Право на территориальное самоопределение как элемент конституционного статуса человека и гражданина в Российской Федерации

Актуальность темы

диссертационного исследования.

Одним из важных показателей демократического государства является высокий потенциал индивидуальной свободы, зафиксированной в нормах, посвященных правам и свободам человека и гражданина. Конституция Российской Федерации 12 декабря 1993 г. объявила права и свободы человека высшей ценностью, что для нашей страны весьма знаменательно, поскольку отсчет конституционной истории России датируется началом XX столетия, а специальная глава о правах и свободах, хотя и была включена в тексты советских конституций — СССР и РСФСР, но имела лишь декларативный характер, особенно в части, касавшейся личных прав и свобод человека, в том числе такой их категории, как права на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, права выезда за пределы государства и свободного возвращения граждан. Соответствующие возможности в СССР были наиболее ограничены. Так, реализация права на место жительства в СССР носила разрешительный характер и ставилась в зависимость от прописки. Отказ возвратиться из-за границы квалифицировался как измена Родине, как преступление, влекущее уголовную ответственность и т. д.

Поэтому величайшим завоеванием реформ конца XX в. в России стало конституционное провозглашение прав на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, свободный выезд и беспрепятственное возвращение граждан РФ. Соответственно, актуальны и научные исследования указанных прав на предмет выявления уровня их демократического потенциала, пределов возможных ограничений в соответствии с международными нормами, состояния правозащитной практики. Данные правовые возможности относятся к группе личных прав, их ценность подчеркивается тем, что наравне с такими личными правами, как право на жизнь, личную неприкосновенность, они неразрывно связаны с биосоциальной сущностью человека. С одной стороны, это права, без которых нормальное биологическое развитие индивида невозможно, так как движение — одна из необходимых форм жизнедеятельности. С другой стороны, это возможности реализации деятельности как формы активности, присущей только человеку как существу общественному.

В то же время1 в государственно—организованном обществе значимость данных правовых возможностей неразрывно связана с вопросами государственной идентичности (государственной принадлежности индивида), поэтому соответствующие права являются показателями важнейших квалифицирующих признаков государства как особой универсальной формы политической организации общества.

Конституционное признание Российской Федерацией прав и свобод человека, в частности, прав каждого на свободу передвижения, выбор места пребывания и места жительства, свободный выезд и беспрепятственное возвращение граждан, отражает формирование правовой государственности и развитие демократии в России. Но, как известно, демократизм государства и степень свободы его граждан определяются не столько формальной приверженностью правам человека, сколько возможностью их полноценно осуществлять и эффективно защищать. Переход к демократическому устройству общества в России в конце XX столетия повлек за собой необходимость не только принятия Основного закона, но и изменения всей правовой системы страны, что в свою очередь поставило множество проблем, одна из которых — обеспечение соответствия механизма реализации и защиты прав и свобод человека и гражданина в России принципам правового государства, гражданского общества, закрепленных в Конституции РФ 1993 г. Здесь существует много правовых проблем, требующих научного анализа и определения путей их устранения, что также обуславливает актуальность исследований соответствующих субъективных прав и свобод.

Обеспечение конституционных прав на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, выезда и беспрепятственного возвращения граждан имеет особое значение в условиях заметного уплотнения миграционных потоков, прежде всего производственно-трудового характера. В этом плане вопросы территориального самоопределения личности могут рассматриваться в контексте выстраивания конституционно-правовой парадигмы социально-экономического развития Российской Федерации. Значимость диссертационного исследования заключается в том, что оно выполнено с привлечением новейших материалов по миграции в Краснодарском крае — субъекте Российской Федерации, где масштабы миграционных процессов относятся к числу наиболее крупных в России, на изучении практики которых отрабатывается общефедеральная миграционная политика России.

Степень разработанности темы.

