Дипломы, курсовые, рефераты, контрольные...
Срочная помощь в учёбе

Генетико-демографическое исследование народонаселения Республики Саха (Якутия)

Диссертация: Генетико-демографическое исследование народонаселения Республики Саха (Якутия)
ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

При анализе гаметного вклада выявлено, что миграционные процессы выступали как важный фактор популяционной динамики в предыдущих поколениях (для возрастной группы старше 20 лет). В возрастной группе до 20 лет для ряда территорий гаметная структура практически совпадает со структурой миграционных потоков. Гаметный вклад мужчин и женщин в свою же популяцию выше в младшей возрастной группе… Читать ещё >

Содержание

  • СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
  • Глава 1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ
    • 1. 1. Этногенез и расселение коренных народов Якутии
    • 1. 2. Генетико-демографические процессы в этно-территориальных группах Якутии
    • 1. 3. Характеристика генетического разнообразия популяций Якутии
      • 1. 3. 1. Изменчивость иммунологических и биохимических маркеров генов в популяциях Якутии
      • 1. 3. 2. Структура генофонда этно-территориальных групп Якутии по данным молекулярно-генетического анализа
      • 1. 3. 3. Наследственные заболевания в популяциях Якутии
  • Глава 2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
    • 2. 1. Характеристика обследованных улусов и населенных пунктов
    • 2. 2. Источники информации, использованные для сбора демографических данных
    • 2. 3. Статистические методы анализа материала
  • Глава 3. РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ОБСУЖДЕНИЕ
    • 3. 1. Национальный состав обследованных населенных пунктов
    • 3. 2. Половозрастной состав и витальные статистики
    • 3. 3. Характеристика миграционных процессов
    • 3. 4. Анализ гаметной структуры
    • 3. 5. Фамильное разнообразие
    • 3. 6. Брачная структура
      • 3. 6. 1. Национальный состав женихов и невест
      • 3. 6. 2. Возраст вступления в брак женихов и невест
      • 3. 6. 3. Места рождения женихов и невест
      • 3. 6. 4. Структура типов браков
        • 3. 6. 4. 1. Брачная структура в отношении мест рождения супругов
        • 3. 6. 4. 2. Брачная структура по национальной принадлежности супругов
      • 3. 6. 5. Брачная ассортативность
        • 3. 6. 5. 1. Брачная ассортативность по местам рождения
        • 3. 6. 5. 2. Брачная ассортативность по национальной принадлежности
      • 3. 6. 7. Инбридинг по изонимии в популяциях Якутии

Генетико-демографическое исследование народонаселения Республики Саха (Якутия) (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Популяции человека представляют собой самоорганизующиеся системы, способные поддерживать оптимальную структуру генофонда благодаря сбалансированности действия факторов популяционной динамики. Генетическое разнообразие, сформировавшееся вследствие определенных исторических событий в конкретных социально-экономических условиях, в каждом поколении подвергается корректировке через эффекты отбора (дифференциальная смертность и плодовитость) и миграционных процессов, которые могут определяться особенностями как собственно популяционной структуры, так и социально-экономическим развитием регионов их локализации. Именно поэтому для решения проблем эволюции современного человека важен мультидисциплинарный подход, привлечение разнообразных источников информации, включая, наряду с данными молекулярной генетики, сведения по исторической демографии, археологии, палеоантропологии, лингвистике и этнографии [Cavalli-Sforza et al., 1994; Smith et al., 2002; Fagundes et al., 2007].

Одним из подходов, с помощью которого можно установить значимость факторов популяционной динамики для формирования генетического разнообразия популяций, является генетико-демографический анализ. Такие показатели, как половозрастной состав населения, рождаемость и смертность, уровень миграции, брачная структура и т. д., могут различаться между этно-территориальными группами населения в зависимости от истории формирования популяций и уровня социально-экономического развития. Подобного рода сведения информативны для характеристики популяционной структуры этно-территориальных групп населения, для объяснения специфичности формирования структуры генофондов [Cockerham et al., 1986; Lasker et al., 1995; Crawford et al., 1995; O’Brien et al., 1996; Thompson, Neel, 1997; Murray-Mcintosh et al., 1998; Seffield et al., 1998; Weiss, 1998; Przeworski et al., 1999; Carvajal-Carmona et al., 2000; Seielstad, 2000; Otto, 2000; Manni et al. 2001; Morera et al., 2004; Lusiardo et al., 2004; Girotti et al., 2005], в том числе и для оценки значимости роли факторов популяционной динамики в формировании величины и структуры генетического груза популяций [Гинтер, 1994; Медико-генетическое описание населения Адыгеи, 1997; Пузырев и др., 2000; Зинченко и др., 2000; 2003; Генетическая структура и наследственные болезни., 2006; Неуег, 1995; Heyer et al., 1995; Labuda et al., 1997; Pelto-nen, 1997; Austerlitz et al., 1998; Peltonen et al., 1998; Seielstad, 2000; Rudan et al., 2003]. Знание истории формирования популяций представляется также критическим моментом при проведении работ по картированию генов-кандидатов мультифакториальных и моногенных заболеваний [Seffield et al., 1998; Peltonen et al., 1998; Wright et al., 1999; Goldstein et al., 2002].

В России генетико-демографическими исследованиями охвачены Европейская часть, регионы Сибири и Дальнего Востока, большинство из которых сопряжено с описанием генетического разнообразия [Бочков и др., 1984; Абанина, 1983; Пузырев и др., 1987; 1999; 2000; Посух и др., 1990; Вибе, 1992; Кучер и др., 2003; 2005аб- Карафет, 1986; Карафет и др., 1994; Осипо-ва и др., 1997; Ельчинова и др., 1991; 2002; 2003; 2004; Гольцова и др., 1981; 2000; 2006; Балинова и др., 2008].

Работы, посвященные генетико-демографическому изучению народонаселения Республики Саха (Якутия), немногочисленны и охватывают ограниченные территориальные группы населения [Посух, 1992; Карафет и др., 1994; Популяционно-генетическое изучение народа саха, 2001; Максимова, 2002; Тарская и др., 2002в- 2003а]. Вместе с тем, данные официальной статистики [Федорова, 1999; Федорова и Железнова, 2003] свидетельствуют о том, что по этническому составу, основным демографическим параметрам (численность населенных пунктов, миграционная активность населения и т. д.) территориальные группы Якутии существенно различаются между собой.

О высокой генетической дифференциации различных территориальных групп якутов и других этнических групп Якутии свидетельствуют данные о генетическом разнообразии [Генофонд и геногеография народонаселения, 2000; 2003; Популяционно-генетическое исследование народа саха, 2001], а также результаты изучения распространенности моногенной патологии и врожденных пороков развития [Ноговицына, 2001; Назаренко, 2004]. Кроме того, в Якутии имеет место накопление ряда этнически специфических моногенных заболеваний, которые на территории республики распространены неравномерно [Коротов и др., 1994; Платонов, 2003; Тарская и др., 20 036- 2004; Сухомясова, 2005; Максимова и др., 2007]. В связи с этим, является актуальным изучение генетико-демографических процессов, происходящих в этно-территориальных группах Якутии, и подобного рода исследования стали проводиться в последние годы более интенсивно [Ельчинова и др., 2006; Тарская и др., 2006аб]. Но спектр привлекаемых для описания генетико-демографической структуры показателей в данных исследованиях не всегда позволяет охарактеризовать значимость всех факторов популяционной динамики, а охват подобного рода исследованиями территорий все еще можно рассматривать как недостаточный.

PC (Я) характеризуется разнообразным этническим составом населения: здесь проживают представители более 120 национальностей. В настоящее время среди коренных народов в PC (Я) преобладают по численности якуты, к числу малочисленных народов относят эвенов, эвенков и юкагиров. Этногенез коренных народов происходил на протяжении длительного исторического периода, в ходе которого происходили сложные этнические преобразования [Николаев, 1964; Окладников, 1957; Гоголев, 1993; 2006]. В ходе освоения Якутии менялся этнический состав территорий (численный состав представителей того или иного этноса, их расселенность), что определяло также и этнические составляющие, включенные в генофонд различных этно-территориальных групп населения. По антропологической и языковой группе, типу хозяйств коренное население неоднородно [Воронкин, 1999; Народы России, 1994].

Это указывает на актуальность проведения сравнительной генетико-демографической характеристики территориальных групп населения PC (Я), отличающихся по географической локализации, национальному составу и социально-экономическим условиям с привлечением широкого спектра гене-тико-демографических показателей. В связи с тем, что ранее исследования проводились на протяжении большого временного периода, важной представляется в данной работе оценка современного состояния популяционной структуры народонаселения Якутии как в отношении генетического разнообразия, так и факторов, его определяющих.

Цель исследования: изучить генетико-демографическую структуру и генетическое разнообразие территориальных групп PC (Я).

Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:

1. Описать генетико-демографическую структуру территориальных групп PC (Я) (национальный и половозрастной состав, репродуктивные показатели и интенсивность естественного отбора).

2. Оценить характер миграционных процессов и структуру гаметного вклада для двух поколений сельских популяций PC (Я).

3. Охарактеризовать генетическое разнообразие изучаемых популяций и уровень подразделенности с использованием данных о распространенности фамилий.

4. Изучить структуру браков в отношении мест рождения, национальной принадлежности, инбридинга по изонимии в популяциях различной географической локализации.

Научная новизна:

Впервые проведено комплексное генетико-демографическое исследование территориальных групп PC (ЯГ), отличающихся географическим расположением, этническим составом и уровнем социально-экономического развития. Описана генетико-демографическая структура обследованных населенных пунктов и установлена значимость факторов популяционной динамики в детерминации генетического разнообразия популяций. Показано, что половозрастной состав населенных пунктов зависит от национального состава, уровня рождаемости, интенсивности миграционных процессов. В структуре тотальной величины отбора преобладает компонента, связанная с дифференциальной плодовитостью. На формирование генофонда обследованных населенных пунктов значительное влияние оказывают миграционные процессы. Охарактеризовано генетическое разнообразие этно-территориальных групп населения с использованием данных о распространенности фамилий. Показано, что формирование фамильного разнообразия этно-территориальных групп определяется этническим составом населения, высоким уровнем рождаемости, небольшой общей численностью населенных пунктов, географической разобщенностью территорий и интенсивностью миграционных процессовустановлены территориальные и этнические различия в величинах индекса случайной изонимии, индекса миграций, коэффициента родства по изонимии. Брачная структура обследованных улусов обусловлена историей формирования популяций, национальным составом, интенсивностью миграционных процессов, уровнем социально-экономического развития.

Практическая значимость. Полученные в работе данные о генетико-демографической структуре могут быть базовыми для планирования медико-биологических и медико-генетических исследований на территории PC (Я), а также могут быть использованы для генетического мониторинга преобразований популяционной структуры. Данные по генетико-демографическим параметрам обследованных территориальных групп важны для выяснения роли факторов популяционной динамики в формировании уровня здоровья населения, в том числе и для установления причин территориальной специфичности распространения наследственных и мультифакториальных заболеваний, а также для оптимизации медико-генетической помощи населению PC (Я).

