Аукционные продажи. 
Понятие и виды торговых договоров

Про лицензионные продажи и франчайзинг мы с вами уже поговорили. По аукционной продаже: здесь акцент сделан на чем. Во-первых, продажа аукционная имеет ту специфику, что ее предметом могут становиться самые разные вещи, начиная от классических, стандартных товаров, которые можно купить не только на аукционе, но и где-нибудь еще, и кончая всякой разной экзотикой, которую нигде более, кроме как на данном конкретном аукционе, не купишь. Есть много всяких аукционов, торгующих только произведениями искусства, ювелирными изделиями, предметами старины и так далее. Что из этого следует? Не только то, что аукционная продажа — это почти всегда продажа индивидуально-определенных предметов (это-то понятно), а еще что: при продаже па аукционе даже сам продавец зачастую не может быть уверен ни в свойствах, ни, тем более, в качестве того товара, который он продает. Он, конечно, может осуществить проверку товара перед продажей и даже некую его предпродажную подготовку, но товары, продаваемые с аукциона, обычно таковы, что имеют самые разнообразные свойства, и далеко не всегда их можно выявить.

Опять же где-то в «недрах» практикума по гражданскому праву имеется задача о том, как некий гражданин, но фамилии Алоев… странная фамилия, поэтому запомнилась… купил… и сюжет-то странный, поэтому тоже задача запомнилась… купил в комиссионном магазине (!) … ткань, материал, из которого потом попытался… пошить костюм. Когда ему ткань раскроили, а после отутюжили, она очень сильно села. Это было обусловлено особенностями ткани, которые образовались оттого, что когда-то она где-то долго хранилась в каких-то не особенно для нее подходящих условиях. Это выяснилось, конечно, уже потом — когда ткань настолько села, что изготовить костюм необходимого размера было уже невозможно. Возник вопрос об ответственности подрядчика: должен ли был он предвидеть такие свойства ткани и предупредить об этом заказчика? Но то же самое можно спросить и применительно к продавцу: а не должен ли был бы ответить перед Алоевым продавец — за продажу ткани с такими необычными свойствами, о которых он (судя по задаче) не предупредил покупателя? Именно этот вопрос — о пределах и условиях ответственности продавца за качество проданного товара — является центральным при продаже на аукционе. На чем делают акцент две статьи ЕСС — 219 и 220, посвященные аукционным продажам?

Первый момент — это максимум информационных обязанностей со стороны продавца. Продавец должен, прежде чем выставлять (или выставляя) вещь на аукцион, предоставить о ней максимум информации, какая только вообще у него имеется, и, но возможности — распространить ее максимально широко. Для чего? В предположении: а вдруг найдется кто-то (может быть, из экспертов или даже из публики), кто лучше продавца знаком с этой вещью? Вдруг кто-то ее опознает? — скажет: ну конечно же, это та самая знаменитая, ну, допустим, картина, которая 80 лет пропылилась в каком-то подвале и так отсырела, что если сейчас ее повесить в обычных условиях, то краска с нее свалится сама по себе… даже соскребать ничего не потребуется — она просто упадет с холста. Или — как сказал мистер Шерлок Холмс, рассматривая вынутый из гуся голубой карбункул: «Камень этот единственный в своем роде, и можно только догадываться о его настоящей цене. Награда в тысячу фунтов, которую предлагают нашедшему, едва ли составляет двадцатую долю его стоимости. …Этому камню нет еще и двадцати лет. Его нашли на берегу реки Амоу, в Южном Китае, и замечателен он тем, что имеет все свойства карбункула, кроме одного: он не рубиново-красный, а голубой. Несмотря на его молодость, с ним уже связано много ужасных историй. Из-за сорока граней кристаллического углерода многих ограбили, кого-то облили серной кислотой, было два убийства и одно самоубийство». Даже (или лучше сказать, тем более) такие свойства продаваемой вещи, — начиная с ее происхождения, то есть времени, места и субъекта ее изготовления и заканчивая любыми историями, сплетнями, слухами, толками и происшествиями, так или иначе связанными с вещью, — словом, все то, что имеет к вещи хоть какое-нибудь, самое отдаленное отношение, абсолютно необходимо сообщать. Итак, первый момент — максимум информации о вещи плюс максимально широкое ее распространение.