Правовое положение личности в обществе, особенно права и свободы человека и гражданина, были и остаются одной из главных тем исследований. С целью формулирования собственных научных положений и выводов при подготовке диссертационной работы изучались труды, посвященные конституционному статусу человека и гражданина, личным правам, миграционному праву таких известных ученых-юристов, как: С. А. Авакьян, С. С. Алексеев, Н. С. Бондарь, М. В. Баглай, A.A. Безуглов, Н. В. Витрук, Л. Д. Воеводин, Г. А. Гаджиев, Б. Н. Габричидзе, С. А. Глотов, С. И. Глушкова, А. Н. Головастикова, Т. Д. Зражевская, Г. Н. Комкова, O.E. Кутафин, JI.B. Лазарев, А. Н. Лебедев, Ю. И. Лейбо, Е. А. Лукашева, В. О. Лучин, A.B. Малько, Н. И. Матузов, С. Муромцев, B.C. Нерсесянц, Ж. И. Овсепян, Л. П. Рассказов, В. А. Ржевский, И. В. Ростовщиков, Ф. М. Рудинский, Б. А. Страшун, О. И. Тиунов, Б. Н. Топорнин, И. Е. Фарбер, Т. Я. Хабриева, В. Е. Чиркин, В. М. Чхиквадзе, Б. С. Эбзеев и др.

Приоритет прав и свобод человека и гражданина как основной постулат правового государства, необходимость их осмысления в новых условиях послужили причиной углубленного изучения отдельных конституционных прав и свобод: их понятия, содержания, видов, реализации и защиты.

Что касается прав человека и гражданина на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства и прав на выезд и беспрепятственное возвращение граждан, то в контексте системных связей они как комплексное право личности не подвергались исследованию. В правовой науке внимание уделяется в основном анализу каждого из указанных прав в отдельности либо в более узком групповом единстве.

Между тем права на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, свободный выезд и беспрепятственное возвращение граждан, являясь самостоятельными правами, в то же время взаимосвязаны и взаимозависимы. Выявление их системных связей, однородных признаков позволяет глубже проникнуть в юридическую природу личных прав вообще и названного блока прав в частности.

В данной работе проанализированы понятие и содержание права человека и гражданина на территориальное самоопределение, рассмотрены диалектика становления и развития права на территориальное самоопределение, его регулирование в международном и национальном законодательстве, проблемы их реализации и защиты.

Объектом исследования являются общественные отношения, складывающиеся в процессе конституционно-правового регулирования и практики реализации и охраны (защиты) прав на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, свободный выезд и возвращение граждан РФ как однородного блока прав, входящих в более глобальную систему личных прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации и Краснодарском крае как субъекте РФ.

Предмет исследования — нормы конституционного права РФ, международно-правовые нормы и конкретизирующие их нормы законодательства РФ и субъектов РФ (Устава и иного законодательства Краснодарского края).

Цель работы — обоснование права на территориальное самоопределение в Российской Федерации как институционного элемента в системе конституционного статуса личности.

Задачи исследования:

— историко-правовой анализ развития содержания конституционно-правового регулирования прав на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, свободный выезд и беспрепятственное возвращение граждан в России;

— сравнительный анализ соответствующих международных, зарубежных и внутригосударственных правовых норм, регламентирующих правомочия права на территориальное самоопределение человека и гражданина;

— общая характеристика системы прав, составляющих право на территориальное самоопределение как часть личных прав;

— формулирование понятия и юридической природы права на территориальное самоопределение;

— дифференцированный анализ содержания и проблем реализации прав на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, свободный выезд и беспрепятственное возвращение граждан РФ, вынужденных переселенцев, иностранных граждан, лиц без гражданства, беженцев в РФ;

— выявление основных показателей практики нарушений права человека и гражданина на территориальное самоопределение и практики защиты данного права, формулирование предложений по совершенствованию законодательства и правоприменительной деятельности (с акцентированным вниманием к географии Краснодарского края).

Методологическую основу исследования составили философские учения, правовые концепции прошлого и современности. При решении поставленных задач автором были использованы общенаучные и частноправовые методы познания: диалектический, исторический, конкретносоциологический, логический, системный, методы сравнительно-правового и функционального анализов и др. Применение различных методов и научных достижений в их сочетании позволили осмыслить и раскрыть предмет диссертации в обобщающих закономерностях, решить поставленные автором задачи и достичь обозначенных целей.

