Франкфуртская школа. 
История философии xx века. 
Современная зарубежная философия

Критическая теория Франкфуртской школы отчасти напоминала взгляды Д. Лукача на марксизм, видела в науке силу, участвующую в формировании социальных условий, и на таком основании критиковала позитивистскую веру в абсолютную объективную науку. Франкфуртцы представили на обсуждение идеи абстрактного гуманизма, технической рациональности, негативной диалектики и г. д. Объявив себя подлинными наследниками исторического материализма К. Маркса, они заявили о необходимости в «новых социальных условиях» дать «новую» интерпретацию Маркса, разработать «новую» марксистскую теорию общества. Они посчитали «традиционную теорию» общества, основанную на философском материализме, на естествознании, позитивистски ориентированной. Это дает им основание отказа от признания каких-либо объективных закономерностей развития общества и ведет к субъективистско-антропологической переработке марксистских социологических категорий. Развитие «технологической рациональности» оборачивается зависимостью человека от «технологического универсума», а технология превращается в новую форму социального порабощения.

Макс Хоркхаймер (1895—1973) полагал, что логика развития индустриального общества подменила плановый принцип прибылью, рациональность стала сутью этого общества, так что и коммунизм, и капитализм — заурядные версии авторитарного государства. Исследуя историческую логику развития цивилизации Запада, ои приходит к выводу, что эмансипация человека может привести к варварству. Инструментальный разум неотделим от природы, но господствует над ней и делает человека инструментом, философия индустриального общества становится философией расчетливого разума. На этом фоне несостоятельны объективистские философии, масскульт принуждает к неадекватному образу жизни, «производительность» соразмеряется с пользой, и разум оказывается в неподлинном бытии. В работе «Ностальгия по совершенно Иному» (1961) Хоркхаймер говорит, что положение пролетариата в обществе улучшается и без революции, что бытует солидарность и непролетарская, что наша конечность никак не соотносится с существованием Бога, а теология больше выражает ностальгию по справедливости, так что у философа нет больше задачи, чем критика существующих порядков бездушной социальной организации.

Герберт Маркузе (1898—1979) с первых работ пересматривает марксизм с позиций экзистенциализма М. Хайдеггера. По его мнению, гуманизм К. Маркса аутентично изложен в «Экономическо-философских рукописях 1844 года», а в «Капитале» он отодвинут на второй план. Таким образом, подлинно марксистская теория и практика социализма проясняется через обращение к ранним произведениям Маркса. Апелляция к «молодому Марксу» позволяет Г. Маркузе пренебрегать реальными классовыми противоречиями, классовой борьбой, подменяя их абстрактно-антропологическими противоречиями между сущностью и существованием человека. В экзистенциалистском духе он искажает понимание Марксом отчуждения, интерпретирует его как всечеловеческий, антропологический феномен и выводит из него «катастрофу человека», которая перед лицом экономической и политической власти требует радикальной, первичноантропологической, психобиологической революции.

Маркузе утверждал, что цивилизация подавила человеческие инстинкты («Эрос и цивилизация», 1955): превратила принцип удовольствия в принцип реальности, инстинкты сделала формой психического аппарата цивилизации. Всевластие науки и техники надлежит модифицировать посредством бунта и «раскрепощения чувственности». Его «Одномерный человек» (1964) представляет человека в тоталитарном обществе, в котором технический универсум превращается в политический универсум. Современный капитализм уже не нуждается в идеологии, доминирующей над материальным производством, а становится новой и эффективной идеологией и политикой. Поздний капитализм поменял структуру и функции классов, а пролетариат интегрирован в систему монолитного порядка подавления и конформизма. Развитие производительных сил стало инволюцией, а демократия прикрывает господство терпимости, становится гибким орудием манипулирования масс.

Наследник франкфуртцев Юрген Хабермас (род. 1929) работал с Э. Ротхакером, М. Хоркхаймером, Т. Адорно и В. Абендротом. Круг теорий, синтезированных в его работах, чрезвычайно обширен. Влияние Маркса и марксизма сказалось на обращении к теориям Франкфуртской школы. Будучи «бескомпромиссным ревизионистом», он отстаивает свою позицию, полагая, что философия должна рефлексировать над политическими процессами. Рассматривая факторы антропогенеза Маркса, он полагает, что им гиперболизировано значение труда и недостаточно оценена роль языка и моральных установок, которые окончательно выделяют человека из животных. Главенство экономики не дает полного объяснения прогресса общества. На этом основании он считает, что способ производства выглядит иным образом: каждый тип общества руководствуется свойственным ему комплексом институтов.

Согласно Хабермасу, преобладающими чертами современного общества является «логика развития» человеческого разума, преимущество инструментального знания и технократического мышления. Прогрессирующий рационализм социальных решений и электронные технологии показывают ограниченность социально-экономических, классовых установок марксизма в осознании общества. Современные проблемы можно разрешить, лишь соединив теории социального действия и социальной структуры. При этом он сводит действие к взаимодействию, которое представляет как эквивалент «коммуникативного действия», и, не устанавливая границ эволюционных изменений, сводит сферу политики к обыкновенным коммуникативным связям, что воспроизводит схему структурных функционалистов при размежевании системной и социальной интеграций. Хабермас отстаивает умеренно либеральные позиции в теории эволюции общества, проводя анализ капитализма как осторожную критику патологий общества, излечение которого отдается «коммуникативному разуму», безустанно расширяющему сферу демократизации общества.

Как видно, мыслители марксистской ориентации отражали и предваряли действительно важные проблемы общества. Рассуждения А. Грамши о гегемонии отражали грядущую стабилизацию капитализма. Работы Т. Адорно в дальнейшем были актуализированы в экологических проблемах. Анализ Г. Маркузе сексуальных вопросов был предвидением самоинституализации эротических организаций, смены пола, однополых браков. Л. Альтюссер на волне майских выступлений во Франции конца 1960;х гг. погрузился в идеологию. Ж.-П. Сартр обозначил схему неминуемой организации и роста бюрократии в результате социальных революций в развивающихся странах. Неомарксисты переносят оппозицию современному капитализму на его «периферию», видя революционную силу то в интеллигенции, прежде всего в студенчестве, то в молодежи вообще, то в национальных меньшинствах, то в группах люмпен-пролетариата и т. п. Так формируется мнение, что «аутсайдеры» способны совершить «великий отказ», «тотальное отрицание» капитализма, что и является адекватным средством борьбы за «новое общество» в современных условиях.