Приложение. 
Стилистические особенности жанра репортаж

В этой главе будут рассмотрены и проанализированы различные виды репортажа.

Событийный репортаж.

Из публикации «Золотые руки».

(Московская правда. № 2. 1999).

В толчее у станции метро «Университет» не сразу заметишь желтую вывеску подле арки дома № 23 по Ломоносовскому проспекту. Но, как говорят, ищущий да обрящет. А еще — у кого что болит, тот о том и говорит. У меня нещадно болел зуб. Вывеска же гласила: «Стоматолог». И я последовал за указующей стрелкой во двор и оказался в частном стоматологическом кабинете доктора Старцева.

В небольшом холле мило щебетали две пациентки, будто и не ведали, какие адские муки их ожидают. Сквозные открытые проемы вели в кабинет, где в известном кресле, заимствованном из «галереи маркиза де Сада», удобно рас-положилась девушка. Но стонов слышно не было. Врач, орудуя блестящими инструментами, которые ловко вкладывала в его руки ассистентка, что-то говорил сквозь хирургическую маску, пациентка непринужденно ему отвечала, голоса тонули в мягких, обволакивающих звуках морского прибоя, доносящихся из стереодинамиков.

«Здесь зубов, даже самых безнадежных, не дерут, — сказал я себе. — Здесь их лечат, причем без боли». И я не ошибся… Короче говоря, мой зуб, теперь как новый, крепко сидит в десне, и я спокойно грызу им орехи.

А вот о том, что я видел и ощущал в чудо-кабинете, стоит рассказать подробнее. Во-первых, анестезия. Сначала доктор смазал мне воспаленую десну ароматическим гелем. «Это предварительное обезболивание», — пояснил; затем взял со стола нечто вроде авторучки, вставил в нее розовую капсулу и нитевидную иглу, которую при мне извлек из герметичного пакетика, и быстро что-то сделал во рту. «А это шприц высокого давления. Я сделал укол прямо в десневой карман, заморожен только больной зуб. Анестезия абсолютно безвредная, но во много раз мощнее ликодаина», — продолжал просвещать меня доктор. Потом мелькали разные инструменты, по-комариному пищала бормашина («Американская. Алмазный самоочищающийся бур вращается струей воздуха»). Боли не было. Впрочем, о зубах я уже забыл, убаюканный шумом прибоя. А доктор продолжал говорить: «Теперь, когда все чисто, поставим титановые анкеры, будем наращивать зуб». В мой рот засновала лопаточка с пастой («Светоотверждаемый композитный материал»), за ней следовал крошечный ультрафиолетовый фонарик («Композит твердеет за 20 секунд, поэтому я кладу его слоями»). Прикус на копирку. Ручная полировка нового зуба… Финал известен.

На все про все ушло 40 минут и весьма скромная по нынешним деньгам плата.

Впрочем, мой случай для доктора довольно банальный. Позже узнал, что пару лет назад пользовал он женщину, потерявшую в автокатастрофе две трети зубов. Ей грозили протезы бабушкиных времен. Покинула же кабинет с улыбкой голливудской кинозвезды.

И еще узнал я, что золотые руки перешли к доктору по наследству — родители его тоже стоматологи. Сам он окончил стоматологический институт, 10 лет практиковался протезистом в хозрасчетной поликлинике, а там требования жесткие. Словом, прошел все «зубные» университеты. И добрая молва о его таланте — вполне заслуженная. Лечит зубы совершенно безболезненно. Даже обреченные. Изготовляет красивейшие металлокерамические протезы из самых современных материалов, микропротезирование без обточки, для чего применяет кевларовую нить, из которой делаются бронежилеты… И еще очень важное. У доктора инвентарь импортный, одноразовый — от шприцев до манишек и стаканов.

Инструмент стерилизуется дважды — холодной обработкой и в сухожаровом шкафу, или в кавоклаве. Полная защита от инфицирования СПИДом, туберкулезом, гепатитом, герпесом… Поверьте, я нахваливаю заведение Старцева не из корыстных интересов; да и в рекламе он не нуждается. Просто считаю своим долгом сообщить, что есть такой стоматолог, чей талант доступен (по деньгам тоже) людям любого возраста и достатка. Поэтому и даю его телефон: 930−72−14. Стоматолог ждет клиентов каждый день с 10 до 18 час., а если надо — задержится. Он работает для нас.

