Деятельность объединений присяжных поверенных в эмиграции

В русском зарубежье весомую роль играли бывшие присяжные поверенные, не смирившиеся в силу своих принципов, образования, воспитания с наступившим в стране хаосом и бесправием.

Необходимо отметить, что еще до Октябрьской революции, примерно в 1915—1916 гг., много русских подданных осело в Константинополе (Турция). Среди них были и адвокаты, уже в 1916 г. образовавшие свое первое сообщество за рубежом — Константинопольский совет присяжных поверенных, имевший достаточно большое влияние и пользовавшийся заслуженным авторитетом как у эмигрантов, так и у местных властей. Однако вследствие ужесточения турецкой политики по отношению к беженцам в начале 20-х гг. XX в. совет стал чисто формальной организацией, а к 1923 г. и вовсе прекратил свою работу. Присяжные поверенные в большинстве своем эмигрировали из Турции в США и Европу.

Следующей по времени объединяющей организацией стал Союз русских адвокатов за границей, который был образован в 1919 г. (по другим данным — в 1920 г.) в Париже (Франция). Его председательствующим стал присяжный поверенный Осип Сергеевич Трахтерев. О деятельности этого Союза информации очень мало.

Гораздо более известен Союз русской присяжной адвокатуры в Германии. Учитывая, что в 1921 — 1923 гг. в Берлине и его пригородах находилась примерно треть русского населения Германии, в этом городе сложился мощный культурный центр, вокруг которого объединились русские, жившие в Лейпциге, Дрездене и других германских городах^[1]. Уже первая волна русских эмигрантов, осевшая в Берлине, имела в своем составе немалое количество представителей адвокатуры, которые менее чем кто-либо другой из русских граждан могли примириться с абсолютным бесправием людей при большевистском режиме. Выросшие в традициях корпоративного единения, русские адвокаты острее остальных эмигрантов чувствовали потребность профессиональной группировки. С первых же шагов на чужой земле они ощутили необходимость создания какой-нибудь организации, которая давала бы им возможность постоянного взаимного общения и концентрации разрозненных сил^[2].

Именно поэтому 16 июня 1920 г. петербургские присяжные поверенные Б. Л. Гершун, И. В. Гессен, И. М. Рабинович и М. Д. Ратнер, представлявшие инициативную группу, пригласили всех им известных представителей русской присяжной адвокатуры на собрание для обсуждения вопроса «о сближении и объединении»^[3]. Это собрание в составе 29 участников (19 петербургских, шесть киевских, три рижских и один гродненский присяжные поверенные) состоялось 21 июня 1920 г. под председательством Бориса Львовича Гершуна. После обмена мнениями о характере проектируемого объединения и задачах его деятельности собрание избрало комиссию для выработки проекта устава организации, а также дало ей поручение «снестись с представителями русской присяжной адвокатуры, осевшими в Париже и объединившимися там в союз»^[4].

Вскоре редакционная комиссия закончила свою работу и вынесла выработанный проект на обсуждение специально созванного для этой цели 19 июля 1920 г. общего собрания, на котором устав был утвержден и созданное объединение под наименованием «Союз русской присяжной адвокатуры в Германии» начал свое существование de facto^[5]. Официально же устав был зарегистрирован в окружном суде 8 ноября 1920 г.^[6]

Параграф первый устава Союза гласил: «Союз имеет целью предоставить находящимся в настоящее время в Германии членам русской присяжной адвокатуры возможность взаимной поддержки и защиты профессиональных и иных их интересов, а равно возможность применить свои специальные знания в качестве сведущих лиц по вопросам русского права»^[5].

На общем собрании 16 августа 1920 г. был утвержден проект учреждения первой юридической консультации, которая была открыта в помещении канцелярии Общества помощи русским гражданам, созданного в 1916 г. Об учреждении консультации была широко оповещена русская эмигрантская колония Берлина, все русские общественные организации и учреждения зарубежья, дипломатические представительства иностранных государств, а также германские учреждения, интересующиеся вопросами русского права и правового положения русских эмигрантов за границей^[8]. Консультация просуществовала до начала 1928 г., когда при Берлинском представительстве Лиги Наций открылась русская юридическая консультация^[9].

