Прогулки и экскурсии как форма организации внеклассной работы в военных гимназиях Российской империи

В статье дана характеристика такой форме внеучебной работы, практиковавшейся в военных гимназиях Российской империи, как экскурсии и прогулки. Показаны причины выбора экскурсий и прогулок в качестве одной из основных форм производительного заполнения досуга воспитанников, описаны ключевые принципы и основные формы их проведения. Автор приходит к выводу, что грамотная организация экскурсий и прогулок позволила познакомить воспитанников с природой, сельским хозяйством и промышленностью, а также существенно улучшить их поведение.

Ключевые слова: Российская империя, военная гимназия, воспитательная работа, экскурсия, прогулка.

Tours and excursions as a form of organization of extracurricular work in military schools of Russian empire.

This article gives the characteristic to such form of extracurricular activities practiced in military schools of Russian Empire, as tours and excursions. The causes of choice of excursions and tours as one of the main forms of productive filling of pupils? leisure time are shown, the key principles and basic forms of their conduct are described. Author comes to conclusion that the competent organization of excursions and tours allowed to acquaint the pupils with nature, agriculture and industry and significantly improve their behavior.

Keywords: Russian Empire, military school, educational work, excursion, tour.

Жизнь питомцев военно-учебных заведений Российской империи в первой половине XIX в. была довольно однообразной. Раз и навсегда определенный распорядок дня отличался суровостью: кадетское бытие от подъема до укладки спать было расписано по минутам, и большое количество обязательных занятий поглощало почти все время воспитанников. Но и редкие часы своего досуга кадеты не могли провести с пользой. Выбор книг и журналов в корпусных библиотеках был ограниченным, а принесенные из отпуска книги не позволялось читать без разрешения отделенного воспитателя. Посещение театров было сопряжено с массой ограничений. Скромные домашние праздники лишь наводили уныние на кадет: там царила казенная скука, гости были все время одни и те же, а неусыпный надзор начальства напрочь отбивал желание веселиться. Часто даже танцевать воспитанникам приходилось не со сверстницами, а друг с другом.

Изоляция от окружающего мира, оторванность от жизни, кипевшей за пределами толстых корпусных стен и высокой ограды садов заведений, приводили к деформации личности воспитанников. Они грубели, опускались, начинали презирать хорошие манеры, бросали учебу, увлекались шалостями и зачастую открыто бросали вызов корпусным порядкам. Однако провокационные выходки этих кадет (так называемых «закалов») были лишь одним из негативных последствий военно-монастырского уклада жизни будущих офицеров. Даже старательные и благонамеренные воспитанники покидали корпуса со скудным запасом преимущественно теоретических сведений, которые забывались через два-три года после выпуска. К реальным условиям службы бывшие питомцы военно-учебных заведений не были готовы ни умственно, ни морально, ни физически. В войсках жаловались на изнеженность и заносчивость офицеров из кадет, которые ни шагу не могли ступить без няньки-фельдфебеля, и многие боевые генералы не скрывали своего презрения к белоручкам, нахватавшимся знаний «по верхам» и мнивших себя великими знатоками военного дела. Кроме того, невежественность и некультурность выпускников кадетских корпусов стали причиной того, что их, наряду с офицерами, выслужившимися из рядовых, стали презрительно именовать «бурбонами».

Непрактичность и беспомощность вчерашних школьников проявлялась и в быту: почти все они жили не по средствам, и многие так запутывались в долгах, что кончали самоубийством или были вынуждены оставлять службу.

Оторванность кадет от реальной жизни, их слабое знакомство с тем, что не входило в учебные программы корпуса, низкий уровень общей культуры уже в николаевское царствование стали вызывать беспокойство руководителей военно-учебного ведомства. Великий князь Михаил Павлович, стоявший во главе российской военной школы в 1831—1849 гг., в 1835 г. обратил внимание на практическую сторону подготовки кадет. Он приказал водить воспитанников старших классов петербургских военно-учебных заведений как минимум раз в месяц «…в Литейную, Арсенал, Пороховой завод, Лабораторию, Монетный двор, музеумы, фабрики и на разные особенно-примечательные публичные работы», чтобы выпускники поступали «…на действительную службу и в быт гражданский с большими (как собственно по военным наукам, так и по прочим отраслям образования) практическими познаниями…» [1] Кроме того, руководители отдельных военно-учебных заведений по собственной инициативе стали возить учащихся на различные заводы. Так, воспитанники Пажеского корпуса, по воспоминаниям камер-пажа К. К. Жерве, посещали Оружейный завод в Сестрорецке [2].

