Тема миграции и мигрантов в российских СМИ

Для того чтобы проанализировать процесс формирования отношения российских медиа к теме миграции, необходимо уделить особое внимание поведению медиа во время основных политических, экономических и общественных событий, повлиявших наибольшим образом на направление и специфику миграционных процессов в России. Анализ статистических данных, проведенный нами в предыдущей главе, позволил выделить три ключевых временных промежутка, характеризующихся всплеском миграционной активности.

Первый является следствием распада Советского Союза, второй — результатом вооруженных конфликтов на Северном Кавказе, и, наконец, третий — обусловлен экономическими причинами. Учитывая сказанное в предыдущее главе, можно сделать вывод, что мониторинг прессы первого постсоветского периода позволит выявить факторы, под действием которых оформилось сегодняшнее отношение к мигрантам из стран бывшего Союза. Анализ прессы второго выделенного нами временного отрезка (начала 2000;х) даст возможность определить корни возникновения существующего сегодня в массовом сознании стереотипного представления о выходцах с Северного Кавказа. Соответственно, для того чтобы понять, какой образ миграции и мигрантов, конструируют российские медиа сегодня, необходимо проанализировать освещение ими миграционных тем в последние четыре года.

Каждый журналистский текст в той или иной степени отражает политику государства, позицию редакции СМИ, запросы аудитории, а также собственные убеждения автора. Поэтому для получения объективной картины публичного дискурса по миграционным вопросам в качестве объекта исследования были выбраны материалы изданий, по-разному относящихся к действующему (на рассматриваемый промежуток времени) политическому режиму в целом и к миграционной политике, в частности, и, следовательно, имеющие разную целевую аудиторию. Такой подход позволит выявить в материалах диктат политического курса, если таковой имеет место быть, и приблизится к выяснению реальной оценки происходящих событий различными социальными группами.

Принимая во внимание вышесказанное, для анализа отношения медиа к теме миграции и мигрантов в первый рассматриваемый нами временной промежуток были выбраны материалы газет «Советская Россия», «Известия» и журнала «Огонек». Исследование прессы в начале 2000;х проходило на материалах газет «Комсомольская правда», «КоммерсантЪ» и «Известия». И, наконец, для анализа поведения российских СМИ по отношению к миграции в последний выделенный нами период 2009;2013гг., были выбраны тексты, опубликованные в «Российской газете», газете «КоммерсантЪ», «Комсомольской правде» и «Новой газете». Таким образом, в каждый из рассматриваемых нами временных промежутков анализ трансформации взаимоотношений медиа и миграции осуществлялся на материалах изданий, определяющих национальную повестку дня, обладающих достаточным влиянием для формирования общественного мнения по социально значимым вопросам, имеющих разную политическую направленность и ориентирующихся на разную целевую аудиторию.

Главными критериями анализа стали:

• · количество публикаций по данной теме в каждом конкретном СМИ, позволяющее судить об оценке изданием степени важности данного явления для своей целевой аудитории;
• · жанровая принадлежность журналистских материалов по вопросам миграции;
• · выбор полосы, на которой помещен материал;
• · информационный повод и контекст, в котором так или иначе упоминается явление миграции или связанные с ним процессы;
• · реакция аудитории, свидетельствующая о соответствии или несоответствии транслируемых образцов сложившимся в сознании читателей установкам.

Отношение медиа к миграции в первой половине 1990;х

Миграционные процессы этого периода стали следствием распада Советского Союза. Поэтому отношение к миграции и мигрантам, демонстрируемое в материалах той или иной газеты, неотделимо от редакционной политики издания по отношению к этому политическому событию.

Лево-патриотическая газета «Советская Россия», транслирующая идеи коммунистической партии РСФСР, выступала против распада СССР. Журналисты в своих материалах рисовали страшные перспективы, ожидающие этнических русских в национальных республиках после обретения этими республиками независимости: «Этнические государства «республик» не оставят россиян в покое. В лучшем случае им уготована судьба беженцев или граждан второго сорта. Худший вариант — положение сербов в Хорватии: то есть открытый расистский терроризм этнического государства против «иностранных граждан» Лимонов Э. Вступитесь за народ // Советская Россия.1992,№ 27.

С другой стороны, в материалах либеральной газеты «Известия», поддерживавшей стремление новых государств к независимости, развенчивались мифы об ужасном положении русских: «Демократическую власть упрекают в том, что она бросила русскоязычное население, скажем, в прибалтийских странах, на произвол судьбы. Может, имея в виду необратимость ситуации, добрым словом вспомнить о „русском зарубежье“, которое есть во Франции и Канаде, Германии и Австралии, —везде живут русские люди, неплохо живут, не забывают свой язык, хранят культуру» Плутник А. Президент в мире иллюзий // Известия.1991,№ 280. .

Основным контекстом, внутри которого обсуждается миграционный вопрос, становится борьба за независимость прибалтийских государств и вооруженные конфликты в Грузии, Приднестровье и Нагорном Карабахе.

