Социально-этическая экспертиза технологий «улучшения природы человека»

Скорость реализации идеи или экспериментальной разработки в современной науке резко повысилась, особенно при стимулировании коммерческим спросом. Медицинские и генетические технологии «улучшения природы человека» существуют уже не только в теории. Например, от рождения идеи пренатальной диагностики наследственных болезней до ее широкого применения в клинической медицине прошло всего три года^[1].

Сегодня темпы реализации экспериментов опережают их этическую и социальную экспертизу, нет четких правовых рамок их проведения. В то же время оценочные позиции по отношению к массовому использованию медицинских и генетических технологий существенно различаются. Это относится к суррогатному материнству, генетическому тестированию донора, пересадке органов (трансплантация, прижизненное изъятие, использование органов умерших людей, пересадка органов животных человеку), использованию стволовых клеток, клонированию, генотерапии. Что касается последней, то сегодня ни один специалист не предскажет с доказательной точностью возможные последствия манипуляций с генетическим материалом. Нет общей позиции по поводу работ с эмбриональными стволовыми клетками. Намеренное разрушение эмбрионов решительно осуждается теми, кто считает, что жизнь возникает с зачатием, и эмбрион уже имеет моральный статус человека.

Позволительно ли создание гибридных существ с использованием генов человека? Сейчас это уже не только теоретический вопрос. Ученые ряда лабораторий мира, опираясь пока на метод проб и ошибок, экспериментируют с пересадкой определенных человеческих генов свинье (генетически она близка человеку) как своеобразному резервуару для выращивания, например, печени, поджелудочной железы, почек¹. Исследования в европейских странах и США находятся под определенным общественным контролем, поскольку никто не может предвидеть конечные результаты развития «человеко-свиных химерных эмбрионов»^[2][3].

В странах Азии общественный контроль гораздо слабее. Социологические опросы в Китае свидетельствуют о вполне терпимом отношении населения к манипуляциям с человеческими эмбрионами. В этой стране работают уже не лаборатории, а фабрики клонирования для получения подопытных свиней с идентичной генной основой, что дает возможность производить не единичные эксперименты с использованием человеческих генов, а практически массовые. Используются мощные вычислительные центры, позволяющие обрабатывать big data, просчитывать возможные варианты развития применяемых технологий.

Генная инженерия вызывает противоречивые оценки экспертов. Так, спорными являются эксперименты, связанные с приданием будущему ребенку заданных качеств посредством редактирования генов, создание так называемых «дизайнерских младенцев». Критики^[4] видят опасность подобной практики в том, что широкое генетическое разнообразие людей сузится, сформируются группы с заранее заданными признаками.

Длительный процесс эволюции неслучайно обеспечил человечеству многовариантность результатов, люди участвуют в «генетической лотерее», которая обеспечивает всем равенство шансов. Эта лотерея эгалитарна по сути, она уравнивает шансы выходцев из всех социальных слоев — гений может родиться в любой семье. Она не гарантирует одаренным и красивым родителям рождения способных и красивых детей. Но в процессе коммерциализации науки на редактирование генов с целью создания «дизайнерских младенцев» могут быть употреблены все ее достижения. Это значит, что «элиты» смогут передавать детям не только статусные и материальные позиции, но и заказывать при помощи редактирования генов детей с определенными внешними чертами и даже способностями. Тем самым сложатся новые основания для стратификации общества, еще более увеличится разрыв между ступенями социальной иерархии. Сформируется принципиально отличный отдельный генетический суперслой. Однако пока эта проблема анализируется в большей степени писателями и футурологами¹, чем компетентными экспертами.

Не решен вопрос о том, чьи права должны пользоваться приоритетом — индивида, определенной группы или общества в целом. Поиски ответа на него заставляют нас вспомнить о евгенике, тень которой незримо преследует генетику. Евгеника, ставившая целью сознательное выведение людей с определенными свойствами с помощью селекции, возвращает нас к истории нацистской Германии, что, казалось бы, должно навсегда отрезвить инициаторов идей «выведения» человека с желаемыми качествами. Однако совсем недавно, в 1955 г. в Китае был принят евгенический закон, ограничивавший права людей с низким IQ на размножение. Об этом упоминает в своей книге Ф. Фукуяма^[5][6]. Чьи права защищает этот закон? По мысли разработчиков, права всего китайского общества, члены которого должны становиться интеллектуально более развитыми, более умными. При этом не обсуждается, как быть с правами индивида.

• [1] Бочков Н. П., Пузырев В. П., Смирнихина С. А. Клиническая генетика / под ред.Н. П. Бочкова. 2015. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2015.
• [2] Бельмонте X. К. И. Органы человека из тела животного // В мире науки. 2017.№ 1—2, 2017. С. 47—53.
• [3] Там же. С. 52.
• [4] См.: Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее. Последствия биотехнологической революции. М.: Люкс, 2004.
• [5] Джеймс П. Убийственное совершенство. М.: Центрполиграф, 2012.
• [6] Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее.