Моральное доказательство. 
Философия религии. 
Онтология религии

Это еще один из основных аргументов в теизме. В XIX в. он стал наиболее распространенным. Кант полагал, что все теоретические способы обоснования бытия Бога несостоятельны, однако необходимость бытия Бога можно как-то оправдать в пределах практического разума, морали^[1].

Во многих Священных Писаниях моральный аргумент представлен следующим умозаключением: без веры в Бога люди перестают страшиться греха, но коль скоро все-таки встречаются высоконравственные люди, то, вероятно, потому, что в их совести присутствует Бог. Кант своеобразно развивает это рассуждение в духе эпохи Просвещения, исходя из допущения, что если нет Творца, то моральные идеи и принципы теряют всякую объективную значимость, рушатся. Поскольку часто в своей земной жизни честные и добрые люди не получают вознаграждения, а злодеи не обязательно наказываются, то в силу моральной справедливости должен состояться потусторонний Страшный суд, вознаграждающий праведных и наказующий неправедных. Люди стремятся к счастью, однако у них есть также чувство морального долга.

Ощущение морального долга Кант назвал «категорическим императивом». Нравственное чувство заставляет людей думать, что вселенная упорядочена в соответствии с принципами морали. Если в мире обнаруживается объективный моральный порядок, то устанавливать и поддерживать этот порядок может только Бог. Люди не умеют самостоятельно достигать гармонии между счастьем и долгом; создать в них такую гармонию в состоянии лишь самое совершенное нравственное существо — Бог. Во что выливаются те или иные наши поступки с течением времени, в ходе истории, в череде поколений?

Чтобы оценить все долговременные последствия своего поведения, рассуждает Кант, человек каким-то образом должен пребывать во всех временах, в том числе и в вечности после своей физической смерти. Для этого у него должна быть бессмертная душа, обладающая способностью видения и нравственного оценивания событий. Если душа человека будет иметь возможность созерцать всю полноту содеянного человеком при земной жизни, то на Последнем суде она будет точно знать, за что именно следует держать ответ.

Для вершения истинно справедливого Суда должен быть самый неподкупный и объективный Судья. Таким судьей может быть лишь Бог. Бытие Бога — норма и опора нравственного поведения. Глас Божий звучит в нашей совести и пробуждает в нас представления о добре и зле, моральной ответственности и долге. Все эти тезисы, по мнению Канта, нужно рассматривать не как вытекающие из повелений Бога, запечатленных в Библии, а как согласующиеся исключительно с принципами автономного человеческого разума. Моральный аргумент Канта прочно вошел в протестантскую теологию.

В. Д. Кудрявцев-Платонов (1828—1891) развил моральный аргумент на основе предположения: «поскольку людям прирожден нравственный закон, постольку должен быть и верховный Законодатель». Финальная цель всех наших нравственных стремлений — высочайшее благо, составленное святостью (добродетелью), блаженством (счастьем) и полнотой истины. Следовательно, исходя из факта существования в нас нравственного закона следует признать бытие Бога как совершенно правосудного и любвеобильного Судии и Мздовоздателя^[2].

Атеисты выдвигают следующие возражения против морального аргумента:

• 1) бывают верующие-грешники, и есть немало высоконравственных людей, которые не исповедуют веру в Бога;
• 2) в каждой культуре складываются свои моральные нормы; то, что в одной религии принимается за добро, в другой религии могут считаться злом; поэтому абсолютных моральных ценностей и общечеловеческой морали нет;
• 3) представления о добре и зле в ходе истории меняются до такой степени, что — от народа к народу и от века к веку — могут противоречить друг другу (Энгельс);
• 4) внутри одной и той же религиозной системы могут сосуществовать взаимоотрицающие моральные требования (например, у христиан в Ветхом Завете «Око за око» и «Не противься злому» в Новом Завете"), и тогда моральный выбор субъективно произволен.

Скептики считают, что земная несправедливость вовсе не обязательно должна быть восстановлена на небе; откуда нам знать, что Божий суд справедлив? (Читаем у А. С. Пушкина: «Нет правды на земле. Но правды нет — и выше»). Безнравственность во все времена находила в религии не меньшую опору, чем нравственность; люди грешили, потом исповедовались и каялись, после чего были готовы грешить снова (3. Фрейд).

Трудно отнести к образцам высокой морали, например, отношение Иисуса Христа к своим близким: «Если кго приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником» (Лк. 14: 26). По мнению антрополога-атеиста Дж. Хартунга, заповеди «Не убий» и «Возлюби ближнего своего» в Ветхом Завете (Танахе) непосредственно относятся не ко всем людям и тем более не к язычникам, а только к узкой, замкнутой группе; эти заповеди означают лишь запрет убивать иудеев и требуют возлюбить одноплеменника-еврея.

На все эти возражения священники и теологи отвечают так: общечеловеческий нравственный кодекс в целом примерно один и тот же во многих Священных книгах, однако люди могут надстраивать над вечными нормами морали также и свои, исторически прсходящие и специфические предписания в соответствии с духом своей эпохи и потребностями культуры в нововведениях. Если верующий грешит, то он ясно осознает, что нарушает заповеди Бога. Если же неверующий сторонится греха, то он подчиняет свое поведение тем же заповедям, что и верующий, вне зависимости от того, знает он или не знает о происхождении этих норм, ставших традиционными.

Вместе с тем еще Платон сформулировал неразрешимую дилемму объективности истины и воли богов: 1) нечто истинно и справедливо вследствие того, что именно этого хотят боги? 2) или, напротив, боги хотят этого под влиянием того обстоятельства, что оно истинно и справедливо само по себе, независимо от воли богов?

• [1] Кант обосновывает не то, что Бог есть, а то, что «было бы полезно (с точкизрения морали) думать, что Он есть», хотя этого и нельзя строго доказать. Следовательно, Кант не придает своим моральным доводам статуса доказательства.
• [2] См. Кудрявцев-Платонов В. Д. Об источнике идеи Божества. М., 1864; Егоже. Из чтений по философии религии // Собр. соч. Т. 2. Сергиев Посад, 1892.