В 1991 году материалы о положении дел в Латвии и Литве «Советская Россия» публиковала на полосе внутренней политики. Основным посылом этих материалов становится притеснение русскоязычного населения: «Демократы литовцы, отстаивающие право на самоопределение литовцев, перестают быть демократами, как только о своих правах заявляют люди других национальностей. На улицах звучат лозунги националистических группировок, которые фактически выражают интересы правящих кругов, элиты: „Литва для литовцев“, „Иван — домой“, „Москва — 1020 километров“. Уничтожаются надписи на русском. Сокращаются группы в вузах с русским языком обучения. Сокращается число русских школ… Русские оказались в положении людей третьего сорта» Гарифуллина Н. Услышит ли нас Родина // Советская Россия. 1991, № 187.

Освещая вооруженные столкновения в Приднестровье, Грузии и Нагорном Карабахе, журналисты делают акцент на положение русских, оказавшихся в зоне конфликта: «Наши ребята нужны здесь для прекращения кровопролития на карабахском изломе. Но до каких пор будет литься наша кровь в этой бойне, и наших парней будут отправлять домой в цинковых гробах? Гарифуллина Н. Навсегда погасили улыбку // Советская Россия. 1991, № 182».

Параллельно с этим развивается мысль о неблагодарности бывших «братских народов» по отношению к России и русским: «Помним ли мы, что отсталая раньше Польша при социализме с нашей помощью вошла к 60-м годам в первую десятку промышленно развитых стран (позднее усилиями „Солидарности“ она была оттуда вытолкнута). Но все советское — и опыт, и помощь — сегодня в Польше лишь хулится. Горько это осознавать, но молодежь не помнит, как голодная Россия отправляла в освобожденную Польшу эшелоны с продовольствием» Шорников П. Поражение после победы // Советская Россия.1991, № 109.

Публикуются интервью с жителями прибалтийских республик, подвергшимися насилию или дискриминации. Присутствуют репортажи с места событий и аналитические статьи. При этом нет никаких комментариев от представителей власти этих республик или местных жителей титульной нации.

Вся информация этого периода, так или иначе касающаяся прибалтийских стран, подается в контексте межнационального противостояния. Этот контекст охватывает более двух третей всех сообщений, посвященных республикам бывшего Союза. Таким образом, например, подается демографический прогноз о продолжительности жизни в странах СНГ: «Каждые триста из тысячи русских мужчин, достигших шестнадцалитнего возраста, — из тех, что живут сейчас в Грузии, Азербайджане, Средней Азии и Казахстане, — умрут не достигнув пенсионного рубежа» Петруня В. Обречены // Советская Россия. 1992, № 68.

Следующим шагом становится создание и тиражирование мифа о жертвенности русского народа: «Русские — самый обездоленный и гонимый в стране народ, не имеющий до сих пор своей общенациональной организации, защищающей его интересы» Фролов А. Обездоленный народ // Советская Россия.1992, № 82. Утверждается избранность русского народа, и звучит призыв к пробуждению национальной гордости и защите своего достоинства: «Мы, русские, своей судьбой и историей создали великую Россию. Мы, русские, вместе со всеми народами, связавшими с нами свою судьбу, создали нашу историю, культуру и государственность. Мы помним всех, кто нам помогал в горький и трудный час, мы не забыли, что кое-кого спасали от геноцида. Мы должны предупредить наших братьев многонациональной России, что национализм сейчас опасное оружие решивших, что с русским народом уже покончено» Володин Э. Аргументы каменного века//Советская Россия. 1992, № 147.

Формируется положительный образ беженцев — этнических русских, столкнувшихся с дискриминацией в новых национальных республиках бывшего Союза. Материалы, посвященные беженцам и переселенцам, в большинстве случаев публикуются в формате «human story», в основном это очерки или интервью. Тексты направлены на то, чтобы вызывать у аудитории сочувствие и жалость: «Во всех населенных пунктах по дороге в Курган-Тюбе я видел огромное количество измученных голодных беженцев. Очень много русских. Они что-то говорили, плакали, размахивали тюками с жалкими пожитками, чемоданами, а я глядел в эти лица, всматривался в эти потемневшие от горя и усталости глаза, и меня не покидало ощущение, что, сколько бы я ни ездил по стране, везде я вижу одни и те же лица, одни и те же глаза. Молодой таджик сказал мне: «У нас тут в столице постреливают. Скоро это будет наша земля, править здесь будет только наше правительство» Герасимов Д. Стреляют ото всюду и во всех // Советская Россия. 1991,№ 133. .

Анализируя рубрику «Читательские наказы газете», можно сделать вывод, что аудитория газеты придерживается того же мнения: «Мне кажется, должна быть постоянная рубрика в вашей газете о беженцах, сколько их, из каких республик они бежали и как теперь устраивают свою жизнь. Факты должны быть полные и подлинные, нравится это кому-то или нет. Такие факты не должны замалчиваться. Кто-то же должен встать на защиту сотен тысяч обездоленных людей?» Черныше В. Волгодонск // Советская Россия.1991, № 174. При этом, однако, стоит учитывать тот факт, что мы имеем дело с отзывами читателей, преломленными сквозь редакторскую призму.

