Позитивное движение в уголовном праве. 
Теория новой социальной защиты

Научное направление, базирующееся на признании социальных и биологических (антропологических) детерминант преступности и отражающее применение позитивного (экспериментального) метода в изучении (с помощью данных юриспруденции, антропологии, психиатрии, психологии, педагогики, социологии и других наук, изучающих человека и общество) криминальных явлений, личности преступника как биосоциального существа, воздействия на него наказания и иных мер, порой называют позитивной (позитивистской) школой уголовного права¹. Представители позитивного движения в уголовном праве, которое возникло в конце XIX в. (Чезаре Ломброзо, Рафаэль Гарофало, Энрико Ферри, Габриэль де Тард (1843—1904)^[1][2], Ж. ван Гамель (1842—1917)^[3], Франц фон Лист, Адольф Принс и др.), выделяли, как правило, два направления развития уголовного права: классическое и позитивное. В рамках последнего рассматривались различные проявления теории социальной защиты. Идеи позитивного (социолого-биологического) направления получили развитие и в работах российских ученых: Михаила Николаевича Гернета (1874—1953)^[4], Сергея Константиновича Гогеля (1863—1933)^[5], Дмитрия Андреевича Дриля, Александра Александровича Жижиленко (1873—1930)^[6], Андрея Антоновича Пионтковского (1862—1915)^[7], Ивана Яковлевича Фойницкого и других авторов.

Середина XX в. знаменуется рождением новых идей в уголовной политике. Французский ученый Марк Апсель (1902—1990) попытался разработать теорию новой социальной защиты, в основу которой легли суждения о дальнейшей гуманизации наказаний, неопределенности приговоров, ресоциализации осужденного лица (помощь ему в адаптации в социальной среде после отбытия наказания).

В последнее время отечественные и зарубежные ученые, политики и правоприменители все чаще обращают внимание на необходимость расширения нерепрессивных мер воздействия в отношении определенных категорий лиц, совершивших преступления; на важность стимулирования социально-позитивного поведения этих лиц; на целесообразность большего углубления процесса дифференциации уголовно-правовых мер противодействия преступности. Однако российское уголовное законодательство не перестают сотрясать изменения, направленные на антидифференциацию уголовно-правовых мер воздействия. Речь идет об исключении из УК РФ неоднократности преступного поведения как признака, отягчающего наказание совершившего преступление лица, о частичном упразднении института рецидива преступного поведения и суживании пределов уголовной ответственности несовершеннолетних лиц, о декриминализации причинения по неосторожности вреда здоровью человека средней тяжести и т. д.^[8]

Некоторые авторы оправдывали данные изменения надобностью следования классическим канонам уголовного права, важностью недопущения крена в сторону идей позитивного направления.

Думается, что идеи, получившие достаточное научное обоснование в теории уголовного права и, тем более, успешно прошедшие в свое время испытание законодательством и практикой его применения, нужно учитывать и по возможности использовать в современном законодательстве и правоприменительной деятельности. На сколько шагов вперед в противостоянии преступности могут подвигнуть современное общество идеи позитивной школы уголовного права, ровно столько шагов необходимо сделать навстречу этим идеям. Не исключено, что данные шаги в какой-то мере явятся отступлением от классических положений уголовного права. Однако это отступление будет равным «силе противодействия движению», направленному к эффективному противостоянию преступности. Закон Архимеда справедлив, видимо, не только для жидкостей и газов, но и для выявления закономерностей, развития положений уголовно-правовой среды.

Многие из таких положений в рассмотренных школах уголовного права переплелись и соединились в современном мире. Они учитываются исследователями, законодателями и правоприменителями в том же или несколько измененном виде. Однако в основе уголовно-правовой политики любого развитого демократического государства (общества) по-прежнему находятся наиболее важные положения, выработанные главным образом просветительно-гуманистическим направлением и классической школой уголовного права. Получили они выражение и в принципах российского уголовного права.