Что делать продавцу, который не располагает даже самыми минимальными сведениями о продаваемом им с аукциона предмете? Такому продавцу предлагается сделать оговорку о том, что вещь продастся… тут разные могут быть переводы, самый буквальный — вещь продается «как она есть», «по внешнему виду {осмотру)», «со всеми недостатками», «на страх и риск покупателя», а самый адекватный (с точки зрения «русского юридического» языка) — вещь продается «без ответственности продавца за ее качество». С помощью такой оговорки продавец заявляет: я не возьмусь сказать, что там имеется в этой вещи, каковы ее свойства, каково ее качество — этого, например, «Феррари» 1951 года выпуска. Он вроде как ездит, но в нем при этом что-то стучит; при этом я (а) не знаю, что стучит, и, если уж быть совсем честным, (б) не понимаю, почему он вообще ездит. И стучать там ничего не должно, и ездить он не должен ни по каким законам и канонам, а вот поди ж ты! — и стучит, и ездит. Лезть туда я боюсь, потому что, если залезу, то по незнанию что-то могу повредить; к тому же состояние машины таково, что в ней скоро само все сломается и окончательно развалится, а ты попробуй еще найди потом запчасти для такого раритета. Словом, автомобиль продается со всем тем, что в нем есть (включая, с одной стороны, иррациональную способность к езде, а с другой — стук непонятного происхождения), и всем тем, что там может с течением времени обнаружиться, и вы не можете ни на что из этого, имеющегося или обнаружившегося, пожаловаться. Если автомобиль, проданный на таких условиях, вдруг внезапно перестанет ездить, или выяснится, что причиной стука является, ну, к примеру, отвалившийся от поршня шатун, — эго нс будет сигнализировать о том, что вам продали товар ненадлежащего качества, то есть вам продали товар, качества которого никто и не предполагал гарантировать. Должен, впрочем, предупредить, что такая оговорка имеет и обратный эффект: если в вещи, проданной с подобной оговоркой обнаруживаются какие-то неизвестные продавцу положительные ее особые свойства (например, под водительским сиденьем нашего автомобиля покупатель случайно откроет тайник с золотыми червонцами), то продавец не сможет пожаловаться на то, что назначая цену за вещь, он не учел этого — увеличивающего ценность вещи — обстоятельства. «Извините! — возразит покупатель, — вы продали вещь на условиях as is, а значит — со всеми ее, так сказать, потрохами, со всем ее содержимым, со всеми теми характеристиками, свойствами, какие у нее имелись на момент продажи, чем и лишили себя права эту продажу каким-либо образом корректировать».

Дальше идут разные экзотические предписания… я, правда, не встречал таких аукционов, но, вроде бы они бывают в сфере международной торговли. Смотрите: «…в случае продажи сельскохозяйственной продукции (?!), рыбы (аукцион по продаже рыбы!!!), продуктов питания и других подобных вещей…» — в чем «подобных"-то? — смотрите: «…вещей, не сопровождающихся прикреплением к ним сведений, указанных в предыдущем пункте», — ну да, к рыбе сведения обычно не прикрепляются, — «…сведения относительно предмета продажи, его точного наименования, качества и происхождения товара должны быть четко объявлены аукционистом громким голосом или выведены на экраны во время аукциона». Представляете, аукционист громко объявляет: «РЫБА!!! Партия трески мурманской, выловленная… там-то и там-то, тогда-то и тогда-то!!! Свежемороженой трески! Масса — 20 тонн (одна стандартная европейская фура). Начальная цена…», ну и так далее. И на экране надпись появляется, большими буквами. Непривычно, конечно, у нас такого не практикуется. Опять же, вот еще какой интересный момент: смотрите-ка: Кодекс европейского договорного права — это 2002 года акт, а его статьи все еще предлагают аукционисту все рассказанное объявлять «громким голосом». Ну чисто как во времена Остапа Бендера — помните? «Бронзовая фигура, изображающая правосудие. …Восемь рублей. …Правосудие продано!».

