Категориальное переключение. 
Проявление языковой аттриции в именном словоизменении финских диалектов Центральной Ингерманландии в условиях далеко зашедшего языкового сдвига

В ряде случаев получение транслатива оказалось невозможным в связи с тем, что информанты переформулировали стимул и использовали конструкцию «tulla ko + Nom» (стать как что-л./кто-л.) вместо ожидаемой конструкции «tulla + Transl», избегая тем самым употребления транслатива как такового. Также в прибалтийско-финских языках Ленинградской области встречается замена абессива на конструкцию ilma+Part, однако это может быть объяснено не только языковым сдвигом, но контактами с русским языком, либо же внутриязыковыми тенденциями, поскольку абессив утрачивается и в литературном финском языке (Муслимов 2007: 229).

Нарушение согласования между прилагательным и существительным

Для финского языка характерно согласование прилагательного с существительным в числе и падеже, однако не во всех прибалтийско-финских языках в согласовании участвуют все падежи. Так, в эстонском языке перед определяемым словом в терминативе, эссиве, абессиве или комитативе определение ставится в форму генитива, показателя который в ед.ч. не имеет, согласование по числу сохраняется, например kolme kurja koeraga «с тремя злыми собаками» (Языки мира: Уральские языки 1993: 123, 129). В кихнусском диалекте эстонского языка согласование по падежу сохраняется только в номинативе, генитиве и партитиве, во всех остальных падежах прилагательное стоит в форме генитива: Nom. jхlus tьdrik, Gen. jхlusa tьdriku, Part. jхlusad tьdrikud, Ill. jхlusa tьdrikussх, Iness. jхlusa tьdrikuss и т. д. (Laos 2011:44). Для финских диалектов Ингерманландии, однако, такое явление не признается регулярным, но оно было отмечено в материалах данного исследования у информантов:

• а) MJ — Iness.Sg. makjan puuomenas (от makja puuomena «сладкое яблоко);
• б) RRm — Ill.Sg. makusиn puuomenal, Ill.Pl. makusиn puuomenoil (от makusa puuomena «вкусное яблоко», Elat.Sg. pimmejдn porstuvoist (от pimjд porstuva «темные сени», Ill.Sg. harman astijа, Elat.Sg. harman astijast, All.Sg. harman astijal (от harmaa astija «серая посудина», Iness.Pl. valkoisen kiukois, Ill.Pl. valkosen kiukoihin (от valkone kiukaa «белая печь);
• в) VH — Part.Sg. onnetoisen opettajoi, Adess.Sg. onnetoisen opettajal, All.Sg. onnetoisen opettajal, Abl.Sg. onnetoisen opettajalt (от onnetoin opettaja «несчастный учитель»), Iness.Sg. makjan puuomenas (от makja puuomena «сладкое яблоко»).

Во всех встретившихся случаях прилагательное стояло в форме Gen.Sg., что позволяет провести параллель с кихнусским диалектом эстонского языка, а также с согласованием в эстонском языке (с т.н. маргинальными падежами), и предположить, что утрата согласования является, по-видимому, чертой, присущей некоторым прибалтийско-финским языкам.

Таким образом, среди аттриционных явлений, выделяемых Селиджером и Ваго, в нашем материале встретились все четыре: аналогическое выравнивание, парадигматическое выравнивание, категориальное выравнивание и категориальное переключение. Сравнение материала с текстами на говорах разных приходов, записанных в 60−70-е гг., представленных в книге М. И. Муллонен «Elettiinpд ennen Inkeris», показало, что подобных изменений в них еще не зафиксировано (Mullonen 2004). Это позволяет сделать вывод, что зафиксированные изменения, — явление относительно недавнее, и имеющее причиной как процессы, связанные с языковым сдвигом, так и влияние других языков. Некоторые изменения, по-видимому, являются особенностями идиолекта информанта.

Описание смешения словоизменительных типов невозможно без хотя бы приближенной их характеристики. Нужно отметить, что окончательной классификации типов имен для приходов центрального района Ингерманландии не существует, поэтому в следующем параграфе представлена попытка автора данного исследования составить предварительную классификацию словоизменительных типов имен с опорой на существующие для говоров других приходов.