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Популяции PC (Я) различной географической локализации различаются по генетико-демографической структуре (половозрастной состав, рождаемость, миграции, брачная структура), которая в значительной степени определяется особенностями национального состава. Различия регистрируются между следующими группами популяций: моноэтнические якутские популяциипопуляции, где проживают якуты и малочисленные коренные народы Севера и популяции, где преобладает пришлое (русское) население, отличающееся по происхождению. На формирование генетического разнообразия популяций значимое влияние оказывают миграции, интенсивность и направленность которых имеет временную динамику: более значимы миграции для старшей возрастной группы. Дальность миграций определяется типом населенного пункта (сельские поселения и административные центры) и социально-экономическим развитием региона их локализации.

Величина коэффициента родства по изонимии между экстерриториальными группами зависит от географических расстояний между популяциями. Характер накопления фамилий и показатели, рассчитанные на их основе (индексы изонимии и миграции, показатель разнообразия фамилий), зависят от уровня рождаемости, интенсивности миграционных процессов.

В обследованных населенных пунктах распространены межнациональные браки, главным образом между коренными народами Якутии, что способствует интеграции генофондов различных этнических групп.

выводы.

1. На основании изучения 15 населенных пунктов из 8 улусов (Чурапчин-ский — с. Харбала-1- Вилюйский — с. Кюлякан, с. СатагайВерхневилюй-ский — с. ХомустахЖиганский — с. ЖиганскМомский — с. Хонуу, с. Ин-дигирский, с. Кулун-ЕльбутАбыйский — п. Белая-Гора, с. Абый, с. Сыа-ганнахВерхнеколымский — п. Зырянка, с. НелемноеОлекминский — г. Олекминск, с. Олекминский) показано, что особенности генетико-демографической структуры популяций PC (Я) (половозрастной состав, миграции, брачная структура и фамильное разнообразие) зависят от этнического состава населения и уровня социально-экономического развития территорий локализации обследованных населенных пунктов.

2. Для большинства моноэтнических якутских популяций и популяций со смешанным национальным составом, где преобладает коренное население (якуты, юкагиры, эвены, эвенки), характерен расширенный характер воспроизводства (доля лиц до 20 лет — 37−46%) вследствие высокого уровня рождаемостив населенных пунктах с преобладанием пришлого населения показано заужение основания половозрастной пирамиды. Для изученных этно-территориальных групп характерно неблагоприятное соотношение полов. Для коренных этнических групп максимальный вклад в величину тотального отбора вносит компонента, связанная с дифференциальной плодовитостью (66% - у эвенков, 79% - у эвенов, 84% - у якутов).

3. Показаны различия по интенсивности миграций и структуре гаметного вклада между возрастными группами до 20 лет и старше 20 лет (более значимое влияние миграций для старшей возрастной группы). Для сельских популяций более характерны внутриулусные миграциидля административных центров улусов — внутриреспубликанскиемиграции из-за пределов PC (Я) показаны для промышленно развитых регионов.

4. Исследованные популяции различаются по фамильному разнообразию: высокое накопление фамилий (38−58%) показано для сельских населенных пунктов, локализованных в труднодоступных местностях, невысокое — для популяций с интенсивным притоком миграций. Для коренных этнических групп индекс изонимии (1г) находится в границах 0,21 226−0,14 228, показатель разнообразия фамилий (а) — 6,5−47,7, индекс миграции (и) — 0,29 240,20646- для пришлого населения 1г=0,1 264−0,1 397, а=106,53−283,20, г>=0,27 317−0,33 444.

5. Показано высокое родство по фамильной структуре между этническими группами, проживающими в одном населенном пункте (Rj=0,1 724−0,4 727) — между селами одного улуса (для всего населения Rr=0,237−0,3 212, для якутов 0,1 041−0,3 738). Коэффициент родства по изонимии снижается с увеличением географических расстояний между популяциями: между населенными пунктами соседних улусов для всего населения Ri=0,105−0,2 848, для якутов Rj=0,200−0,53 355, между населенными пунктами различной географической локализации для всего населения Rj=0,4−0,421, для якутов Rf=0,16−0,408.

6. Для административных центров характерны более интенсивные брачные миграции, большее разнообразие национального состава среди женихов и невест, чем это показано для сельских населенных пунктов. Для большинства этнических групп характерна положительная брачная ассортатив-ность по местам рождения (А'=7−45%) и национальности супругов (А'=17−81%), в то же время в населенных пунктах со смешанным национальным составом распространены межнациональные браки (14−51%).

7. В четырех из шести населенных пунктов (кроме с. Хомустах и с. Хонуу) зарегистрированы изонимные браки: тотальная величина инбридинга по изонимии равна в с. Жиганск — 0,988 (Fst=0,2 527, Fis=-0,1 542) — в п. Белая-Гора — 0,5 912 (Fst=0,2 174, Fis=-0,3 746) — п. Зырянка — 0,7 576 (Fst=0,2 710, Fis=-0,4 879) и в г. Олекминск — 0,788 (Fst=0,657, Fis=-0,131).

8. Показано, что русские-старожилы с. Олекминский по генетико-демографической структуре (половозрастной состав, миграционные процессы, брачная и фамильная структура) близки к коренному населению, как данного населенного пункта, так и других популяций PC (Я), где проживает коренное население.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В настоящей работе представлены результаты генетико-демографического изучения популяций PC (Я), отличающихся по географической локализации, национальному составу и социально-экономическими условиями территорий их локализации. Охарактеризована генетико-демографическая структура (половозрастной и национальный состав населения, витальные статистики, миграционные процессы), брачная структура (места рождения и национальная принадлежность супругов, структура браков по местам рождения и национальности женихов и невест, брачная ассортативность, уровень инбридинга, оцененный по изонимии), генетическое разнообразие изучаемых популяций и уровень их подразделенности на основании данных о распространенности фамилий.

Генетико-демографическая структура охарактеризована для 15 населенных пунктов из 8 улусов: Чурапчинский, Вилюйский, Верхневилюйский, Жиганский, Момский, Абыйский, Верхнеколымский, Олекминский. Среди обследованных населенных пунктов села Харбала-1, Сатагай, Кюлякан, Хомустах, Абый и Сыаганнах можно отнести к моноэтническим, где проживает преимущественно (более 98%) коренное якутское население. В населенных пунктах Кулун-Ельбут и Индигирский также подавляющее большинство представлено коренным населением, но наряду с якутами (более 70%), здесь проживают эвены (более 20%). Села Жиганск, Олекминский и п. Зырянка характеризуются смешанным национальным составом, где наряду с коренными народностями проживает пришлое (русское) население. Для обследованных популяций не всегда прослеживается преемственность в отношении национального состава населения, в частности, это касается населенных пунктов Верхнеколымского и Олекминского улусов [Васильева, 1998; Кистенев, 2002; Гоголев, 2006].

Для большинства популяций, где преобладают коренные народности, свойственно преобладание (более 40%) лиц в возрасте до 20 лет (дорепродуктивный возраст). Только в селах Абыйского улуса, несмотря на высокий процент коренного якутского населения, лица в возрасте 21−50 лет составляли 45−47%. В этом улусе более распространена практика регулирования рождаемости. Одной из причин такой ситуации может быть то, что в Абыйском улусе распространено аутосомно-доминантное заболевание спино-церебеллярная атаксия I типа. Женщины, особенно в случае наличия патологии у родственников, ограничивали деторождение. Для с. Жиганск и п. Зырянка со смешанным национальным составом, где проживает пришлое (русское) население, характерна низкая доля лиц дорепродуктивного возраста как для всего населения, так и для отдельных этнических групп. Это может свидетельствовать о межэтническом влиянии на репродуктивные установки, что ранее было показано и для других популяций [Пузырев и др., 1999; Кучер и др., 2003].

Следует указать на определенную дифференциацию этнических групп, проживающих в одном населенном пункте, по половозрастному составу. Например, возрастной состав эвенков с. Жиганск близок к таковому для популяций с преобладанием коренного населения, а половозрастная структура якутов данного населенного пункта более близка к таковой у пришлого (русского) населения. Также русское население с. Олекминский, по сравнению с пришлым населением других популяций, по возрастному составу характеризуется более высокой долей лиц дорепродуктивного возраста. Это может быть связано с тем, что Олекминский улус является одним из первых, куда прибыли русские переселенцы еще в XVII веке, поэтому русские жители данного улуса рассматриваются как старожилы [Федорова, 1999], а длительное совместное проживание коренного (якутского) и пришлого (русского) населения могло способствовать формированию схожих стереотипов репродуктивного поведения.

Для всех обследованных популяций показано распространение практики планирования семьи (продолжительность реального репродуктивного периода значительно меньше физиологической продолжительности репродуктивного периода) и регулирования рождаемости (распространение медицинских абортов), более выраженные в младшей возрастной группе. Такая ситуация ранее была показана для других этнических групп Сибири [Пузырев и др., 1999; Кучер и др., 2003].

В обследованных популяциях уровень рождаемости различается у представителей разных коренных национальностей Якутии. На основании реальных демографических данных было показано, что «социальная передача репродуктивного поведения» (т.е. корреляция эффективного размера семьи от поколения к поколению) может приводить к сокращению эффективного размера популяции, и, как следствие, — обуславливать специфичное распределение частот аллелей, а также, необычно высокие «концентрации» определенных наследственных заболеваний в популяциях [Austerlitz et al., 1998]. Данные об особенностях репродуктивного поведения в ряду поколений могут быть также информативны и для установления причин специфики популяционной структуры по различным маркерным системам, что было успешно использовано для объяснения своеобразного распределения гаплотипов мито-хондриальной ДНК у маори Новой Зеландии [Murray-Mcintosh et al., 1998].

В целом, половозрастной состав населения обследованных населенных пунктов оказался близок с другими якутскими населенными пунктами [По-пуляционно-генетическое изучение народа саха, 2001; Тарская и др., 2002вМаксимова, 2002]. В зависимости от уровня рождаемости, интенсивности миграций и этнического состава наблюдается территориальная и межэтническая дифференциация половозрастного состава.

Для ряда населенных пунктов Якутии наблюдается неблагоприятное соотношение полов в возрастных группах дорепродуктивного и репродуктивного возрастов. Это негативно отражается на эффективно-репродуктивном объеме популяции, а в популяциях со смешанным национальным составом может способствовать распространению межэтнических браков.

Оценка интенсивности отбора по методу Кроу проведена для трех изученных коренных этнических групп (якутов, эвенков и эвенов). Для всех этнических групп характерен высокий уровень рождаемости. В величину тотального отбора наибольший вклад вносит компонента, связанная с дифференциальной плодовитостью (более 65%). Преобладание в структуре тотальной величины отбора компоненты, связанной с дифференциальной плодовитостью, по сравнению с компонентой, обусловленной дифференциальной смертностью, было показано в других исследованиях [Пузырев и др., 1999; Популяционно-генетическое изучение народа саха, 2001; Тарская и др., 2002].