Союз оказывал материальную поддержку присяжным поверенным и их семьям в виде срочных пособий и ссуд, выдаваемых специально созданной для этого кассой взаимопомощи. Непосредственное управление делами кассы находилось в ведении правления. Первоначально проектировавшееся пополнение доходов кассы путем принудительного самообложения всех членов Союза оказалось неосуществимым и почти единственным источником доходов были ежегодно устраивавшиеся правлением Союза балы^[10].

Помимо балов Союз русской присяжной адвокатуры устраивал научные собрания. Так, в период с 1920 по 1930 г. специальной комиссией было организовано свыше 60 собраний, на которых как членами Союза, так и специально приглашенными докладчиками прочитано более 70 рефератов и сообщений на различные юридические и социально-политические темы. Эти собрания пользовались популярностью как среди членов Союза, так и в среде русской эмигрантской колонии, имевшей свободный доступ к ним^[11].

Помимо вышеперечисленного, крупными начинаниями Союза стали создание постоянного Русского третейского суда в Берлине и созыв съезда русских юристов за границей.

В первые годы в русской эмигрантской колонии Берлина остро ощущалась потребность в собственном примирительном судебном органе, на разрешение которого русские могли бы предоставлять жалобы на родном языке в привычных им процессуальных условиях и без сопряженных с обращением в германские судебные учреждения крупных расходов. Споры бывших подданных Российской империи вытекали в своем большинстве из возникших еще на родине или в периоды бегства взаимоотношений. На общем собрании Союза 23 марта 1921 г. была избрана комиссия для выработки статута проектируемого судебного органа. При обсуждении устава третейского суда особо горячие споры возникли по вопросу об обязательности для ответчиков принятия вызова к третейскому разбирательству и допустимости каких-либо мероприятий для «понуждения их к принятию этих вызовов». Была признана точка зрения лиц, отстаивавших принцип абсолютно добровольной подсудности^[12].

Вопрос о желательности созыва съезда русских юристов для обсуждения правовых вопросов, возникающих в связи с положением эмигрантов, был впервые поднят в начале 1922 г. На общем собрании 16 февраля 1922 г. Союз принял на себя инициативу по созыву съезда русских юристов за границей^[13].

На съезде, открывшемся 1 октября 1922 г. в 11 часов, доминировала международно-правовая проблематика. Как отмечал профессор Н. С. Тимашев, «прежде всего пришлось заняться вопросом о правовом положении русских эмигрантов и специально вопросом о том праве, которому они должны подчиняться. Нет, конечно, сомнений в том, что эмигранты, как вообще иностранцы, принципиально подчинены законам той страны, в которой они проживают. Но эти самые законы во многих случаях предписывают применять не местное право, а право той страны, к которой принадлежат иностранцы и которое они, так сказать, с собой приносят, и вот тут-то и возникает вопрос: какое же право принесут с собой русские эмигранты, то ли право, которое действовало в России до большевистского переворота, или то право, вернее, тот суррогат права, который вырос на почве советской России»^[14].

На съезде был учрежден постоянный комитет русских юристов за границей. Наряду с прочими на него возлагались международно-правовые обязанности: сношения с надлежащими иностранными учреждениями, представительство русских юристов при обсуждении отдельными правительствами и Лигой Наций личного статута эмигрантов, возбуждение и защита ходатайств по этому делу, сбор и разработка материалов, но юридическим вопросам, возникающим в административной и судебной практике в связи с личным статутом^[15].

Завершая съезд, его председатель, глава Союза русской присяжной адвокатуры в Германии Б. Л. Гершун, отметил: «Расходясь, мы будем чувствовать себя вместе, у нас есть постоянный комитет, который будет не бюрократическим, а живым учреждением. Наш съезд имеет крупное значение в жизни русских эмигрантов. Мы создали объединение русских юристов, мы стали на защиту права — в этом итог и значение нашего съезда»^[16].