Образ представителей титульных этносов национальных республик формируется в противопоставлении беженцам. Поэтому бывшие «братские народы» теперь становятся неблагодарными националистами, ненавидящими и притесняющими русских.

Поскольку газета находится в оппозиции к действующей власти и критикует ее за «развал» Советского Союза вся вина за разжигание национальных конфликтов возлагается на российские власти. Продолжением этого становится конструирование мифа о заговоре против русского народа, в котором участвует «русофобское правительство». «Взгляните на Москву — древнейший, исконно русский город, но хозяева в нем уже одни иностранцы. Они открыто покупают наших женщин и детей для разврата, смеются над нашими стариками, ветеранами труда, выбирающими полугнилые капустные листья. Вы слышали хоть раз по яковлевско-попцовскому телевидению доброе слово о русском народе, о необходимости его национального возрождения? Российское антинациональное правительство вскармливает национализм других» Проскурин П. Он очнется, русский народ // Советская Россия. 1992, № 136.

Критерием успешной национальной политики становится для издания поддержка объединения Советского Союза. Так, например, несмотря на открытые этнические конфликты в Таджикистане газета создает образ этой республики как государства, выстраивающего успешную межнациональную политику: «О том, что в Таджикистане наметилась устойчивая тенденция к гражданскому и национальному согласию, свидетельствует тот факт, что в республике в этом году резко возросло количество коммунистов» За гражданское и национальное согласие // Советская Россия. 1991,№ 136.

Газета «Известия», занимающая либеральную позицию, оценивает независимость бывших Советских государств по-разному. Провозглашение независимости прибалтийскими государствами и Украиной оценивается положительно: «Украина ушла, и вряд ли ее народу будет жить хуже, чем он живет сегодня. Хуже — некуда» Капелюшный О. Кому снится Новороссия? // Известия. 1991, № 278. Поведение закавказских и среднеазиатских республик — негативно: «Грузинское общество, расставшись с одним типом авторитаризма, влезает в другой. Его признаки: обостренный национализм, политическое ограничение оппонентов, контролируемая режимом пресса, поиски «врагов народа» Андреев Н. В Грузии нарастает политическое противостояние.1991, № 205 .

По отношению к республикам Закавказья и Средней Азии постепенно все больше используется пренебрежительный и покровительственный тон. «Если охрана границы российскими парнями прикажет долго жить, Туркмения как самостоятельное государство перестанет существовать», «а что у тебя есть ценного, чтобы я мог забрать, — с обидой в голосе спрашивал последний официальный представитель подбрюшья на выезде из маленькой, но гордой республики» Кулешов В. Русские военные в Туркмении: Москва позади, но отступать не на что // Известия. 1994, № 130; Белых В. Мостовщиков С. Менталитет как двигатель разрухи // Известия. 1994, № 138. Исключение представляет только Казахстан, политика которого оценивается положительно.

В материалах «Известий» конструируется негативный образ России, пытающейся удержать в своем составе прибалтийские страны: «Постоянно звучит рефрен, что матушка-Россия всех кормит-поит, а сама голодная ходит, что народы России благоденствуют за счет многострадального русского народа» Самсонов Р. Бегство из империи // Известия. 1991, № 290. Подобный посыл прослеживается в материалах примерно до 1993 года, с этого времени в газете начинают публиковаться тексты о нарушении прав русскоязычного населения в Прибалтике, об антирусской политике в Польше и Чехии: «Депутат Тийт Маде с трибуны госсобрания поделился дачным опытом: по совету шведских друзей он посыпал муравейник чудо-порошком — и все муравьи, прихватив, что могли, сбежали к соседям. Вот найти бы такое же средство, чтобы разом избавиться и от другого нежелательного окружения. Что ж удивительного, если вслед за этим на стенах домов впервые за все годы появились призывы «Смерть русским» Левицкий Л. Эстония: закон об иностранцах воспринят многими как объявление войны // Известия. 1993, № 115.

Среди причин, побуждающих государства к тем или иным действиям, журналисты издания выделяют экономический фактор, через его призму объясняются практически все политические решения. «Верховный совет Литвы принял постановление о возмещении Советским Союзом Литовской республике ущерба, нанесенного в 1940;1941 годы. Подобное решение является своеобразной реакцией на проект экономических отношений с шестью республиками, не подписавшими союзный договор» Лившин С. Литва объявляет счет / /Известия. 1991, № 130.

Что касается освещения конфликтов в Нагорном Карабахе, Осетии и Приднестровье, то здесь газета не занимает однозначную позицию. Слово предоставляется экспертам, выражающим взгляды всех противоборствующих сторон. Журналисты сообщают факты и уклоняются от собственных оценок происходящего: «Время холодного анализа еще не наступило. Каждый следующий день может перечеркнуть предыдущий» Дементьева И. Кто прав? // Известия. 1991, № 256.

