Учение о опрощении
Нравственный идеал Л. Толстого покоится на противопоставлении труда и праздности. Труд, по его представлениям, это труд физический, прежде всего труд на земле, крестьянский. Такой труд служит нравственному совершенствованию человека. Более того, занятие физическим трудом открывает человеку путь к истине лучше, чем это способны сделать наука и образование. Сам Л. Толстой в зрелые годы уделял… Читать ещё >
Учение о опрощении (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Трактовка человека приводит Л. Толстого к одной из его центральных идей — идее опрощения, согласно которой высшее благо человека и человечества состоит в возврате к природной жизни, к простоте, свойственной человеку, живущему непосредственно в природе. Образцом или моделью такой жизни явилась для Л. Толстого крестьянская жизнь. Природная жизнь не есть жизнь животная. Она наиболее нравственна в том смысле, что природный человек, живя простыми потребностями и в непосредственном единении с природой, столь же непосредственно ощущает свою связь с миром, другими людьми, с человечеством в целом. Ее противоположностью является жизнь городская, оторванная от природы, и вообще жизнь современной цивилизации и культуры. Идея опрощения переходит у Л. Толстого в тотальную критику современных ему культуры и цивилизации.
Именно культура и цивилизация европейского типа (к восточной цивилизации Л. Толстой относился с почтением, считая, что она ориентирована на сохранение единства человека и природы) извратили истинную сущность человека, породили нравственно уродливую общественную жизнь, насквозь пропитанную ханжеством, ложью и лицемерием. Современные культура и цивилизация строятся на эгоистических стремлениях человека, более того, они целенаправленно взращивают порочные наклонности, культивируют их. В своих произведениях Л. Толстой разворачивает беспощадную критику того пути, по которому идут цивилизации России и Европы. Им решительно осуждается все: государство, экономический строй, социальные отношения, судебные и любые юридические установления, наука, образование, искусство и литература, даже семья как «искусственное» создание цивилизации. Л. Толстой решается на столь резкие и решительные обличения, на какие вряд ли решился бы иной мыслитель.
Говоря о критике Л. Толстым цивилизации и культуры, следует обратить внимание на ряд моментов, так или иначе отмеченных в литературе о нем. Во-первых, сама по себе задача, поставленная и реализованная мыслителем, — подвергнуть своеобразному экзамену различные формы культуры на их соответствие целям нравственного совершенствования — теоретически и практически важна. Поскольку такая задача со времен Ж.-Ж. Руссо никем не ставилась, то постепенно стало складываться убеждение, что развитие культуры идет в целом в правильном направлении и в той или иной мере способствует нравственному совершенствованию человека и общества. Л. Толстой нанес решительный удар по подобного рода иллюзиям. Он показал, что современная культура пропитана лицемерием и фальшью. Критика Л. Толстого производила очищающий эффект, оздоравливала общественную жизнь. Во-вторых, на основе того, что культура в большинстве случаев не имеет нравственного смысла, Л. Толстой приходит к выводу о принципиальной ненужности культуры. Этот вывод нельзя квалифицировать иначе как нигилизм в отношении к культуре. Например, он категорически отвергает науку на том основании, что она есть плод отвлеченного теоретизирования и никак не способствует нравственному воспитанию человека. В глазах Л. Толстого науку не спасает даже то, что научные достижения облегчают жизнь и труд, поскольку и в этом случае наука лишь отдаляет человека от природы. Л. Толстой подверг уничтожающей критике произведения классического искусства, например В. Шекспира и его трагедию «Король Лир». Даже к А. Пушкину он относился в целом отрицательно, находя его жизнь и творчество недостаточно моральными. Л. Толстой демонстративно не принял участие в знаменитом пушкинском празднике 1880 г., на который съехались все известные деятели российской культуры того времени. Искусством и стремлением к красоте движет, согласно Л. Толстому, лишь желание к эгоистическому самоутверждению.
Радикальный критицизм писателя по отношению к культуре становится понятен в свете его общественного и нравственного идеала. Совершенное общество он представляет в виде совокупности крестьян-земледельцев, объединенных в общины, собственным трудом добывающих себе средства к существованию и проводящих свою жизнь в единении с природой. В таком обществе сами собой исчезнут проблемы, которыми обременен современный человек. Отношения людей станут чистыми и ясными, а сами люди избавятся от лицемерия и фальши, к которым их толкает современная цивилизация. В нем не будет нужды ни в государстве, ни в праве, ни в специальных органах культуры, образования и науки, которые сами по себе таковы, что способны увести человека от света и душевной чистоты. Очевидно, Л. Толстой понимает, что вернуть современное ему общество в «естественное состояние» в полном объеме практически невозможно. Однако он надеется, что удастся построить такую жизнь на тех участках, куда современная цивилизация еще не проникла, например в сельских районах России.
Л. Толстой критически относился к социализму марксистского образца. Он, в частности, писал: «Если бы случилось то, что предсказывал Маркс, то случилось бы только то, что деспотизм переместился бы; то властвовали капиталисты, а то будут властвовать распорядители рабочих»[1].
Нравственный идеал Л. Толстого покоится на противопоставлении труда и праздности. Труд, по его представлениям, это труд физический, прежде всего труд на земле, крестьянский. Такой труд служит нравственному совершенствованию человека. Более того, занятие физическим трудом открывает человеку путь к истине лучше, чем это способны сделать наука и образование. Сам Л. Толстой в зрелые годы уделял немало времени физическому труду, работал в поле (см. известную картину И. Репина «Толстой на пашне»). Он сшил сапоги для А. Фета, вместе с художником Н. Н. Ге строил дом для крестьянина-погорельца и т. д. Преклонение писателя перед физическим трудом заходило столь далеко, что запах пота, мозоли на руках и даже появление на теле человека насекомых он рассматривал как свидетельство подлинного опрощения[2]. В человека, живущего и работающего на земле, вселяется то самое божественное начало, которое соединяет его с другими людьми и со всем духовным человечеством. Нравственный идеал наиболее ярко представлен Л. Толстым в образе Платона Каратаева в романе «Война и мир».
Л. Толстой связывает высшее начало в человеке, которое он называет «высшим сознанием», с божественным. Однако из этого он делает вывод о недостойности всего, что является собственно человеческим. Все собственно человеческое ставится им под подозрение — оно животно, эгоистично и т. д. Идеал человека мыслится им таким, в котором все человеческое спрятано или элиминировано. Осталось лишь общечеловеческое или божественное, что для Л. Толстого одно и то же. В действительности писатель больше думает и заботится о Боге, а не о человеке. Богатство и разнообразие человеческой природы ускользает от Л. Толстого, не укладывается в его схемы. Поэтому прав Н. Бердяев, отмечавший, что «как художник и как мыслитель Толстой — монист. Безликость, круглость Платона Каратаева для него высшее достижение. Человек не идет у него в самую глубь, он — лишь явление периферии бытия. Толстого не мучит вопрос о человеке, его мучит лишь вопрос о Боге»[3].