Научная новизна диссертации определяется тем, что в науке конституционного права это первое комплексное исследование права человека и гражданина на территориальное самоопределение как сложносоставного субъективного права, а также первое исследование теоретических и практических проблем реализации и защиты составляющих его прав в контексте общих показателей, а также дифференцированно, применительно к различным состояниям государственной идентичности: статусам гражданина, иностранца, апатрида, беженца и вынужденного переселенца.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Права на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, выезд и возвращение граждан характеризуют в своей совокупности меру свободы лица в пространственно-географическом перемещении и избрании для себя такой социально-территориальной среды пребывания, которая в рамках его конкретных субъективных представлений, интересов и целей является наиболее оптимальной и комфортной для полноценной самореализации. Соответствующие права должны оцениваться в своем системном единстве в контексте самоопределения личности, что предполагает необходимость их соотнесения с такой юридической категорией, как «право на самоопределение».

2. В юридической науке право на самоопределение традиционно рассматривается главным образом с позиции международного права и связывается с содержанием правового статуса такого субъекта, как народ (нация). Международное право не оперирует термином «территориальное самоопределение», но нормативное содержание права народа (а также иных социальных общностей) на самоопределение включает в себя, и территориальный аспект, поскольку народ политически самоопределяется всегда на какой-либо конкретной территории. Территориальная составляющая выступает необходимым элементом нормативного содержания права на самоопределение применительно к социальным общностям, что предполагает участие индивидов в принятии решений о коллективном самоопределении. Поэтому юридически допустимо считать, что территориальный аспект входит также и в состав субъективного права на самоопределение каждой конкретной личности.

3. Автору представляется обоснованным понимание социально-юридической природы права на территориальное самоопределение на основе выявления в его содержании как коллективных, так и индивидуальных начал. Соответственно, возможно обоснование права на территориальное самоопределение как элемента конституционного статуса личности, что предполагает необходимость выявления места и роли данного права в общей системе конституционного регулирования правового положения человека и гражданина.

4. В действующей Конституции РФ право на территориальное самоопределение формализовано в виде совокупности взаимосвязанных возможностей (конституционных правомочий). Объект этих конституционно-правовых возможностей един, и он сводится к социально-территориальной мобильности человека, территориальным перемещениям, выбору сферы территориально-пространственной самоидентификации и реализации свободы личности, определения территории постоянного или временного нахождения. Это позволяет объединить их в комплексное сложносоставное субъективное право на территориальное самоопределение, содержание которого составляют: право на свободу передвижения, право на выбор места пребывания, право на выбор места жительства, право на выезд, право на возвращение граждан РФ, а также временно и постоянно проживающих иностранных граждан при соблюдении последними требований внутреннего и законодательства, установленных в соответствии с международными обязательствами государства. Право на возвращение признается не только за гражданами РФ, но и за временно и постоянно проживающими иностранными гражданами. Поэтому сложносоставное право на территориальное самоопределение предлагается именовать правом человека и гражданина.

5. Правомочия, составляющие нормативное содержание права человека и гражданина на территориальное самоопределение, по их юридической природе относятся к категории личных прав и свобод, обладают всеми признаками данной группы прав, что позволяет квалифицировать и само право на территориальное самоопределение как личноеоно входит в самостоятельную подсистему, специфический блок в составе личных прав. К признакам этого права, как и иных личных прав, относятся: субъективный, индивидуальный характер, наиболее высокий потенциал естественной свободы, прирожденный, неотъемлемый характер, связь с биологической природой человека.

6. В силу естественной природы прав и свобод человека и уведомительного характера регистрационного учета граждан по месту пребывания и жительства данный институт не является условием реализации ни прав на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, ни других прав и свобод человека. Но анализ правовых актов и обязательный характер регистрации дает основания для вывода, что законодатель квалифицирует данный институт как необходимое условие реализации прав на выбор места пребывания и жительства. Указанный факт привел к появлению не связанного с регистрационным учетом понятия «место фактического проживания», которое не урегулировано федеральным законом. По мнению автора, введение данного термина в понятийный аппарат федерального закона нецелесообразно, так как не решает проблему двойственного характера регистрационного учета.

