Философия жизни. А. Шопенгауэр и ф. Ницше: восстание против всеобщей экспансии «позитивной» науки

Одно из направлений западноевропейской философии второй половины XIX — начала XX в. вошло в историю под названием «философия жизни». К представителям этого направления принято относить таких философов, как Т. Лессинг, В. Дильтей, О. Шпенглер, Г. Зиммель и др. Предшественником философии жизни был А. Шопенгауэр. Одним из наиболее ярких ее представителей стал Ф. Ницше. В середине XX в. традиции философии жизни в модернизированном и усовершенствованном виде продолжили X. Ортега-и-Гасет и А. Бергсон. Идеи философии жизни нашли свое отражение и во многих других направлениях философской мысли XX в.

В основе разнообразных концепций философии жизни лежит своеобразно толкуемое понятие «жизнь». Жизнь — это то, чему принципиально невозможно дать научного, рационального определения. Жизнь — это непредсказуемость, это порыв, это стихийный поток, внутренняя свобода, творчество, это цветущая полнота бытия. Жизнь противостоит всему надуманному, искусственному, «вымученному», механичному. Ее невозможно загнать в рамки искусственных схем и определений. Но именно это и пыталась сделать ориентированная на науку рационалистическая западная философия предшествующего периода. Поэтому, выдвигая на передний план понятие жизни, представители рассматриваемого направления сознательно бросают вызов философии предшествующего периода. Они выступают против всеобщей экспансии науки, полагая, что наука не в состоянии и не должна стать единственной формой осмысления бытия. За пределами научного знания остаются весьма важные стороны реальности. Именно это обстоятельство и подчеркивается выдвижением на передний план понятия жизни.

Немецкий философ Артур Шопенгауэр (1788—1860) считал основным фактором бытия волю к жизни. Идею своей философии он резко противопоставил основному тезису философии Гегеля, согласно которому «миром правит разум». Не разум, а воля к жизни — вот что является наиважнейшим, вот что действительно «правит» миром, как полагал Шопенгауэр.

Философия Шопенгауэра приобрела известность и широкую популярность только после смерти автора, в тот период, когда влияние философии Гегеля резко пошло на спад и на смену различным ее вариациям пришли учения, открыто провозглашающие разрыв с гегелевской традицией и подвергающие ее решительной критике. Философия Шопенгауэра открывает период «переоценки ценностей» в западной философии — период пересмотра многих положений, присущих философии XVII — начала XIX в.

Основное произведение Шопенгауэра — обширный труд под названием «Мир как воля и представление», над которым он работал в течение долгих лет. Свою философию он также изложил в небольших произведениях — таких, как «Афоризмы житейской мудрости», «Понятие воли», «О ничтожестве и горестях жизни», «Метафизика половой любви» и др.

В отличие от капитального труда «Мир как воля и представление», малые произведения написаны более простым языком, призваны дать ответы на конкретные вопросы жизни человека. Этим Шопенгауэр стремился еще раз подчеркнуть отличие своей философии от философии Гегеля, чтение произведений которого из-за усложненного стиля изложения практически непосильно рядовому читателю, незнакомому со специальной терминологией. Свою философию мыслитель стремился максимально приблизить к жизни отдельного человека. Философская система Шопенгауэра построена на основе идей Канта, Платона, а также на основе буддийской философии.

Шопенгауэр утверждал, что мир, данный непосредственно в нашем опыте, есть совокупность наших представлений. В обычной жизни человек живет в мире представлений, сложившихся под влиянием личного опыта. Опыт же всегда ограничен, он выхватывает из всего существующего лишь определенную часть и рассматривает все данные сквозь призму личного восприятия. Выйти из мира представлений принципиально невозможно на пути познания, в том числе и познания научного. Последнее утверждение находится в резком противоречии с характерной уверенностью классической философии, что именно на пути научного познания человек преодолевает свою субъективность и открывает мир таким, каков он есть. По Шопенгауэру, наука сама является одним из активных факторов формирования мира наших представлений, а отнюдь не выводит человека за его пределы. Так же как и Кант, Шопенгауэр считает, что наука способна познать лишь мир явлений (феноменов), но не действительный мир во всем его многообразии и глубине.

