Философия латиноамериканской сущности

Современная мысль Латинской Америки — это комплекс самостоятельной традиции философствования, представляющий становление философии национального самосознания латиноамериканца или философии латиноамериканской сущности, то есть круг идей, складывавшихся с 1940;х гг. в философии культуры, философии истории, истории философии, философской антропологии вокруг дискуссий о сущности, особой истории, социальном и интеллектуальном проекте реализации стран континента. Эта философия отстаивает идеи самобытности.

Вначале философия латиноамериканской сущности формировалась как несогласие с официальной философией — в 1920—1930;е гг. предложила концепции «мексиканской сущности», «архентинидада» («аргентинской сущности») и космической расы. Новая философия призвана была открыть подлинные черты мексиканца, раскрыть его духовные потенциальные возможности, тем самым «расшифровать подлинную реальность Мексики». Сущность мексиканской культуры заключается в ее креольском ядре, сформировавшемся в период испанской колонии, но затем подвергшемся «инородному» влиянию. В этом Рамос и видел причины отсталости страны и как следствие — отчуждения «национального характера» и «формирование комплекса неполноценности», яв шихся результатом утраты «национальной солидарности» и чрезмерного индивидуализма. Бытие мексиканца проходит в чужих жизненных формах и ценностях, теряющих свою идентичность, что грозит неполноценностью. Философия «мексиканской сущности», претендующая на роль национальной философии, пытается теоретически обосновать идею исключительного характера истории, человека и культуры Мексики.

Концепция архентинидад предлагала обоснование становления человека «высшего» типа, «нового человека» свободной и единой Америки. Она была сформулирована X. Инхеньеросом (1877—1925) на позитивистском основании, Понсе — на неомарксистском, Ф. Ромеро (1891— 1962) — на персоналистском и Фрондиси — на основе «интегрального» эмпиризма. Если Ромеро говорит о «духовном индивиде», детерминированным космосом, то X. Васконселос (1882—1959) создает концепцию «космической расы», утверждая, что будущее мировой культуры определяется в Латинской Америке, и прежде всего, в Мексике. Мексиканцы — это смешение мировых рас и культур, метисная «пятая раса», которая, используя это преимущество, стремится к подлинно мировой универсальной философии. В философии американской сущности складывается сдержанное отношение к доктрине индеанизма стран Андской группы — Мексике, Гватемале, Эквадоре, Перу, Боливии, видящей специфику «латиноамериканского» только в «индейском».

«Основатели» философии американской сущности — С. Рамос, А. Касо, X. Васконселос, (все — Мексика), К. Ваз Феррейра и X. Э. Родо (Уругвай), Ф. Ромеро, X. Инхеньерос (Аргентина), X. Марти-и-Перес (Куба), П. Энрикес Уренья (Доминиканская Республика) и др. эклектически вносили в латиноамериканский контекст идеи немецкого трансцендентализма, философии жизни, экзистенциализма, феноменологии, философской антропологии, психоанализа, неомарксизма, персонализма, протестантского реформизма и т. п. Особое влияние на философское развитие оказала работа Шпенглера «Закат Европы» с ее оппозициями природы и истории, культуры и цивилизации, а также идеи У. Франка (США) о взаимодополнительности и необходимости синтеза культур Северной («горизонтальное» — экономические и социальные связи, поведенческо-бытовой уровень культуры) и Латинской Америки («вертикальное» измерение человеческого бытия — строение крови и духа). Были востребованы и идеи Г. фон Кейзерлинга (Германия), утверждавшего, что Латинская Америка — особая географическая и человеческая реальность, лишь затронутая «вторжением духа» культуры, но сохраняющая связь с «пра-жизнью», утраченную Европой.

Философия латиноамериканской сущности была развита Л. Сеа, который сформулировал вывод о дальнейшем ее развитии в рамках сложившихся двух новых общерегиональных взаимодополнительных программ: теологии (с 1960;х) и философии (с 1970;х) Освобождения. В интерпретации Сеа, Дусселя, Форнета-Бетанкура латиноамериканская философия представляется единым интеркультурным «гипертекстом» становления «иного» на протяжении всей истории своего развития варианта философского прочтения всемирной истории. Она изначально строилась как неклассический тип философствования, исходя из позиций периферийное™ и «вторичности» по отношению к заимствуемому из Европы философскому наследию, и постоянно нацелена на преодоление Латинской Америкой как целым всех форм зависимости: политической, социальной, национальной, культурной, философской.

Философия Освобождения изначально претендовала на выражение «континентального сознания», а в настоящее время приобретает черты интерконтинентальности: помимо собственно латиноамериканских стран (особенно в Мексике, Аргентине, Бразилии, Перу, Колумбии) движение имеет последователей и сторонников и за пределами континента — в Европе (Германии, Австрии, Англии, Испании Италии) и США. Она характеризуется эклектичностью, сочетанием традиционализма, модернизма и постмодернизма, национализма и социализма. Претендуя быть голосом масс и ориентированная на эмоциональную аргументацию, она во многом определяется как своеобразная моральная философия со своими специфическими проблемами. Философ «освобождения» не занимается «чистым мышлением», ибо объект его внимания — это страдающий человек, народы, отчужденные от своих прав. Философия освобождения претендует взять на себя ответственность за поставленные вопросы обычным латиноамериканцем, но желает быть и философской рефлексией, давать ответы на современные вызовы. Ее новизна усматривается в принципиальной открытости к коммуникации к другим философским дискурсам и «инкультурации философии», то есть укорененности любого философского дискурса, имеющего истоки, социальную и культурную обусловленность. Новая историко-культурная ситуация заставляет признать, что эпоха монокультурных философий закончилась и настало время для развития нового типа философствования, базирующегося на взаимодействии философских культур и традиций.