Однако в подробностях описываются зверские преступления всех воюющих сторон, берутся комментарии у пострадавших и очевидцев. В текстах возникает образ народов — жестоких варваров: «Избиты до потери сознания, а затем расстреляны из автоматов и охотничьих ружей шестидесятилетнй Сергей Хугаев, шестидесятилетняя Нина Бестаева, семидесятилетний Германоз Киселев. У девяностолетней Текле Казиевой отрезан палец на левой руке. Не могли снять обручальное кольцо, тогда грабитель достал нож и начал отрезать у живой старухи палец» Литовки В. Кровь и пепел // Известия. 1991, № 92.

О беженцах в материалах говорится с сочувствием. При этом (в отличие, например, от материалов «Советской России», где сообщается исключительно о русских беженцах) для «Известий» национальность оказывается не важна.

В то же время в материалах газеты отчетливо прослеживается мысль о том, что межнациональные конфликты — это миф, при помощи которого политики пытаются отвлечь население от экономических проблем и заработать политические очки: «Наблюдал за тем, как из газет в магазинные очереди перекочевывают взаимные выпады „патриотических публицистов“. С одной стороны — про купонную войну, которую ведет хитрая Украина против простодушной России, наводняя последнюю ненужными рублями. С другой — про войну нервов, которую ведет та же Россия, но уже агрессивная и авторитарная, бряцающая оружием против свободолюбивой и демократической Украины. Виноваты, таким образом, не вожди-политики, а нечто безответное — государства, нации, народы» Паин Э., Попов А. Опасны поворот. 1992, № 31.

Говоря о российских республиках Северного Кавказа, в начале рассматриваемого нами временного промежутка «Известия» скорее поддерживали их право на самоопределение. К 1995 году отношение меняется. Политика Дудаева осуждается, о регионе в целом говорится как о рассаднике терроризма и уголовщины.

В этот период на страницах «Известий» очень часто обсуждается вопрос, грозит ли России исламская революция. «Надо прежде всего отдавать себе отчет, что Россия войдет в число крупнейших мусульманских стран мира, встав в один ряд с такими государствами, как Саудовская Аравия или Сирия» Портанский А. России не грозит исламская революция // Известия. 1991, № 283. Несмотря на то, что всякий раз газета отвечает на поставленный вопрос отрицательно, постоянное его присутствие в повестке дня нагнетает некоторую тревогу и опасение.

Журнал «Огонек», сочетающий в себе общественно-политическое начало с художественно-публицистическим, описывает все межнациональные конфликты в формате «human story». Война представляется одинаковым бедствием для людей всех национальностей. При этом акцент делается не на физических страданиях, а, скорее, на психологическом осмыслении того, что происходит: «Я думал, что Грозный — такой же российский город, как Курск… В центре два митинга, на каждом люди указывают друг на друга и утверждают, что те, другие, „куплены“. Стоявшие в стороне русские женщины, преподаватели музыкального училища, которое было рядом, сказали мне, что боятся проявлений национализма… А в Гудермесе было тихо. Василий Кондратьевич Вайсерт в обиходе Магомед Ходжи Вайсерт подправлял забор» Штейнбок М. А в Гудермесе было тихо // Огонек.1991.№ 46.

Излагаются точки зрения всех противоборствующих сторон: «Ингуши стремились в пригородный район, как рыба стремится на нерест. Старики говорили, что это центр их Родины. Осетины считали эту землю своей. Проблем у конфликтующих не было только с оружием» Штейнбок М. Возвращение в Куртат // Огонек. 1991, № 35−36.

В отличие от политики газеты «Известия», которая считает «национальный вопрос» надуманным мифом («Какая к черту межнациональная рознь, если кровь эскимоса можно перелить негру, а сердце погибшего русского пересадить казаху Соколов Ю. Страсти по морде // Известия.1991, № 238»), «Огонек» позиционирует его как одну из главных болевых точек нашего общества: «Что многие русские считают себя и нас, украинцев, одним народом — для меня не новость. Могу сказать совершенно точно: те, кто называет себя сегодня русскими, и те, кто называют себя украинцами, — вовсе не один народ. И это вам подтвердит любая русская женщина, которая замужем за украинцем» Коваленко В. Имперский синдром // Огонек.1994, № 40−41.

Журнал подробно освещает проблему «армейского национализма»: «Сперва это было выделение «чурок» из всех остальных, потом деление на «белых» и «черных», потом на «славян», «прибалтов», «азиатов» и «кавказцев». Эта национальная дедовщина называется одной из главных причин существующего межнационального напряжения.

