Политическая аксиология: система политических ценностей

В результате изучения материала данной главы студент будет:

знать

• • отличия ценностей от потребностей;
• • базовые политические ценности (безопасность, справедливость, свобода) и их составляющие;

уметь

• • объяснять отличия ценностей от потребностей;
• • применять составляющие базовых политических ценностей для построения собственных суждений при изучении различных процессов и явлений;

владеть

• • основным терминологическим аппаратом в области политической философии;
• • способностью формулировать на основе приобретенных знаний собственные суждения и аргументы по определенным проблемам.

Аксиология — философское учение о ценностях, под которыми понимаются регуляторы поведения, определяющие шкалу оценок, на которой принимаются решения, формулируются цели, предпочтения.

Ценности иногда отождествляются или путаются с потребностями (нуждами, needs) — дисбалансом индивида или группы с окружающей средой, ощущаемым и переживаемым как дискомфорт, когда чего-то не хватает или от чего-то излишнего надо избавиться. В отличие от потребностей ценности — идеальные образы желаемого должного, определяющие направление, вектор стремлений. Даже если стремление направлено к материальному предмету, вещи, сама эта вещь выступает в качестве образа желаемого должного. Поэтому ценности могут носить как вполне «материальный» характер (еда, одежда, деньги, друг, работа, дом), так и быть нагруженными уже более высокими смыслами (семья, дети, Родина), даже выражать представление о трансцендентных идеалах (добро, красота, истина, свобода).

В качестве базовых политических ценностей выступают безопасность, справедливость и свобода.

Безопасность

К базовым политическим ценностям прежде всего относится безопасность. Эта ценность важна не только в политическом плане — с ней связан сам факт образования общества, поскольку в основе образования обществ, групп самого различного уровня лежит именно стремление к преодолению угрозы физическому существованию, прочих страхов и неопределенностей довольно широкого плана, к менее опасному обеспечению питания, продолжению рода и другим жизненным ресурсам. Безопасность имеет витальное значение — животные тоже образуют стаи, другие «сообщества», потому что вместе легче выжить, отбиться от врагов, обеспечить пищу, продолжить род.

Политическая безопасность связана с профилактикой и отражением как внешних угроз (военных, экономических, информационных), так и внутренних. В этой связи можно различать виды безопасности: военная; экономическая; эпидемическая; экологическая; продовольственная; от природных и техногенных катастроф; информационная. Существует тенденция втягивания в круг проблем политической безопасности все большего круга проблем и вопросов: преступность; безопасность на дорогах; медицина, здравоохранение; финансы и собственность; безработица; пищевая безопасность; общественная мораль; чувства верующих; сексуальная ориентация. Все они рассматриваются не просто в качестве возможных текущих вопросов, а именно в качестве угроз безопасности и процветанию. Это свидетельствует о политической привлекательности безопасности, ее потенциале в обеспечении легитимности. Это обстоятельство широко используется в политической практике. Общеизвестны и практики игры на этой ценности, формирование образа внешнего или внутреннего врага, некоей опасности, перед лицом которой обществу следует сплотиться вокруг мудрого руководства. Подобное манипулирование, а то и хорроризация общества давно и успешно освоены политическими элитами. В такой ситуации обществом легче манипулировать: обеспечить мобилизацию и сплочение перед лицом опасности легче, чем на конструктивной позитивной основе.

В связи с этим все большее внимание вызывает феномен хоррора и практики хорроризации. Слово «хоррор» (от английского honor — страх, ужас) в современном обыденном и публицистическом дискурсе обычно связывается со специфическим жанром современной массовой литературы и кино. Однако некоторые политические практики, связанные с формированием состояния ощущения сиюминутного или постоянного страха и ужаса, ожидания чего-либо пугающего, придают хоррору широкое значение. Если рассматривать хоррор как состояние запуганности, то он может рассматриваться как политико-социальное явление, производное от террора. А если рассматривать его как какие-либо меры, характеризующиеся применением опасных и страшных для жизни людей действий, то хоррор можно считать частью террора, сопутствующей его реализации, его средством, а то и целью. Однако хоррор необязательно есть следствие или результат прямого террора. Он может быть связан с угрозами стихийных бедствий, мистическим ужасом перед загадочными и непонятными явлениями, социальным хаосом.

