Антиномическая педагогика. 
Культура и религия: сакрализация базовых идеалов

Какими педагогическими методами лучше всего достигать главной цели религиозного образования и воспитания? Основными принципами христианского образования обычно считаются: личностное отношение между учителем и учеником, приоритет духовного над материальным, ощущение сотварности с природой и др. Б. Ничипоров и А. А. Остапенко предлагают схему христианской педагогики на основе антиномизма, органически присущего православному богословию (см.: Ничипоров Б., свящ. Введение в православную психологию. М., 1994; Остапенко А. А. Антиномии как принципы православного воспитания или основания догматической педагогики // Учен. зап. Т. 3: Религиоведение. Орел, 2005. Вып. 3. С. 59—65). Ведь, по Флоренскому, «истина есть антиномия». Такая педагогика способна соединять в себе достоинства научной рациональности и чувственной импровизации искусства.

Догматами системы духовного образования могут стать следующие антиномии:

• — власть и безвластие педагога, свобода и послушание ученика;
• — вселенское и местное;
• — традиционное и инновационное;
• — молчание и назидание;
• — романтизм и реализм духовника;
• — интеграционность (цельность) и дифференцированность (частичность) подходов и т. д.

Общая методология христианской педагогики достаточно широко освещена, например, в русской православной литературе (см., например: Зеньковский В. В. Педагогика. Париж; Москва, 1996; Его же. Проблемы воспитания в свете христианской антропологии. М., 1993; Куломзина С. С. Наша Церковь и наши дети. М., 1993; Православная культура в школе. М., 2003; Шестун Е., пропх. Православная педагогика. М., 2002).

Говоря о «духовном делании» (религиозном воспитании ребенка в семье), богословы особо подчеркивают, что опасно для ребенка откладывать «на потом» религиозное воспитание, ибо тогда ученика ждут заблуждения, пороки и обман. Сердце должно быть против этого вооружено страхом Божьим, чтобы не увлечься влиянием зла, устоять от падения. Здесь выручат истины святой веры, чувство благоговения перед Всевышним. Слишком небрежно данное в детстве наставление в вере не будет иметь спасительного действия на душу. Душа, нс воспитанная с детства «быть христианкой», легко поддается сомнению. Если же с детства была благоговейная любовь к предметам веры, она объяснила бы для ума решение многих вопросов, чему существует в истории множество подтверждений.

Церковь считает, что религиозное воспитание должно быть основным, а светское — дополнительным. Подчас высказывается мнение, будто религиозность формируется только в детях с достаточной способностью к пониманию и усвоению веры Христовой. На это богословы возражают, что никто не в силах целиком объять мудрость Писания. Даже самые образованные умы не могут постигнуть всю глубину догматов веры Христовой о Святой Троице, воплощении Сына Божьего и др.

Религиозные догматы постигаются не столько умом, сколько сердцем: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8). В Новом Завете детская вера признается образцом истинного и единственно правильного отношения к божественному миру: «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное. Итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном» (Мф. 18, 3—4).

Для истинного блага народной жизни важно не внушить ребенку какую-нибудь премудрость из области естествознания или научить искусству извлекать из природы пользу для временной жизни человека на земле, а просветить его светом правильного понимания и оценки человеческих действий, добрых и злых, воспламенить любовью к добрым поступкам и отвращением от злых.