И второй момент: смысл аукциона в том, чтобы достичь договоренности о цене, оптимальной в данных конкретных условиях для продавца. Процесс ее достижения является публичным и, соответственно, имеет определенную, достаточно жесткую детальную правовую регламентацию… как процесс принятия решений в публичном акционерном обществе: чем оно (акционерное общество, конечно, не принятие решений), если позволительно так сказать, «более публичное», тем более жесткие требования установлены для его деятельности, и наоборот. И здесь тоже, соответственно, первый момент — информация о вещи и второй — прозрачность, публичность, открытость, процесса определения цены продажи с аукциона, процедуры аукциона — это второй момент, на котором делает акцент Европейский кодекс. Соответственно… смотрите: «В уведомлении, касающемся процедуры [торгов], должны быть четко указаны: (а) включается ли в цену продажи аукционный сбор, и если он взимается отдельно — то его размер», этого сбора. Опять-таки, нельзя не вспомнить, как на этом моменте погорел Остап Бендер, который вроде как уже купил стулья, а потом узнал, что надо заплатить… только там он почему-то назывался комиссионный сбор. Правильно, конечно, «аукционный».

Дальше: надо указать «…в аукционах на повышение цен — то, что каждое последующее ценовое предложение [шаг аукциона] не может превышать 10 процентов по сравнению с предшествующей предложенной ценой» и при этом не может быть меньше пяти процентов; но «…если существо вещи таково, что предполагает шаг аукциона, меньший, чем пять процентов, или больший, чем 10 процентов, то об этом должно быть заранее объявлено аукционистом громким голосом или такая информация должна быть выведена на экран во время аукциона».

Третье, о чем должно быть предварительно сообщено, — каким образом вообще могут делаться предложения по ценам? Первый вариант — устно от лично присутствующей публики, другие варианты — почта, телефон, электронные средства связи. Аукционист, получивший письменное предложение, должен его вскрыть и зачитать.

Четвертый момент, который надо огласить: необходимо ли «…внесение депозита для того, чтобы иметь возможность принять участие в аукционе». У нас такой депозит почему-то называется задатком и составляет обычно от 5 до 10 процентов начальной покупной цены вещи или вещей, в торгах на которую или которые вы намереваетесь участвовать; если хотите участвовать в торгах по нескольким лотам, то складываете их начальные цены и определяете общий размер соответствующего депозита. Для обозначения такого депозита употреблен термин «задаток» даже в самом ГК, хотя это конечно никакой не задаток. Ну как это «почему?»?! Ну потому что задаток — это сумма, вносимая в счет исполнения уже возникшего обязательства по уплате какой-либо денежной суммы. При аукционе пока нет никакого договора, значит, и никакого обязательства по уплате денег, в счет исполнения которого мог бы быть внесен пресловутый «задаток», у вас не существует. Европейский кодекс называет эту сумму не задатком, а депозитом для аукциона. Ну… возможно, это и более правильно. И, наконец, о последствиях аукциона: в том случае, если покупатель выиграл торги, то в какой срок он должен «…уплатить сумму покупной цены… и в какой срок он может забрать купленную вещь».

Ну, а дальше расписывается процедура аукциона — все точно так, как вы видели в фильме «Двенадцать стульев». Аукционист должен «…если это совместимо с существом каждой конкретной продаваемой вещи, продемонстрировать ее или указать на нее публике, если возможно, или в любом случае объявить громким голосом, или вывести на экран ее точное наименование и характеристики, а также соответствующий номер по каталогу»; если предложение принимается, «…то его отправитель становится покупателем», если есть предложение более высокое, то торг продолжается. «Аукционист, которому из-за молчания или бездействия публики кажется, что сделано последнее предложение, которое является наиболее высоким из всех возможных, должен объявить об этом громким голосом или вывести сообщение о нем на весь бросающийся в глаза экран, после чего он должен сказать „один, два, три“, отмечая каждую цифру счета ударом аукционного молотка или любого другого инструмента, им используемого, и затем немедленно сказать слово „продано“, с учетом того, что между объявлением последней цены и словом „продано“ должно пройти по крайней мере тридцать секунд». Ну чем вам не римская манципация?