Мы были бы обречены жить в мире представлений, то есть мифов, взглядов и идей, показывающих лишь поверхностную сторону явлений и процессов, если бы не существование присущей человеку воли. Именно в результате волевого усилия («акта воли») человек выходит за пределы мира, замкнутого ограниченным кругом представлений.

Под волей Шопенгауэр понимает напряженное желание, хотение, решимость достичь желаемого. Воля не обосновывается ничем рациональным. Она есть глубинное свойство жизни. Ни широта знаний, ни уровень интеллекта никак не влияют на степень развития волевых качеств человека. Напротив, воля лежит в основе интеллекта, как и всех других свойств характера. Посредством напряженного акта воли человек способен увидеть мир в подлинном свете. Он открывает его подлинную онтологию. Эта онтология такова, что заставляет человека со слабой волей содрогнуться и прийти в отчаяние. Действительный мир, открывающийся нам в результате напряжения воли, есть не что иное, как совокупность разнонаправленных волевых устремлений индивидов («воль»), находящихся в непрерывной и ожесточенной борьбе друг с другом. В этом мире нет места существу безвольному, поскольку воля по своей глубинной сути есть воля к жизни. Побеждает, а следовательно, выживает тот, кто обладает наибольшей волей к жизни.

Таким образом, волю к жизни Шопенгауэр наделяет онтологическим статусом. Она не только черта характера человека, но и сила всемирного масштаба. Все, что существует или по крайней мере обнаруживает некоторые признаки жизни, наделено волей к жизни. Жизнь и есть то, что основано на воле: по наличию или отсутствию воли только и можно отличить живое от неживого — утратившего признаки жизни, мертвого.

Шопенгауэр обосновывает свои утверждения путем строгих теоретических рассуждений, опираясь на логический закон достаточного основания. Вместе с тем он полагает, что к тем же выводам легко прийти и посредством обычных наблюдений — необходима лишь воля, чтобы решиться взглянуть на мир смело и непредвзято. Нужно решительно отбросить мировоззренческие установки, которые навязывают философские направления более раннего периода, особенно философия Гегеля. Отбросить наивное и в корне неверное представление о принципиальной «разумности» бытия, о том, что главное для жизни — это научные знания, что без науки и просвещения жизнь будет неполной, и прочие взгляды, ставшие для образованных людей привычными, — нелегко. То, что привычно и кажется естественным, преодолимо только в результате волевого усилия. Совершив его, мы легко убедимся в правоте Шопенгауэра.

Сам Шопенгауэр приводит в качестве примера факты из политической жизни современного ему общества. Неужели всякому непредвзятому наблюдателю не очевидно, что политическая жизнь являет собой один из наглядных доказательств борьбы разнонаправленных воль? — ставит вопрос философ. — Разве победа в этой борьбе достается тому, кто наиболее образован, гуманен, обладает глубоким интеллектом? Такое случается только в качестве исключения. В подавляющем большинстве случаев на вершине оказываются люди, наделенные сильной волей, могучей жаждой власти, готовые использовать в борьбе за власть любые средства; их не отличает ни глубокий интеллект, ни просвещенность.

Другим примером для Шопенгауэра является борьба культурных и диких растений. Культурные растения, то есть выведенные человеком, следовательно, получившие от него элементы разумности, целесообразности, всегда проигрывают сорнякам: достаточно оставить поле на какое-то время без ухода, как культурные растения будут полностью задушены и вытеснены сорняками. Это одно из свидетельств того, что не разумность и целесообразность являются важнейшими факторами победы в борьбе за выживание, а иррациональная воля к жизни. И так происходит повсюду, поскольку жизнь основана на бессознательном, иррациональном начале, на начале, которое принципиально нельзя постичь средствами научного познания, — воле к жизни.

В животном мире борьба проявляется с особой остротой. Что же касается человеческого общества, то хищническое отношение человека к природе и человека к человеку здесь лицемерно прикрывается представлениями о духовных ценностях, культурой, рамками приличий. Вся человеческая культура, по Шопенгауэру, есть не более чем набор мифов, фальшивых представлений, лишь скрывающих проявления эгоистических воль. Воля обладает поистине неутолимой жаждой, она всегда ищет объект, чтобы завладеть им, поглотить его. Воля стремится утвердить себя через другое. Однако ее жажда принципиально неутолима. Эгоизм воли делает ее привязанной к тому или иному объекту. Эгоистическая воля привязывает человека к человеку не узами любви, а силой вожделения. Другой человек есть объект моего вожделения, но он же мой враг, ибо, руководимый своей волей, другой покушается на мое счастье, богатство и т. п.