1830−40-е гг. стали временем интенсивного развития сети провинциальных кадетских корпусов. Их воспитанники были лишены возможности пользоваться даже теми скромными культурными развлечениями, которыми иногда баловали столичных кадет (посещение театров, осмотр достопримечательностей Петербурга и Москвы). Поскольку выпускники провинциальных корпусов для окончания своего обучения отправлялись в специальные классы Дворянского полка, в 1845 г. было принято за правило, чтобы они по дороге в Петербург останавливались на три дня в Москве для осмотра ее важнейших достопримечательностей [3].

Однако настоящий бум экскурсий и образовательных прогулок пришелся на время существования военных гимназий, образованных в 1864—1866 гг. на базе общих классов кадетских корпусов. Узкопрофессиональная военная подготовка была отвергнута, главное внимание стало уделяться математике, языкам и естественнонаучным дисциплинам. Заботясь о развитии личности воспитанников и об искоренении традиционных шалостей, руководство военно-учебных заведений придавало прогулкам и экскурсиям большое значение: ведь они, являясь логическим продолжением уроков естественной истории, были вместе с тем самым дешевым и безобидным средством заполнения досуга воспитанников. Благодаря им гимназисты должны были получить возможность наглядного изучения естественной истории, преподаваемой не сухо, по учебникам и рассыпающимся от старости гербариям, а живо и интересно — в поле, лесу или на фабрике.

По мнению педагогов, воспитанники в ходе таких занятий могли не только прочно усвоить необходимые знания, но и развить наблюдательность и любознательность, приобрести навыки самостоятельной работы. Кроме того, имелось в виду и развитие эстетических чувств: «…частое пребывание среди природы смягчает характер; в душе развивается склонность к прекрасному; мальчик научается ценить природу, как мать, у которой он всегда найдет мотивы, заставляющие душу его стремиться к добру и знанию» [4]. Наконец, гимназисты должны были закаляться физически во время длительных переходов и, наконец, отвыкать от грубых и жестоких шалостей, которые порождало бездельное сидение в четырех стенах. Преимущественное внимание уделялось летним экскурсиям, совершаемым во время каникул. Однако и зимой предусматривалось посещение музеев, заводов, теплиц и т. п.

В 1870 г. были составлены примерные правила организации экскурсий и прогулок. С чисто педагогической точки зрения они должны были преследовать цель перехода к модели активного обучения. Ожидалось, что воспитанники, привыкшие к безвыходному пребыванию в стенах заведений, живо и с жадностью будут всматриваться во все то, что встретится им на прогулках, тем самым развивая в себе жажду к самостоятельному и добровольному приобретению знаний.

В ходе прогулок и экскурсий предполагалось познакомить воспитанников младшего и среднего возрастов с внешним видом и устройством крестьянской избы и хозяйственных построек, планировкой селений, основными видами сельскохозяйственных и ремесленных работ, устройством и деятельностью ферм, а также производством работ на таких заводах, как кирпичный, свечной, мыловаренный, салотопенный, маслобойный и т. п. Отдельной целью был осмотр исторических мест.