И наконец — заключительный аккорд: «…если два или более предложений делаются одновременно, аукционист должен спросить, не намеревается ли кто-либо из участников торгов снять свое предложение и, если нет — бросить жребий». Вот до таких тонкостей расписана процедура проведения аукционных торгов. Я, скажу вам, грешным делом, таких торгов в нашей стране не встречал уже давно. Может быть, конечно, где-то подобная практика еще и осталась, но я не сталкивался. Впрочем, в принципе все эти правила применимы и к торгам в современном смысле этого слова, например, к заявкам, подаваемым по электронной почте и в электронной форме, к оформлению документации и, соответственно, к заседанию аукционной комиссии со вскрытием конвертов, изучению предложений, подведению итогов и так далее, …но, разумеется, с соответствующими изменениями (mutatis mutandis).

Итак, в аукционной продаже важны два предмета, два акцента: преддоговорные информационные обязанности со стороны продавца — раз (максимальная заботливость, но если вдруг паче чаяния даже она не помогла, что-то продавец такое не выявил и о чем-то не сообщил — увы! — риск лежит на покупателе); и второй момент — открытость или публичность самих аукционных торгов и процедуры определения победителя аукциона. Эти два предмета, по-моему, прекрасно объясняют, чем и отчего аукционная продажа выбивается из общего ряда «продаж» как таковых: риск недостатков по качеству вещи, продаваемой на аукционе, несет не продавец, а покупатель', заключение договора аукционной продажи из дела частного превращается в процесс публичный. Смотрите, как интересно: риск образования или выявления дефектов в вещи обычно несет кто? — ее собственник. Аукционная продажа переворачивает это положение с ног на голову — нет, отвечают правила, ей посвященные, не собственник, а тот, кто только еще собрался им стать, несмотря на все те риски и недостатки, какие (как он должен это понимать) в вещи могут быть заключены. Что-такое особое прельщает его в этой вещи, из-за чего ее возможные недостатки ему не страшны, из-за чего он готов с ними мириться. Продажи еще нет, а риск уже перешел. Безо всякой продажи. Ну, а публичность процесса определения победителя аукциона делает возможным оспаривание договора продажи, заключенного по результатам торгов, не только самими участниками такого договора, но и третьими лицами, а также позволяют контролировать сам процесс в административном порядке со стороны государственных органов. Возможно ли что-то подобное в частном договоре купли-продажи? Никоим образом.

Дальше идет следующий кусочек нашего с вами курса — так называемые договоры, содействующие торговле. К их числу можно отнести массу самых разнообразных договоров; если читать о них обо всех, то получится довольно много, и мы, конечно, нс уложимся в отведенное нам время со всем курсом. Традиционно не обсуждается вопрос о транспортных договорах — их я вам точно прочту, без них покинуть мой курс и не надейтесь. А с остальными договорами возможны варианты. В связи с этим у меня к вам вопрос: о каких договорах, содействующих торговле, вы хотели бы послушать? Нужно выбрать, потому что — как я уже сказал — обо всех договорах мы поговорить явно не успеем. Какие варианты? Ну вот смотрите: безусловно содействуют торговле — кроме транспортных — договоры храпения, особенно складского хранения; безусловно также, к числу договоров, содействующих торговле, относится также договор страхования товаров (например, от всяких рисков, сопутствующих их транспортировке). Есть договоры, содействующие торговле в сфере обращения информации, в сфере изготовления рекламной продукции, в сфере ее распространения, в сфере проведения маркетинговых исследований и оказания маркетинговых услуг. Что скажете? Хранение и… и страхование? Давайте. Тогда маркетинг, рекламу и все остальное мы пока оставляем в стороне. Будем считать, что мы договорились; тогда следующая тема у вас — транспортные договоры, потом, соответственно, хранение и страхование, и одна лекция остается на договоры организационные. В таком случае — пока все, спасибо.