Рисуя столь трагическую картину жизни, Шопенгауэр, однако, не останавливается на ней. Он ищет оптимистический выход. Его философию не случайно называют «философией страдающей воли». Принципиальная неутолимость волевой жажды обнаруживает коренное противоречие воли. Воля мучается и страдает. Она бессознательно ищет отдохновения от бесконечной борьбы, не способной принести удовлетворение и успокоение. Следовательно, посредством волевого усилия человек может либо направить волю в ту сферу, где борьба разнонаправленных воль проявляется в ограниченной мере, либо осуществить радикальное самоотречение воли. Для первого случая наиболее подходящей сферой является искусство. Радикальное же самоотречение воли означает путь аскетизма, добровольного ограничения потребностей самым необходимым, вплоть до добровольной нищеты.

Искусство позволяет освободиться от тисков воли потому, что в искусстве человек созерцает вещи, не концентрируя внимания на собственном интересе, то есть бескорыстно, незаинтересованно. Здесь человек стремится не поглотить объект, а, напротив, созерцая, слиться с ним, не разрушая его самобытности. Индивид уже не ощущает себя единственным центром мира. Занятие искусством способствует появлению чувства единства с миром. Тем самым оно уводит человека от низменной борьбы за удовлетворение собственных эгоистических устремлений и желаний, рождает в нем чувство возвышенного. Возвышенное открывает скрытое лицо мировой воли. Выясняется, что «чистая» воля — воля, непосредственно не направленная на объективацию, не стремящаяся к немедленному воплощению, обладает потенциалом гуманности. Через искусство человек способен перенаправить волю на творчество во имя гуманных идеалов, для блага других людей и человечества. Через искусство происходит «очищение» воли. Пройти очищение воли посредством искусства — путь, доступный каждому, поскольку для этого не обязательно заниматься искусством профессионально, достаточно быть лишь в той или иной форме приобщенным к нему.

Особенно высоко Шопенгауэр ценит музыку. В ней объективация воли выражена минимально: мир звуков подвижен, неуловим для объективации и в то же время обладает свойством мощного воздействия на человека, на все стороны его натуры. В музыке находит наиболее полное и адекватное выражение «чистая», необъективированная воля.

Другой путь очищения воли — через аскетизм, самоотречение и добровольную бедность — есть удел немногих. Это путь подвижнического подвига, подобного монашескому, он под силу немногим людям. К идее такого пути Шопенгауэра подтолкнула буддийская философия. Именно образ жизни монахов буддийских монастырей и бродячих монахов-буддистов является образцом пути к аскетизму.

Философия Шопенгауэра оказала значительное влияние на последующее развитие философии и культуры. Под непосредствен, но ным влиянием его философии создал ряд музыкальных произведений великий немецкий композитор Рихард Вагнер. Вслед за Шопенгауэром в направлении «переоценки ценностей» пошли многие западные философы.

Одним из основателей и наиболее ярких представителей философии жизни стал Ф. Ницше (1844—1900). Начальный период его творчества был определен его специальностью: по образованию он был филологом-классиком. Став профессором классической филологии, он преподавал античную литературу в университете. Занятия античной литературой привели его к новому осмыслению философии, сначала древней, а затем и современной. Большое влияние на Ницше оказали А. Шопенгауэр, эстетическая концепция Р. Вагнера. Наиболее известные работы Ницше — «Рождение трагедии из духа музыки», «Философия в трагическую эпоху Греции», «Несвоевременные размышления», «Так говорил Заратустра», «По ту сторону добра и зла».