• [1] См.: Медведева И. Т. Позитивная школа уголовного права: идеи и их отражение в законодательстве России: дис… каид. юрид. наук. Рязань, 2001. С. 10—11; Ферри Э. Уголовная социология / сост. и предисл. В. С. Овчинского. М.: ИНФРА-М, 2005. С. VII—VIII, 51 и след.
• [2] Французский юрист, психолог и социолог. Служил секретарем помощника судьи, заместителем судьи, судебным следователем в Сарлате. Был директором службы юридической статистики приМинистерстве юстиции в Париже. Преподавал в Свободном колледже социальных наук, в Коллежде Франс. Разработал социально-психологическую теорию социализации личности. Известен сочинениями о сравнительной преступности, философии наказания. Сформировал основы междисциплинарного подхода к изучению преступности. Он противник суда присяжных за его слабость и безграничную снисходительность. Функции суда, по его мнению, должны быть переданы специалистам, изучавшим физиологию, психологию, социологию и знакомым с жизнью и бытом осужденных.
• [3] Голландский криминалист. Выступал против таких понятий в уголовном праве как «вменяемость», «наказание», «преступление». Но инициативе Ф. фон Листа, А. Принса и Ж. ваи Гамелябольшинство ученых, ассоциирующих себя с социологической школой уголовного права и имеющихобщий взгляд на причины преступности и преступного поведения, в 1889 г. объединились в Международный союз криминалистов.
• [4] Российский юрист. Преподавал в Московском университете. Известны его сочинения о детоубийстве, борьбе с преступлением в связи с эволюцией общества, моральной статистике, об историицарской тюрьмы.
• [5] 3 Российский юрист, потомок французского дворянского рода, переселившегося в Россию приЕкатерине II. Вел научную деятельность, преподавал в СПб. университете, Психоневрологическоминституте, Частном Петроградском университете, Киевском коммерческом институте. Состоялпа государственной службе, где занимался вопросами судебной деятельности и тюрем, был помощником статс-секретаря Государственного Совета по законодательным вопросам. С 1920 г. в эмиграции, занимался научно-педагогической деятельностью в Константинополе, Праге, Берлине. Известентрудами по теории исполнения наказания, уголовного права и процесса, криминологии.
• [6] Российский юрист. Преподавал в Александровском лицее, СПб. университете. Изучал вопросы, связанные с подлогом документов, а также нищенством, бродяжничеством, алкоголизмом сквозьпризму преступности. В большей мере исследовал проблемы уголовного наказания и освобожденияот наказания.
• [7] Российский юрист. Преподавал в Демидовском юридическом лицее, в Казанском университете. Состоял профессором уголовного права и судопроизводства в указанных учебных заведениях. Изучал вопросы давности в уголовном праве. В большей мере исследовал проблемы уголовно-правового воздействия на преступника: условного осуждения и условного освобождения от наказания. Егосын — Пионтковский Андрей Андреевич (1898—1973) — советский юрист, специалист в сфере уголовного права, известен также по работам в области философии, общей теории права, методологииюридической науки. Один из авторов и редакторов Курса советского уголовного права в шести томах[М.: Наука, 1970]. Преподавал в Туркестанском и Московском университетах, Московском юридическом институте, во Всероссийском институте криминалистики, в Институте государства и праваАкадемии наук СССР. В 1946—1951 гг. — член Верховного Суда СССР.
• [8] Данные законодательные изменения во многом связаны с Федеральным законом от 08.12.2003№ 162-ФЗ. Указанный закон в целом продвинул общество на шаг вперед к сокращению применения реальных репрессивных мер, к либерализации и гуманизации законодательства в отношении преступников, и одновременно отодвинул общество на два шага назад от эффективного нротиводсйствиияпреступности, от гуманизации закона в отношении жертв преступлений и правопослушных граждан. Нововведения по сути подменили необходимость индивидуального подхода к правонарушителю в связис применением к нему положений УК РФ ослаблением уголовного закона, устранили некоторые важныерычаги дифференциации и индивидуализации ответственности, в значительной мере ослабили воспитательную и превентивную функции уголовного законодательства и государства. У многих исследователей и правоприменителей сложилось такое впечатление, что официальная, регистрируемая криминализация общества оставила свои позиции фактической, скрытой его криминализации. Вторая гораздоопаснее первой, поскольку ведет к неуклонному снижению морально-нравственного уровня населенияРоссии, к криминальной вседозволенности, к утрате государственного контроля над преступностью.