В старшем возрасте на базе полученных знаний следовало продолжать изучение экономического развития местности, рассматривая следующие вопросы:

• А) Изменение домашней обстановки крестьянина (строение, утварь, одежда, пища и пр.) в зависимости от удаления: от города, фабрик и заводов, улучшенных путей сообщения, а также в зависимости от естественных условий.
• Б) Изменение размеров домашнего хозяйства и полевых работ в зависимости от удаления от города, фабрик, заводов и улучшенных путей сообщения.
• Г) (так! — А.Г.) Изменение объема и характера домашнего и полевого хозяйства в зависимости от почвы (болотистая, песчаная, глинистая, суглинок, черноземная и пр.) и физиономии местности (гористая, низменная, близость воды, обилие воды, близость мха, полевое хозяйство в лесу, лесное хозяйство и продукты его: деготь, лыко и пр.). Осушение болот. Дренаж.
• Д) Знакомство с местной фабричной и заводской деятельностью. Центры этой деятельности и естественные данные, их определяющие. Зависимость производств от естественных и искусственных условий. Машины на фабриках и в сельском хозяйстве, рассматриваемые как замена человеческой силы. Успех работы с помощью машин. Мельницы ветряные и водяные. Плотины. Шлюзы. Осмотр технических сооружений.
• Е) Причины, от которых зависит в данной местности выбор места под селение. Разбросанность поселков и их скученность. Села. Выселки и их экономическое значение.
• Г) (так! — А.Г.) Сельская администрация. Школы. Больницы. Попечительность о народном продовольствии (запасы) и т. д." [5]

Таким образом, в ходе прогулок и экскурсий воспитанники старшего возраста должны были получить систематизированные научные знания о социально-экономическом развитии региона и выявить его специфические черты. внеклассный досуг российский военный гимназия Руководители естественноисторических экскурсий выбирались из числа воспитателей, знакомых с флорой, фауной, географией и геологией окружающей местности. Они должны были быть натуралистами «не столько по профессии, сколько по теплому отношению к природе» [6]. Преподаватели естественных наук, которые не могли иметь такого влияния на гимназистов, как воспитатели, назначались руководителями экскурсий лишь в исключительных случаях.

В ходе естественноисторических экскурсиях с воспитанниками младшего возраста должны были быть решены следующие две задачи:

• 1) развить в гимназистах интерес к изучению явлений окружающего мира до такой степени, чтобы они желали продолжать его самостоятельно;
• 2) сообщить им сумму научных знаний и практических навыков, необходимую для самостоятельных занятий в среднем и старшем возрастах. Экскурсии рассматривались как научное дополнение к урокам: «они должны показать детям взаимные отношения царств природы и связать приобретенные детьми сведения по естественным наукам в одно целое» [7].

При этом руководителю не следовало гнаться ни за излишней научностью, ни за систематичностью; напротив, ему рекомендовалось, не вдаваясь в излишние детали, рассказать о том, что дети могли видеть своими глазами. Необходимо было избегать механического коллекционирования растений и насекомых и вселять в воспитанников любовь и сострадание ко всему живому, заботу об окружающей природе. Не ставя перед собой неразрешимую задачу объять необъятное, руководитель должен был распределить экскурсии по классам так, чтобы последовательно, переходя от более простого к более сложному, изучать такие главные типы местности, как пруд, болото, озеро, нива, луг, парк, лес и т. п.

Каждый из этих типов местности рекомендовалось изучать во всех отношениях: «Дети измеряют окружность или протяжение изучаемой местности, заносят план ее на бумагу, определяют ее положение относительно стран неба, которые преподаватель научает их узнавать на одной из первых прогулок по всевозможным признакам; анализируют почву, т. е. простым механическим способом определяют содержание песка, глины, извести и чернозема и затем, под руководством преподавателя, делают ряд наблюдений над характеристическими растениями и животными данного типа местности» [8]. Находясь в лагере, воспитанники должны были вести дневник погоды и анализировать такие атмосферные явления, как гроза, дождь, роса и т. п. Кроме того, при лагере должен был быть заведен небольшой огород, чтобы воспитанники имели возможность ухаживать за растениями под руководством преподавателя. Длительные прогулки совершались по заранее разработанному маршруту — так, чтобы посетить как можно больше заводов, памятников истории и т. п.