Ницше считал, что Шопенгауэр, развивая понятие «воля к жизни», оставил без ответа главный вопрос: а чему же служит сама жизнь, что является ее основным движущим мотивом? Для Шопенгауэра воля первична, а жизнь является целью воли. Нищие меняет местами соотношение жизни и воли. Для него жизнь — это выражение воли к власти. Не жизнь ради самой же жизни, а власть как цель и мотив жизни. Человек постоянно сталкивается с неподатливостью окружающего мира и других людей. Из таких столкновений и складывается жизнь. Она по своей сути есть мир борьбы, поражений и побед, мир непредсказуемого и встреч с неизвестным. Жизнь трагична в самой своей основе, поэтому человек должен морально готовить себя, чтобы перенести и вынести неустранимый трагизм жизни. Однако большинство людей не готовы к этому и, более того, не осознают трагичности и риска жизни.

Основная причина неготовности людей смело и открыто взглянуть на подлинную суть жизни — во всей новоевропейской философии, породившей господство культуры просветительского типа. Эта культура уповает на то, что наука и знания есть тот решающий рычаг, который способен в перспективе устранить противоречия жизни. Создавая иллюзию того, что проблемы человечества коренятся в недостатке знаний и постоянно движутся к своему решению, такая культура воспитывает «рыхлость» характера и слабость воли. Кроме того, она разделила человека и мир по ложному основанию — на познающего субъекта и познаваемого объекта, тогда как, по Ницше, граница между человеком и миром условна: человек погружен в мир жизни, является его составной частью и ощущает свое противостояние миру лишь в непосредственной схватке с ним.

Впрочем, не только культура просветительского типа повинна в слабости духа и безволии современного человека. Весь путь эволюции европейской цивилизации, по Ницше, вел к тому, что она в конце концов утратила все ценности высшего порядка. Их место заняли мелочное стремление к достатку и комфорту, карьере, мещанское стремление быть таким, как все, не выделяться из общей массы. Ницше ожесточенно и едко критикует то, что в русской философской и литературной традиции называется мещанством. Общество не замечает и не отдает себе отчета в том, что впало в нигилизм — в отрицание всего святого — как в прямом религиозном значении, так и в переносном. Нигилизм проникает во все поры общественной жизни, прикрываясь ханжеством и лицемерием. Всеобщий нигилизм ведет к упадку и разложению. Поэтому, полагает Ницше, необходимо стать на путь переоценки ценностей. Такой путь он видит в радикальном переосмыслении всей европейской истории и культуры, основанной на христианстве. Христианство давно уже утратило роль действенного морального регулятора взаимоотношений людей. Как и вся культура, христианская мораль пронизана ханжеством и лицемерием, она стала пустой формой, лишенной позитивного содержания. Ницше говорит, что «Бог умер», но это люди убили его в своих душах. Священники превратились в тех, кто выполняет обязанности по воспитанию людей в духе христианской нравственности лишь формально. Более того, это люди, не способные к самостоятельному творчеству. Они одни из тех, в ком получило развитие чувство ревности и зависти к людям самостоятельным, творческим, сильным. Такое чувство присуще всему мещанскому большинству. Ревность и зависть по отношению ко всему самостоятельному и оригинальному Ницще обозначает особым термином, взятым из французского языка, — «рессантиман».

Для решения задачи переоценки всех ценностей необходимы духовные силы огромного, сверхчеловеческого масштаба. Так возникает одна из центральных идей Ницше — идея сверхчеловека. Одновременно сверхчеловек призван заменить в душах людей «умерщвленного» ими Бога. Несомненно, сверхчеловек — это миф, но миф вдохновляющий и возвышающий. Сверхчеловек — это тот, кто избрал своим девизом: «Стань самим собой!» Он творит свою жизнь без подсказки, самостоятельно. Он осмеливается на создание новых ценностей духовного порядка и обладает решимостью утвердить их в мире. Воля к власти и есть не что иное, как решимость утвердить индивидуальные ценности в качестве всеобщих. Сверхчеловек — это ориентир для будущего. Образ сверхчеловека наиболее ярко выражен Ницше в поэме «Так говорил Заратустра». Главный герой поэмы Заратустра выступает также в роли воспитателя новых, сильных и гордых людей. Он носитель новой морали.

Новую мораль Ницше мыслит как противоположную мещански опошленной христианской морали. Он отвергает выдвижение на первый план моральной заповеди: «Возлюби ближнего своего…» Эта заповедь есть проявление духа мелочности и торгашества, свойственного современному обществу. Она, согласно Ницше, оставляет в тени самое главное — моральный императив требования любви «к дальнему». Имеется в виду, что мораль сильного человека должна быть ориентирована на любовь к человечеству, на заботу не о близких (родных, знакомых и т. п.), а на заботу о судьбах всего человечества, его будущем. Новая мораль, следовательно, предполагает изменение самих принципов взаимоотношений людей.