Как видим, основное событие — посещение зубоврачебного кабинета показано в тексте крупным планом. Этот план возникает за счет изложения некоторых подробностей технологии зубопротезирования, описания деталей той обстановки, в которой оно происходит, сообщения автора об ощущениях, возникавших у него во время лечения и замены зуба, и т. д.

Аналитический (проблемный) репортаж Владимир Путин и Дмитрий Медведев обменялись обещаниями Национальные проекты вырастут в государственные программы (№ 3 (3820) от 16.01.2008).

Президент России Владимир Путин вчера в Кремле встретился с руководством Совета федерации. Специальный корреспондент «Ъ» АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ обратил внимание на то, как Владимир Путин боролся со спикером Совета федерации Сергеем Мироновым за право голоса первого вице-премьера правительства Дмитрия Медведева.

Напротив, председателя комиссии по делам молодежи и спорта Виталия Мутко сидел председатель комиссии по контролю за обеспечением деятельности Совета федерации Владимир Кулаков. Поскольку Совет федерации под руководством сидевшего в центре Сергея Миронова вот уже час бездействовал в ожидании Владимира Путина, Владимир Кулаков обеспечивал не деятельность, а видимость деятельности Совета федерации. Он не давал покоя господину Мутко своими бесконечными расспросами. Дело в том, что именно Виталий Мутко, если не ошибаюсь, вслух посетовал на то, что все камеры сгруппировались напротив свободного места в центре стола, а края обороны, которую заняли господа Кулаков и Мутко, остались оголенными.

— Камеры? — переспросил господин Кулаков. — А зачем мне камеры? У меня камер в Магадане хватает. Там есть хорошие камеры.

Очевидно, что в Совет федерации Владимир Кулаков попал по воле пославших его магаданцев.

— Не веришь? — допытывался он у господина Мутко. — Приезжай, посмотришь.

Глава Российского футбольного союза Виталий Мутко, у которого от Магадана нет ни одной команды не только в премьер-, но и почти ни в какой другой лиге, категорически отказался.

— Да приезжай, — уговаривал его Владимир Кулаков, — я тебе билет куплю, причем в оба конца, а не в один! Подчеркиваю, не в один!

Уже даже пара камер повернулась в их сторону, уже Виталий Мутко замолчал, и не потому, что ему нечего было сказать. Просто он, скорее всего, вообще не хотел разговаривать, так как опасался сказать лишнего, а ведь в этой ситуации все, что бы он ни сказал, стало бы лишним. А жизнерадостный Владимир Кулаков все продолжал теребить окружающих рассказами о прелестях магаданских камер, которые никто не хочет оценить по достоинству.

Между тем обращали на себя внимание и люди, которые сидели и никого не теребили. Так, например, девушкам-журналисткам не давала покоя председатель комитета Совета федерации по социальной политике Валентина Петренко. Она не давала им покоя всем своим видом.

Дело было совсем не в ярко-синей блузке с люрексом, от которой при взгляде на Валентину Петренко перед глазами потом еще долго стояло странное свечение, до боли похожее на северное сияние, а по нему скакали какие-то резвые желтые зайчики, и ничего, кроме этого дикого пейзажа, человек, однажды посмотревший на блузку Валентины Петренко, разглядеть перед собой больше не мог еще несколько минут.

Нет, дело было не в этой блузке и не в белом ожерелье из жемчужин размером с кулак моего пятилетнего сына Вани каждая. (Жемчужины примерно такого размера не так давно научились выращивать в Китае буквально из ничего).

Нет, все дело было в прическе Валентины Петренко. Она была великолепна. Я не знаю, может быть, Валентина Петренко каждый день ходит на работу с такой прической. Но мне кажется, что такую прическу невозможно готовить каждый день. Приготовление ее способно отнять у человека жизнь. На что же она была похожа? На слоеное пирожное, упавшее с прилавка и растоптанное мстительной ногой покупателя? На торт «Наполеон» с просроченным сроком давности? На строительную пену, которой проходят швы между окнами и стенами в новостройках? Нет, скорее на шар из папье-маше с начисто срезанным верхом. Причем его все время хотелось потрогать руками, чтобы убедиться в том, что он хорошо пружинит. А то и хотелось встать и попрыгать.

Хорошо, что наконец появился Владимир Путин, а то бы мне в голову пришли еще какие-нибудь сравнения.

Президент России, сев между Дмитрием Медведевым и Владиславом Сурковым, рассказал, что сейчас как никогда важно обеспечить преемственность курса (восемь лет назад это было, очевидно, не так важно). Он призвал членов Совета федерации воздержаться от необеспеченных ресурсами, разорительных популистских мер (мне в голову сразу почему-то опять пришла прическа Валентины Петренко). Люди, сидевшие за столом, все как один записали именно эту фразу. Причем некоторые писали так долго, что мне показалось, будто они делают это несколько раз подряд, как школьники на уроке, повторяя прописи.