Съезд русских юристов в Берлине стал важной вехой в становлении эмигрантской международно-правовой мысли. Ни до, ни после него внимание эмиграции не было столь активно приковано к международно-правовым проблемам. На итоги съезда живо откликнулись эмигрантские издания и русские общественные организации зарубежья.

Последнее упоминание в газетах о деятельности Союза русской присяжной адвокатуры в Германии относится к 1933 г.

Следующей достаточно заметной организацией русского зарубежья стал созданный вскоре после съезда Союз русской присяжной адвокатуры в Соединенных Штатах. В течение 1923 г. из Константинополя в НьюЙорк переехала значительная группа беженцев (около 3000 человек), среди которых были и русские адвокаты, в том числе председатель Константинопольского совета присяжных поверенных Н. С. Карийский и его члены ?. П. Измайлов и Я. И. Лисицын. Они обратились через местную газету «Новое русское слово» к коллегам, но сословию с призывом приступить к учреждению Союза и явиться на его учредительное собрание. Собрание состоялось б декабря 1923 г.; к этому дню вступить в Союз изъявили желание 19 человек. К концу 1924 г. число членов выросло до 30. В Союз вошли присяжные поверенные и помощники присяжных поверенных из Киева, Санкт-Петербурга, Москвы, Ростова-на-Дону, Николаева, Екатеринодара, Харькова, Симферополя, Керчи, Тифлиса, Новочеркасска, в основном проживавшие в Нью-Йорке^[17].

Уже в 1925 г. Союз русской присяжной адвокатуры в Соединенных Штатах добился значительных результатов. Газета «Новое русское слово», издававшаяся в Нью-Йорке, сообщала об успешном взаимодействии Союза с американской адвокатурой, создании смешанного адвокатского комитета, в который входило одинаковое число адвокатов с той и с другой стороны, а также о работе комиссии по содействию русским страхователям в их борьбе против американских страховых обществ. Комиссия с успехом решила вопрос о подсудности дел между русскими страхователями и американскими компаниями, доказав, что дела могут рассматриваться и в США (американские страховщики настаивали на рассмотрении дел в Петрограде).

К 1926 г. количество членов Союза возросло до 30 человек (присяжных поверенных и их помощников). Союз работал во взаимодействии с американской адвокатурой, «Американ Бар Ассосиэйшен» даже поддерживала Союз материально.

На 1 января 1932 г. в Союзе состояло 34 действительных члена и 10 «соревнователей» .

В 1926 г. было создано Объединение русских адвокатов во Франции. При возникновении Объединения, 3 декабря 1926 г., в него вступило 57 русских адвокатов, живущих во Франции. К 1 февраля 1928 г. количество членов Объединения достигло 154, к 1 февраля 1931 г. — 204, на 1 февраля 1932 г. — 208 лиц, из которых 10 членов-корреспондентов, живущих вне Франции, 20 русских юристов, не принадлежавших в России к сословию присяжных поверенных, и 178 лиц, живущих во Франции и принадлежавших к сословию в России.

Таким образом, к 1927 г. на территории Франции было два объединения русских адвокатов: Союз русских адвокатов за границей, возглавляемый О. С. Трахтеревым, и Объединение русских адвокатов во Франции, председателем которого был Н. В. Тесленко.

Объединением велась работа по установлению контактов с французской адвокатурой для оказания помощи русским эмигрантам, находящимся в местах лишения свободы, арестованным. Отчеты о деятельности Объединения за год регулярно высылались Союзу русской присяжной адвокатуры в Германии.

Практически сразу же после создания Объединения завязалась активная переписка между Н. В. Тесленко и Б. Л. Гершуном о координации деятельности всех эмигрантских объединений адвокатов.