Одна из задач настоящего исследования заключалась в оценке влияния миграционных процессов на формирование структуры обследованных популяций. Выявлено, что интенсивность и направленность миграций зависят от особенностей социально-экономического развития соответствующих территорий и определяется направленностью хозяйственной деятельности. В большинстве обследованных популяциях жители являются уроженцами тех улусов, где проживают в настоящее время. И только в Верхнеколымском улусе, где наиболее развито промышленное производство, зарегистрирован высокий миграционный приток женщин и мужчин не только из других улусов, но и из-за пределов PC (Я) (49%). Для других улусов не характерен приток мигрантов из-за пределов Якутии. Незначительный приток мигрантов из-за пределов республики отмечен и для других ранее обследованных улусов [Популяционно-генетическое изучение народа саха, 2001; Максимова, 2002].

В населенных пунктах со смешанным национальным составом (села Жиганского, Момского, Верхнеколымского и Олекминского улусов) в возрастной группе до 20 лет среди коренного населения большинство являются уроженцами соответствующих улусов. Среди населения старших возрастных групп между популяциями наблюдаются различия, как по доле мигрантов, так и по национальному составу, причем, доля местных и мигрантов варьирует также среди представителей одной национальности в разных населенных пунктах. Например, в Жиганском улусе выходцами из других улусов среди якутов являются 42%, тогда как среди эвенков — 6%. В Верхнеколымском улусе 66% якутов и 100% юкагиров являются местными жителями, а в Олекминском улусе миграционная активность населения была относительно невысокой.

При анализе гаметного вклада выявлено, что миграционные процессы выступали как важный фактор популяционной динамики в предыдущих поколениях (для возрастной группы старше 20 лет). В возрастной группе до 20 лет для ряда территорий гаметная структура практически совпадает со структурой миграционных потоков. Гаметный вклад мужчин и женщин в свою же популяцию выше в младшей возрастной группе, по сравнению со старшей. Также следует отметить высокий процент гамет «неизвестного происхождения». Для всех обследованных популяций (за исключением старшей возрастной группы Чурапчинского улуса) вклад местных женщин в свою же популяцию более высок, чем мужчин. Последний результат находится в некотором противоречии с данными по изменчивости митохондриального генома и Y-хромосомы [Федорова, 2008]. В данной работе отмечается, что особенности «генетических портретов» территориальных групп Якутии по отцовской линии намного более ярко выражены (Fst=20,7%), чем по материнской (Fst =1,0%), что возможно при более интенсивных миграциях мужского населения, по сравнению с женским.

Следует также отметить, что структура браков в обследованных популяциях в отношении национального состава свидетельствует об интеграции различных этнических составляющих в единый генофонд. Так, на долю межнациональных браков приходится от 31% в Олекминском до 46% в Жиганском улусе. Подавляющее большинство среди межнациональных браков в Жиганском и Момском улусах составляют браки между коренными жителямив Олекминском — между якутами и русскими, а в Верхнеколымском, характеризующимся высоким притоком мигрантов, в том числе и из-за пределов PC (Я), структура браков по национальной принадлежности более разнообразна. При этом доля потомков от межнациональных браков существенна и варьирует: от 33% в Олекминском улусе до 47% в Верхнеколымском. Это хорошо объясняет тот факт, что между различными этническими группами, проживающими в Якутии, регистрируется высокая степень совпадения гап-лотипов мтДНК и STR-линий Y-хромосомы [Федорова, 2008].

Особенности демографической структуры (высокая рождаемость, миграционные процессы, особенности брачной структуры) определили характер накопления фамилий в обследованных населенных пунктах и расчетные параметры, характеризующие популяционную структуру. В обследованных населенных пунктах имело место накопление отдельных фамилий, но степень накопления различалась между населенными пунктами: доля носителей 6 наиболее часто встречающихся фамилий варьировала от 18,7% в п. Зырянка Верхнеколымского улуса, для которого характерны интенсивные миграции, до 58,2% в с. Индигирский Момского улуса. Спектр частых фамилий характеризовался определенным сходством как для населенных пунктов одного улуса, соседних улусов, а в ряде случаев и для географически удаленных друг от друга территорий. Это может быть следствием обмена мигрантами между территориями, особенно соседними, хотя нельзя исключить и поли-филетичность их происхождения. Исключение составил лишь Олекминский улус, для которого не характерно сходство по спектру частых фамилий с населенными пунктами соседних улусов. Накопление отдельных фамилий было показано у тувинцев, родов — у алтайцев, а также у якутов Усть-Алданского улуса [Максимова, 2002; Кучер и др., 2003; 2005а]. Для данных этнических групп населения, как и для обследованных якутских популяций, характерен высокий уровень рождаемости и лишь начальный этап распространения практики планирования семьи и регулирования рождаемости, что и определило особенности их фамильной структуры.

На основании частот фамилий проведена оценка показателей, характеризующих фамильное разнообразие для всего населения, коренного и пришлого (русского) населения обследованных населенных пунктов. Выявлено, что фамильное разнообразие зависит от интенсивности миграционных процессов и уровня рождаемости. Следует отметить, что расчетные показатели фамильного разнообразия различаются между пришлым и коренным населением. Так, для русских жителей населенных пунктов Жиганск и Зырянка свойственны относительно низкие значения индекса изонимии (1г), показателя избыточности фамилий ® и наиболее высокие показатели, характеризующие миграционную активность населения (v), разнообразие фамилий (а). Только для русских жителей Олекминского улуса (с. Олекминский), представленного старожилами, все расчетные показатели оказались близки к таковым, показанным для проживающих на данной территории якутов.

Максимальные величины индекса изонимии (1г) зарегистрированы для эвенов и якутов, проживающих в населенных пунктах Момского улуса (Кулун-Ельбут и Индигирский), и якутов с. Абый Абыйского улуса, минимальные — для коренных народностей, проживающих в населенных пунктах Хар-бала-1, Хомустах и Жиганск, что обусловлено особенностями популяционной структуры данных населенных пунктов.

На основании данных по частоте встречаемости фамилий был оценен коэффициент родства по изонимии (R,) между всеми жителями обследованных населенных пунктов, между якутами, проживающими на разных территориях, а также между разными этническими группами, проживающими в одном населенном пункте. Величины полученных показателей зависели от географического расстояния между сравниваемыми группами и от интенсивности миграций. Более близкими оказались популяции, проживающие в пределах одного географического района Якутии. Например, если между жителями Кюлякан и Сатагай Вилюйского улуса (западный район республики) коэффициент родства по изонимии составил: для всего населения 0,1 051, для якутов — 0,1 041, то между населенными пунктами различной локализации (западный и северо-западный районы республики) для соответствующих групп населения этот показатель варьировал в границах от 0,508 до 0,877 для всего населения и от 0,655 до 0,900 для якутов.

Высокие показатели коэффициента родства по изонимии были получены при сравнении коренных народностей, проживающих в одном населенном пункте (что может являться дополнительным свидетельством распространения межнациональных браков), а также между коренными народностями, проживающими в соседних населенных пунктах.

Пришлое (русское) население оказалось сильно дифференцированным в отношении спектра фамилий. Так, коэффициент родства по изонимии между русскими жителями сел Жиганск и Олекминский был равен Rj=0,0004, тогда как общих фамилий между данными населенными пунктами и населением п. Зырянка зарегистрировано не было.

Согласно оценкам коэффициента родства по фамильной структуре, наиболее удаленными друг от друга являются населенные пункты западной и северо-восточной группы улусов. Это в целом также согласуется с данными молекулярно-генетического анализа уровня подразделенности между территориальными группами Якутии [Федорова, 2008]. Так, Fst дистанции, рассчитанные по частотам линий мтДНК, были равны: между популяциями центральной и восточной Якутии — 0,001- центральной и северной — 0,016, северной и восточной — 0,013- по частотам микросателлитных гаплотипов Y-хромосомы — -0,002, 0,39 и 0,51 для вышеуказанных групп сравнения, соответственно.

В ходе выполнения настоящего исследования анализ брачной структуры был проведен по данным архивов ЗАГСов. Показано, что брачная структура обследованных улусов также зависит от национального состава населения, интенсивности миграционных процессов, типа населенного пункта (село, поселок, город, административный центр улуса) и уровня социально-экономического развития территории локализации популяции.

Для большинства обследованных выборок был характерен примерно равный и относительно поздний возраст вступления в брак, причем максимальный возраст был показан для сельского населения с. Харбала-1 Чурап-чинского улуса, что может быть объяснено небольшой численностью населенного пункта и высоким уровнем рождаемости в данном селе. Именно для данного села показаны более выраженные отличия по возрасту вступления в брак по сравнению с оценками, полученными при анкетировании, и показателями, полученными на основании анализа данных архивов ЗАГСа.

Среди вступивших в брак в обследованных популяциях на долю уроженцев улуса локализации населенного пункта приходится среди женихов от 54% в Жиганском улусе до 86% в Верхневилюйском, среди невест — от 58% в Жиганском улусе до 81% в Олекминском. Интересно, что, несмотря на то, что в Олекминском улусе брачная структура была охарактеризована для административного центра улуса (г. Олекминский), здесь был показан один из самых высоких процентов уроженцев данного улуса среди и женихов, и невест, что свидетельствует об относительной изолированности данной территории.

Интенсивность миграционного притока женихов и невест зависит в значительной степени от социально-экономических условий обследованных территорий. Так, населенные пункты, которые являются административными центрами обследованных улусов, где более развит тот или иной вид промышленной деятельности (с. Жиганск Жиганского улуса, п. Зырянка Верхнеколымского улуса), наиболее открыты для притока мигрантов, чем административные центры улусов с преобладанием сельско-хозяйственной деятельности (с. Хонуу Момского улусап. Белая-Гора Абыйского улусаг. Олек-минск Олекминского улуса) и сельские населенные пункты. Соответственно, генетическое разнообразие в административных центрах регионов промышленного освоения в последующих поколениях будет в значительной степени видоизменяться, а генофонд будет интегрировать разнообразные этнические и географические составляющие.

Установлены также некоторые особенности в структуре и направленности миграционного притока женихов и невест, оцененных по данным архивов ЗАГСов, в сравнении с данными анкетирования населения (в частности, больший процент мигрантов из-за пределов PC (Я)), что может отражать временную динамику в интенсивности и направленности миграций, хотя, нельзя исключать и различия в закрепляемое&tradeмигрантов.

С популяционной точки зрения важно оценить, будут ли интегрированы в единое целое различные составляющие генофонда, что возможно на основании анализа типов браков в отношении мест рождения и национальной принадлежности супругов, а также на основании данных по оценке ассорта-тивности браков по данным показателям.

Несмотря на то, что для обследованных популяций в ряде случаев показаны высокие частоты распространения гомолокальных браков, на браки между уроженцами одного населенного пункта (энд о локальные) приходится небольшой процент, причем этот процент тем меньше, чем меньше численность населенного пункта. Например, минимальная доля эндолокальных браков при высоком уровне браков между уроженцами улуса (гомолокальные браки) была показана для малочисленного с. Хомустах Верхневилюйского улуса. Однако, несколько иная ситуация наблюдается, если в качестве единицы рассмотрения брать не популяцию в целом, а этническую группу. Высокий процент гомолокальных и эндолокальных браков показан для эвенков с. Жиганск Жиганского улуса, эвенов с. Хонуу Момского улуса, юкагиров п. Зырянка Верхнеколымского улуса.

