Образы.
Искусство речи на суде
Те, кто слышали, пусть вспомнят заключительные слова одной речи Жуковского: «Подсудимый был полтора года в одиночной камере. Знаете ли вы, господа присяжные заседатели, что такое одиночное заключение? Это — три шага в длину, два шага в ширину и… ни клочка неба!» Я не знаю стихотворения, которое с такою ясностью передавало бы пытку заточения. И лучи славы не озолотят гриву ваших коней". Это… Читать ещё >
Образы. Искусство речи на суде (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Речь, составленная из одних рассуждений, не может удержаться в голове людей непривычных; она исчезает из памяти присяжных, как только они прошли в совещательную комнату. Если в ней были эффектные картины, этого случиться не может. С другой стороны, только краски и образы могут создать живую речь, то есть такую, которая могла бы произвести впечатление на слушателей. Привожу несколько указаний из «Диалогов» Фенелона. Он говорит: следует не только описывать факты, но изображать их подробности так живо и образно, чтобы слушателям казалось, что они почти видят их; вот отчего поэт и художник имеют гак много общего; поэзия отличается от красноречия только большей смелостью и увлечением; проза имеет свои картины, хотя более сдержанные; без них обойтись нельзя; простой рассказ не может ни привлечь внимание слушателей, ни растрогать их; и потому поэзия, то есть живое изображение действительности, есть душа красноречия.
Нужны образы, нужны картины: пусть оратор rem dicendo subjiciet oculis45 (Cic., Orator., XL).
P. Гаррис говорит то же, что писали Аристотель и Цицерон. «Впечатление, сохраняющееся в представлении слушателей после настоящей ораторской речи, есть ряд образов. Люди не столько слушают большую речь, сколько видят и чувствуют ее. Вследствие этого слова, не вызывающие образов, утомляют их. Ребенок, перелистывающий книгу без картинок, — это совершенно то же, что слушатель перед человеком, способным только к словоизвержению».
Скажите присяжным: честь женщины должна быть охраняема законом независимо от ее общественного положения. Будут ли вас слушать профессора или ремесленники — все равно; эти слова не произведут на них никакого впечатления: одни совсем не поймут, другие пропустят их мимо ушей. Скажите, как сказал опытный обвинитель: во всякой среде, в деревне и в городе, под шелком и бархатом или под дерюгою, честь женщины должна быть неприкосновенна, — и присяжные не только поймут, но и почувствуют и запомнят вашу мысль.
Речь, украшенная образами, несравненно выразительнее простой.
Образная речь и несравненно короче. Попытайтесь передать без образа все то, что заключается в словах:
О, мощный властелин судьбы!
11е так ли ты над самой бездной На высоте, уздой железной Россию поднял на дыбы?46
Те, кто слышали, пусть вспомнят заключительные слова одной речи Жуковского: «Подсудимый был полтора года в одиночной камере. Знаете ли вы, господа присяжные заседатели, что такое одиночное заключение? Это — три шага в длину, два шага в ширину и… ни клочка неба!» Я не знаю стихотворения, которое с такою ясностью передавало бы пытку заточения.
Чтобы говорить наглядно, то есть так, чтобы слушателям казалось, что они видят то, о чем им рассказывает говорящий, надо изображать предметы в действии. Это правило Аристотеля.
Он приводит стихи из «Илиады»:
«Копья торчали по земле, все еще требуя добычи».
«Волны бегут, вздымаясь пенистыми гребнями; одни впереди, за ними другие».
Сравните с этим:
В уме, подавленном тоской, Теснится тяжких дум избыток, Воспоминание безмолвно предо мной Свой длинный развивает свиток47;
или:
Уж побледнел закат румяный Над усыпленною землей;
Дымятся синие туманы И всходит месяц золотой48;
или:
И тополи, стеснившись в ряд, Качая тихо головою, Как судьи, шепчут меж собою…49
Припомните приведенное выше описание пожара у Андреевского.
Переносное выражение, риторическая фигура дают возможность усилить не только содержание мысли, но и внешнее ее выражение голосом, мимикой, жестом.
Виктор Гюго обращается к французским солдатам50 с восклицанием:
Et vous ne verrez pas se dorer dans la gloire La criniere de vos chevaux!
«И лучи славы не озолотят гриву ваших коней». Это значит: вы не заслужите славы; это совершенно та же мысль. Но эти слова трудно произнести с выразительностью, а те почти бессознательно сопровождаются повышением голоса и жестом; при слове gloire вы невольно откинете назад голову и раздвинете плечи.
Я не буду перечислять те разнообразные риторические фигуры, о которых говорит Цицерон в Риторике ad Herennium51; остановлюсь лишь на некоторых, чтобы показать, что эти цветы суть не роскошь, а необходимое в судебном красноречии.