При этом стереотип «кавказец», появляющийся на страницах российский прессы с 1993 года, поддерживается журналом, но только в отношении народов, национальные республики которых не входят в состав России: «Набор стереотипов обычно таков: небритые молодые люди на рынке, чеченская мафия и рэкет, пристают к нашим девушкам, торгуют бананами, которые они не вырастили. Популярное в Москве представление о том, что на рынках в Москве торгуют чеченцы, вообще крайне забавно, потому что внешне чеченцы совершенно не похожи на азербайджанцев, которые как раз и торгуют на рынках в Москве. Чеченцев за пределами Чечни вообще довольно мало, гораздо меньше других „лиц“, скажем, армян или грузин» Искандарян А. Свои среди чужих //Огонек. 1994, № 24−26.

Выделяя общую характеристику поведения российских медиа этого периода, необходимо отметить, что все рассматриваемые нами издания конструируют положительный вызывающий сочувствие образ беженца и формируют негативное отношение к представителям других национальностей бывшего СССР, которые, согласно материалам СМИ, ненавидят русских (народы Прибалтики), но в то же время нуждаются в поддержке России (государства Средней Азии). Позиции журналистов кардинально разнятся: журналистское сообщество делится на тех, кто «за» и тех, кто «против».

Мигранты и миграция на страницах российской прессы в начале 2000;х

В этот период основное внимание медиа приковано к внутренней миграции с Северного Кавказа. Миграционные процессы рассматриваются в контексте вооруженных конфликтов. В основном это репортажи из лагерей беженцев и вынужденных переселенцев: «Лично приходится следить, чтобы никто из „старых“ обитателей не отбирал еду у чеченцев (9 русских и одна татарка), которым в лечебных целях выдают по две порции. Никак наесться не могут. Яростно набивают рты — настолько, что им становится трудно жевать. Прячут по карманам. Вдруг опять война Демченко В. Безумное эхо войны //Известия. 2000, № 14».

В подобных материалах прослеживается двоякое отношение к мигрантам: с одной стороны, присутствует жалость и сочувствие, с другой —некоторое пренебрежение: «Чеченцы любят говорить, что Аллах велел им размножаться. В некоторых палаточных городках каждая вторая женщина беременна… Почти никто не работает. Водку пьют, лезгинку пляшут. Многие промышляют криминалом Самойлова Е. Маленький, но горный народ // КоммерсантЪ. 2001, № 43».

Журналисты относятся к выходцам из Чечни настороженно, в материалах подчеркивается, что сегодняшние мигранты — это бывшие или будущие террористы или их родственники: «На чеченских ребят, решивших немедленно возвращаться из кадетского корпуса на войну, разговоры не действуют: «Я думал нам сразу автоматы дадут, а тут книги-мигли всякие Каллиома Л. Школа сибирской джигитовки // Известия. 2000, № 19».

Показательно, что все тексты, так или иначе освещающие северокавказский регион, помещены газетой «КоммерсантЪ» в «отдел преступности». Выходцы из северокавказских республик упоминаются в материалах исключительно в контексте вооруженных конфликтов.

Обозначение российскими СМИ выходцев из северокавказского региона Анализ 181 текста.

При этом подчеркивается особая их особая жестокость: «Заложников били каждый день. Били с величайшим наслаждением, со всей силы: по спине, по ногам, по почкам. Закрываться — нельзя! Позже ваххабиты объяснили, что их цель сразу же уничтожить, растоптать человеческое достоинство, чтобы пленники четко уловили: «Вы — рабы! Пустое место в человеческой оболочке! Кравченко А. Ваххабиты отрезали Вите голову, а потом заморозили ее в банк // Комсомольская правда.2000, янв. 26». Материалы сопровождаются фотографиями отрезанных частей тела, изуродованными трупами и т. д. Басаев превращается в имя нарицательное («убит сербский Басаев» Юсин М. Убит сербский Басаев //Известия. 2000, № 7).

Надо отметить, что в газете «КоммерсантЪ» все же встречаются тексы, которые показывают противостояние «чеченцы — российская власть» с другой стороны: «Представьте себе, что 15 солдат врываются в ваш дом, не обращая внимания на документы, вопросы и крики, забирают с собой все, что им нравится, в том числе женщин. Мужчин старше 13 лет заставляют надевать камуфляжную форму или подкидывают оружие и уводят под видом боевиков Баймухаметова Д. Панюшкин В. Отделение страны от государства // КоммерсантЪ. 2001, № 45». Но материалов, отражающих такую позицию очень мало: всего 3% от всех проанализированных нами текстов.

Регион воспринимается как рассадник терроризма: «Заложничество, терроризм, рабство и работорговля — вот те цветы, что расцвели сегодня на русском Северном Кавказе Богомолов С. Слепая правда // Известия. 2000, № 16.». Античеченские настроения в обществе нарастают. Так, например, реагируют прохожие на раздачу журналистами «Комсомольской правды» бесплатных арбузов: «Нет, спасибо. Даром сыр лишь в мышеловке. Вдруг вы чеченские наймиты. Мы в „Комсомолке“ недавно читали, что боевики нас травить собираются Евтушенко А. Полосатый рейс //Комсомольская правда. 2000, апр.2.».

Такой же образ создается и вокруг Средней Азии: «Метастазы терроризма ультрарадикальных мусульманских группировок проникли уже в самое сердце России. Однако главная угроза по-прежнему исходит из центральной Азии Голотюк Ю. Битва в пути // Известия.2000, № 19».