Для большинства обследованных населенных пунктов (за исключением с. Хонуу Момского улуса) зарегистрированы положительные оценки брачной ассортативности по местам рождения, но величины данных показателей сильно варьировали как между популяциями, так и между этническими группами. Высокие оценки брачной ассортативности по местам рождения характерны для якутов, юкагиров и русских п. Зырянка и русских и якутов г. Олекминск. Это говорит о том, что в данных населенных пунктах сохранится (по крайней мере, в ближайшем поколении) определенная структурированность генетического разнообразия популяций (генетическая подразделен-ность).

Для подавляющего большинства этно-территориальных групп в обследованных популяциях показаны положительные оценки брачной ассортатив-ности по национальной принадлежности, максимальная предпочтительность в заключении однонациональных браков, которые регистрировались во всех популяциях для русских (от 42% в Верхнеколымском улусе до 81% в Жиганском улусе), а также для якутов в Олекминском (51%), Абыйском (54%) и Верхнеколымском (67%) улусах. Более низкие величины ассортативности (но положительные значения) показаны для других коренных народов Якутии (эвенов, эвенков и юкагиров), что может быть связано с невысокой численностью представителей данных этнических групп при высоком уровне рождаемости.

Несмотря на то, что имело место предпочтение в заключении одноэтнических браков, для всех популяций со смешанным национальным составом было характерно распространение межнациональных браков: их частота варьировала от 14% в Верхневилюйском улусе до 51% в Жиганском. При этом, среди межнациональных браков преобладали браки между представителями коренных народностей — якутами, эвенами, эвенками, что свидетельствует о продолжающейся интеграции генофондов коренных народностей в единое целое, по крайней мере в пределах определенных географических границ.

Приведенные выше результаты генетико-демографического изучения различных этно-территориальных групп населения свидетельствуют о сложности происходящих в популяциях преобразований. В данном случае справедливо заключение [Репа et al., 1997], что эволюция человеческого вида функционирует между дифференциацией и гомогенизацией в различных географических ареалах, в различные периоды истории и по различным геномным локусам, т. е. тенденциям микродифференциации противостоят различные виды селективного давления, крупномасштабные миграции с отдаленных территорий.

