Философия Брентано и его школы

Философия Брентано

Происходивший из семьи, хорошо известной любому историку немецкой культуры, Франц (Клеменс Гонорат Герман) Брентано (1838−1917) начал свою философскую карьеру в Вюрцбургском католическом университете с защиты и публикации диссертации «О множественности значения сущего у Аристотеля» (1862) и габилитационной диссертации «Психология Аристотеля в свете сто учения о nous poetikos» (1867). Расхождения с католической церковью в связи со вновь введенным догматами приводят Брентано в Венский университет, где публикуется его самая известная книга «Психология с эмпирической точки зрения» (1874). Источниками его философии были, с одной стороны, средневековая перипатетическая философия, а с другой — философия английского эмпиризма XIX в., в особенности учения Джона Стюарта Милля и Герберта Спенсера. Содной стороны, Брентано — католический философ, отказавшийся признавать некоторые догмы своей религии, но не оставивший попыток создать философию религии. С другой стороны, Брентано — один из создателей современной научной психологии, активный участник споров об интроспекции и бессознательном, постоянно обсуждавший темы, предложенные вполне атеистически настроенными британскими эмпириками.

Вместе со своими коллегами по международной психологической ассоциации Брентано отвергает самонаблюдение, или интроспекцию, как основной метод донаучной психологии, но, в отличие от большинства из них, не присоединяется и к натуралистическому истолкованию сознания. Вслед за своими непосредственными предшественниками в построении психологических и философских теорий, Брентано разделяет феномены на психические и физические. «Примером психического феномена служит любое представление, возникшее через ощущение или фантазию; иод представлением я понимаю здесь не то, что представляется, по акт представления» [Брентано 1996, с. 24]. Основным свойством психических феноменов Брентано считает интенциональность: «Всякий психический феномен характеризуется посредством того, что средневековые схоласты называли интенциональным (или же ментальным) внутренним существованием предмета, и что мы, хотя и в несколько двусмысленных выражениях, назвали бы отношением к содержанию, направленностью на объект (под которым здесь не должна пониматься реальность), или имманентной предметностью» [Там же, с. 33]. Интенциональное существование психических феноменов предполагает, что они содержат в себе нечто в качестве своего предмета. Говорить о действительном существовании можно только в отношении психических феноменов. «Только они — феномены, которым, наряду с интенциональным, присуще также и действительное существование. Познание, радость, желание существуют действительно; цвет, звук, тепло — лишь феноменально и интенционалыю» [Там же, с. 36]. Утверждение лишь о феноменальном и интенциональном внутреннем существовании цвета, звука и тепла отнюдь не означает, что они не могут существовать, не будучи нам представлены; в действительности, здесь говорится лишь о том, что представленное доступно для нас лишь благодаря акту представления. Одним словом, «„мышление“ тождественно с выражением „нечто иметь предметом“» [Там же, с. 136], каждый психический акт интенционалсн, т. е. направлен на объект, каковой можно рассматривать как физический феномен, данный нам только в акте представления, но существующий самостоятельно. Теория психических и физических феноменов в том виде, как она представлена в философии Брентано, становится достаточным основанием для развития теории сознания, обходящейся без превращения мышления, сознания или разума в субстанцию.

Поскольку «в конечном итоге, в науке следует опираться на то, что является очевидным» [Брентано 1971, с. 6441, научная психология и научная философия могут опираться на самоочевидность внутреннего восприятия, известную уже Декарту. Но она сама по себе проблематична. Ведь психический акт представлен нам лишь «на полях» представляемого им предмета. «Будучи предметом сопровождающего его внутреннего знания, психический акт помимо своей направленности на первичный объект содержит и себя самого — в качестве представляемого и познаваемого — во всей своей полноте» [Брентано 1996, с. 78]. Только косвенным образом способны мы представлять самих себя, тогда как предметы представляются нами прямо, наше сознание обращено на них, а не на нас самих. «Косвенным способом мы представляем самих себя как объекты отрицающие, любящие, ненавидящие, при том очевидно и то, что многообразен и сам этот косвенный способ представления» [Там же, с. 138]. Кажется, будто мы приходим к необходимости бесконечного усложнения психических феноменов, когда оказывается совершенно необходимым представить акт представления при помощи еще одного акта представления и т. д. В действительности же мы схватываем предмет первичным образом, а акт представления — вторичным, но в воспоминании об уже совершившемся акте представления именно этот акт воспринимается первично, а акт воспоминания — вторично, косвенно, «на полях». Отсюда следует необходимость подробного и тщательного описания актов воспоминания, обращающее к исследованию проблемы времени.

Брентано разделяет психические феномены на три класса:

• 1) представления, включающие в себя конкретно-наглядные представления и лишенные наглядности понятия;
• 2) суждения, в которых к представлению добавляется «другое интенциональное отношение к представляемому предмету — отношение признания или непризнания» [Брентано 2000, с. 50];
• 3) эмоции «в самом широком смысле слова — от элементарнейшей приязни или отвращения при одной мысли о чем-то до основанных на убеждениях радости и скорби, и сложнейших феноменах выбора цели и средств» [Там же, с. 50].

Классификация психических феноменов основывается на законе психических феноменов. Брентано полагает, что все содержание сознания либо сводится к представлениям, либо является представлениями. Напротив, все то, что невозможно связать с представлениями, оказывается фиктивными сущностями, фантомами, или Irrealia.

Важнейшим достижением философии Брентано становится учение об интенциональном характере человеческого сознания. Брентано не просто заимствовал понятие интенциональности из средневековой схоластики, но связал его с набросками теории сознания, присутствовавшими в эмпиризме Нового времени.