Еще одной целью прогулок было «доставление воспитанникам приятного отдохновения» [9]. Гимназистам разрешалось ловить рыбу, собирать грибы и ягоды; они составляли гербарии и коллекции насекомых. Кроме того, прогулки должны были сблизить воспитателей и воспитанников, которые в кадетских корпусах представляли собой две противостоящие друг другу корпорации. Наконец, чисто утилитарной задачей прогулок являлось приучение воспитанников к длительной ходьбе, некоторым стеснениям в пище и прочим трудностям и лишениям, с которыми неизбежно должен был столкнуться офицер.

Экскурсии прочно вошли в обиход военных гимназий едва ли не с первого года их существования. Например, в 1865 г. воспитанники старшего возраста Второй Санкт-Петербургской военной гимназии совершили две длительные прогулки, продолжавшиеся более суток, а воспитанники среднего возраста этой же гимназии — двухдневную прогулку, причем ночевали на открытом воздухе. Гимназисты старшего возраста Первой Санкт-Петербургской военной гимназии в 1865 г. совершили лишь одну длительную прогулку, зато воспитанники среднего возраста этого же заведения ходили в дальние прогулки 9 раз, а младшего возраста — 6 раз. Посещались Ораниенбаум, Сергиевская пустынь и другие окрестности Петергофа. Большое значение имели многочисленные ботанические экскурсии воспитанников младших классов Первой и Второй Санкт-Петербургских гимназий в Английский сад и к Троицким высотам под руководством преподавателя Ю. Симашко. Целью этих экскурсий было знакомство с петербургской флорой.

По отзыву самого Ю. Симашко, многие гимназисты были так слабо знакомы с природой, что не могли отличить ель от березы. Поскольку ученики поначалу считали экскурсии чем-то вроде обязательных учебных занятий и боялись получить дурные баллы за свое невежество, Симашко настоял на добровольности комплектования экскурсионных групп, на проведении экскурсий в форме бесед и на относительной свободе поведения учащихся, которые во время экскурсии могли избирать себе занятие по душе. Симашко так описывал ход экскурсии: «Одни гербаризировали, другие собирали насекомых, иные копались в какой-либо болотной тине. Беспрерывно то один, то другой обращались ко мне с вопросами, которым я удовлетворял, по возможности. Когда, по прошествии часа-двух, и наиболее резвые из воспитанников утомлялись, тогда для отдыха я избирал место, наиболее удобное для моих целей. Иной раз мы располагались в лесу, хвойном, лиственном, или смешанном, то на берегу ручья, то на груде камней, то вблизи поля и т. п. Здесь каждый из воспитанников показывал, что он собрал; тут обнаруживалась и степень охоты к занятиям каждого из них. Рассматривая, на этих местах отдохновения, предметы, собранные воспитанниками, я сообщал о них сведения вдруг всем слушателям…» [10].

Неформальный подход приносил желаемые результаты: воспитанники как бы играючи получали более или менее систематические представления о составе почвы, характере растительного и животного мира, уровне развития сельского хозяйства. Собранные образцы растений, пойманных бабочек и жуков гимназисты уносили в свои бараки, где под руководством Симашко составляли коллекции и гербарии. Во многих проснулась жажда научного поиска: гимназисты стали просить привезти им справочники, чтобы определить название насекомого или растения. Сам Ю. Симашко так оценил проделанную им работу: «Посещая не раз, по их (воспитанников — А.Г.) просьбе, в бараках, в часы весьма неопределенные, я имел случай убедиться, что многие из них действительно заинтересовались природой и ее изучением. Уход за живыми животными, препарирование и определение насекомых и растений сделалось любимым занятием многих, за которым всегда можно было застать несколько воспитанников. К концу лета число интересующихся видимо возрастало; к младшему возрасту, с которым собственно были сделаны экскурсии, добровольно примкнуло несколько воспитанников среднего возраста» [11].

В течение учебного года, когда естественноисторические экскурсии проводить было невозможно, петербургских гимназистов водили в Эрмитаж и Ботанический сад [12].