Показать весь текст

Список литературы

  1. Т.А. Генетико-демографическое изучение популяций лесных ненцев Западной Сибири. Брачная структура. Репродукция: Автореф. дисс.. канд. биол. наук. М.: ИМГ АМН СССР, 1983. — 23 с.
  2. Алексеев А. Н Древняя Якутия. Неолит и эпоха бронзы. Новосибирск: Наука, 1996.-240 с.
  3. А.Н. Каменный век Олекмы. — Иркутск, 1987. 128 с.
  4. Л.А., Ищук М. Л., Утевская О. М. Генетико-демографический анализ популяции Западной Украины: Брачная структура популяций Хмельницкий области по национальности и месту рождения // Генетика. — 2004. Т. 40. — № 8. — С. 1131−1137.
  5. Багдарыын Сюлбэ. Топонимика Якутии: Крат, науч.-попул. очерк / Акад. Наук РС (Я), ин-т гуманит. исслед. — изд. 2-е, испр. и доп. Якутск: Бичик, 2004. — 192 с.
  6. Е.С. Особенности клинического течения и морфофункциональ-ное состояние эритроцитов у детей с наследственной энзимопенической метгемоглобинемией: Автореф. дисс.. канд. мед. наук. — Томск, 2002. — 26 с.
  7. Е.В., Почешхова Э. А., Балановский О. П., Гинтер Е. К. Геногео-графический анализ подразделенной популяции. II. География случайного инбридинга (по частотам фамилий у адыгов) // Генетика. 2000. — Т. 36. -№ 8.-С. 1126−1139.
  8. Е.В., Соловьева Д. С., Балановский О. П. и др. «Фамильные портреты» пяти русских регионов // Медицинская генетика. 2005. — Т. 4. -№ 1. — С. 2−10.
  9. Н.В., Спицына Н. Х., Ельчинова Г. И. и др. Анализ репродуктивных и возрастных параметров калмыцких сельских популяций // Генетика. -2008. Т. 44. — № 6. — С. 850−856.
  10. Ю.Барашкова А. С., Емельянова А. Г. Демографический анализ межнациональных браков в Якутии / Национальные отношения в регионах страны: история и современность. Материалы Всесоюзной науч. конф. 27−28 июня. Якутск. 1992. — Ч.Н. — С. 148−153.
  11. Г. П. История аграрных отношений в Якутии (XV-XVII — середина XIX веков). -М.: Арт-Флекс, 2003. 448 с.
  12. В.Г., Гринина О. В. Состояние здоровья населения Республики Саха (Якутия). — Якутск: Изд-во Якутского ун-та, 2006. 163 с.
  13. С.Б. Антропогенетическое обследование коренного населения Якутской АССР в связи с вопросами этногенеза якутов: Автореф. дис. канд. биол. наук. М., 1988. — 24 с.
  14. С.И. Прошлое якутов до прихода русских на Лену. Якутск: Нац.кн. изд-во «Бичик», 1994. — 352 с.
  15. А.А. Якутское общество и обычное право в XVII — начале XX в. — М.: Книжный дом «Университет», 2002. 160 с.
  16. А.А. Якутские исторические этюды. — Якутск: Бичик, 2003. 78 с.
  17. Н.П., Николаева И. В., Тихопой М. В. и др. Брачная ассортативность в населении современного города // Генетика. 1984. — Т. 20. — № 7. — С. 12 241 229.
  18. Р.И. Погребальный обряд якутов, как историко-этнографический источникXVII-XIX вв.: Автореф. дисс.. канд. ист. наук. — JL, 1983. 18 с.
  19. И.Ф. Молекулярно-генетическая характеристика спиномозжеч-ковой атаксии 1 типа в Якутии: Автореф. дисс.. канд. биол. наук. — Томск, 2000.-24 с.
  20. Васильева Р. И. Современные этноязыковые процессы в приленских улусахо
  21. РС (Я) (на примере Олекминского и Хангаласского улусов) / Историко-этносоциальные исследования: региональные проблемы: Сб. науч. тр. Новосибирск: Наука, 1998. — С.37−45.
  22. В.П. Генетико-демографические процессы в современных популяциях азиатских эскимосов / Популяционно-генетическое изучение северных народностей / Ред. В. К. Шумный, С. Н. Родин Новосибирск, 1992. — С. 66−76.
  23. Т.З. Этнические аспекты демографических проблем в Республике Саха Якутия // Социологические исследования. 1999. — Т. — № 5. — С. 77−80.
  24. Т. З. Федорова Е.Н. Возрастная структура населения Якутии: Геодемографическое исследование. Новосибирск: Наука, 2001. — 148 с.
  25. Н.М., Назаренко Л. П., Назаренко С. А. и др. Молекулярно-генетическая причина наследственной метгемоглобинемии первого типа в Якутии // Медицинская генетика. 2006. — Т. 5. — № 9. — С. 15−20.
  26. Генетическая структура и наследственные болезни чувашской популяции / Под ред. Е. К. Гинтера, Р. А. Зинченко. — Чебоксары: издательский дом «Пегас». 2006. — 323 с.
  27. Генофонд и геногеография народонаселения / Под ред. Ю. Г. Рычкова: Том
  28. Генофонд населения России и сопредельных стран. СПб.: Наука, 2000. -611 с.
  29. Генофонд и геногеография народонаселения / Под ред. Ю. Г. Рычкова: Том1. Геногеографический атлас населения России и сопредельных стран. -СПб.: Наука, 2003.-671 с.
  30. Е.К. Влияние генетической структуры на груз наследственных болезней в русских популяциях // Вестник РАМН. 1994. — № 9. — С. 69−75.
  31. С. Медико-биологическая статистика. Пер. с англ. М.: Практика, 1999.-459 с.
  32. А.И. Историческая этнография якутов: Проблемы этногенеза и формирования культуры: Автор, дисс. докт. ист. наук. СПб., 1992.- 33 с.
  33. А.И. Якуты (проблемы этногенеза и формирования культуры). -Якутск: Изд-во ЯГУ, 1993. 200 с.
  34. А.И. История Якутии. —Якутск: Изд-во ЯГУ, 1999. 201 с.
  35. А.И. История Якутии. Якутск: Изд-во ЯГУ, 2000. — 201 с.
  36. А.И. Истоки мифологии и традиционный календарь якутов. -Якутск, 2002. С. 6−36.
  37. А.И. Этническая история народов Якутии (до начала XX в.). -Якутск: Изд-во ЯГУ, 2004. 104 с.
  38. А.И. Истории Якутии. Якутск: Изд-во ЯГУ, 2005. — 291 с.
  39. А.И. История Якутии. Якутск: Изд-во ЯГУ, 2006. — 239 с.
  40. Т.В. Родственные браки, инбридинг и его эффекты у нганасан Таймыра // Генетика. 1981. — Т. 17. — № 5. — С. 896−905.
  41. Т.В., Абанина Т. А. Динамика популяционной структуры коренных жителей Таймыра нганасан: брачная миграция, инбридинг // Генетика человека: Сб. науч. трудов. — Томск, 2000. — С. 31−38.
  42. Т.В., Осипова Л. П. Генетико-демографическая структура популяций коренных народов Сибири в связи с проблемами микроэволюции // Вестник ВОГиС. 2006. — Т. 10. — № 1. — С. 126−154.
  43. Государственный доклад о состоянии здоровья населения РС (Я) в 2004 г./М-во здравоохранения PC (Я), Гос. Учреждение Якут. Респ. Мед. Инфор.-аналит. Центр. Якутск: Сахаполиграфиздат, 2005. — 80 с.
  44. Л.В. Молекулярно-генетическое исследование инфаркта миокарда в популяции якутов: Автореф. дисс.. канд. мед. наук. Уфа, 2006. -24 с.
  45. И.С. Этническая история северо-восточной Сибири. М.: Наука, 1966. — 269 с.
  46. И.С. Этническое развитие народностей Севера в Советский период. -М.: Наука, 1987.-224 с.
  47. Демографический ежегодник Республики Саха (Якутия): Стат. сб. / Госком- стат PC (Я). Якутск, 2003. — 60 с.
  48. Демографическая ситуация в Республике Саха (Якутия): проблемы и перспективы / Винокурова Т. З., Шургина А. И., Железнова Г. А. и др. Якутск: ЯНЦ СО РАН, 1994. — 72 с.
  49. М.В., Шилдс Дж.Ф. Полиморфизм региона V митохондриальной ДНК в популяциях коренных жителей Северной Азии // Генетика. 1998а. — Т.34. — № 3. — С. 411−415.
  50. М.В., Шилдс Дж.Ф. Изменчивость митохондриальной ДНК в трех группах коренного населения Северной Азии // Генетика. 19 986. — Т.34. -№ 5.-С. 676−681.
  51. Динамика популяционных генофондов при антропогенных воздействиях / под. ред. Ю. П. Алтухова. М.: Наука, 2004. — 619 с.
  52. А.Н., Жукова О. В., Тарская JI.A. Генофонд населения Якутии: картографический анализ по данным о полиморфизме биохимических маркеров и системы АВО // Генетика. 2005. — Т. 41.- № Ю. — С. 1406−1418.
  53. Г. И., Кадошникова М. Ю., Мамедова Р. А. и др. О частотном критерии выбора фамилий для изучения генетической структуры популяций // Генетика. 1991. — Т. 27. — № 2. — С. 358−360.
  54. Г. И. Кравчук О.И. Старцева Е. А. и др. Луговые марийцы: гены, • фамилии, миграции // Генетика. 1996. — Т. 32. — № 10. — С. 1421−1422.
  55. Г. И., Зинченко Р. А., Зинченко С. П. и др. Сравнение чувашей с марийцами и русскими по витальным статистикам и индексу Кроу // Генетика. 2002. — Т. 38. — № 1. — С. 93−96.
  56. Г. И., Зинченко Р. А., Ижевский П. В. и др. Генетико-демографическая характеристика русских Тверской и Ростовской области // Генетика. -2003. -Т. 39. № 1.-С. 107−110.
  57. Г. И., Зинченко Р. А., Осипова Е. В. Методы обработки популяци-онно-генетических данных: демографические анкеты // Генетика. 2004. — Т.З. -№ 7. — С. 313−320.
  58. Г. И., Тарская Л. А. Анализ распределения фамилий в Республике Саха (Якутия) // Медицинская генетика. 2006. — Т. 5. — № 7. — С. 21−26.
  59. В.П., Чурносов М. И., Кириленко А. И. Распределение фамилий в сельских районных популяциях Курской области // Генетика. 1998. — Т. 32.- № 8.-С. 1114−1119.
  60. Т.Э., Глазков П. Б., Хромов-Борисов Н.Н., Баранов B.C. Популя-ционный анализ тринуклеотидных CTG-повторов в гене миотонической протеинкиназы I // Генетика. 1997. — Т. 33. — № 9. — С. 1287−1290.
  61. В.В. Национальный состав населения Якутии (Этно-статистическое исследование). Якутск, 1994. — 144 с.
  62. В.Б. Республика Саха (Якутия): Ретроспектива этнополитической истории. Новосибирск: Наука, 1999. — 143 с.
  63. В.И. Юкагиры и юкагиризированные тунгусы. Новосибирск: Наука, 2005а. — 675 с.
  64. В.И. Материалы по изучению юкагирского языка и фольклора, собранные в Колымском округе. Якутск: Бичик, 20 056. — 272 с.
  65. История Якутской АССР. Том II. М: Акад. наук СССР, 1957. — 419 с.
  66. История Сибири / Отв. ред. А. П. Окладников. JL: Наука, 1968. — 453 с.
  67. М.Ю., Голубцов В. И., Ельчинова Г. И., Почешхова Э. А., Рева-зов А.А. Генетико-демографическая структура популяций Адыгеи // Генетика. 1991. — Т. 7. — № 1. — С. 122−128.
  68. .Н. Генетико-демографический подход в антропологических исследованиях. III. Использование фамилий для изучения структуры хакасских популяций // Науч. докл. Высшей школы. Биол. науки. 1987. — № 7. -С. 78−83.
  69. П.Л. Олекминская политическая ссылка 1826−1917 гг. Якутск: Сахаполиграфиздат, 1996. — 496 с.
  70. Т.М. Сравнительный анализ генетической структуры лесных ненцев и нганасан: Автореф. дисс.. канд. биол. наук. -М.: 1986. 17 с.
  71. Т.М., Посух О. Л., Осипова Л. П. Популяционно-генетические исследования коренных жителей сибирского севера // Сиб. Экологический журнал. 1994.-Т.1.-№ 2.-С. 113−127.
  72. С.П. Древнейшее прошлое улуса // Верхнеколымский улус: история, культура, фольклор / Адм-ция Верхнеколымского улуса. Якутск: Би-чик, 2002. — С. 34−37.
  73. С.И. Тунгусское восстание 1924−1925 гг. Якутск: Изд-во Якутского ун-та, 2005. — 135 с.
  74. И.В. Происхождение якутского народа и его культура. — Якутск: ИГИ АН РС (Я), 2003. 92 с.
  75. М.Н., Кузьмина З. М. К вопросу о распространении семейно-наследственных заболеваний нервной системы в Республике Саха (Якутия) // Тез. докл. 1-го Рос. съезда мед. генетиков.- 4.1. М., 1994. — С. 108.
  76. Т.В., Кучер А. Н., Максимова Н. Р. и др. Полиморфизм генов син-тазы оксида азота (NOS) у жителей Республики Саха (Якутия) // Медико-генетическое исследование населения Республики Саха (Якутия) / Якутск: ЯФ Изд-ва СО РАН, 2002. — С. 72−81.
  77. Г. В. Ураангхай-сахалар. Очерки по древней истории якутов. В 2-х книгах. Якутск: Нац. книж. изд. PC (Я), 1992. — 315 с.
  78. O.JI. Генетико-демографический анализ межэтнических различий репродуктивного поведения. Ашхабад, 1991. — 21 с.
