружить, типы историчности выделяются Гуссерлем в зависимости от видов переданных традицией и предвосхищаемых смыслов, с одной стороны, и способов их передачи и предвосхищения, — с другой. На этом основании Гуссерль различает наивно-мифологический, научно-философский и феноменологический^ типы историчности. В рамках историчности первого типа передаются субъективно-релятивные очевидности, смыслы «домашнего мира», в рамках второго типа — смыслы идеальности, в рамках третьего — «знания» о смысловой связи между идеальными истинами и субъективно-релятивными очевидностями «домашнего мира».

Историчность домашнего мира имеет, согласно Гуссерлю, три основных измерения: естественную или «наивно-мифологическую» историчность, политическую историчность и «историчность-связанную-с-разделением-труда». Первая характеризует врастание в «систему нормальности» своего домашнего мира, унаследование (Erben) ее по мере взрослениявторая, — изменение домашнего мира под действием чужих миров, третья, — его изменение под действием «профессиональных» «особых миров». Наложение политический историчности и «историчности-связанной-с-разделением-труда», разлагающих «домашний мир» и естественной историчности, восстанавливающей его, и выступает глубинным основанием реального исторического процесса.

Осуществленная нами экспликация различения естественной «историчности», политической историчности и историчности-связанной-с-разделением-труда в рамках гуссерлевской концепции жизненного мира позволяет более тонко настроить историко-философскую оптику при изучении интеллектуальной и экзистенциальной позиции «позднего Гуссерля» в политической и духовной ситуации Германии 30-х г. г.