Внутри северокавказской темы, в свою очередь, развиваются два мотива. С одной стороны, Северный Кавказ — это место где гибнут русские люди: мирные жители («По ночам эфир разрывается: «Русские свиньи, вешайтесь, пока не поздно, скоро вам придет конец Евтушенко А. Жертвы кавказского гостеприимства//Комсомольская правда, 2000. янв.27») и молодые солдаты («Посылают в зону военных действий первогодков — практически детей, которые снимают страх перед смертью и болью водкой и наркотиками» Стрелец Ю. Неизвестный Ф-636 606 // Известия, 2000, № 8). С другой — присутствует экономический посыл: Чечня отбирает у России слишком много средств: «Грохот канонады не может заглушить тихий вопрос обывателя: во что обойдется нам, читатель, восстание мятежной республики? Анисимов Е. Чечня: черая дыра бюджета// Комсомольская правда, 2000, фев .22».

Межнациональные отношения с другими народами также оказываются вписаны в канву северокавказских конфликтов. Так, российскими СМИ в этот период создается положительный образ Израиля, который поддерживает российские операции на Северном Кавказе: «Если бы еврейское государство послушалось рекомендаций либеральной Европы, то такой страны давно бы не было. Дунаев В. Израиль солидарен с Россией // Известия. 2001, № 16», и транслируется негативное отношение к странам Западной Европы и США, которые выступают «против»: «Западная пресса практически создала образ «бородатого борца за свободу». В глазах западного общественного мнения Россия — «плохая», чеченцы — «хорошие»… Но сегодняшние боевики — это те, кого в цивилизованном мире предпочитают не арестовывать, а разбираться «на месте». Оставшиеся в живых чеченские сепаратисты встанут под ружье в армии бен Ладена и присоединятся к джихаду «против неверных Дунаев В. Союз изгоев // Известия. 2000.№ 7».

В этот период в прессе впервые поднимается проблема нелегальной миграции: «По данным столичных правоохранительных органов, около 30% всех преступлений в Москве совершается приезжими, которые находятся в столице незаконно… Число мигрантов должно быть ограничено исходя из возможностей и интересов города Новопрудский С. Мэр Москвы хочет распределить беженцев по всей России // Известия. 2001, фев.1».

В целом, в рассматриваемых нами медиа в этот период присутствуют две категории мигрантов из СНГ. С одной стороны, это члены криминальных группировок: «Несколько десятков грузинских криминальных лидеров собрались в Подмосковье, чтобы обсудить передел сфер влияния, а также выработать единую тактику действий против славянских ОПГ Строгин А. Грузинские „воры“ не смогли поделить Подмосковье // КоммерсантЪ. 2001, № 127». С другой — это обманутые и бесправные люди, по тем или иным причинам оказавшиеся практически в рабстве: «Работавших там девушек (в основном уроженок Украины) регулярно избивали, морили голодом и заставляли удовлетворять все садистские прихоти клиентов Герасимов А. В публичном доме развлекались пытками // КоммерсантЪ. 2001, № 214».

В отношении стран СНГ создается образ бедных государств, которые находятся в материальной зависимости от России: «Формируется этот бюджет (Содружества Независимых Государств) отнюдь не на паритетных началах: Туркмения, например, может внести в общую копилку только 174 тыс. долларов. Киргизия, Таджикистан и Узбекистан — по 450 тыс. Доля России на этом фоне вполне ясна — ей придется заплатить 3,5млн. долларов Григорьева Е. По-братски и по-честному//Известия. 2001, № 81.».

Отражение в медиа получают и межнациональные конфликты: «Кавказцы открыли охоту на московских скинхедов» Кавказцы открыли сезон охоты на московских скинхедов. Лента новостей от 24.11.2001 [Электронный ресурс]. Режим доступа: www. kommersant.ru/doc/927 316, «Банда скинхедов зачищала Кузьминки от бомжей, негров и прочих антисоциальных элементов Герасимов А. Банда скинхедов зачищала Кузьминки от бомжей, негров и прочих антисоциальных элементов // КоммерсантЪ. 2001, № 94». Cкладывается ощущение противостояния «русских» и «приезжих». При этом стоит отметить употребление оценочных слов в этих двух заголовках одной газеты. Одинаковые преступления, совершенные представителями разных национальностей трактуются по-разному. В первом случае употреблено слово «охота», которая стоит в одном коннотативном ряду с такими выражениями как «зверство», «животный инстинкт» и т. д., Для характеристики действий скинхедов выбрано слово «зачистка», которое было изобретено для обозначения российских спецопераций на Северном Кавказе, когда речь идет о необходимом уничтожении тех, кто этого заслуживает.