Они еще не знали, что им предстоит «избавиться от стереотипа, что социалка — это нагрузка к другим делам», а также предстоит помочь «убрать избыточное госрегулирование в социальной сфере» .

Господин Путин, который теперь редко на людях появляется без господина Медведева, в очередной раз дал понять, что неформальные национальные проекты, за которые отвечает первый вице-премьер, вскоре будут переквалифицированы в государственные программы. Это случится, видимо, уже после того, как первый вице-премьер будет переквалифицирован в президенты, а президент — в премьеры.

Владимир Путин сказал, что хочет, чтобы Дмитрий Медведев сказал несколько слов о нынешнем состоянии нацпроектов, и дал слово спикеру Совета федерации Сергею Миронову.

Господин Миронов, как я понял, вовсе не хотел, чтобы первый вице-премьер выступал перед членами Совета федерации. Обратившись к господину Путину, он сказал, что сейчас, «как и договаривались, выступят члены Совета федерации по списку», а потом, когда настанет тот долгожданный момент, когда пресса уйдет, «есть еще пара вопросов, которые надо бы поднять» .

— Вы всех заинтриговали, и меня тоже, — заявил Владимир Путин.

А особенно, хотелось добавить, прессу.

После этого господин Путин дал все-таки слово Дмитрию Медведеву, который, ни разу не заглянув в лежавшую перед ним бумажку, рассказал о содержании нацпроектов настолько внятно, доходчиво и коротко, что мне на какое-то мгновение показалось, что оно стало понятно даже мне.

А главное, я теперь точно знаю, что государство не оставит меня своей заботой. Ведь я являюсь источником и составной частью одной из тех 52 миллионов российских семей, работать на благо которых «так, чтобы они это почувствовали в наступивший год семьи» пообещал господин Медведев господину Путину.

И наоборот.

Андрей Ъ-Колесников Репортаж от 16 января под названием «Владимир Путин и Дмитрий Медведев обменялись обещание» посвящен очередной встрече Владимира Путина с руководством Совета федерации. Колесников, всегда обращает внимание на особое поведение Владимира Владимировича, его настроение, иногда кажется, что он знает о нем все.

Андрей Колесников четко выдерживает композицию репортажа; есть и зарисовочная часть в массовом ожидании Владимира Владимировича; есть и диалоги (как например диалог председатель комиссии по контролю за обеспечением деятельности Совета федерации Владимира Кулакова и председатель комиссии по делам молодежи и спорта Виталия Мутко), мини-описания (внешний вид Валентины Петренко), четко выписаны детали.

Большая часть репортажа посвящена именно ожиданию президента. Особое внимание автор уделяет описанию прически Валентины Петренко:

«…все дело было в прическе Валентины Петренко. Она была великолепна. Я не знаю, может быть, Валентина Петренко каждый день ходит на работу с такой прической. Но мне кажется, что такую прическу невозможно готовить каждый день. Приготовление ее способно отнять у человека жизнь. На что же она была похожа? На слоеное пирожное, упавшее с прилавка и растоптанное мстительной ногой покупателя? На торт „Наполеон“ с просроченным сроком давности? На строительную пену, которой проходят швы между окнами и стенами в новостройках? Нет, скорее на шар из папье-маше с начисто срезанным верхом. Причем его все время хотелось потрогать руками, чтобы убедиться в том, что он хорошо пружинит. А то и хотелось встать и попрыгать.».

После такого экспрессивно описания Андрей Колесников справедливо замечает:

«Хорошо, что наконец появился Владимир Путин, а то бы мне в голову пришли еще какие-нибудь сравнения».

Далее автор, не отвлекаясь на другие посторонние детали, рассказывает нам только о Владимире Владимировиче, его любимом герое. Но, как смело утверждает Колесников: «Господин Путин редко на людях появляется без господина Медведева». Становится понятно, что в данном репортаже две главные фигуры, Которые, кстати, по совершенно справедливому замечанию Колесникова должны скоро поменяться своими политическими ролями:

«…Это случится, видимо, уже после того, как первый вице-премьер будет переквалифицирован в президенты, а президент — в премьеры».