  79. Н. Юкагиры (неразгаданная загадка человечества). Якутск: Изд-во «Северовод», 1999. — 128 с.
  80. А.Н., Ондар Э. А., Степанов В. А. и др. Тувинцы: гены, демография, здоровье. Томск: Из-во «Печатная мануфактура», 2003. — 232 с.
  81. А.Н., Тадинова В. Н., Пузырев В. П. Генетико-демографическая характеристика сельских популяций Республики Алтай: половозрастной состав, фамильная и родовая структура // Генетика. 2005а. — Т.41. — № 2. — С. 254−260.
  82. А.Н., Тадинова В. Н., Пузырев В. П. Генетико-демографическая характеристика сельских популяций Республики Алтай: динамика брачной структуры // Генетика. 20 056. — Т. 41. — № 2. — С. 261 — 268.
  83. М.Г. Антропологические типы Сибири // Народы Сибири. — М., 1956. -С. 110−113.
  84. С.А., Хуснутдинова Э. К., Балановская Е. В. Этногеномика и геногеография народов Восточной Европы. — М.: Наука, 2002. 261 с.
  85. Р.К. Вилюйский округ. 2-е изд. М.: «Яна», 1994. — 592 с.
  86. Н.Р. Генетическая характеристика населения Усть-Алданского улуса Якутии: демографические параметры, гены-кандидаты и факторыриска сердечно-сосудистых заболеваний: Автореф. дис.. канд. мед. наук. -Томск, 2002. 23 с.
  87. Н.Р., Ноговицына А. Н., Сухомясова A.JI. и др. Клинические и молекулярно-генетические аспекты наследственного нанизма у якутов с мутацией в гене CUL7 II Якутский медицинский журнал. 2007. — № 2. — С. 6−9.
  88. Г. Н. Родная Якутия: природа, люди, природопользование. -Якутск: Бичик, 2003. 168 с.
  89. Me дико-генетическое изучении населения Адыгеи // Под ред. Е. К. Гинтера. Майкоп: Адыгея, 1997. 225 с.
  90. Ю.А. Древнейшие этапы заселения человеком Северо-Восточной Азии. Новосибирск, 1977. — 164 с.
  91. Ю.А. Древнейший палеолит Диринга (археологический воз раст памятника) и проблемы внетропической прародины человечества. — Якутск: ЯФ СО АН СССР, 1988. 35 с.
  92. Л.П. Эпидемиология наследственных болезней и особенности медико-генетического консультирования // Медицинская генетика. — 2004. -Т.З. -№ 3.-С. 133−138.
  93. Народонаселение Республики Саха (Якутия) / Руков. авт. колл. и науч. ред. И. Е. Томский. Якутск: Изд-во Якутского ун-та, 2003. — Т. 1. — 176 с.
  94. Народы России: энциклопедия. / Гл. ред. В. А. Тишков. М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. — 479 с.
  95. Народы Сибири / под ред. М. Г. Левина, Л. П. Потапова. — М.: Изд-во АН СССР, 1956.-1083 е.,
  96. Наследственные болезни в популяциях человека / Под ред. Е. К. Гинтера. -М.: Медицина, 2002. 304 с.
  97. С.И. Эвены и эвенки Юго-Восточной Якутии. Якутск: Якут.кн.изд-во, 1964. — 204 с.
  98. Э., Печерский А. Раннесредневековые скульптуры кыпчаков // Международная ассоциация по изучению культур Центральной Азии. Информационный бюллетень. 1985. — п. 9. — С. 22−40.
  99. А.Н. Отягощенность населения Республики Саха (Якутия) наследственной патологией и анализ работы региональной медико-генетической консультации: Автореф. дис. .канд. мед. наук. Томск, 2001.- 24 с.
  100. А.П. История Якутской АССР. М.: Ленинград: Из-во АН СССР, 1957.-Т.П.-418 с.
  101. А.П., Гоголев З. В. Город Зашиверск — форпост освоения Индигиркой землицы / Момский улус: история, культура, фольклор / Адм-ция Момского улуса. Якутск: Бичик, 2002. — С. 48−81.
  102. Ю9.0сипова Л.П., Кашинская Ю. О., Посух О. Л. и др., Генетико-демографический анализ популяции Южных Алтайцев п. Мендур-Соккон (Республика Алтай)//Генетика.- 1997.-Т. 33.-№ 11.-С. 1559−1564.
  103. Основные демографические характеристики Республики Саха (Якутия): Демографический ежегодник (Госкомстат РС (Я)). № 1/5060. Якутск, 2000. -57 с.
  104. А.С. Расселение якутов в XVII начале XX вв. — Якутск: Якутское книжное изд-во, 1971.-151 с.
  105. Н.Е. Из древней истории народа саха: статьи. Якутск: Бичик, 2003.-144 с.
  106. Т.П. Русское старожильческое население Якутии / Национальные отношения в регионах страны: история и современность. Материалы Всесоюзной науч. конф. 27−28 июня. Якутск. 1992. — 4.II. — С. 21−26.
  107. Ф.А. Наследственная мозжечковая атаксия в Якутии: Автореф. дис.. .д-ра мед. наук. Москва, 2003.- 49 с.
  108. .Н. Изменение семьи народов Якутии. Якутск, 1994. — 140 с.
  109. А.А. Якутское общество и обычное право в XVII начале XX в. -М: Книжный дом «Университет», 2002. — 160 с.
  110. Популяционно-генетическое изучение народа саха / Коллективная монография. -Якутск, 2001. 103 с.
  111. Посух O. JL, Вибе В. П., Сукерник Р. И., Осипова Л. П., Карафет Т. М. Генетическое и экологическое изучение коренных жителей Северо-Востока // Генетика. 1990. — Т. 26. — № 9. — С. 1637−1647.
  112. О.Л. Генетико-демографическое изучение популяций эвенов и юкагиров Якутии / Популяционно-генетическое изучение северных народностей. Новосибирск: ИЦиГ СО РАМН, 1992. — С. 41−65.
  113. В.П., Эрдыниева Л. С., Кучер А. Н., Назаренко Л. П. Генетико-демографическое исследование населения Тувы. Томск: STT, 1999. — 256 с.
  114. В.П., Назаренко Л. П. Генетико-эпидемиологическое исследование наследственной патологии в Западной Сибири. Томск: Наука. 2000. -187 с.
  115. В.П., Степанов В. А., Голубенко М. В. и др. Генофонд якутов по линиям митохондриальной ДНК и Y-хромосомы // Медико-генетическое исследование населения Республики Саха (Якутия). Якутск: ЯФ Изд-ва СО РАН, 2002.-С. 7−19.
  116. В.П., Степанов В. А., Голубенко М. В. и др. Линии мтДНК и Y-хромосомы в популяции якутов // Генетика. — 2003. Т. 39. — № 7. — С. 975 981.
  117. Районы и города Республики Саха (Якутия) за 1990−2002 гг.: Статистический сборник / Госкомстат Республики Саха (Якутия). Якутск, 2003. -179с.
  118. А. А. Парадеева Г. М., Русакова Г. И. Пригодность русских фамилий в качестве «квазигенетического маркера» // Генетика. 1986. — Т. 22. -№ 4. — С. 699−703.
  119. О.А., Назаренко Л. П., Пузырев В. П. и др. Генетико-демографическая характеристика сельских районов и малых городов Томской области // Генетика. 1997. — Т. 33. — № 7. — С. 1005−1011.
  120. Н.Г. Якутские имена. — Якутск: Бичик, 2000. 64 с.
  121. Н.О. Популяционно-генетическое изучение народонаселения Республики Тува: Автореф. дис.. канд. биол. наук. Томск, 1998. — 24 с.
  122. Ф.Г. Дохристианские имена народов Северо-Востока Сибири. -Якутск: Якутское книжное издательство, 1985. 200 с.
  123. Ф.Г. Якуты. Мирское управление в 17 нач. 20 века. — Якутск: Якут. книж. изд.-во, 1987. — 127 с.
  124. В.Л. Якуты. Опыт этнографического исследования. — 2-е изд. — М., 1993.-736 с.
  125. П.А. Свадебные обряды как источник по этнической истории якутов // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий / Тезисы докл. по этнографии, Омск. 1984. — С. 59−60.
  126. П.А., Попова С. Н., Шадрина М. И. и др. Нормальный полиморфизм повтора (CTG)n в гене митонинпротеинкиназы (DM) на хромосоме 19ql3.3 в популяциях восточной Европы // Генетика. 2000. — Т. 36. — № 7. — С. 980−985.
  127. М.Г. История села Кюлятцы-2. Вилюйск: Вилюйская типография, 1994. — 40 с.
  128. Социально-демографическая характеристика женщин Республики Саха (Якутия). Итоги Всероссийской переписи населения 2002 года. Стат. сб. / Саха (Якутия). Т. 14. Якутск, 2007. — 76 с.
  129. И.Е. Этнокультурное взаимодействие и межнациональные отношения в Якутии: Опыт историко-социологического исследования. — Новосибирск: Наука, 1999. 102 с.
  130. М.Г., Степанов В. А., Максимова Н. Р., Пузырев В. П. Попу-ляционное исследование частоты полиморфизма С677Т гена метилентетра-гидрофолат-редуктазы в Якутии // Генетика. 2004. — Т. 40. — № 5.- С. 704 708.
  131. В.А. Биохимический полиморфизм человека. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1985.-216 с.
  132. П.Н. Далекая старина // Момский улус: история, культура, фольклор / Адм-ция Момского улуса. Якутск: Бичик, 2002. — С. 24−27.
  133. М.И. Заселение Момы якутами. Христианизация, родоначальники, благотворительность // Момский улус: история, культура, фольклор / Адм-ция Момского улуса. Якутск: Бичик, 2002. — С. 28−48.
  134. В.А. Этногеномика населения Северной Евразии. — Томск: Изд-во «Печатная мануфактура», 2002. 244 с.
  135. С.А., Мостахова Т. С. Демографическое развитие региона: Оценка, прогноз, политика. — Новосибирск: Наука, 2002. 192 с.
  136. С.А. Проблемы сельско-городской миграции в Республике Саха (Якутия) // Вопросы региональной экономики: Сб. науч. тр. Вып. 7. — Якутск: Изд-во ЯНЦ СО РАН, 2007. С. 107−116.
  137. A.JI. Аутосомно-доминантная миотоническая дистрофия в Республике Саха (Якутия). Дисс.. канд. мед. наук. — Томск, 2005. — 189 с.
  138. Л.А., Бычковская Л. С., Пай Г.В. и др. Генетический полиморфизм эритроцитарных ферментов в якутских популяциях // Генетика. — 2002а. -Т.З8. -№ 3. С. 426−429.
  139. Л.А., Бычковская Л. С., Пай Г.В. и др. Распределение групп крови АВО и сывороточных факторов HP, TF, GC, PI и СЗ у якутов // Генетика. -20 026. Т. 38. — № 5. — С. 665−670.
  140. Л.А., Ельчинова Г. И., Варзарь A.M. и др. Генетико-демографическая характеристика якутов: параметры репродукции // Генетика. 2002 В. — Т. 38. — № 7. — С. 985−991.
  141. Л.А., Ельчинова Г. И., Винокуров В. Н. Анализ брачных миграций в двух районах Республики Саха (Якутия) // Генетика. 2003а. — Т. 39. — № 12.-С. 1698−1701.
  142. Л.А., Зинченко Р. А., Ельчинова Г. И. и др. Груз наследственных болезней у населения Республики Саха (Якутия) // Генетика. — 20 036. — Т. 39.-№ 12.-С. 1719−1722.
  143. Л.А., Зинченко Р. А., Ельчинова Г. И. и др. Структура и разнообразие наследственной патологии в Республике Саха (Якутия) // Генетика. — 2004.-Т. 40.-№ 11.-С. 1530−1539.
  144. Л.А. Полиморфизм региона V митохондриальной ДНК у якутов // Медицинская генетика. 2005. — Т. 4. — № 10. — С. 466−471.
  145. Л.А., Ельчинова Г. И. Случайный инбридинг Райта и распространенность наследственной патологии в Республике Саха (Якутия) // Медицинская генетика. 2006а. — Т. 43. — № 1. — С. 15−19.
  146. Л.А., Ельчинова Г. И. Использование расширенного метода изонимии для описания генетической дифференциации популяций Республике Саха (Якутия) // Медицинская генетика. 20 066. — Т. 5. — № 5. — С. 20−23.
  147. Л.А., Мелтон Ф. Сравнительный анализ митохондриальной ДНК якутов и других монголоидных популяций // Генетика. 2006 В. — Т. 42. — № 12. — С. 1703−1711.
  148. В .А. Эвены. -М.: Наука, 1982 155 с.
  149. Урбанизация и малочисленные народы Севера Республики Саха (Якутия) / РАН. Сиб. Отд-ние. Ин-т проблем малочисл. народов Севера. Якутск, 2001.-86 с.
  150. Е.Н. Населения Якутии: Прошлое и настоящее (геодемографическое исследование). — 2-е изд.- Новосибирск: Наука, 1999. 207 с.
  151. Е.Н., Мостахова Т. С. Развитие демографического потенциала модернизации экономики РС(Я) // Наука и образование. 1997. — № 3. — С. 110−112.
  152. Е.Н., Мостахова Т. С. Индикаторы качества населения Республики Саха (Якутия) // Наука и образование. 1999. — № 4. — С. 45−49.
  153. Е.Н., Железнова Г. А. Миграции населения Якутии: Прошлое и настоящее. Новосибирск: Наука, 2003. — 200 с.
  154. С.А., Бермишева М. А., Виллемс Р., Максимова Н. Р., Хуснутди-нова Э.К. Анализ линий митохондриальной ДНК в популяции якутов // Молекулярная биология. — 2003. Т. 37. — № 4. — С. 643−653.