Националистические настроения в обществе становятся объективной реальностью, с которой медиа приходится иметь дело. При освещении националистических митингов журналисты используют жанр репортажа и в большинстве случаев подобные мероприятия изображаются комично: «Народные левые решили, что для поддержки русского народа сначала необходимо выселить из России всех кавказцев, а потом отправить на каторгу „всех жидов“. Но, не успев еще собраться, радетели русских насмерть перегрызлись друг с другом Ляув Б. Евреи спутались с чеченцами // Коммерсантъ.2001, № 52».

При этом в репортажах, где необходимо вывести образ приезжего, используется тот же набор стереотипных представлений, которые существуют в массовом сознании: «Дэвушка, бэри курагу, чернослив бэри, вот кашмиш, ах какой красывый дэвушка…— пышноусый торговец снижал мне цены на сухофрукты. Я почти даром набрала всякой вкуснятины, а все потому, что мне повезло с мордашкой — слишком уж она у меня славянская Турьялай Т. Славяне в Азербайджане налегают на английский, оставляя русский азербайджанцам // Комсомольская правда, 2000, № 11».

Анализируя отношение российских медиа к миграции и мигрантам в этом временном отрезке, можно придти к выводу, что российская пресса, в отличие от предыдущего рассмотренного нами периода, более солидарна. Антимиграционные настроения в российских медиа нарастают, в первую очередь, в отношении выходцев из Северного Кавказа. Материалы, отстаивающие противоположную точку зрения, встречаются редко. Но стоит отметить сам факт их наличия.

Освещение проблем миграции и мигрантов в российской прессе в период с 2009 по 2013 гг.

Миграционные вопросы этого периода рассматриваются российскими медиа в контексте взаимоотношений с приезжими из Средней Азии, образ которых укладывается в стереотипное понятие «таджик» («Илья Глазунов в 2002 году писал ростовой портрет Столыпина — как всегда, кошмарный, в начищенных ботинках и мундире, напоминающем цветами жилетку таджика-строителя Бутрин Д. Медальный профиль//Коммерсант Weekend, 2012, № 12. «) и внутренними мигрантами из национальных республик Северного Кавказа, по отношению к которым употребляется слово «кавказец» («Жители района утверждают, что Щербаков был убит кавказцем. Это подтверждает и видео с камеры наблюдения, расположенной на одном из домов на Востряковском проезде Новопрудский С. Бирюлево для бирюлевских //Новая газета, 2013, № 116»).

К рассматриваемому нами временному промежутку вооруженные конфликты, которые определяли межнациональные отношения в предыдущие анализируемые нами периоды, уже завершены, поэтому очевидного межнационального противостояния нет.

В российских медиа в большинстве случаев миграционные вопросы освещаются в экономических категориях, которые по своему определению исключают пристрастное отношение и основываться исключительно на статистике и фактах. Подобные публикации представлены в формате комментариев и интервью с экспертами: «Если за основу мы берем установку на сырьевую экономику: „качать трубу“, тогда кажется, что можно просто прожить без мигрантов. Однако наши рентные доходы не так уж и велики. Кроме того, без мигрантов не будет расти обрабатывающая промышленность и не будет дифференцироваться хозяйство. Жить комфортно при такой рентно-сырьевой экономике, это нереально. Без привлечения мигрантов нам придется, например, платить половину зарплаты за ЖКХ и вообще распрощаться с дешевой сферой сервиса Графова Л. Береги Приезжего // Российская газета, 2011, № 5480» (Я. Кузьминов).

С другой стороны, в качестве экспертов журналисты привлекают не только экономистов. В этом случае, ситуация оценивается не столь однозначно: «Цифра 10 миллионов „необходимых стране мигрантов“ — это чушь. Нам не надо даже того количества мигрантов, которое есть сейчас. Идет уже неуправляемый процесс, и мы давно прошли „рубеж невозврата“. У нас в стране уже собственные граждане во многих регионах не могут найти работу — места заняты мигрантами. Когда страна плотно подсаживается на миграцию, это плохо. Это признак тяжелой болезни экономики Стешин Д., Алехина Ю. Константин Полторанин: Нам не нужны даже те гастарбайтеры, которые уже есть в стране. [Электронный ресурс]. Режим доступа: m.kp.ru/daily/25 780/2763567» (К. Полторанин).

Антимиграционные настроения достаточно сильны в современном российском обществе. Учитывая этот факт, ужесточение миграционной политики стало одним из ключевых моментов предвыборных кампаний кандидатов на пост мэра Москвы в 2013 году. В этом случае журналисты не зависимо от своих личных убеждений и позиции изданий были вынуждены публиковать даже откровенно националистические высказывания как позиции героев своих материалов: «По словам кандидата в мэры Москвы Алексей Навального, Москва должна взять пример с Чебоксар, где „нет ни одного мигранта“. При чем для столицы Навальный даже предложил запретить всем госслужбам нанимать на работу приезжих… Сергей Собянин отметил, что мигранты из Сердней Азии — это скорее всего сезонные рабочие, которые, поработав, должны ехать к своим семьям, в свои дома, в свои страны:"Считаю, что Москва — российский город, и таким он должен оставаться. Не китайским. Не таджикским и не узбекским Сергей Собянин: Москве нужен миллион мигрантов. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.kommersant.ru/doc/2 255 292».