Автора нисколько не удивляет столь крепкая мужская дружба. Далее Колесников рассказывает о яром желании Путина услышать «несколько слов о Нынешний состоянии нацпроектов» от Дмитрия Медведева, который в свою очередь, «ни разу не заглянул в лежавшую перед ним бумажку, рассказал о содержании нацпроектов довольно доходчиво и коротко».

Заканчивая свой репортаж, Колесников делится с читателем своими выводами после речи Медведева: «.я теперь точно знаю, что государство не оставит меня своей заботой. Ведь я являюсь источником и составной частью одной из тех 52 миллионов российских семей, работать на благо которых „так, чтобы они это почувствовали в наступивший год семьи“ пообещал господин Медведев господину Путину.».

Аналитический характер ярко прослеживается в репортаже, Колесников все время сравнивает, вспоминает, уточняет события, комментирует, он как страж Путина, следит за его действиями, его судьбой, настроением, ищет что-то необычное в его поведении, пытается угадать Дальнейшие действия и даже мысли первого лица страны.

Познавательно-тематический репортаж (репортаж — комментарий) Президент выступил гарантом космоса (№ 62 (3879) от 12.04.2008).

Вчера действующий президент Владимир Путин провел заседание Совета безопасности, посвященное политике России в космосе. Президент говорил о единой космической программе с большим энтузиазмом. Так говорят, по мнению специального корреспондента «Ъ» АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, когда делают что-то только как для себя самого.

На заседании было все высшее руководство страны: и действующий президент, и избранный, и правительство почти в полном составе, и руководители всех спецслужб, и полпреды президента в федеральных округах, и армейское руководство. В таком составе люди срочно собираются, чтобы отразить неожиданное нападение со стороны какого-нибудь невероятного противника. Просто невозможно придумать, кого еще надо позвать, чтобы с блеском отразить такое нападение.

Когда мы вошли в Голубой зал 14-го корпуса Кремля, почти все эти люди уже сидели на своих местах. Можно сказать, что зал был забит до отказа еще до появления журналистов.

Не хватало всех четырех человек.

Один из них, Виктор Зубков, появился так, как председатель правительства не должен, наверное, появляться, если не хочет, чтобы про него потом говорили, что дела его не очень хороши: он вошел вместе с журналистами, буквально смешавшись с толпой. И потом, подойдя к длинному овальному столу, еще некоторое время, казалось, искал себе место.

Совершенно не так появился вчера глава администрации президента Сергей Собянин. Он культурно вышел из двери, предназначенной для тех, кому положено выйти в самый последний момент, когда все остальные истомились в ожидании именно тех, кто выходит именно из этой двери.

Впрочем, именно Сергей Собянин чуть не стал виновником фатальной неразберихи. Он, хоть и вышел из правильной двери, все-таки в конце концов как-то заметался в поисках свободного места и, кажется, хотел было под шумок даже освоить кресло избранного президента, но аппаратные инстинкты не позволили ему этого сделать. Он еще искал себе место в Совете безопасности, когда в зал вошел Дмитрий Медведев, а сразу за ним, след в след, появился Владимир Путин.

На встречах Владимира Путина с членами правительства, которые Дмитрий Медведев не посещает с завидной регулярностью, президент тоже входит последним, после премьера Зубкова. Но между ними всегда существует театральная пауза длиной в полминуты-минуту. Когда избранный и действующий президенты появляются одновременно, то впереди всегда Владимир Путин. Это должно о многом говорить впечатлительному журналисту, каким, без сомнения, является каждый журналист, попадающий в святая святых как 1-го, так и 14-го корпуса Кремля.

Вчера первый раз за время наблюдений было по-другому. Владимир Путин вошел не последним, а вторым. И тут остается понять: является ли это событие многозначительным намеком на то, что ситуация изменилась, и почти уже до неузнаваемости, или что это все полная ерунда, а вошли так, потому что говорили на ходу и как смогли, так и зашли.

Особенность текущего политического момента в России состоит в том, что понять это совершенно невозможно.

Из первых же слов Владимира Путина я понял, что космическая отрасль для России — это больше, чем все, о чем может подумать человек, поздним апрельским вечером случайно подняв глаза и оказавшись вдруг наедине с большим количеством звезд, то есть, другим словами, наедине с космосом.

— Освоение космоса — это и оборонный щит России, — расшифровал президент, — и современное качество связи, навигации, возможность раннего выявления глобальных катаклизмов, площадка для получения материалов и передовых научных результатов.