  155. С.А., Хусаинова Р. И., Кутуев И. А. и др. Полиморфизм (CTG)n-повторов гена миотонинпротеинкиназы в популяциях Республики Саха (Якутия) и Средней Азии // Молекулярная биология. 2005а. — Т. 39. — № 3. — С. 385−393.
  156. С.А., Сухомясова А. Л., Николаева И. А. и др., Аллельный полиморфизм гена миотонинпротеинкиназы в популяциях населения Республики Саха (Якутия) // Наука и образование. 20 056. — Т. 38. — № 2. — С. 59−65.
  157. С.А. Генетические портреты народов РС(Я): анализ линий митохондриальной ДНК и Y-хромосомы Якутск: Изд-во ЯНЦ СО РАН, 2008. -235 с.
  158. В.В., Высоцкая Г. С. Изучение распределения антигенов системы HLA у коренных народностей Сибири как основа для анализа этногенеза популяций. Препринт ВЦ СО АН СССР № 12, Красноярск, 1987. — 17 с.
  159. В.Н. Структура линий Y-хромосомы в популяциях Сибири. Ав-тореф. дис. .канд. биол. наук. Томск, 2005.- 24 с.
  160. И.Ю., Степанов В. А., Пузырев В. П. и др. Генетическое разнообразие населения Якутии по данным аутосомных локусов // Медико-генетическое исследование населения Республики Саха (Якутия) — Якутск: ЯФ Изд-ва СО РАН, 2002. С. 41−54.
  161. И.Ю. Генетическое разнообразие коренного населения Сибири и Средней Азии по полиморфным Alu-инсерциям. Автореф. дис. .канд. биол. наук. — Томск, 2003. — 22 с.
  162. Этническая история народов Севера / ред. И. С. Гурвич. -М.: Наука, 1982. -С. 129−197.
  163. Энциклопедия Якутии / ред. Ф. Г. Сафронов. М.: Госкомпечать РФ, 2000.-Т.1.-539 с.
  164. Юкагиры (историко-этнографический очерк). Новосибирск: Наука, 1975. — 244 с.
  165. Atkinson Q. D., Gray R.D., Drummond A.J. Mitochondrial DNA variation predicts population size in humans and reveals a major Southern Asian chapter in human prehistory // Mol. Biol. Evol. 2008. — V. 25. — № 2. — P. 468−474.
  166. Austerlitz F., Heyer E. Social transmission of reproductive behavior increases frequency of inherited disorders in a young-expanding population // Proc. Nat. Acad. Sci. USA. 1998. — V. 95.-P. 15 140 -15 144.
  167. Barrai I., Formica G., Scapoli C. et al. Microevolution in Ferrara — isonymy 1890−1990 // Ann. of Hum. Biol. 1992. — V. 19. — № 4. — P. 371−385.
  168. Barrai I., Rodriguezlarralde A., Mamolini E. Elements of the surname structure of Austria // Ann. of Hum. Biol. 2000. — V. 27. — № 6. — P. 607−22.
  169. Barrai I., Rodriguezlarralde A., Mamolini E. et al. Isonomy structure of USA population // Am. J. Phys. Anthropol. 2001. — V. l 14. — № 2. — P. 109−123.
  170. Bener A., Alali Khald A., Consanguineous marriage in a newly developed country: the Qatari population // J. of Bios. Science. 2006. — V. 38. — P. 239 246.
  171. Beleza S., Gusmao L., Amorim A. et al. The genetic legacy of western Bantu migrations // Hum. Gen. 2005. — V. 117. — № 4. — P. 366−375.
  172. Bittles A.H. A community genetics perspective on consanguineous marriage // Community Genet. 2008. — V. 11. — № 6. — P. 324−330.
  173. Blanco Villages M.J., Boattoni A., Otera H.R. et al. Inbreeding patterns in La Cabrera, Spain: dispensations, multiple consanguinity analysis // Hum. Biol. — 2004.-V. 76.-№ 2.-P. 191−210.
  174. Brattstrom L., Wilcken D., Ohrvik J., Brudin L. Common methylentetrahydro-folate reductase gene mutation leads to hyperhomocysteinemia but not to vascular disease the result of a meta-analysis // Circulation. 1998. — V. 98. — P. 25 202 526.
  175. Cadenas A.M., Zhivotovsky L.A., Cavalli-Storza L.L. et al. Y-chromosome diversity characterizes the Gulf of Oman // Eur. J. Hum. Genet. 2008. — V. 16. -№ 3. — P. 374−386.
  176. Calderon R., Aresti U., Ambrosio B. Et al. Geographic, demographic and inbreeding patterns in a Basgue mountainous region of Guipuzcoa // In. J. of An-trop. -2005. V. 2005. — № 3−4. — P. 173−197.
  177. Carvajal-Carmona L.G., Soto I.D., Pineda N. Stron Amerind/white sex bias and a possible sephardic contribution among the founders of a population in Northwest Colombia // Am. J. Hum. Genet. 2000. — V. 67. — P. 1287−1295.
  178. Cavalli-Sforza L.L., Bodmer W.F. The genetics of human populations. San Francisco: Freeman, 1971. 962 p.
  179. Cavalli-Sforza L.L., Menozzi P., Piazza A. The History and Geography of Human Genes. Princeton, New Jersey: Princeton university press, 1994. — 518 p.
  180. Chaix R., Quintana-Murci L., Hegay T. et al. From social to genetic structures in Central Asia // Curr. Biol. 2007. — V. 17. — P. 43−48.
  181. Chiaroni J., Touinssi M., Frassati A. et al. Genetic characterization of the population of Grande Comore Islands (Njazidja) according to major blood groups // Hum. Biol. 2004. — V. 76. — № 4. — P. 527−541.
  182. Cockerham C.C., Weir B.S. Estimation of inbreeding parameters in stratified populations // Ann. Hum. Genet. 1986. — V. 50. — № 3. — P. 271−281.
  183. Colantonio S.E., Fuster V., Sanz Gimeno A et al. Factors related to inbreeding components from isonomy in an urban population: Aranjuez (Spain) // J. Biosoc. Sci. 2008. — V. 40. — № 2. — P. 239−246.
  184. Conder M.K., Mortensen H.M., Reed F. A. et al. Whole-mtDNA genome se-guence analysis of ancient African lineages // Mol. Biol. Evol. 2007. — V. 24. -№ 3. — P. 757−768.
  185. Сох M.P., Redd A J., Karafet T.M. et al. A Polynesian motif on the Y chromosome: population structure in remote Oceania // Hum Biol. 2007. — V. 79. — № 5. -P. 525−35.
  186. Crawford M.N., Koertevlyessy Т., Huntsman R.G. et al. Effect of religion, economics, and geography on genetic structure of Fogo Island, Newfoundland // Am. J. Hum. Biol. 1995. — V. 7. — № 4. — P. 437−451.
  187. Crow J.F. Some possibilities for measuring selection intensities in man // Hum. Biol. 1958.-V. 30.-P. 1−13.
  188. Crow J.P., Mange A.P. Measurement of inbreeding from the frequency of marriages between persons of the same surname // Eug. Quarterly. 1965. — V. 12. -№ 4.-P. 199−203.
  189. Crow J.F. Rates of genetic change under selection // Proc. Nat. Acad. Sci. USA. 1968. — V. 59. — № 3. — P. 655.
  190. Crow J.F. The estimation of inbreeding from isonymy // Hum. Biol. 1980. — V. 55.-P. 1−4.
  191. Darlu P., Ruffie J. Relationships between consanguinity and migration rate from surname distributions and isonymy in France // Ann. of Hum. Biol. 1992. -V. 19.-№ 2.-P. 133−137.
  192. Derbraekeleer M. Inbreeding and kinship in Saguenay-Lac-St-Jean a study of newborn samples 1956−1971 // Ann. Hum. Biol. — 1992. — V. 19. — № 2. — P. 115 124.
  193. De Silvestri A., Guglielmino C.R. Sicilian provinces: population subdivisions revealed by surname frequencies // Hum. Biol. 2004. — V. 76. — № 6 — P. 901 920.
  194. Devi N., Sinha E., Kaur H. et al. Surname repetition in three population groups of Andhra Pradesh: Kolam, Koya and Kuruma // Anthropologist. 2008. — V. 10. — № 4. — P. 297−299.
  195. Dippieri J., Alfaro E., Scapoli C. et al. Surnames in Agentina: a population study through isonomy // Am. J. Phus Anthropol. 2005. — V. 128. — № 1. — P. 199−209.
  196. Ellis W.S., Starmer W.T. Inbreeding as measured by isonomy, pedigress, and population size in Tobel, Switzerland // Am. J. Hum. Biol. 1978. — V. 30. — № 4. -P. 366−376.
  197. Esparza M., Garsia-Moro C., Hernandez M. Inbreeding from isonomy and repeated pairs of surnames in the Ebro Delta region (Tarragona, Spain) // Am. J. Hum. Biol. 2006. — V. 18. — № 6. — P. 849−852.
  198. Fagundes N. J., Ray N., Beaumont M. et al. Statistical evaluation of alternative models of human evolution // Proc. Nat. Acad. Sci. USA. 2007. — V. 104. — № 45.-P. 17 614−17 619.
  199. Fathzadeh M., Bigi M., Bazrgar M. et al. Genetic counseling in Southern Iran: consanguinity and reason for referral // J. Gen. Coun. 2008. — V. 17. — № 5. — P. 472−479.
  200. Fay J.C., Wu C.I. A human population bottleneck can account for the discordance between patterns of mitochondrial versus nuclear DNA variation // Mol. Biol. Evol. 1999. — V. 16. — P. 1003−1005.
  201. Fujiki N., Nishigaki I., Mano K. Genetic polymorphisms in isolated commu-nites // Hum. Genet. 1982. — V. 27. — № 2. — P. 121−130.
  202. Fuster V., Colantonio S. Isonymic analysis of population structure in Gredos, Spain // Coll. Anthropol. 2006. — V. 30. — P. 199−203.
  203. Girotti M., Boetsch G., Rabino Massa E. Duration of marriages and remarriages in Chiomonte (Turin) in the XVII-XVIII century // Int. J. of Anthropol. 2005. -V. 20.-№ 3−4.-P. 247−257.
  204. Genin E., Ober C., Weitkamp L., Thomson G. A robust test for assortative mating // Eur. J. Hum. Genet. 2000. — № 8. — P. 119−124.
  205. Goldstein D.B., Chikhi L. Human migrations and population structure: what we know and why it matters // Ann. Review of Gen. and Hum. Gen. — 2002. — V. 3. -P. 129−152.
  206. Grasemann H., Yandava C.N., Drazen J.M. Neuronal NO synthase (NOS1) is a major candidate gene for asthma // Clinical and Experimental Allergy. — 1999. — V.29. № 4. — P. 39−41.
  207. Jacquard A. Inbreeding: one word, several meanings // Theor. Population Biol. 1975. — V. 7. — № 3. — P. 338−363.
  208. Jobling M. A. In the name of the father: surnames and genetics. Thends in Genetics. — 2001. — V. 17. — № 6. — P. 353−375.
  209. L. В., Bamshad M.J., Watkins W. S et al. Original and Affinities of Modern Humans: A Comparison of Mitochondrial and Nuclear Genetic Data // Am. J. Hum. Genet. 1995. — V. 57. — P. 523−538.
  210. Jorde L.B., Watkins W.S., Bamshad M. J. Population genomics: a bridge from evolutionary history to genetic medicine // Hum. Mol. Biol. 2001. — V. 10. — № 20.-P. 2199−2207.
  211. Heyer E. Mitochondrial and nuclear genetic contribution of female founders to a contemporary population in Northeast Quebec // Am. J. Hum. Genet. 1995. -V. 56.-P. 1450−1455.
  212. Heyer E., Tremblay M. Variability of the Genetic Contribution of Quebec Population Fouders Associated to Some Deleterious Genes // Am. J. Hum. Genet. -1995.-V. 56.-P. 970−978.
  213. Karafet T.M., Lansing J.S., Redd A.J. Balinese Y-chromosome perspective on the peopling of Indonesia: genetic contributions from pre-neolithic huntergatherers, Austronesian farmers, and Indian traders // Hum Biol. 2005. — V. 77. -№ 1.-P. 93−114.
  214. Klaric I.M., Barac L., Bukovic D. et al. Short tandem repeat (STR) variation in eight village populations of the island of Korsula (Croatia) // Ann. Hum. Biol. -2001. V. 28. — № 3. — P. 281−294.
  215. Labuda D., Zeitkiewicz E., Labuda M. The genetic clock and the age of the founder effect in growing population: a lesson from French Canadian and Ashke-nazim// Am. J. Hum. Genet. 1997. -V. 61.-P. 771−774.
  216. Lappalianen Т., Laitien V., Salmela E. et al. Migration waves to the Baltic Sea region // Ann. Hum. Genet. 2008. — V. 72. — P. 337−348.
  217. Lasker G.W. Surnames in the study of human biology // Am. J. Anthrop. -1977.-V. 82.-P. 525.
  218. Lasker G.V., Kaplan B.A. Demography in biological anthropology human-population structure and evolution // Am. J. Hum. Biol. — 1995. — V. 7. — № 4. -P. 425−430.