7. По своему конституционному содержанию право на территориальное самоопределение исключает возможность применения разрешительного режима пребывания гражданина на территории, не имеющей публично обусловленного особого статуса, а также не связанного с применением административного воздействия и юридической ответственности принуждения гражданина к пребыванию в том или ином месте. С этих позиций следует критически оценить встречающуюся в научной литературе квалификацию прав, связанных с пространственным перемещением, как «свободу передвижения и поселения». Термин «поселение» берет свои истоки в истории советского периода, где под ним понималось принудительное водворение на жительство в отдаленном месте в наказание. В историческом контексте его значения термин «поселение» отрицает сущность не только прав на свободу передвижения и выбор места пребывания и жительства, но и выезда и возвращения и не имеет конституционного обоснования. Таким образом, указанный термин неадекватен юридическому существу права на территориальное самоопределение, а потому его использование не способствует повышению конституционно-правовой культуры аппарата публичной власти и может дезориентировать правоприменительную практику.

8. Проживание по месту пребывания не всегда может быть связано с наличием жилого помещения, поэтому считаем необходимым внести изменения в абзац второй статьи 2 Закона РФ от 25 июня 1993 г. «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» и изложить его в следующей редакции: «место пребывания — гостиница, санаторий, дом отдыха, пансионат, кемпинг, туристская база, больница, другое подобное учреждение, жилое помещение, не являющееся местом жительства гражданина, а также иное помещение, учреждение или организация, в которых гражданин Российской Федерации находится и (или) по адресу нахождения которых гражданин Российской Федерации подлежит постановке на учет в порядке, установленном Постановлением Правительства РФ».

9. Право человека и гражданина на территориальное самоопределение как и входящие в его состав правомочия являются важнейшими элементами конституционного статуса личности, осуществление которых обеспечивает реализацию других прав и свобод человека и гражданина. В силу того что проживание по месту пребывания может носить постоянный характер, предлагается ст. 9 Федерального закона от 15. августа 1996 г. «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» изложить в следующей редакции: «Для оформления паспорта гражданин Российской Федерации в заявлении установленного образца должен указать свои фамилию, имя, отчество (в том числе ранее имевшиеся), пол, дату и место рождения, место жительства или место пребывания.».

10. Анализ правоприменительной деятельности общественных и государственных органов показал существование проблемы конкуренции уведомительных и разрешительных начал при реализации права человека и гражданина на территориальное самоопределение, что требует внесения изменений в законодательство. Согласно Федеральному закону от 18 июля 2006 г. по отношению к правам и свободам миграционный учет носит уведомительный характер, но его обязательная процедура и возможность административного наказания за нарушение правил миграционного учета в виде депортации придает этой норме разрешительный характер, что дает основания для ограничения реализации права на территориальное самоопределение решением судебных органов. По мнению автора, ст. 18.8 Кодекса РФ об административных правонарушениях следует дополнить уточнением, что в случаях рассмотрения в судах общей юрисдикции дел, связанных с отказом должностных лиц в регистрации по месту пребывания или жительства иностранного гражданина, депортация за нарушение правил миграционного учета может применяться только после вынесения решения суда о правомерности отказа.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что выводы и положения, сформулированные в процессе исследования, расширяют общетеоретические знания в области прав и свобод человека и гражданина, их исторического становления, международного и национального регулирования, понятия и содержания, механизмов реализации и защиты.

Кроме того, введение в научный оборот определения «право человека и гражданина на территориальное самоопределение» позволяет сформулировать новый понятийный аппарат, который может послужить важным методологическим ориентиром при сущностной характеристике прав на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, выезда и беспрепятственного возвращения граждан как составляющих комплексное право человека и гражданина на территориальное самоопределение.

Практическая значимость работы определяется тем, что полученные в ходе исследования выводы могут быть применены в правотворческой деятельности органов государственной власти при разработке нормативных правовых актов, регламентирующих реализацию права на территориальное самоопределение.

Материалы диссертационного исследования могут также найти применение при преподавании конституционного права и спецкурсов, изучающих права и свободы человека и гражданина.