На этом можно было бы и остановиться, но накануне Дня космонавтики президент останавливаться не хотел:

— Сегодня все большее число государств рассматривают космос как зону своих геополитических и экономических интересов. И для укрепления собственных конкурентных позиций не жалеют ни сил, ни средств.

Создавалось впечатление, что в первую очередь Владимир Путин имел в виду самого себя и отведенное ему государство. Все, что он говорил дальше, свидетельствовало об этом:

— Последние годы благодаря новым финансовым возможностям нам удалось в значительной мере стабилизировать положение дел в космической отрасли… Запущен процесс реструктуризации ракетно-космической отрасли и создания в ней ряда интегрированных конкурентоспособных структур. И именно сейчас у нас есть возможность реально перейти от мер использования и поддержки прежнего, еще советского космического капитала к осуществлению новых, действительно амбициозных проектов в космической сфере.

Владимир Путин изложил свой план. Он оказался и правда амбициозным. Он заявил, например, что надо активизировать работу по строительству нового российского космодрома Восточный:

— Мы вчера только обсуждали с экономическим блоком правительства этот вопрос и пришли к выводу о том, что начинать нужно уже сейчас. Уже в этом году должны быть выделены необходимые средства на проектирование этого большого объекта.

Это действительно амбициозная задача. Более того, это то, чего президенту великой державы (пусть даже только космической) должно не хватать для полного спокойствия.

Кроме того, будет увеличен состав российской орбитальной группировки.

— Подчеркну, — сказал господин Путин, — речь идет обо всех типах аппаратов: военного и двойного, социально-экономического и научного, назначения. И это должны быть самые современные или глубоко модернизированные аппараты, именно те, которые выдерживают конкуренцию с зарубежными аналогами как по своей эффективности, так и по долговечности и надежности, что самое главное.

Досталось в этих планах и системе ГЛОНАСС, «которая уже сейчас заработала, но нам еще нужно предпринять усилия для того, чтобы она была действительно глобальной и конкурентоспособной» .

То есть на самом деле система в ее нынешнем виде была раскритикована президентом.

Выяснилось, что «нам необходимо существенно расширить присутствие на мировом рынке космических аппаратов и услуг, причем здесь мы должны не только предлагать свои ракеты-носители для вывода зарубежных космических аппаратов и грузов, но и продвигать готовые образцы космической техники, услуги связи, навигации, метеомониторинга, дистанционного зондирования Земли» .

И наконец, президент озвучил уже настоящую новость: он предложил сделать российский космос, самую закрытую технологическую сферу, объектом вложений частного российского бизнеса.

— Полагаю, — заявил он, — что и российский бизнес уже вырос для того, чтобы стать партнером и участником в реализации отечественных космических программ. Уже, кстати говоря, такой интерес многими нашими компаниями проявляется.

Владимир Путин вел совещание просто вдохновенно. Он так уверенно чувствовал себя именно на Совете безопасности, который за годы работы в должности президента стал для него просто родным (с членами Совбеза он породнился прежде всего на субботних совещаниях в Ново-Огареве, на этом еженедельном «малом Совнаркоме»), что я поневоле думал: а для кого он уже почти год приберегает кресло секретаря Совбеза? И даже уже почти пришел к выводу, что для себя. А для кого же еще: в конце концов, ничто (и никто) не запрещает ему сделать это после инаугурации нового президента.

Но потом, опомнившись, я одергивал себя: это был уже, кажется, апофеоз конспирологии, овладевшей умами журналистов и политологов накануне этой инаугурации.

Напоследок Владимир Путин поздравил всех работников космической отрасли с наступающим Днем космонавтики и пожелал им «новых достижений в укреплении лидирующего статуса России как великой космической державы» .

При этом, настаиваю, самым амбициозным проектом в освоении космического пространства и укреплении статуса России как великой космической державы стал бы запуск в космос самого Владимира Путина.

Ничто другое не способно так радикально укрепить его статус как великого наднационального лидера космического масштаба.

Просто все остальные способы уже испробованы.

Данный репортаж также посвящен действиям пока еще президента страны В. В. Путин на заседании Совета Безопасности, посвященного политике России в космосе. И как отмечает Андрей Колесников, Президент говорил о единой космической программе с большим энтузиазмом. Читая данный репортаж нельзя не заметить искрометные комментарии, замечания и запоминающиеся детали:

«Дмитрий Медведев не посещает с завидной регулярностью, президент тоже входит последним, после премьера Зубкова. Но между ними всегда существует театральная пауза длиной в полминуты-минуту. Когда Избранный и действующий президенты появляются одновременно, то впереди Владимир Путин.».