  219. Luis J. R., Rowold D. J., Regueiro M. et al. The Levant versus the Horn of Africa: evidence for bidirectional corridors of human migrations // Am J. Hum. Genet 2004. — V. 74. — P. 532−544.
  220. Lum J.K., Cann R.L., Martinson J .J., Jorde L.B. Mitochondrial and nuclear genetic relationship among Pacific Island and Asian populations // Am. J. Hum. Genet. 1998. — V. 63. — P. 613−624.
  221. Lusiardo A., Barreto I., Hidalgo P.C. et al. Consanguinity in two Uruguayan cities: historical evolution and characteristics // Ann. Hum. Genet. — 2004. — V. 31. № 5. — P. 513−525.
  222. N. R., Нага K., Miyashita A. et al. Clinical, molecular and histopa-thological features of short stature syndrome with novel CUL7 mutation in Yakuts: new population isolate in Asia // J. Med. Genet. 2007. — V. 44. — P. 772 -778.
  223. Malacarne E., Danubio M.E., Gruppioni G. The effects of geographical and prolonged cultural isolation on the marital behaviour of an Alpine community (Valessia-Italy, 1618−1899) //Hum. Evol. -2005. V. 20. — № 2. — P. 167−179.
  224. Manni F., Barrai I. Genetic structures and linguistic boundares in Italy: a micro-regional approach //Hum. Biol. -2001. -V. 73. -№ 3. P. 353−347.
  225. Mathieu J., De Braekeleer M., Prevost C. Genealogical reconstruction of myotonic dystrophy in the Saquenay-Lac-Saint-Jean area (Quebec, Ca nada) // Neurology. 1990. -V. 40. — P. 839−842.
  226. Meza N.R., Mondragon M.C., Soto I.D. et al. Autosomal, mtDNA, and Y-chromosome diversity in Amerinds: Pre- and Post-Colombian patterns of gene flow in South America // Am. J. Hum. Genet. 2000. — V. 67. — P. 1277−1286.
  227. Morera В., Ban-antes R. Is the Central Valley of Costa Rica a genetic isolate // Rev. Boil. Trop. 2004. — V. 52. — № 3. — P. 629−644.
  228. Murray-Mcintosh R.P., Scrimshaw В J., Hatfielr P.J. et al. Testing migration patterns and estimating founding population size in Polinesia by using human mtDNA sequences // Proc. Natl. Acad. Sci USA. 1998. — V. 95. — P. 90 479 052.
  229. Novelli C.E., Mahadevan M.S., Barcelo J.M. et al. High resolution genetic analysis suggests one ancestral predisposing haplotype for the origin of the myotonic dystrophy mutation // Hum. Mol. Genet. 1994. — V. 3. — P. 45−51.
  230. O’Brien E., Zenger R., Jorde L.B. Genetic structure of the Utah Mormons: A comparison of kinship estimates from DNA, blood groups, genealogies, and ancestral arrays // Amer. J. Hum. Biol. 1996. — V. 8. — № 5. — P. 609−614.
  231. Otto S.P. Detection the form of selection from DNA sequence data // TIG. — 2000. V. 16.-№ 12. — P. 526−529.
  232. Pakendorf В., Morar В., Tarskaia L.A. Y-chromosomal evidence for a strong reduction in male population size of Yakuts // Hum. Genet. 2002. — V. 110. — № 2. — P. 198−200.
  233. Pakendorf В., Wiebe V., Tarskaia L.A. Mitochondrial DNA evidence for admixed origins of Central Siberian populations // Am. J. Phys. Anthropol. 2003. -V. 120.-P. 211−224.
  234. Pakendorf В., Novgorodov I., Osakovskij V. et al. Investigating the effects of prehistoric migratons in Siberia: genetic variation and the origins of Yakuts // Hum. Genet. 2006. — V. 120. — P. 334−353.
  235. Pan H., Lin H., Ku W. et al. Haplotype analysis of the myotonic dystrophy type 1 (DM1) locus in Taiwan: implications for low prevalence and founder mutationsof Taiwanese myotonic dystrophy type 1 // Eur. J. Hum. Genet. — 2001. — V. 9. — P. 638−641.
  236. Passarino G., Cavalleri G.L., Lin A.A. et al. Different genetic components in the Norwegian population revealed by the analysis of mtDNA and Y-chromosome polymorphisms // Eur. J. Hum. Genet. 2002. — V. 10. — № 9. — P. 521−529.
  237. Peltonen L. Molecular background of the Finnish heritage // Ann. Med. — 1997. -V. 29.-P. 553−556.
  238. Peltonen L., Jalanko A., Varilo T. Molecular genetics of the Finnish disease heritage // Hum. Mol. Genet. 1998. — V. 8. — № Ю. — P. 1913−1923.
  239. Pena J.A., Morales В., Calderon R. New method for comparing levels of mi-crodifferentiation: application to migration matrices of two population from the Basque Country (Spain) // Hum. Biol. 1997. — V. 69. — № 3. — P. 329−344.
  240. Poloni E.S., Semino O., Passarino A.S. et al. Human genetic for Y-chromosome P49, f/Tagl haplotypes show strong correspondence with linguistics //Am. J. Hum. Genet. 1997. — V. 61. — P. 1015−1035.
  241. Popova S.N., Slominsky P.A., Pocheshnova E. A et al. Polymorphism of trinucleotide repeats in loci DM, DRPLA and SCA1 in East European populations // Eur. J. Hum. Genet. 2001. — V. 9. — p! 829−835.
  242. Pritchard J. K, Seielstad M. T, Perez-Lezaun A. et al. Population growth of human Y chromosomes: A study of Y chromosome microsatellites // Mol. Biol. Evol. 1999. -V. 16.-P. 1791−1798.
  243. Przeworski M., Hodson R.R., Rienzo A.D. Adjusting the focus on human variation//Trends in Genet. 1999.-V. 15.-P. 13−16.
  244. Pennock-Roman M. Assortative marriage for physical characteristick in new-lyweds // Am. J. Phys. Anthropol. 1984. — V. 64. — P. 185−190.
  245. Pettener D., Pastor S., TarazonaSantos E. Surnames and genetic structure of a high-altitude Quechua community from the Ichu River valley, Peruvian Central Andes, 1825−1914 // Hum. Biol. 1998. — V. 70. — №. 5. — P. 865−887.
  246. Qian Y.P., Qian B.Z., Su B. et al. Multiple origins of Tibetan Y chromosomes // Hum. Genet. 2000. — V. 106. — № 4. — P. 453−454.
  247. Quintana-Murci L., Veitia R., Fellous M. et al. Genetic structure of Mediterranean populations revealed by Y-chromosome haplotype analysis // Am. J. Phys Anthropol. 2004. — V. 121 — P. 157−171.
  248. Reid R. M. Inbreeding in human populations // Methods and Theories of Antro-pological Genetics / Ed. M.H. Crawford, P. H. Workman. Albuquerque: University of New Mexico Press. 1973.-P. 83−116.
  249. Riegler A., Marroni F., Pattaro C. et al. Isolation and marriage patterns in four South Tyrolean villages (Italy) during the nineteenth century // J. Bios. Science. -2008.-V. 40.-P. 787−791.
  250. Rodriguezlarralde A., Formica G., Scapoli C. et al. Microevolution in Perugia -isonymy 1890−1990 // An. Human Biol. 1993. — V. 20. — № 3. — P. 261−274.
  251. Rodriguezlarralde A., Pavesi A., Scapoli C. et al. Isonymy and the genetic-structure of Sicily // J. Biosocial science. 1994. — V. 24. — № 1. — P. 9−24. t
  252. Rodriguezlarralde A., Barrai I., Nesty C. et al. Isonymy and isolation by distance in Germany // Hum. Biol. 1998. — V. 70. — №. 6. — P. 1041−1056.
  253. Rosenberg N., Murata M., Ikeba Y. et al. The frequent 5,10-Methylenetetrahydrofolate Reductase C677T Polymorphism is Associated with a Common Haplotype in Whites, Japanese and Africans // Am. J. Hum. Genet. — 2002.-V. 70.-P. 758−762.
  254. Rudan I, Smolej-Narancic N., Campbell H. et al. Inbreeding and the genetic complexity of human hypertension//Genet. 2003. — V. 163.-P. 1011−1021.
  255. Ruiz-Pesini E., Mishmar D. Brandon M. et al. Effects of purifying and adaptive selection on regional variation in human mtDNA // Science. 2004. — V. 303. -P. 223−226.
  256. Sajantila A., Salem A.H., Sovalainen P. Et al. Parental and maternal DNA lineages reveal a bottleneck in the founding Finnish population // Proc. Nat. Acad. Sci USA. 1996. — V. 93. — P. 12 035−12 039.
  257. Santos C.3 Lima M., Montiel R. et al. Genetic structure and origin of peopling in the Azores uslands (Portugal): the view from mtDNA // Ann. Hum. Genet. — 2003. V. 67. — № 5. — P. 433−456.
  258. Scapoli C., Mamolini E., Carrieri A. et al. Surnames in Western Europe: a com-parision of the subcontinental populations through isonymy // Theor. Popul. Biol. -2007. -71. № 1.-P. 37−48.
  259. Scozzari R., Cruciani F., Malaspina P., Santolamazza P. Differential structuring of Human populations for Homologus X and Y Microsatellite Loci // Am. J. Hum. Genet. 1997. — V. 61. — P. 719−733.
  260. Seielstad M. Asymmetries in the maternal and paternal genetic histories of Colombian populations // Am. J. Hum. Genet. 2000. — V. 67. — P. 1062−1066.
  261. Seielstad M.T., Minch E., Cavalli-Sforza L.L. Genetic evidence for a higher female migration rate in human // Nat. Genet. 1998. — V. 20. — P. 278−280.
  262. Seffield V.C., Stone E.M., Carmi R. Use of isolated inbred human population for identification of disease genes // TIG. 1998. — V. 14. — № 10. — P. 391−396.
  263. Smith M.T., Abade A., Cunha E.M. Genetic structure of the Azores: marriage and inbreeding in Flores // Ann. Hum. Biol. 1992. — V. 19. — № 6. — P. 595−601.
  264. M. Т., Bittles A.H. Genetic structure of the Ards Peninsula, Northern Ireland: evidence from civil registers of marriage 1840−1911 // Hum. Biol. -2002. V. 74. — № 4. — P. 507−524.
  265. Smith M.T., Fletcher-Jones L.J. Thus the Colliers and their wives migration, mate choice and population structure of some County Durham parishes in the mid-nineteenth century // Ann. Hum. Biol. 2003. — V. 30. — № 6. — P. 678−692.
  266. Sharma К. Assortative mating for antropometric traits in parents of Punjabi twins // In. J. Anthropol. 1986. — V. 1. — № 4. — P. 361−367.
  267. Tarskaia L., Gray R., Burkley B. et al. // Genetic Variotion at the Mitochondrial DNA 9-bp Repeat Locus in the Sakha of Siberia // Hum. Biol. 2006. — V. 78. -№ 2.-P. 179−198.
  268. Thompson E.A., Neel J.V. Allelic Disequilibrium and allele frequency distributions as a function of social and demographic history // Am. J. Hum. Genet. -1997. -V. 60.-P. 197−204.
  269. Underhill PA- Passarino G- Lin AA. The phylogeography of Y chromosome binary haplotypes and the origins of modern human populations // Ann. Hum. Genet. 2001.-V. 65. — P.43−62.
  270. Wang S., Lewis С. M., Jakobsson M. et al. Genetic variation and population structure in native Americans // PLoS Genet. 2007. — V. 3. — № 11. — P. 185.
  271. Wallace D.C. Mitochondrial DNA variation in human evolution, degenerative diseases, and aging // Am. J. Hum. Genet. 1995. — V. 57. — P. 201−223.
  272. Weiss K.M. In search of human variation // Genome Research. — 1998. — P. 691−696.
  273. Wright A.F., Carother A.D., Pirastu M. Population choice in mapping genes for complex diseases // Nat. Genet. 1999. — V. 23. — P. 397−404.
  274. Yuasa I- Umetsu K- Ago K. Population genetic studies on nine aboriginal ethnic groups of Taiwan II. Serum protein systems // Anthropol. Sci. 2001. — V. 109. — P. 257−273.
  275. Zei G., Guglielmino C.R., Siri E. et al. Surnames as Neutral alleles: Observations in Sardinia // Hum. Biol. 1983. — V. 55. — № 2. — P. 357−365.
  276. Zerylnick C., Torroni A., Sherman S., Warren S. Normal variation at the myotonic dystrophy locus in global human populations // Am. J. Hum. Genet. 1995. -V. 56.-P. 123−130.
  277. Xue F., Wang Y., Xu S. et al. A spatial analysis of genetic structure of human populations in China reveals distinct difference between maternal and paternal lineages // Eur. J. Hu m. Genet. 2008. — V. 16. — P. 705−7:
Заполнить форму текущей работой

Заказал и сдал!