Представляет практический интерес и проведенное в диссертации исследование проблем реализации и механизмов защиты прав на территориальное самоопределение, в рамках которого была изучена практика деятельности Конституционного Суда РФ, судов общей юрисдикции, в частности, Краснодарского краевого суда, деятельность Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации и Уполномоченного по правам человека в Краснодарском крае, полномочия органов прокуратуры.

Апробация результатов исследования.

По теме диссертационного исследования опубликовано 7 работ. Основные положения докладывались на заседаниях кафедры конституционного и муниципального права Кубанского государственного университета. Ряд выводов используется в процессе преподавания учебных курсов «Конституционное право Российской Федерации», «Права человека», «Конституционный контроль в Российской Федерации». Материалы диссертации докладывались на научно-практических конференциях и семинарах: Всероссийской научно-практической конференции «Модернизация российской государственности начала XXI столетия» (Ростов-на-Дону, 22−23 октября 2004 г.) — Международной научно-практической конференции «Современное российской общество: актуальные проблемы борьбы с преступностью» (Нальчик, 7 мая 2007 г.).

Структура диссертации состоит из введения, трех глав, включающих семь параграфов, заключения и списка использованных нормативных актов, судебной практики и научных источников.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Права на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, свободный выезд и беспрепятственное возвращение граждан как правомочия права на территориальное самоопределение, будучи в числе фундаментальных прав и свобод человека, на протяжении столетий в России законодательно не признавались. Стремление человека свободно передвигаться систематически подвергалось попранию со стороны государства как в период самодержавия, так и в эпоху советского тоталитаризма, что свойственно антидемократическим режимам. Данные права впервые получили законодательное закрепление и перспективы полноценной реализации в России лишь с началом демократических реформ в 1991 г.

В Конституции РФ 1993 г. данные права закреплены в виде самостоятельных правовых возможностей, и в то же время взаимосвязанных и взаимозависимых прав, объект которых един и сводится к социально-территориальной мобильности человека, территориальным перемещениям, выбору сферы территориально-пространственной самоидентификации и реализации свободы личности. Это позволяет права на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, выезд и возвращение граждан рассматривать в системном единстве и объединить их в комплексное сложносоставное субъективное право на территориальное самоопределение.

Право на территориальное самоопределение может быть определено как естественно возникающая, конституционно закрепленная и гарантированная государством возможность человека, законно находящегося на территории страны, беспрепятственно перемещаться и выбирать место своего постоянного или временного проживания, оставлять пределы страны и возможность гражданина беспрепятственно вернуться в страну своей гражданской принадлежности.

Право человека и гражданина на территориальное самоопределение относится к группе личных прав и отвечает всем их признакам. Важность его подчеркивается и тем фактором, что оно является показателем биосоциальной сущности человека. Помимо своего непосредственного значения для личности, оно одновременно выступает важнейшим элементом конституционного статуса человека и гражданина, гарантией реализации целого ряда прав и свобод граждан в сфере личной свободы, гражданских, жилищных, трудовых и иных правоотношений.

Реализация таких правомочий права на территориальное самоопределение, как права на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, проходит стадии общего состояния, обладания и использования, причем стадии обладания и использования неотделимы друг от друга. В механизме реализации прав на выезд и возвращение стадии обладания и использования нужно рассматривать отдельно.

Обеспечение правомочий права на территориальное самоопределение внутри страны со стороны государства должно в первую очередь выражаться в ее соблюдении и недопущении незаконных ограничений. Требование закона о том, что регистрация граждан по месту пребывания и жительства должна носить исключительно уведомительный, а не разрешительный характер, сегодня еще не обрело повсеместного практического воплощения в России. Причиной этого послужил обязательный характер регистрационного учета. И хотя согласно законодательству регистрация по месту пребывания и жительства по отношению к правам и свободам носит уведомительный характер, а по отношению к исполнению обязанностей — обязательный характер, анализ законодательства и правоприменительной практики показывает, что регистрация является обязательным условием реализации не только права человека и гражданина на территориальное самоопределение, но и других прав и свобод личности.