В похожей ситуации оказываются СМИ во время антимиграционных митингов и акций протеста. Мигарантофобия стала объективной реальностью, которая отображается в СМИ: «Толпа двинулась по городу, крича сопровождавшей их полиции: «Где вы были, когда узбеки убивали парня?». «Бирюлево» превратилось в имя нарицательное: «Бирюлево переехало за МКАД Зотова Н. «Бирюлево» переехало за МКАД // Новая газета. Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.novayagazeta.ru/politics/63 603.html».

Со страниц газет практически полностью исчезла проблема межнациональных отношений с народами прибалтийских государств. Средняя Азия по-прежнему представляется отсталым регионом: «В Петербурге мигранты из Средней Азии подкидывают детей в приюты. Таким варварским способом мигранты пытаются обеспечить им гражданство РФ и жилье в будущем Голубкова М. Выгодные сироты//Российская газета, 2012, № 6347».

Большинство стереотипов о национальном противостоянии, сформированных в предыдущие годы, остались жить в массовом сознании. Конфликты, происходящие с участием представителей различных национальностей, классифицируются как этнические, не зависимо от того, что послужило причиной столкновения. В большинстве случаев СМИ поддерживают эту тенденцию. Так, например, для освещения «дела Расула Мирзаева» рассматриваемые нами издания использовали такие заголовки: «Кавказец убил студента из-за игрушечной машинки», «Очередное убийство на национальной почве», «Грозит ли новая «манежка»? Низамов Кавказец убил студента одним ударом из-за игрушечной машинки"/ / Комсомольская правда. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.kp.ru/daily/25 738/2727522/?cp=28; Баржев В. Очередной убийство на национальной почве //Российская газета. [Электронный ресурс]. Режим доступа http://www.rg.ru/2012/10/01/svadba-strelba-site.html; Грозит ли новая «манежка» // Коммерсант. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.kommersant.ru/doc/2 054 587?isSearch=True.

С другой стороны, негативный образ мигранта создается не только во время освещения конфликтных ситуаций, но и при освещении культурных традиций и обычаев другого народа. Так, например, описывая празднование мусульманами Москвы религиозного праздника Курбан-байрам, рассматриваемые нами медиа оценивают событие скорее как негативное, представляющее угрозу общественному порядку, а обычаи, связанные с проведением праздника, как чуждые и агрессивные: «В связи с праздником были перекрыты несколько улиц в центре Москвы… У Сухаревской полицейским пришлось применить резиновые дубинки. В минувшем августе другой мусульманский праздник Ураза-байрам закончился прорывом оцепления и перекрытием проспекта Мира» Праздник Курбан байрам // Коммерсант [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.kommersant.ru/doc/2 053 970/print. В «Комсомольской правде» репортаж начинается с описание толпы попрошаек, что, безусловно, вызывает негативное отношение к происходящему Курбан-байрам в Москве: мусульмане молились, стоя на коленях // Комсомольская правда. [Электронный ресурс]: Режим доступа http://tv.kp.ru/daily/25 974/2909658/.

Несмотря на то, что Россию принято считать исторически многонациональным государством, федеральные СМИ представляют культурные традиции русского народа. Все, что не подпадает под эти рамки, расценивается как чуждое и вызывает отторжение.

Отношение медиа к мигрантам отражается и в выборе контекста, в котором упоминаются приезжие.

Контекст освещения миграционных вопросов в современных российских СМИ.

Анализ читательских комментариев позволяет сделать вывод, что аудитория разделяет ту точку зрения по миграционным вопросам, которая представлена в современных российских медиа. Однако необходимо учитывать и тот факт, что отзывы читателей на сайтах некоторых выбранных для анализа изданий (в частности, на сайте «Российской газеты») проходят предварительную модерацию.

С одной стороны, некоторые читательские посты напрямую посвящены событию, ставшему информационным поводом для материала. В основном, это наблюдается в тех случаях, когда читатель имеет другой источник информации, обладающий в его глазах большей степенью достоверности. Например, если читатель или его знакомые были участниками или очевидцами описываемых в прессе событий.

С другой стороны, подавляющее большинство пользователей узнают о случившемся через средства массовой информации, поэтому, в первую очередь, их реакция направлена не на само событие, а на его интерпретацию тем или иным источником информации. Это, в свою очередь, иллюстрирует степень влияния, которую оказывают СМИ на формирование отношения аудитории к описываемым ими событиям.

В целом, можно сделать вывод, что в настоящее время медиа создают положительный образ миграции и отрицательный образ мигранта. «Абстрактная» миграция воспринимается как решение экономических проблем, в то время как живые реальные люди — представители других культур и национальностей — вызывают раздражение и неприятие. Такая позиция привела к тому, что радикальных антимиграционных высказываний в современных российских медиа практически нет, однако количество текстов, в которых проявляется негативное отношение к мигрантам растет.