От столичных военно-учебных заведений старались не отставать и провинциальные. В Тульской-Александровской военной гимназии практиковались загородные образовательные прогулки. Например, при экскурсии в поле, через которое проходила железная дорога, преподаватель рассказывал гимназистам о путях сообщения в целом, об устройстве железной дороги и подвижного состава, об экономическом и военном значении железнодорожных линий. Эти беседы носили неформальный характер живого общения и «…не могли оставаться без пользы: скрадывая значительно праздное время, с целью развития, и отличаясь характером дружеской беседы, они развивались вопросами любознательных детей и были материалом для их разговоров» [13].

Во Владимирской-Киевской военной гимназии задачами ближних прогулок являлись:

• 1) ознакомление с киевскими древними святынями (Лаврой, Софийским собором, Михайловским монастырем, Десятинной церковью),
• 2) ознакомление с некоторыми простыми производствами в Киеве и ближайших окрестностях (кожевенными, гончарными, кирпичными, мыльными и свечными заводами, паровой хлебопекарней, рафинадным заводом),
• 3) ознакомление с устройством крестьянского быта в ближайших к городу деревнях. Дальние прогулки с воспитанниками-киевлянами среднего и старшего возрастов предпринимались в Вышгород, Гостомль, Игнатовку, Белгородку и Ясногородку, а по железной дороге в Фастов и его окрестности, наиболее удобные для изучения сельскохозяйственного быта [14].

Экскурсии и познавательные прогулки оказывали большое влияние на умственное развитие воспитанников и являлись одним из средств продуктивного заполнения их досуга.

Благодаря изучению природы, крестьянского быта, сельского хозяйства и промышленности выпускники гимназий уже не были оторванными от жизни «бурбонами», имевшими весьма смутное представление о том, что ждало их за порогом родного заведения. Кроме того, наблюдая за работой крестьян и фабричных рабочих, беседуя с ними, будущие офицеры знакомились с той средой, в которой жили и воспитывались будущие солдаты.

Это способствовало ликвидации кастового строя русской армии, смягчало и демократизировало взаимоотношения между командирами и подчиненными.

Библиографический список

• 1. Приказ Главного начальника Пажеского, всех Сухопутных кадетских корпусов и Дворянского полка. 12 февраля 1835 г. № 53. П. 4.
• 2. Аурова Н. Н. Атмосфера и быт в кадетских корпусах Российской империи в конце XVIII — первой половине XIX вв. // Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2002. Предмет, задачи, перспективы развития. М.: РОССПЭН, 2002. С. 188.
• 3. Приказ Главного начальника военно-учебных заведений. 27 октября 1845 г. № 674. П. 4.
• 4. Внеклассные естественно-исторические занятия детей дома и в учебных заведениях // Педагогический сборник. 1887, № 5. Часть официальная. С. 442.
• 5. Материалы для инструкции по воспитательной части для военных гимназий и прогимназий // Педагогический сборник. 1870. № 1. Часть официальная. С. 14.
• 6. Там же. С. 18.
• 7. Там же. С. 21.
• 8. Там же. С. 22−23.
• 9. Извлечение из протоколов заседаний педагогических собраний 2-й Санкт-Петербургской военной гимназии за 1863−1864 учебный год // Педагогический сборник. 1865. № 5(8). Часть официальная. С. 141−152.
• 10. Симашко Ю. Летние занятия с воспитанниками Первой и Второй военных гимназий с целью практического ознакомления их с природой // Извлечения из отчетов о летних занятиях воспитанников военных гимназий во время пребывания их в лагере в 1865 году // Педагогический сборник. 1865. № 12(15). Часть официальная. С. 328.
• 11. Там же. С. 330.
• 12. Извлечение из протоколов заседаний педагогических собраний 2-й Санкт-Петербургской военной гимназии за 1863−1864 учебный год // Педагогический сборник. 1865. № 5(8). Часть официальная. С. 146.
• 13. Извлечения из отчетов о летних занятиях воспитанников военных гимназий во время пребывания их в лагере в 1865 году // Педагогический сборник. 1865. № 12(15). Часть официальная. С. 344.
• 14. О прогулках с воспитанниками // Педагогический сборник. 1870. № 7. Часть официальная. С. 211−212.