Чувство страха присуще людям во все времена. Поэтому можно утверждать, что пока в жизни людей существует политика, в ней всегда также будет место для страха, а значит, для хоррора. Несомненно, образы страхов меняются на протяжении истории. Так, страхи современных людей и людей, живших 300 лет назад, совершенно различаются. Но существовавший во все времена экзистенциальный страх, т. е. страх за сохранность своей жизни, является самым сильным. Именно такой страх, как правило, заставляет людей бояться террора, который может поставить под угрозу их жизни. Экзистенциальный страх можно отнести к типу массовых страхов, т. е. страхов, которые могут разделять большие группы, общество, все человечество. Поэтому манипулирование такими страхами посредством террора и насилия становится особенно влиятельным и опасным в современном обществе, характеризующемся, во-первых, установкой на благополучие, а во-вторых, огромным количеством информации, доступной сегодня людям.

В жизни современного общества играют важную роль не только существующие проблемы, но и непосредственно угрозы или «глобальные риски», такие как экология, демография и миграции, нехватка энергии, продовольственные, финансовые кризисы, эпидемии, наркомания, терроризм и пр. Суть этих глобальных рисков — не сама катастрофа, а скорее ожидание катастрофы, которая может наступить в будущем и которую необходимо предотвратить, а само ожидание глобальных катастроф — это мощный мобилизующий фактор. У. Бек назвал современное общество обществом риска, которое характеризуется искусственно создаваемыми страхами и неуверенностью в будущем. Люди в таком обществе не могут быть уверены, что завтра не случится ядерная война или не произойдет какая-либо другая катастрофа. Эта концепция довольно хорошо отражает характер современного общества.

Несомненно, самыми сильными и опасными угрозами до сих пор являются угрозы экзистенциальные — они вызывают у людей наибольший страх. Слишком частые случаи воплощения таких угроз в жизнь и постоянное муссирование связанных с ними тем в средствах массовой информации и на бытовом уровне поощряют развитие общества хоррора. Иногда это становится целенаправленной политикой хорроризации общества, что существенно облегчает манипулирование им. Чувства страха и ужаса у людей являются одними из самых сильных чувств. Человек, подвергшийся чувству страха, становится менее опасным противником и более легко подвергается различного рода манипуляциям. Неведение и бессилие, вместе взятые, заставляют нас чувствовать себя униженными, лишенными чувства собственного достоинства, незначимыми и брошенными на произвол судьбы, всего лишь пешками в чьей-то игре. Такое мнение усиливает страх беспомощности и безнадежности, а заинтересованных в запугивании общества социальных сил достаточно много.

Хорроризация может быть выгодна и власти: на фоне многочисленных угроз обществу власть может выступить как сила, способная защитить от них граждан. Так, по мнению 3. Баумана, и тоталитарному, и демократическому режимам необходимо, чтобы граждане боялись чего-то, что превосходит их способность к самозащите. Таким образом, власть может продемонстрировать собственную актуальность и значимость в деле защиты граждан от того самого «чего-то». Для достижения этих целей используются средства коммуникации, другие социально-культурные технологии и практики, и если они действительно используются властью с этой целью, то можно говорить о целенаправленной политике запугивания общества.

Ярким примером такой технологии является нашумевший и до сих пор пользующийся вниманием в сети фильм «Дух времени» (Zeitgeist), который интересен тем, что в нем не только показываются технологии создания «общества хоррора», но при этом и он сам вписывается в стратегию нагнетания страха у общества. В фильме детально, с хорошим знанием дела демонстрируется, как могут использоваться такие средства, как религия, террор, экономика, средства коммуникации, для создания запуганного и подвластного общества, которым можно манипулировать, что при целенаправленном использовании этих средств манипуляторами у общества не остается шансов для самостоятельности. Оказывая угнетающее и пугающее воздействие на людей, фильм сам является технологией создания «общества хоррора» .

Запуганное общество разобщено, в нем образуется атмосфера общего недоверия, апелляции к власти, «сильной руке», которая нередко для собственного утверждения стимулирует эскалацию страхов и подозрительности. Разрушение социальных связей порождает неуверенность, страх, нетерпимость. И чем слабее государственная власть, тем более склонна она к активизации борьбы с «врагами», созданию образа врага — как внешнего, так и внутреннего. Часто государство в таком обществе демонстрирует свою силу посредством дополнительного усиления борьбы с «преступностью», «врагами» .