Но помимо этого есть и реальности, требующие совершенствования законодательства в области свободы передвижения. Дальневосточные регионы России переполнены выходцами из Китая и Северной Кореи. Северная Осетия — Алания и Ингушетия приняли огромное количество лиц всех национальностей, которые покинули Чечню. Сложная демографическая ситуация сложилась в Краснодарском и Ставропольском краях. Не прекращаются миграционные потоки в столицу Российской Федерации г. Москву. Но эти регионы не в состоянии принять на жительство всех желающих.

В рамках Международной конференции, посвященной пятидесятилетию Всеобщей декларации прав человека, рассматривалась проблема исследования прав и положения беженцев из дальнего и ближнего зарубежья. Заместитель председателя Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор С. Н. Бабурин в своем выступлении по этому поводу отметил: «Массовые перемещения населения, не урегулированные должным образом, не только являются фактором, способствующим социальной напряженности, но и могут нанести серьезный ущерб политическим и экономическим преобразованиям в стране. Положение осложняется отсутствием в России необходимой законодательной базы для разрешения данной проблемы. Следует отметить необходимость приведения регламентирующих миграционные процессы законодательных и нормативных актов, принятых в субъектах Федерации, в соответствие с федеральным законодательством, в первую очередь с точки зрения соблюдения прав граждан России на свободу передвижения, выбор места пребывания и места жительства в пределах Российской Федерации"1.

Иностранным гражданам в соответствии со ст. 27 Конституции РФ 1993 г. также предоставлено право на территориальное самоопределение, но.

1 Материалы Международной конференции, посвященной 50-ти летию Всеобщей декларации прав человека // Государство и право. 2000. № 3. С. 46. объем правомочий зависит от режима пребывания на территории РФ. Так, временно пребывающие иностранные граждане не имеют право на выбор места жительства, на том основании, что Федеральный закон от 18 июля 2006 г. «О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства» не предусматривает возможность регистрации данной категории иностранных граждан на территории страны, тем самым миграционный учет в данном случае выступает правоустанавливающим фактом, что противоречит ч. 1 ст. 27 Конституции РФ.

Временно проживающие иностранные граждане обладают всеми правомочиями права на территориальное самоопределение, но законодательство реализацию права на выбор места пребывания и жительства ставит в зависимость от усмотрения субъекта, в котором иностранец получил разрешение на временное проживание, что также противоречит конституционному смыслу прав на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства.

Еще одной проблемой реализации права человека и гражданина является такая мера административного законодательства, как выдворение за пределы страны вследствие нарушения миграционного учета иностранными гражданами. Уполномоченный по правам человека в докладе 2006 г. отметил, что данная мера применяется органами государственной власти часто необоснованно. Анализ законодательства подтверждает данный факт. Миграционный учет иностранных граждан носит уведомительный характер по отношению к правам и свободам, следовательно, возникновение прав не должно ставиться в зависимость от регистрации, в случае нарушения иностранец вправе обратиться в суд, но судебные органы могут применить такую меру наказания, как административное выдворение, на основании нарушения правил миграционного учета.

Целесообразно установить дополнительные возможности судебной защиты нарушенных прав человека, на уровне субъекта посредством обращения в конституционный (уставной) суд субъекта РФ. Система органов государственной власти РФ, основанная на принципе разделения властей, не оставляет сомнений в необходимости конституционной юстиции не только в лице Конституционного Суда РФ, но и конституционных (уставных) судов субъектов Федерации. Интенсивность регионального и локального нормотворчества, поток индивидуальных жалоб подтверждает потребность в разумной децентрализации конституционного контроля в РФ.

Несмотря на, сложившиеся возражения в правовой науке относительно осуществления нормоконтроля судами общей юрисдикции, эффективность их работы нельзя недооценивать, так как их деятельность существенно дополняет право граждан на судебную защиту. Кроме того, здесь неоспорима важная роль органов прокуратуры.

Только последовательное решение рассматриваемых проблем может привести к полноценному осуществлению права человека и гражданина на территориальное самоопределение в Российской Федерации.