Сильный человек не может и не должен рассчитывать на помощь и поддержку со стороны ближних. Помощь унижает, она без слов говорит о том, что человек самостоятельно не в состоянии справиться со стоящей перед ним задачей. Новый человек может рассчитывать только на свои силы. Он предельно требователен к себе. Позволить себе слабость — совершенно немыслимо и непозволительно для него. Но если таковы требования к самому себе, то вполне правомерно приложить их к другим. Кроме того, поскольку Ницше считает современное общество впавшим в нигилизм и мещанство, то любовь «к дальнему» предполагает борьбу с ближними, с современностью. Для решения задачи создания нового человека, следовательно, принципиально непригодны ценности милосердия, сострадания, доброты. Беспощадный к себе, новый человек беспощаден и к ближним. Такова мораль новых людей — аристократов духа. Они никогда не будут количественно преобладать, всегда оставаясь в меньшинстве, но они готовы к риску борьбы во имя будущего человечества.

Следует учесть, что сфера морали, согласно Ницше, важная, но не самая высокая сфера проявления человека. Наиболее высоким и истинным в оценке жизни и человека является подход с точки зрения эстетической, с точки зрения красоты. Счастье — в ощущении силы и красоты. Именно красота и сила — так же как риск и борьба — составляют восторг жизни. Красота есть то, что лежит «за пределами добра и зла», к ней моральные критерии неприменимы. Самоутверждение, героизм, риск, сила, готовность испытать себя в угрожающих для жизни обстоятельствах, смелость, азарт — все это эстетические составляющие жизни человека. Выясняется, что Ницше — эстет. Без эстетической составляющей он не мыслит счастья человека. Он эстет еще и потому, что его философия принципиально не рассчитана на массу, на большинство, а только лишь на тех, кто способен эстетическое поставить выше всех остальных сторон и аспектов жизни.

Миф о сверхчеловеке дополняется идеей о вечном возвращении. Идея вечного возвращения хотя и навеяна философу античными взглядами на цикличность мирового и исторического процессов, но существенно отличается от них. По Ницше, ни мировое развитие в целом, ни человеческая история, ни жизнь отдельного человека не движется по замкнутому кругу. Из любой точки жизни можно вернуться в любую другую точку — такова суть идеи вечного возвращения. Имеется в виду прежде всего мысленное возвращение, воспоминание. Но вечное возвращение есть также и характеристика самой жизни: в ней неожиданно всплывают части, отрывки или целые отрезки того, что уже было и, казалось, навсегда ушло в небытие. Идея вечного возвращения противопоставлена короткой памяти людей, иллюзорно полагающих, что жизнь начинается только с них, целиком наново, как с чистого листа новой тетради.

Наибольшая часть произведений Ницше написана в виде эссе, поэм в прозе, сборников изречений. Эта манера в наибольшей мере отвечала замыслу философа и характеру его философии. Но отсутствие систематической формы изложения поставило множество трудных задач перед интерпретаторами его творчества. В результате многие идеи философа впоследствии были искажены, вырваны из контекста, истолкованы неверно.

В начале XX в. философия Ницше приобрела чрезвычайную популярность в России. Под ее влиянием написан ряд произведений М. Горького, Н. Гумилева и других авторов. Однако далеко не все российские литераторы были глубокими знатоками Ницше. Многие скорее следовали распространившейся моде «на Ницше», черпая свои познания о немецком философе из изданий популярного характера, упрощенных комментариев к ним и т. п. Глубокий профессиональный анализ творчества Ницше был дан в работах Н. Бердяева (1874—1948), С. Франка (1877—1950), И. Ильина (1882—1954). В философской системе Ницше они высоко ценили критику современной культуры и его призыв к ее радикальному обновлению. Однако путь такого обновления отечественные философы видели совсем не так, как Ницше. В противоположность идеям немецкого философа, они полагали, что путь обновления связан с актуализацией ценностей христианства, очищением их от ложных интерпретаций и наслоений.