Б. Л. Гершун писал 16 марта 1931 г. секретарю Союза русской присяжной адвокатуры в Соединенных Штатах М. И. Печковскому: «Либеральные круги образовали Объединение, во главе которого стоит Николай Васильевич Тесленко… Что касается старого Союза, то он возглавляется присяжным поверенным Трахтеревым и носит явно право-монархический характер… Между обоими Союзами отношения даже враждебные. Мы отсюда в эту распрю не мешаемся, но идейно и по членскому составу обоих Союзов мы здесь стоим ближе к объединению, возглавляемому Тесленко. Между французским Объединением, бельгийским и нами состоялось соглашение об образовании федерации… В федерацию не приглашен французский Союз адвокатов (возглавляемый Трахтеревым), этому последнему Союзу ставится в упрек, что он не только именует себя „Союзом русской адвокатуры за границей“, но и в своих общественных выступлениях претендует иногда на представительство всей зарубежной адвокатуры… Таким образом и это обстоятельство вызвало необходимость в создании федерации, могущей быть действительным представительством зарубежной адвокатуры в тех случаях, когда требуется выступление от ее имени»^[18].

В том же письме Б. Л. Гершун просил дать пока неофициальный ответ о возможности присоединения к федерации Союза русской присяжной адвокатуры в Соединенных Штатах. Такое же предложение о присоединении к федерации союзов русской присяжной адвокатуры за рубежом было получено М. И. Печковским и от Н. В. Тесленко.

Весной 1932 г. Союз русской присяжной адвокатуры в Соединенных Штатах присоединился к Федерации союзов русской присяжной адвокатуры.

Так сословие присяжных поверенных продолжало жить и работать даже в условиях эмиграции, вдалеке от России. Конечно, различные политические взгляды адвокатов обусловили раскол в эмигрантской среде, что четко проявилось на примере двух французских организаций — Союза русской адвокатуры за границей и Объединения русских адвокатов во Франции. Кроме того, существенно, что все эмигрантские организации находились под пристальным вниманием советской внешней разведки, сумевшей «проникнуть с помощью своей агентуры практически во все без исключения крупные активные белоэмигрантские центры»; например, только из берлинской резидентуры советской разведки в 1927 г. в Москву поступило 626 информационных материалов о деятельности русской эмиграции^[19].

Активная работа всех объединений русских присяжных поверенных наблюдалась в период с 1920 г. по середину 30-х гг. XX в. Последующий период характеризовался упадком, а потом и прекращением деятельности союзов. Тем не менее организации присяжных поверенных русского зарубежья, считавших, что «имя русского адвоката обязывает и тогда, когда судьбой дано ему заниматься нс своей профессией»^[20], выполнили историческую миссию сохранения правовых начал и традиций отечественной присяжной адвокатуры.

• [1] См.: Русский Берлин / сост., предисл. и персоналии В. В. Сорокиной. М., 2003. С. 6−10.
• [2] См.: ГАРФ Ф. P-5890. Оп. 1. Д. 3. Л. 125.
• [3] Там же. Л. 269.
• [4] См.: Там же. Л. 270.
• [5] См.: Там же. Л. 125 об.
• [6] См.: Там же. Л. 126 об.
• [7] См.: Там же. Л. 125 об.
• [8] См.: Там же. Л. 272.
• [9] См.: Там же. Л. 273.
• [10] См.: ГАРФ Ф. P-5890. Оп. 1. Д. 3. Л. 275−276.
• [11] См.: Там же. Л. 280.
• [12] См.: Там же. Л. 281−282.
• [13] См.: Там же. Л. 283.
• [14] Тимашев Н. С. Что дал съезд юристов? // Руль. 1922. № 568. 11 окт. С. 1−2.
• [15] См.: Стародубцев Г. С. Международно-правовая наука российской эмиграции (1918- 1939). М., 2000. С. 63.
• [16] Руль. 1922. № 564. 6 окт. С. 6.
• [17] См.: Ручки" А. Б. Русская диаспора в Соединенных Штатах Америки в первой половине XX века: монография. 2006. Гл. 4. URL: //mosgu.ru/nauchnaya/publi-cations/ monographs/Ruchkin_AB/4/.
• [18] ГАРФ. Ф. P-5890. Оп. 1. Д. 51. Л. 25−26.
• [19] См.: Очерки истории российской внешней разведки: в 6 т. Т. 2: 1917−1933 годы. М.: Междунар. отношения, 1996. С. 13, 175.
• [20] ГАРФ. Ф. P-5890. Оп. 1. Д. 3. Л. 5−7г с об.